Мятная любовь
Михаил Александрович Каюрин
Любовь – штука индивидуальная, как отпечатки пальцев. Одних она, словно молния, ослепляет с первого взгляда и поражает разум, к другим приходит исподволь. Кто-то предполагает, что любовь слетает с небес, кто-то – что она змеёй выползает из расщелины. У Мишки Остроумова любовь явилась из соседнего двора. Она была похожа на луч солнца, который длительное время исходил из сердца скромной девушки, и бравый моряк не заметил, как получил солнечный удар.
Михаил Каюрин
Мятная любовь
Без любви жить легче. …Но без неё нет смысла.
Л.Н.Толстой
Предисловие
Чуден разговор о любви. Прекрасны люди, любящие и рассуждающие о любви. Столько тонкостей и оттенков этого чувства раскрывает такой разговор. Есть любовь матери, любовь сына, любовь отца, брата, сестры. Любовь к делу и безделью, к весне, к собаке, да мало ли ещё к чему? У одних она движет звёздами, у других олицетворяет червяка. Одни от любви умнеют, другие набираются сил. Конечно, любить тяжело, особенно когда любовь неразделённая, жестокая. Бывает и так, что она губит человека, ломает его, толкает на необдуманные поступки.
Порой люди пугаются любви только потому, что она кажется им коварной.
Любовь к человеку приходит по-разному. Одних она ослепляет мгновенно, с первого взгляда, а к другим приходит спустя годы. Кто-то склоняется к тому, что любовь слетает с небес на крыльях, кто-то – что она змеёй выползает из-под земли.
Кто-то, возлюбив, пытается изменить облик целого мира, а кто-то принимается за свершение добрых дел, о которых ранее и не мыслил. Человек помогает людям преодолевать трудности и невзгоды, выхаживает больных, кормит голодных бомжей. И не обращает внимания на едкие высказывания друзей и близких о том, что живёт неправильно. Он делает это потому, что его сердце, его душа полны любви к людям.
И любовь эта чиста, как утренняя роса, светла, как день, весела, как весна, и бесконечна, как вселенная. Такая любовь прекрасна, она исполнена высокого смысла и красоты, и не требует от человека особого напряжения.
Глава 1
Надежда Ласточкина смотрела на меркнущее небо и размышляла о предстоящем свидании с Володькой. Это свидание было первое в её жизни. Чтобы окончательно собраться с мыслями, она пришла на встречу раньше назначенного времени.
Год назад Надя простилась со школой. Был шумный выпускной бал. Молодежь горланила песни, в затемнённых уголках раздавался восторженный писк девчонок и громкий басовитый смех ребят. Выпускники веселились на всю катушку.
Парни периодически собирались в укромном месте и пускали по кругу бутылку вина, отпивая её содержимое из горлышка.
В отличие от веселящихся подружек, Надю в тот вечер охватила необъяснимая грусть. Она не могла понять, что с ней происходит, отчего вдруг накатила мутная тоска и всячески пыталась себя развеселить, даже отпила несколько глотков вина, предложенного Толькой Горбачёвым.
Парень был заводилой в классе и на выпускном вечере взял на себя бремя «распорядителя тайного пира».
Вино действительно немного расслабило Надю, но та шальная весёлость, которая плескалась на лицах других девчонок, к ней так и не пришла.
Бал закончился только под утро. Остатки хмельной и шумной компании, словно потревоженный пчелиный рой, шумно гудя и распевая песни, двинулись к реке продолжить веселье. Никому не хотелось расходиться. Кроме неё.
Когда компания подошла к перекрёстку улицы, на которой проживала Надя, она отстала от группы и свернула за угол.
Номер не прошёл. Всевидящий Горбачёв заметил её намерение.
– Надюха, ты куда? – спросил он зычно.
– Домой пойду, устала я, – ответила Надя.
– Не сметь! – приказал Горбачёв. – Немедленно подойди к нам!
– Ну, чего тебе ещё?
– Как ты можешь уйти, не попрощавшись? Мы, можно сказать, последние мгновенья тусуемся все вместе! Когда ещё представится случай встретиться всем классом? Не стыдно тебе?
Надя нехотя подошла, остановилась в нескольких шагах от компании. Толька приказал Олегу Волину:
– Налей-ка, Олежка, на посошок нашей незабвенной Надежде ибн Аркадьевне.
Олег плеснул немного вина в гранёный стакан и виноватым голосом произнёс:
– Выпей, Надюша, пожалуйста, только не противься… это же на посошок…
Олег смотрел на неё таким умоляющим взглядом, что Надя не смогла отказаться. Взяла стакан и выпила залпом.
– Вот, это по-нашему, – довольно произнёс Толька. – А теперь, Олежка, отдай-ка мне пузырёк со стаканом, а сам проводи одноклассницу до дома. Я должен быть уверен, что её никто не обидит. Толян Горбачёв слово давал нашей классной, что выпускной вечер пройдёт без эксцессов? Давал! Пацан сказал – пацан сдержит своё слово. А ну, друзья, что мы скажем нашей Наденьке на прощание?
– До-сви-да-ния! – нестройным хором ответила компания и двинулась дальше.
Олег попытался взять Надю за руку, но она решительно отдёрнула её, тихо сказала:
– Не надо, Олежка. И вообще, догоняй компанию, я сама дойду. Тут два шага до моей калитки.
Олег вновь посмотрел на неё тем же просящим взглядом, что и минутой раньше, и Надя опять сжалилась над парнем:
– Ну, хорошо, проводи. Только не рассчитывай, что я буду точить лясы с тобой.
Со слов подружки Наде было известно, что Олег давно сохнет по ней, Наде, но не знает, как подступиться. Подружка даже поклялась, что однажды лично подслушала разговор Олега Волина с Горбачёвым, который, якобы, обещал посодействовать их сближению.
Олег был слабым и бесхарактерным парнем, его-то и присмотрел Толька себе в прислужники, сделав из того настоящего раба.
«Теперь понятно, почему Горбачёв выделил в провожатые именно Олега», – подумала Надя. – Захотел сделать подарок робкому страдальцу».
Олег Волин ей не нравился. Ни капельки. И Горбачёв тоже. И никто из парней-одноклассников ей не нравился.
Они дошагали до дома Нади и остановились у калитки.
– Спасибо, что проводил, – сказала Надя бесстрастным голосом. – А теперь возвращайся и доложи Горбачу, что, благодаря тебе, меня никто не посмел тронуть. Пока, ухажёр.
– Может, присядем? – робко поинтересовался Олег, указав кивком головы на скамейку у забора.
– Для чего?
– Ну…так, поговорим…
– О чём нам с тобой говорить, Олеженька? – рассмеялась Надя впервые за весь вечер.
Олег шумно запыхтел, потом неожиданно заявил:
– Ты мне нравишься… давно уже…
– А ты мне – нет, – без промедления выстрелила в ответ Надя.
Олег сделал последний шаг, который их разделял, мгновенно притянул девушку к себе и впился в её губы своими. Губы Олега были холодными и почему-то горькими.
– Я не могу без тебя жить… – хриплым голосом проговорил он, оторвавшись на миг от её губ, и снова принялся целовать с неудержимой жадностью.
– Прекрати немедленно! – со злостью выкрикнула Надя, пытаясь вырваться из крепких объятий Волина. – Слышь, ты, придурок!
Хватка парня на секунду ослабла, Надя тут же воспользовалась этой секундой и отпрянула к калитке.
– Совсем опупел? – возмутилась она. – Уходи сейчас же. Ничего не может быть между нами, понятно тебе? Я же ясно выразилась: ты мне не нра-вишь-ся!
– Почему? – прохрипел Олег, тяжело дыша.
– По кочану! Потому что ты ни тпру, ни ну, ни кукареку, и … ни капельки не похож на Мишку, – неожиданно для себя самой брякнула Надя и весело рассмеялась.
Глаза у Волина удивлённо округлились, он замер на месте.
– Что за кукареку, какой Мишка? – с недоумением протянул ухажёр.
– Тебе не понять этого, Олежа, – устало проговорила Надя. – Всё, давай чапай отсюда. Спектакль окончен.
Она открыла калитку и вошла во двор. Олег с опущенной головой поплёлся обратно.
Больше никогда их пути не пересекались.
«Неужели сегодня может произойти то же самое, что произошло в тот вечер? – подумалось Наде, и она поёжилась от воспоминания о горьком поцелуе Волина. – Такие же холодные и горькие губы? Такое же нелепое признание в любви со страстным лобызанием? Или сегодня все будет иначе? Свидание пройдёт так, как о нём пишут в книжках? Прогулка под луной, непринуждённый разговор и трепетный поцелуй напоследок? А почему бы и нет? Володя Дубцов – нормальный парень. Доброжелательный, внимательный, ненавязчивый и стеснительный. Что из того, что он простой шофёр «скорой помощи»? Разве профессия парня имеет какое-то значение в близких отношениях? Вовсе нет. Главное, чтобы он любил свою избранницу и не позволял омерзительных поступков по отношению к ней».
Надя опять взглянула на закат. Яркая позолота по краям облаков, медленно ползущих у горизонта, темнела на глазах. День быстро угасал, уступая вечеру. Ветер стих, и две маленькие тучки с затейливыми узорами по краям, казалось, остановились на ночёвку, чтобы с рассветом продолжить свой путь.
За скалистым косогором река уходила вправо, там был глубокий омут. В этом месте любил рыбачить Мишка Остроумов. Он опускал якорь, забрасывал удочки и замирал в ожидании поклёвок. Надя часто исподтишка наблюдала за ним с берега, радовалась вместе с Мишкой, когда ему улыбалось рыбацкое счастье.
Мишка, однако, её не замечал. Сначала она была для него сопливым несмышлёнышем, и он регулярно подтрунивал над ней, не желая заводить дружбу. Потом, когда ей исполнилось пятнадцать лет и возраст позволял уже дружить с мальчишками, Мишка окончил школу и устроился работать на завод. У него появились друзья в городе, всё свободное время он проводил с ними.
Надя вообще перестала его видеть. Единственно, что она могла позволить себе, так это, проходя мимо дома Остроумовых, украдкой заглядывать в их окна.
Каждый раз, возвращаясь из школы, она с замиранием сердца бросала взгляд на его окно, в надежде увидеть знакомое лицо. Видеть Мишку удавалось редко, а вот его родителей чаще. Если в окне было лицо Мишки – Надя замедляла шаг, наивно полагая, что тот окликнет её. И наоборот, ускоряла, когда встречалась со взглядом Остроумова-старшего. Она побаивалась его, потому что он казался ей хмурым и очень суровым.
Когда стало известно, что Мишку призывают в армию, у неё учащённо забилось сердце. Тревожно и радостно одновременно. Тревожно от того, что после отправки она очень долго не сможет видеть его, а радостно от мысли, что может быть приглашена на его проводы.
Приглашения, однако, не поступило. Мишка отправился на службу, даже не попрощавшись с ней.
Надя проплакала всю ночь.
Её мать догадывалась, что дочь влюблена в Мишку Остроумова, но разговор по этому поводу не заводила.
Когда на утро после Мишкиных проводов дочь появилась перед ней с зарёванными глазами, она спокойно спросила:
– Из-за Мишки? Переживаешь, что не пригласил?
Надя обречённо кивнула в ответ.
– Вот что, доченька, я тебе скажу, – мать усадила Надю напротив себя, внимательно посмотрела в зарёванное лицо. – Напрасно ты страдаешь. Заставить парня полюбить себя – самый недостойный поступок в жизни девушки. Если Мишка не обратил на тебя внимания до сих пор, значит ты для него безразлична, значит, не любит он тебя. Иначе давно бы ужом вился у твоих ног, ромашками бы забрасывал подоконник по несколько раз на день. И поверь мне, милая, не полюбит он тебя никогда.
– И как мне теперь быть, мамочка? – всхлипнула Надя. – Я ничего не могу поделать с собой, я постоянно думаю о нём.
– Возьми себя в руки и постарайся выкинуть этого Мишку из своей головы. Он не твой парень. У тебя жизнь только начинается, ты ещё встретишь на пути прекрасного принца и сможешь полюбить его. И не заурядного токаря, как твой Мишка, а образованного молодого человека с большим будущим. Интеллигентного и богатого. А вот чтобы это состоялось, нужно для начала успешно окончить школу и поступить в институт. А счастье само найдёт тебя.
