Светлана Багрянцева "Обязуюсь любить"

– Не нашёл ещё ту единственную, – весело хмыкнул я.

– Зато белую волчицу в лесу нашёл. Где она? Мы пришли посмотреть, но во дворе её нет.

– Доложили уже? Коля сказал: её в тепло нужно. Она в моей спальне. Ид?мте.

Я шагнул вперед. Родители двинулись следом. Тихо зашли в комнату и встали у клетки.

– Не думаешь, что это не лучшее решение – поселить её здесь? Почему не в холле? – шепнул отец.

– Я должен видеть, что ей хуже не стало. Волик уезжает, но сказал, что я могу звонить в экстренных случаях, – так же шепотом ответил я.

– И всё равно спальня – не место для зверя. Вот если бы ты себе кота завел? – шикнула мама.

– Ничего. Николай ей намордник и ошейник нацепил. На улицу буду выводить. Я не знаю, почему у меня такое странное чувство к Белоснежке: хочется её защитить. И пахнет она парфюмом каким-то. Коля вроде обмыл её, но запах остался. Пойд?мте пить чай.

– С удовольствием, – улыбнулась мама.

Через несколько минут мы сидели на кухне, живо обсуждая, откуда такой зверь мог взяться в лесу. Белые волки действительно тут не водились.

Засвистел чайник. Я встал, чтобы разлить ароматный напиток по кружкам. Чай был особый, из специальных травок. Состав делала Эльда. Вспомнил о ней и улыбнулся. Прошло три года с тех пор, как я послал близнюков с демонами вызволять Эльду. За это время мы сдружились. И я ни разу не пожалел об этом.

– Близнюки вчера доложили о подпольных боях. Я дал задание полиции искать организаторов. Пока я губернатор области, издевательств над животными у нас не будет. Если найдём, все пойдут по статье, – зло сказал отец, рубанув рукой по воздуху. Отец всё же выиграл выборы в губернаторы, а место мэра занял обычный человек.

– Надеюсь, их найдут. Я только не пойму, как волчица дожила до сегодняшнего дня, если она с бо?в? – я поставил перед родителями по чашке с чаем.

– Да, странно. Поговори с Брауном и Муром. Ты же с ними сдружился. Пусть придут и залезут в мозги к твоей Белоснежке. Может, так узнаем, откуда она.

– А это мысль. Нужно поговорить с ними, – широко улыбнулся я, садясь за стол.

Идея позвать демонов была хороша. Может, и эльфийка чем-то поможет?

Глава 3

Рона

Мне снились мама, отец и братья. Родители сражались вместе со мной в доме. Братья ушли в деревню и встали плечом к плечу с жителями. Все погибли, и я сама оказалась на краю пропасти, ведущей в загробный мир. Я бы восстановилась, если бы лапы чернолесских волков не были измазаны какой-то неизвестной дрянью, препятствующей быстрому заживлению ран. Скульнула во сне и вдруг услышала незнакомый бархатный голос.

– Что, плохо тебе? Ты поправишься, я уверен.

Я поняла, что проснулась, но глаза открывать не спешила. Было страшно. Попала в чуждый мне мир, и ещё неизвестно, что со мной сделают.

Втянула носом воздух. Запах был незнакомый. От того, кто стоял рядом, не пахло альфой или омегой. Взяла волю в кулак. Я вожак стаи и не должна бояться. Трусость карается строго. Пусть я в чужом мире и у меня больше нет своей стаи, но всё равно обязана быть смелой. К тому же жутко хотелось пить. Возможно, тот, кто говорит, принес?т воды.

Ещё бы поесть. В животе заурчало от голода. Значит, восстановилась. Это хорошо.

Медленно открыла глаза. Я оказалась заперта в большой клетке. На морде что-то надето. С шеи свисает длинный кожаный ремешок. Глянула на стоящего у клетки зверя. Вернее, это был человек. Шаман рассказывал, что во многих других мирах не живут оборотни. Там есть только люди. Они такие же, как волки в своей второй ипостаси.

Человек оказался красивым. Ч?рные как смоль волосы. Стройный, высокий и мускулистый. Это мужчина, а значит – альфа. От него не пахнет оборотнем. Невольно облизнула губы. Как же пить хочется. Я решила пока не оборачиваться. Пусть думает, что я волк. Нужно посмотреть, как будут развиваться события. Хорошо одно: я каким-то образом понимаю чужой язык. Стоит сказать спасибо шаману за то, что озаботился этим.

Андрей

Волчица тихо поскуливала. Коля сказал, что она молодая, но он не смог определить точного возраста. Я встал с кровати и подошел к клетке. Восемь утра. Она проспала долго и должна вот-вот проснуться.

– Что, плохо тебе? Ты поправишься, я уверен, – ласково сказал я.

Ресницы волчицы задрожали. Она будто раздумывала: просыпаться или нет. Наконец-то веки распахнулись, и на меня посмотрели невероятные голубые глаза. Это был насыщенный яркий цвет, без тени жёлтого.

Щенки рождаются голубоглазыми, но к четырём месяцам их радужка приобретает обычный для волка цвет. У оборотней глаза зелёные или жёлто-карие. Меня поразила необычная радужка Белоснежки.

Волчица облизнула морду, задевая намордник из ремешков кожи.

– Пить хочешь? Может, и есть? Я там с вечера кусок мяса для тебя размораживаться положил. Сейчас принесу.

Потопал на кухню, почёсывая пятерн?й макушку. Блин, разговариваю с животным, будто тот может понять. Дожился. Если бы я обернулся и завыл, то, возможно, мы и поняли бы друг друга. По крайней мере, с обычными серыми я спокойно общаюсь в волчьем обличии. Полярная волчица оказалась странная. Мало того, что чисто белая, без единого пятнышка, так ещё и голубоглазая. Даже подушечки пальцев у неё белоснежные. Что же мне делать с тобой, Белоснежка? Отпустить потом в лес? Здесь тебя серые достанут. Их много, а ты одна.

Я налил в железную миску воды. В другую положил мясо, которое предварительно порезал кусками. Потом пон?с всё к клетке.

Волчица сидела на задних лапах и смотрела совсем не напугано, но всё же настороженно.

– Я пришёл тебя накормить. Обещай, что не будешь меня кусать? – спросил зачем-то ту, кто не ответит.

Я присел рядом с клеткой и, поставив миску на пол, схватился за прутья. Если покусает, ничего страшного, раны быстро затянутся.

Волчица спокойно подошла ко мне, потом лизнула руку. Я округлил глаза. Неужели даёт понять, что не тронет?

– Я сниму намордник тогда. Ты только не шали. Я хочу тебе только добра. Ты должна скорее поправиться, – ласково проворковал я, и руку снова обслюнявили.

Рона

Человек прин?с воду и мясо. Вкусно запахло кровью. В животе снова заурчало. Тот, кто нашёл меня в странном в лесу, потребовал не кусаться. В волчьем обличии я разговаривать не могу. Как сказать, что согласна?

Человек тем временем сидел на корточках перед клеткой, беспечно ухватив за прутья руками. Я усмехнулась про себя. Пусть я не смогу открыть рот, но когтями раню сильно. Встала на лапы. Ничего не болело, значит, раны зажили. Человек помог, возможно, счистил ту ж?лтую дрянь. Только вот лизать ему руки было всё равно противно. Получается, что я, вожак стаи белоснежных, продавалась сейчас за еду. И кому, простому человечишке из другого мира.

На моей родине нет людей в чистом виде. Только оборотни. Ладно, сейчас я унизилась, но это только для того, чтобы вернуться домой. Я должна отомстить за родных.

Клетка открылась. Человек заш?л внутрь, поставил миски в углу. Потом он опустился на колени, так как стоял сгорбившись. Рука погладила меня между ушей. Эй, что за нежности, я не маленькая! Хотела рыкнуть на такую наглость, но не стала.

– Ты понимаешь меня, да? Умница, – человек снова погладил по голове. – Меня зовут Андрей, а тебя я назвал Белоснежка. Давай снимем намордник. Если и дальше будешь себя так вести, то я не стану его надевать.

Я склонила голову на бок, сделав подобие улыбки. Он дурак? Я хищник и могу напасть в любой момент. Впрочем, нужно сначала понять, куда я попала, а потом уже действовать по обстоятельствам.

С меня сняли ставшую уже ненавистной штуку. Не стала раздумывать и пошла к мискам. Сначала напилась, а потом утолила голод. Чувствовалось, что мясо не свежатина. Его где-то морозили до этого. Впрочем, вкус был необычный, но великолепный.

– Это лосятина. У вас за полярным кругом, небось, только олени и зайцы, – усмехнулся Андрей.

Мне хотелось огрызнуться, но вместо этого я пошла на выход. Гадить в собственном жилище не собиралась. Человек тут же ухватил за ремешок, волочившийся по полу.

– Погоди, сейчас отведу погулять.

По дороге к выходу я рассматривала странные предметы, которыми был напичкан дом. Не понимаю их значения. В родном доме, сделанном из бр?вен, было всего три комнаты. Кухня с очагом, спальня родителей и комната для волчат. На полу валялись матрасы, набитые соломой.

Глянула в открытые двери одного из помещений. Единственное, что я узнала – стол. Рядом стояло пару предметов с высокой спинкой. У нас были грубо сколоченные лавки.

– Подожди, я оденусь.

Андрей отпустил ремешок и стал напяливать на себя странные предметы, по виду – т?плые вещи. Слабак. Не можешь зимой в одной рубахе ходить? Ах, забыла, ты же обычный человечишек. А что, если у них тут нет оборотней-волков? Ладно, не сейчас. Потом подумаю.

Ходить в туалет в волчьем обличии непривычно. Оборотни в нашем мире не находятся долго в звериной шкуре. Луна, я же долго не протяну в волчьем облике. Рано или поздно тело не выдержит и само перекинется. Например, во сне.

Двор оказался обнес?н заборчиком из палок, сделанным скорее для красоты. Через него прекрасно видно улицу. Я увидела, что по направлению к дому идут двое одинаковых на рожу мужчин. Они отличались лишь цветом одежды. Спряталась за большое дерево. Не хватало, чтобы каждый прохожий глазел, как я хожу на двор. Да, я стеснительная. А что такого? Оборотни не справляют нужду на виду у всех. Они же не животные.

Андрей

Близнюки заявились с самого утра и, едва зайдя в калитку, нагло заявили хором:

– Привет, Андрюша. С тебя завтрак.

Братья переглянулись и захохотали. Я знал, что хором они говорили не специально. Так выходило, что порою они даже думали одинаково.

– Привет. Вам бы клоунами работать, а не детективное агентство держать, – улыбнулся я. – У меня там вчерашний борщ остался. Будем доедать.

– Капусту жрать? Жеска-ачь, – недовольно пробухтел Веня.

– Правильно, братишка, требуем нормальной еды, – поддакнул Сеня.

– Пошутил я. Макароны и говяжьи котлеты. Устроит? Только сначала раны Белоснежке обработаем, – я слегка д?рнул за ошейник. – Чего ты там спряталась? Стесняешься, что ли?

Волчица вышла из-за дерева, села у ног и посмотрела на гостей, склонив голову.

– Зацените. Я думал, наша подопечная ходить не сможет нормально, а она даже не хромает. Глаза у неё чисто голубые. Пахнет цветами до сих пор. Я с Белоснежкой разговариваю, а она понимает.

– Странно всё это. Что решил? – Веня подошёл ближе.

– После завтрака Муру позвоню. Пусть берут Эльду и прикатывают. Нужно на посту охраны сообщить, чтобы их пропустили. Возможно, демоны что-то смогут сказать.

– Ага, или эльфийка своим особым взглядом посмотрит. Идем в дом, – Сеня повел плечами и направился к крыльцу.

Я потянул волчицу за собой. Та послушно пошла рядом. Зайдя в холл, привязал ошейник к батарее. Белоснежка села на задние лапы.

– Андрей, а тебе не кажется, что она ручная? Дикий волк так бы себя не в?л. Есть вероятность, что Белоснежка цирковая или из зоопарка сбежала, – предположил Сеня.

– Ты не прав, брат. Цирковых не кромсают, их берегут. Какой дрессировщик отдаст сво? животное на растерзание? Оно ему деньги приносит и порой немалые. Да и не поддаются волки дрессировке. То же и с зоопарком. Случись чего, зоозащитники подтянутся, репутацию испортят. Белоснежка могла жить у кого-то богача в частном доме. В это я больше поверю, – ответил вместо меня Веня.

– Согласен с Веней. Сейчас принесу бинты и мазь. Коля дал, – сказал я, уходя на кухню.

Когда я вернулся, братья осторожно гладили волчицу по голове. Та сидела смирно, но морда странная. Могу поклясться, что она недовольна.

Наклонившись, я осторожно размотал бинты на лапах.

– Что за ч?рт?! Ран нет! – изумл?нно воскликнул я и принялся спешно разматывать повязку на теле. – Вот это финт! Кто же ты такая, милая?!

– Что там? – спросили хором братья.

– Коля вчера зашил её. Сказал, нитки сами рассосутся, а шрам останется. Нет ничего. Кожа гладкая. Шерсть отсутствует вокруг, потому что Коля сбрил немного. Нитки торчат, но такое ощущение, что волчица и не была никогда ранена. Идем в клетку, дружочек.

Я развязал волчицу и потянул за собой. Та неохотно, но пошла. Уже в клетке Белоснежка толкнула носом миску, где была вода.

– Пить хочешь? Сейчас принесу.

Закрыв клетку на всякий случай, пошёл на кухню.

– Белых оборотней не бывает. А если она действительно оборотень, с чего скрываться? – произн?с Веня, как только я появился на кухне.

Вениамин сидел за столом, а Сеня уже раскладывал по тарелкам еду.

– Оборотни чуют друг друга. Она бы точно поняла, что мы свои, и обернулась. Тут что-то не то. Дождёмся демонов. Отнесу волчице воды и сразу Лео наберу. Пусть мчат сюда.

Глава 4

Рона.

Жутко бесит сидеть в клетке. Я могу и выйти, но тогда все поймут, что я не просто волк. Обычное животное не догадается задвижку открыть. Вот и валяйся теперь тут на подстилке. Меня положили на что-то ворсистое и мягкое. Это не шкура животного, но нити будто из шерсти сделаны. Странный этот мир. Как тут жить вообще? Дома заборчиком огорожены. Зачем? У нас это привилегия вожака – отгородиться от всех кольями, остальным по статусу не положено.

Перед обедом Андрей снова вывел меня на улицу. Потом запер в клетке и подал мясо. Как он там его назвал? Лосятина? Вкусно, но много сырого мяса нельзя. У меня скоро желудок заболит. Не мог его отварить или на вертеле приготовить? Сам сырое не ест. Жареным откуда-то потянуло.

Через некоторое время Андрей пришёл в комнату и лёг на матрас. У него дел никаких нет? Валяется тут перед глазами. Рассмотрела его пристальнее. Красивый мужчина, ничего не скажешь. Интересно, он альфа или обычный человек?

Жить у альфы в клетке? Это не по мне. Нужно бежать отсюда. Хотя куда бежать? Домой я сейчас вернуться не могу. А жить тут ещё привыкнуть нужно. Когда во второй раз вышла на улицу, то поняла, почему они тут все тепло одеваются. Зима у них не такая, как у нас. Она с продувающим насквозь ветром, таким колким. Снег тот же, но холод ощущается по-другому. Даже я в своей звериной шкуре слегка замёрзла. У нас не так холодно, как тут.

– Опять завтра обещают минус тридцать градусов. Слышишь, Белоснежка, будет холодно, – сказал Андрей, глядя в какую-то странную продолговатую штуку.

Что такое минус тридцать градусов? Кто обещает холод? Странный здесь мир. И этот Андрей тоже. Луна, зачем ты помогла отправить меня именно сюда. Разберусь во всём потом. Сейчас нужно поспать. Всё равно больше делать нечего.

Проснулась и поняла, что в комнате темно. Внезапно на потолке что-то яркое загорелось, но это не огонь.

– Достаточный свет, может, побольше включить? – раздался голос Андрея.

Ага, эта штука на потолке называется свет. Занятно.

Хозяин дома зашёл в комнату с двумя мужчинами и красивой женщиной. Они смотрели на меня, как на диковинку. Эй, теперь будешь водить ко мне людей, будто я рабыня на рынке невольников? А если у них тут животными торгуют. Он же меня запросто может продать.