Собственно, из-за паразита Вера и была расстроена. Сдав сессию, она решила, что хорошо бы на каникулах найти подработку, хотя родители её и отговаривали.
– Верушка, ты же учишься отлично, а это уже приличный труд. Надо уметь и отдыхать! – аргументировала мама.
Но ей так хотелось принести домой заработанные деньги, что она устроилась в организацию менеджером по продажам. Да, на самом деле, это название скрывало под собой обыкновенного продавца техники, но техника была знакома – как раз по её профилю. Проконсультировать покупателей Вера могла запросто, а если бы у неё получилось, то можно было бы и дальше подрабатывать неполный день.
Не получилось…
И почему некоторые типы считают, что симпатичная девушка приходит работать исключительно для постельного карьерного роста? Почему уверены, что если красива, то в голове ничего нет, и поэтому подкат начальства будет воспринят с радостью и восторгом?
– Ага, прямо побежала! – шипела Вера, перебирая воспоминания – нет, она вполне чётко и ясно объяснила, что не интересует её ни директор, ни его предложения, ни льготы и «плюшки», которые он сулил… – Почему, слово «нет» не понимают, пока не улетят через собственный стол вниз головой? Почему даже первая попытка остановить, перехватив руку, воспринимается как заигрывание? Или надо было сразу руку сломать, тогда бы дошло?
Нет, она отлично понимала почему – отец объяснил давным-давно.
– Понимаешь, Верунь, есть мужчины, которые себя воспринимают неадекватно – этаким повелителем кочки. Такие везде есть – и в армии, и на гражданке. В армии подобные будут заставлять солдат бесконечно выполнять бессмысленную работу просто для того, чтобы ощутить себя ого-го каким! И не только солдат – чем выше влез такой тип, тем больше у него возможностей. Да и на гражданке подобные будут унижать подчиненных. Ну, просто так – от того, что могут. А как только такой человек видит красивую девушку, он будет стараться утвердить своё превосходство над окружающими, используя её. Мол, вон, какую я отхватил.
– А девушке-то это зачем?
– Если нормальная – ни за чем. Но может влюбиться, может быть зависима – подчинённая, и по какой-то причине некуда уйти в данный момент, может попытаться использовать этого «повелителя мира». Да мало ли что… И ты с такими деятелями вполне можешь столкнуться. Первый их признак – отказ для таких существует в параллельной реальности. Никто не может НЕ хотеть с ними общаться. Раз отказалась – значит цену себе набиваешь.
– И что делать? – живенько заинтересовалась Вера.
– Лучше всего избегать, – полковник уже давно адаптировал свои правила для дочери, понимая, что всю жизнь за ней ходить и пугать гавриков он, к сожалению, не может – служба как-никак. А для девушки самым правильным способом защиты от некоторых типов является простой и доступный – не встречаться с ними вовсе. – Чуешь – дело пахнет керосином, командуй себе отступление и следи из засады, да подальше!
– А если такой возможности нет? Если всё равно приходится встречаться, и такой всё равно считает, что это я не послала его куда подальше, а цену набиваю, тогда что?
– Как что – набить цену на физиономии болвана. Чтобы сразу было понятно, как именно ты ЕГО оценила, раз уж слов не понимает.
Дальше, как правило, следовало описание, как и куда ударить, чтобы подоходчивее было.
Вера несколько раз пользовалась рецептом, предпоследний раз – в институте, устав уворачиваться и отшучиваться в общении с одним из представителей «золотой молодёжи» по капризу родителей, оказавшемуся в обыкновенном техническом вузе.
Реакция объекта оценки, ощутившего себя сначала в полёте, а потом на полу в приличном отдалении от места старта, была забавной:
– Ну, чего сразу бить-то? Сказала бы сразу, что у тебя кто-то всерьёз есть, я б понял.
– Сил нет! Можно подумать, что если у меня всерьёз никого нет, то мне и такой «царь кочки» сойдёт! – подумала Вера, решив не опускаться до дискуссий – ещё воспримет как поощрение, с него станется.
Последний раз оказался сегодня – в директорском кабинете, который внезапно огласился пронзительным визгом летящего в кресло хозяина… Разве Верина вина в том, что кресло внезапно отъехало, и начальство встретилось всем организмом с гостеприимным полом?
Веру, проработавшую всего-то неделю и уволенную по причине меткого броска директора на его рабочее место, дома встретил дружный кото-собачий коллектив, который моментально унюхал её огорчение и принялся утешать.
– Не сбивайте меня с ног! Всем сидеть-бояться! – скомандовала она. – Ну, что вот делать, если такие у нас мааааленькие собачки, что просто головой толкнут и уже можно улететь? Хорошо хоть хвост есть только у Шарика, а то и хвостами сшибали бы.
– Ладно, раз уж с работы я уволилась, пошли погуляем, чего дома просто так киснуть? – Вера сняла с вешалки собачьи поводки, напоминающие парашютные стропы, и повела на улицу свой боевой отряд.
Когда домой вернулись родители, то отец ожидаемо рвал и метал, выясняя, где можно найти мерзкого типа, а мама обрадованно потирала ладони:
– Всё к лучшему – у меня отпуск начинается, у отца скоро начнётся. У тебя получаются нормальные каникулы, так что собираемся на дачу! Ну, ура, товарищи!
Громогласное «ура», вырвавшееся из собачьих пастей, перекрыло слабые женские голоса, но утонуло в натренированном УРРРРА полковника Потапова.
Глава 3. Небестолковый и не бoлван
Валера ненавидел свою фамилию и всерьёз задумывался о том, чтобы её сменить на материну девичью, только деда и бабушку – отцовских родителей, не хотелось обижать, иначе давно бы это сделал.
С отцом отношения у Валерки не заладились с детства. Обожающий поучать, напыщенный и всезнающий тип, любящий только себя и изводящий мать… Как такого прикажете уважать и любить?
У Валерки это не получалось никак! Да ладно бы отец был таким только с ним, он бы пережил, но вот то, как отец обращался с мамой, простить отцу он не мог никак!
Когда он слышал, что отец зовёт маму дyрoй, как кричит на неё, как бесконечно что-то от неё требует, у Валеры перед глазами прыгали светящиеся точки от сдерживаемой ярости.
Почему сдерживаемой? Да потому что любая попытка заступиться делала только хуже, много хуже! Как-то Валерка, не выдержав, спросил у отца, как можно так обращаться с мамой? Последующий скандал вылился в бесконечные обвинения отца, которые он словно куски грязи швырял в мамино лицо.
– Как ты посмела настроить против меня сына? Разве я так его воспитываю? Разве я когда-нибудь позволял ему со мной говорить в таком тоне, да ещё замечания мне делать? Нееет! Это всё ты! Ты никуда не годная мать! Если я ещё раз услышу от щенка что-то такое, я просто отберу его у тебя и отошлю на воспитание к родителям!
Валера видел, что маму это напугало больше всего – она была совсем бледная, хваталась за виски, плакала.
Что мог сделать в этой ситуации мальчик восьми лет? Ничего… Ничего, кроме выводов!
После того случая Валера старался держаться от отца как можно дальше, ни о чём с ним не заговаривать, все его бесконечные высказывания выслушивать молча, кивая головой, вроде как соглашаясь – он отлично помнил, что за его несогласие будет расплачиваться мама.
Маму он и любил, и сердился на неё…
– Мам, зачем ты с ним живёшь? Давай разведёмся с ним и всё? – предлагал он.
Правда, потом и мамин отказ от развода он понял – её родители накрепко вбили ей, что развод – страшный позор для женщины.
Когда ты живёшь в доме, куда не хочется возвращаться, а возвращаешься исключительно из-за того, что жить один пока не можешь, да и маму отчаянно жаль, немудрено, что оттуда жаждешь уехать как можно дальше и на подольше.
Разумеется, отец самолично решил, что сын должен поступать в Плехановский на экономический факультет, а когда Валерка возразил, разразился скандал.
Только вот ему уже было не восемь, а восемнадцать, и последние три года в школе он зубами землю грыз, только бы быть готовым к поступлению в вуз. Тот, который сам выберет!
– Ты – бестолковый болван! Никчёмный дyрень, такой же, как и твоя мать! Ты станешь пэтэушником, а потом неграмотным слесарем, дворником! – вопил ему в лицо человек, который именовался отцом, а на самом деле приложил все усилия, чтобы стать никем. Громким и визгливым пустым местом.
Валерка его презирал настолько сильно, что изо всех сил старался даже финансово не зависеть. Нет, понятно, что у школьника нет такой возможности, но вот у студента, который сам, самостоятельно поступил и уехал в Питер, такой шанс уже есть.
Мама изо всех сил старалась помогать, правда, она не распоряжалась даже собственной зарплатой – отец со свадьбы уверял её, что она «красивая глупышка» и никак не может знать, как правильно и разумно тратить… Потом слово «красивая» исчезло, а «глупышка» доросло до «редкой дyрищи», но факт оставался фактом – все траты контролировал отец, так что Валерке приходилось туго. Мама именно поэтому стала помогать своей подруге с её интернет-магазином товаров для рукоделия. Разумеется, в тайне от мужа.
Правда, Валера, искренне презиравший себя из-за того, что маме приходится из-за него больше работать, да ещё идти на риск, подрабатывал где только мог, упирался в учёбе. Короче, выплывал…
И выплыл, что показательно! После окончания института не погнушался принять предложение о работе на заводе в Красноярске, потом вернулся в Питер и уже легко устроился там, мечтая о том, что сможет заработать на первый взнос по ипотеке и уговорить маму всё-таки развестись и переехать к нему – подальше от отца.
А потом… потом всё изменилось. Видимо, если сильно натягивать верёвку, она всё-таки не выдерживает. Не выдержала постоянного напряжения мама Валеры.
Он испугался, когда услышал её странный тон по телефону.
– Родной мой, я приняла одно решение и… развожусь с твоим отцом. А ещё, ещё я собаку подобрала! Маленькую такую.
Валерка не очень помнил, что мама говорила про собаку, зато первая часть фразы была счастьем, его многолетней мечтой, праздником и грузовиком пряников, не просто перевернувшимся на его улице, а свалившим весь свой груз ему в подарок.
– Мам! Счастье-то какое! – только и мог выговорить Валера.
Потом до него дозвонился отец и уточнил, знает ли сын, какую потрясающую глупость собирается сделать его мать?
– Что мама с тобой разводится? Знаю, конечно! – хладнокровно откликнулся Валерка. Терпеливо выслушал речь страдающего отца и ответил. – Я об одном жалею – что она раньше этого не сделала! Чего ради мама столько тебя терпела – я не пойму! – он мог себе это позволить, потому что жёстко решил – сегодня он терпит последний раз.
Известие о том, что мама отсудила половину имущества, Валерку удивило – он был уверен, что отец непременно устроит какую-то гадость.
– Нет, мой хороший, он сам себе всё испортил, – рассмеялась мама. – Он так важно читал судье лекцию о том, что всё должно быть ему, так решительно отверг моё предложение, что судья взял и разделил всё по закону – пополам. Солнышко, я сейчас живу на даче, квартиру сдаю и коплю на ипотеку для тебя…
Валерка только за голову схватился.
– Мам, ну, почему? Зачем? Живи сама, как тебе удобно, как хорошо! Я сам справлюсь! Не надо ютиться на даче!
Он на той даче был всего несколько раз и помнил её как унылый дом с жалюзи на окнах, наполненный до отказа бесконечными отцовскими разглагольствованиями, которые, кажется, аж из окон выливались густыми и тягучими языками.
Нет, конечно, он теперь приехал к маме в гости. Приехал и изумился.
– Мам, это точно тот же дом?
Да, конечно, и дом и участок – всё было тем же и одновременно абсолютно другим – радостным, светлым и тёплым! А главное, другой стала мама – помолодела, похорошела, выглядела как человек, который сбросил с плеч огромный груз. За ней теперь везде белым клубочком торопилась её собака, та самая, из-за которой мама и приняла эпохальное решение о разводе. Уже одного этого Валерке было достаточно, чтобы собака ему понравилась.
А потом… потом, после замечательного времени, проведённого с мамой, он вернулся в Питер на работу, и к Оксане. С Оксаной он уже полгода жил вместе, правда, пока знакомить с мамой не собирался. Настораживали некоторые моменты, и, как видно, не напрасно, потому что, вернувшись из Москвы, он «с корабля на бал» попал в шкуру мужа из анекдотов – за столом в квартире, которую он снимал, обнаружился какой-то полуодетый тип, распивающий чаи из его собственной кружки.
Сначала из квартиры вылетел тип, потом Оксана с вещами, а вдогонку полетела неповинная ни в чём, но всё равно пострадавшая кружка.
Именно это событие, а ещё предложение о работе в Москве, поступившее через несколько месяцев, и послужило причиной его возвращения в родной город.
Какие-то деньги он сумел накопить, неожиданно приличную сумму прислал хитро усмехавшийся дед, часть дала мама, действительно сдавшая квартиру и живущая на даче.
– Валера, не морочь голову! Да, я понимаю, что у тебя убеждение, что ты всё-всё должен делать сам. Но ты сам поступил в вуз, сам там учился, жил в общежитии, и практически ничем я не могла тебе помочь… Ты сам нашел работу, вкалывал, старался. И если я могу тебе хоть что-то подарить, пожалуйста, не отказывайся. Тебя смутила сумма, которую тебе дедушка и бабушка передали? Так это деньги, которые когда-то занимал у них твой отец, и которые ему пришлось вернуть – дед у нас хитрый и предусмотрительный, сохранил очень грамотно написанную расписку… Так что не лишай их удовольствия лишний раз утереть отцу нос.
Вот так и вышло, что он вопреки всем отцовским предсказаниям о скатывании на дно и прозябании там оказался владельцем квартиры, очень неплохой работы и отличного настроения, которое обычно возникает у людей, когда у них начинается отпуск.
– Куда поеду? К маме на дачу – хочу там ей помочь кое-что сделать, да и просто отдохну! – именно так он отвечал коллегам.
Особенно по-дурацки себя чувствуешь, когда делаешь что-то абсолютно нормальное, заурядное, правильное, а в результате оказываешься в немыслимо неловкой ситуации…
Ну, вот, например, что может быть обыденнее, чем по дороге в магазин на станции завезти маминой заказчице её покупки. По крайней мере, Валера был уверен в этом с самого утра.
Летнее утро… на веранде мама накрыла стол к завтраку. Изумительно пахнет кофе, солнечный свет подсвечивает прозрачную мисочку с малиной, радостно подмигивает яичница, застенчиво укрывая собой розовые тонюсенькие ломтики колбасы. Жизнь впереди чудесна и изумительна, как и должна быть в первый день совершенно беззаботного отпуска!
– Валер, побудешь с Арькой? Я должна заехать к заказчице, – сказала Ася сыну, намазывая ему маслом свежий кругляшок овсяного печения.
– А, покупательница-рукодельница из вашего магазина? – Валера до сих пор ощущал себя виноватым за то, что маме пришлось помогать подруге с интернет-магазином товаров для творчества.
– Ну, да. Она сделала большой заказ, курьер должен был отвезти его по адресу, а вчера она позвонила и извинилась, что у неё планы изменились, и она уезжает на дачу, принять курьера не успевает. Вот, я и спросила, где у неё дача. А оказалось, что тут совсем недалеко, – Ася назвала деревню. – У них там дом. Вот я и предложила завезти, она так обрадовалась.
– А! Это по направлению к станции? Указатель видел.
– Да, именно, – Ася угощала Арьку её любимым яйцом, отчего белый хвост вилял с немыслимой частотой.
– Так давай я завезу. Я же всё равно за продуктами собирался поехать. И Арька с тобой спокойнее себя чувствует.
– Вот спасибо тебе, мой хороший! Если честно, так не хотелось сегодня от дома отрываться! – мама погладила стол так, словно он был живым существом. – Только с ней предварительно созвониться нужно.
– Мам, ну, я тебя очень прошу, ты мне говори, что делать надо! Мне-то съездить – раз плюнуть! Только дай адрес и телефон заказчицы.
Настроение было замечательным, никакие дурные предчувствия не посещали новоявленного курьера на пути к тому, что в полной мере могло считаться настоящей засадой.
Валера сначала было думал доставить заказ, но телефон покупательницы не отвечал, тогда он решил съездить за продуктами.
– Уфффф, ну, всё, весь список купил! – обрадовался он, перегружая пакеты из тележки в багажник, – Где, спрашивается, носит ту тётку, а? Хотелось бы уже отстреляться, и голову потом себе не забивать!
Он позвонил ещё несколько раз, но абонент всё так же находился где-то вне досягаемости.
– Может смартфон забыла зарядить? Оксанка часто забывала, – он осознал, что снова вспомнил свою бывшую девушку, с которой расстался ещё в Питере, и о которой строго-настрого запретил себе думать, чуть не зашипел от того, что она так ярко возникла перед глазами, словно стояла рядом. – Тьфу! Куда тебя несёт-то? Нафига тебе эти девицы сдались? Одни проблемы от них, особенно от красивых!
Нет, женоненавистником он не стал, но очень старался себя убедить в том, что когда-нибудь потом отыщет себе какую-нибудь тихую и спокойную девушку, женится на ней и будет жить-поживать…
За этими размышлениями он и сам не заметил, как свернул к озеру, а потом озадаченно уставился на дорожный указатель, гласящий, что вот прямо тут, перед его носом, находится та самая деревня, где и проживает растяпа-покупательница.
– Ну, ладно, доеду до дома, постучу да покричу… может, где-то в огороде сидит! Заказ-то оплачен, мне просто отдать нужно.
Решено-сделано! До нужного дома он добрался быстро, с недоумением воззрился на здоровенный забор, который по сравнению с соседскими выглядел как средневековое укрепление в романском стиле, то есть этакая непрошибаемая стена.
– Крепость какая-то… – фыркнул Валера и нажал на кнопку звонка.
Ничего не произошло, из-за забора не было слышно ни звука, на улице было абсолютно пусто, но почему-то Валеру не оставляло ощущение, что за ним кто-то наблюдает.
– Что за дичь такая? – рассердился он сам на себя. А потом, возвысив голос, позвал: – Ээээй, хозяяяеваааа! Есть кто дома? Алёёё! Я ваш заказ привёз!
Тишина была ему ответом!
– Ну и ладно! Ну и пожалуйста, – Валера ещё раз позвонил маминой покупательнице – с тем же результатом, ещё пару раз нажал на кнопку звонка, а потом решил, что сфотографирует себя на фоне монументального забора, чтобы в случае претензий от маминой клиентки предъявить доказательство того, что он приезжал.
– Ну, вот… всё, что мог я сделал, – пожал плечами Валера, для очистки совести нажавший последний раз кнопку звонка и вдруг замерший от удивления – отчётливый писк домофона возвестил о том, что дверь открыта. – О! Так она всё-таки дома? Ну, и тормоз тут живёт…
Подхватив объёмистый пакет с заказом, он шагнул за ворота.
Широкая дорожка вела мимо клумбы и деревьев к бревенчатому дому.
– Хоть бы выглянула, что ли… – удивился Валера, проходя по безлюдному участку.
