Большая игра
Алексей Евдокимов
Краповые береты… Это элита спецназа России! Роман посвящен истории внутренних войск России и основывается на реальных событиях, происходивших во время Великой Отечественной войны. Осень 1944 года… На реке Волга происходит серия диверсий на баржах, перевозящих каспийскую нефть. В это же время в Белоруссии начинает действовать созданный органами НКВД отряд полковника Шерхорна. Его задача – дезинформировать немецкое командование о планах советских войск. Руководству НКВД становится ясно, что эти события как-то связаны друг с другом. Эту связь поручено выяснить майору государственной безопасности Зосе Скавронской… Продолжение романов «Они были первыми», «На острие меча» и «Солдаты свободы».
Алексей Евдокимов
Большая игра
Часть первая. Отряд полковника Шерхорна
Белоруссия. Минск
В конце июля тысяча девятьсот сорок четвертого года майора Дитриха привезли на самолете из Москвы в Минск. Проезжая по улицам города, Дитрих видел радостные лица горожан столь не похожие на те, к которым он привык за время трехлетней немецкой оккупации города. Дитрих с тревогой думал о том, что ждет его впереди. В газетах, которые ему приносили в камеру внутренней тюрьмы НКВД в Москве, он читала о судебных процессах над нацистскими преступниками, которые прошли в ряде городов Белоруссии. Несколько раз Дитриха возили в Красногорск, где он встречался с членами комитета «Свободная Германия». Беседы с ними вселили в душу Дитриха растерянность и тревогу. Он симпатизировал идеям нацизма и, хотя не являлся членом нацистской партии, всегда голосовал за нее на выборах в Рейхстаг. Идеи нацизма были для него привычны и понятны. Члены комитета «Свободная Германия» говорили ему о другом… о демократии, о свободе слова, о мирном сосуществовании Германии с соседними государствами. Делая вид, что соглашается с ними, Дитрих в душе ругал их последними словами и обзывал предателями и дураками. Следователь, который его допрашивал, сказал Дитриху, что вскоре его переведут в лагерь в Красногорск. Но вдруг среди ночи его отвезли на аэродром и сообщили что он полетит в Минск.
Когда машина, в которой везли Дитриха подъехала к дому, в котором его две недели назад допрашивали сотрудники «Смерша», Дитрих ощутил во рту сухость и по его спине пополз холодный озноб. Он вылез из машины и, безвольно шаркая подошвами сапог, пошел вслед за конвоиром. Поднявшись на второй этаж, они остановились у одной из дверей и конвоир, постучав в нее, громко спросил:
– К вам можно, товарищ майор!
Из-за двери раздалось.
– Да, входите!
По голосу Дитрих понял, что говорила женщина. Конвоир раскрыл дверь и ввел Дитриха в кабинет. Взглянув на человека, сидящего за столом, Дитрих непроизвольно вздрогнул. Он узнал в нем женщину, которая допрашивала его в подвале этого здания. Тогда она была одета в нарядное летнее платье и соломенную шляпу. Сейчас на ней была форма майора государственной безопасности. Чёрные волосы женщины аккуратным венчиком обрамляли её красивое лицом. В ее глазах Дитрих прочел интерес, и к его удивлению, даже сочувствие. Женщина приказала конвоиру посадить Дитриха на стул, и когда конвоир вышел из комнаты, сказала:
– Я, майор государственной безопасности Скавронская! Уверена, что вы меня помните, Дитрих!
Дитрих уныло кивнул головой. Зося усмехнулась.
– Извините, что пришлось с вами так поступить, – сказала она, пододвигая к Дитриху пачку с сигаретами. – Но в тот день я была слишком огорчена тем, что моя лучшая подруга тяжело ранена. Сейчас с ней всё в порядке. Теперь я буду обращаться с вами по-другому…
Зося закурила сигарету и протянула зажигалку Дитриху. Тот тоже закурил. Несколько минут они в молчании пускали в потолок колечки дыма. Наконец, Зося спросила:
– Вы догадываетесь, зачем вас привезли в Минск?
– Нет, госпожа майор! – искренне ответил Дитрих, пристально вглядываясь в лицо Зоси. – Надеюсь не для того, чтобы судить меня. Поверьте, «Абвер» не участвовал в тех зверствах, что творили здесь эсесовцы.
– Я это знаю, – спокойно ответила Зося. Она ещё некоторое время курила и затем сказала. – Мы хотим, чтобы вы майор, помогли нам провести одну операцию.
Дитрих насупил брови. Он опустил окурок сигареты в пепельницу и, положив руки на колени, твердым и непреклонным голосом, ответил:
– Госпожа майор, я полностью вашей власти. Вы можете меня расстрелять, но помогать вам я не буду. Я презираю тех немецких офицеров, которые сотрудничают с вами в комитете «Свободная Германия».
Зося бросила на Дитриха долгий изучающий взгляд.
– Вы нацист, майор? – спросила она.
– Нет, – ответил Дитрих. – Я разделяю идеи Адольфа Гитлера в части возрождения Германии, но нацистом не являюсь. Я против того, чтобы уничтожать расово неполноценные народы и в том числе славян.
Зося положила перед Дитрихом свежий номер газеты «Фолькишер беобахтер», которая издавалась в Германии.
– Прочтите эту газету, майор, – предложила она. – Написанное в ней касается лично вас…
Дитрих взял газету и углубился в чтение. Его лицо стало покрываться капельками пота. Он поднял на Зосю глаза полные ужаса и спросил ее:
– Здесь написано, что моя семья арестована и отправлена в концлагерь. Неужели это правда?
– Да!.. – ответила Зося с ударением. – Это правда, майор. Как видите, нацистам плевать на то, что вы разделяете их идеи. Вас сделали козлом отпущения в истории с архивом.
Дитрих опустил газету и долго не мигая глядел перед собой. Его глаза, словно застыли в одной точке. Зося внимательно наблюдала за ним. Наконец, Дитрих положил газету на стол и изменившимся до неузнаваемости голосом сказал:
– Я готов вам помочь, госпожа майор. Что я должен делать?
Берлин. Штаб-квартира имперской службы безопасности
Свое новое место работы Анна Зегерс иногда называла… «Обитель зла». Она любила в детстве читать древние сказания и легенды, и члены «Ордена СС» представлялись ей слугами дьявола, которые вышли из ада и принялись творить на земле ужасные преступления. Иногда Анне казалось, что она попала в какой-то нереальный мир, где не было таких понятий, как: добро справедливость и любовь, а все вокруг нее старались доказать друг другу, что именно они достойны называться: Люциферами и Каинами…
После аудиенции у обергруппенфюрера СС Эрнста Кальтенбруннера Анну из шестого управления СД перевели на работу в его личный секретариат. Теперь она, вместе с тремя другими женщинами сидела в его приемной, и строгим, металлическим голосом отвечала на телефонные звонки или что-то печатала на пишущей машинке. Появление Анны в приемной не очень обрадовало ее коллег. Ощущая на себе их завистливые взгляды, Анна старалась вести себя с ними, как можно дружелюбнее, спрашивала их совета и одаривала подарками. Постепенно, другие женщины перестали к ней холодно и настороженно относиться и стали вести в ее присутствии откровенные разговоры.
За несколько дней, которые Анна провела в приёмной Кальтенбруннера, она узнала столько секретов руководителей Третьего рейха, что её взгляды на жизнь и на ситуацию в Германии кардинально изменились. Цинизм, корысть и страсть к обогащению настолько поразили вождей рейха, что жизнь простого немца стала для них абсолютно безразличной. Жители Германии тысячами гибли на фронте или в глубоком тылу от бомбежек, но это не волновало Адольфа Гитлера и его приспешников. Они любой ценой, даже ценой миллионов жизней своих соотечественников, старались продлить агонию своего режима. В Германии была объявлена «тотальная война». Всех недовольных нацистским режимом бросали в тюрьмы и концлагеря. Среди них были не только коммунисты и социал-демократы, но и служители церкви, пацифисты, а также видные политики и учёные. Гестапо постоянно раскрывало настоящие и мнимые заговоры и жестоко расправлялось с их участниками. После поражения в России и высадки войск союзников в Нормандии, генералы вермахта стали понимать, что Адольф Гитлер ведёт Германию к катастрофе. Отставные и действующие генералы стали готовить против него мятеж. Об этом заговоре стало известно рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру, но он не спешил арестовывать его участников.
Как-то вечером, Анна задержалась на работе, печатая какой-то документ. Внезапно в приёмную Кальтенбруннера вошел Гиммлер. Увидев его, Анна вскочила со стула и вскинула вверх правую руку. Гиммлер скользнул по ней любопытным взглядом и, не отвечая на приветствие, вошёл в кабинет Кальтенбруннера. Через несколько минут на столе у Анны зазвонил телефон. В трубке она услышала голос Кальтенбруннера.
– Фрау Бауэр, принесите нам кофе! – приказал он. – Но учтите, что рейхсфюрер пьёт его без сахара.
Сварив кофе, Анна вошла в кабинет Кальтенбруннера и, подойдя к столу, поставила на него поднос с кофейником и двумя чашками. Кальтенбруннер и Гиммлер о чём-то тихо беседовали.
– Штурмфюрер! – вдруг обратился к Анне Гиммлер.
Анна встала по стойке «смирно» и отдала Гиммлеру честь.
– Я слушаю вас, рейхсфюрер, – ответила она.
– Эрнст мне сказал, что ваш муж сейчас работает у генерала Гелена, а раньше работал в «Абвере». Это, так? – спросил её Гиммлер.
– Так точно! – ответила Анна, пытаясь по лицам Гиммлера и Кальтенбруннера понять, зачем у неё это спрашивают.
– Вы заметили в его поведении, что-то странное в последние дни? – спросил Анну Гиммлер, снимая с носа пенсне.
Анна несколько секунд размышляла, что ей ответить и затем сказала:
– Он стал более скрытным и почти не разговаривает со мной. Такого раньше никогда не было.
Гиммлер и Кальтенбруннер с многозначительными усмешками переглянулись.
– Как вы считаете, почему? – просил Анну Кальтенбруннер.
Анна пожала плечами.
– Не знаю, – ответила она. – Ганс сказал, что его шеф – генерал Гелен предупредил всех сотрудников управления, в котором он работает, чтобы они исполняли только его приказы.
Гиммлер протер свое пенсне носовым платком и затем водрузил его обратно на нос.
– Вы слышали что-нибудь о заговоре генералов? – устремив на Анну острый, пронизывающий взгляд, вдруг спросил он.
Анна с удивлением посмотрела на Гиммлера и затем, чуть помедлив, неуверенно ответила:
– Нет, рейхсфюрер. – Анна сделала долгую паузу и затем твердым голосом добавила. – Но я уверена, что мой муж в нем не участвует.
– Почему? – спросил её Гиммлер.
– По приказу обергруппенфюрера, – ответила Анна. – Я наблюдаю за ним и пока не заметила в его поведении ничего подозрительного. Подполковник Бауэр специально ушел из «Абвера», потому что, как и фюрер, разочаровался в адмирале Канарисе. По его мнению, Канарису нельзя доверять. Он считает, что адмирал специально не вывез архив «Абвера» из Минска, чтоб его захватили русские. Ганс всегда не доверял майору Дитриху и считает, что тот сам сдался в плен русским, чтобы сохранить свою жизнь. Любой офицер вермахта на его месте пустил бы себе пулю в висок.
Гиммлер несколько секунд молча смотрел на Анну и затем тоном приказа сказал:
– Передайте своему мужу, фрау Бауэр, чтобы он исполнял приказы только генерала Гелена. Не исключено, что в ближайшие дни могут произойти события, которые поставят Германию на грань национальной катастрофы. Преданные фюреру офицеры должны быть к этому готовы.
– Слушаюсь, рейхсфюрер! – ответила, вытянувшись, Анна.
Кальтенбруннер махнул ей рукой. Анна, повернувшись на каблуках, строевым шагом, вышла из кабинета. Сев за свой стол она, после некоторого раздумья, подняла трубку телефона и набрала номер Ганса. Она знала, что все телефонные разговоры в штаб-квартире записываются. Когда в трубке послышался его голос, Анна сказала:
– Ганс, я сегодня задержусь. Много работы. Я забыла на столе в квартире косметичку. Привези мне её, пожалуйста…
Эта фраза, по договоренности между ними, означала сигнал опасности и что ей необходимо срочно встретиться с ним.
– Хорошо, – ответил Ганс изменившимся голосом. – Я буду через двадцать минут.
Москва. Лубянка. Здание НКВД
Вернувшись из Кремля, нарком внутренних дел Лаврентий Берия застал в приёмной своего кабинета трёх человек. Одним из них был комиссар госбезопасности Судоплатов, а двое других – красивая молодая женщина и высокий широкоплечий мужчина, были одеты в гражданские костюмы. Берия посмотрел на часы и с досадой покачал головой. Он вспомнил, что назначил им встречу почти час назад.
– Простите, товарищи, – сказал он. – задержался на заседании ставки Верховного главнокомандования.
Берия вместе с, ожидавшими его людьми, зашел в кабинет и, сев в кресло, вынул из ящика стола папку, на которой было написано: «Операция Березино».
– Садитесь, товарищи, – попросил Берия вошедших. Когда те сели за стол, Берия продолжил. – Мы проводим в Белоруссии очень важную операцию. – Берия указал глазами на, лежащую перед ним папку. – и вы, товарищи, – Берия перевёл взгляд на мужчину и женщину. – примите в ней активное участие.
Берия вынул из папки анкету.
– Вы, капитан Олеся Кебич? – спросил он женщину.
Та встала.
– Так точно, товарищ нарком! – ответила она.
– Как ваше здоровье? – спросил ее Берия.
Олеся расправила плечи.
– Я в полном порядке, товарищ нарком, – ответила она бодрым голосом.
– Отлично! – сказал Берия и перевел взгляд на мужчину. – А вы, капитан Сергей Иноземцев? – спросил он.
– Так точно, товарищ нарком! – вставая, ответил мужчина.
Берия снял пенсне и потер пальцами уставшие глаза.
