Фридрих Тропманн "Черный герой"

Я лишь довольно хмыкнул на её комплимент, всё также не отрывая взгляда от потолка. По правде говоря, Анна не вызывала у меня жгучего интереса. В этом доме когда?то были девушки и получше. Когда-то… Мысли мои тут же унеслись далеко в прошлое, я вспомнил, как мы пировали с Греем Бесстрашным. Свою излюбленную наложницу я купил именно у него, отдав немалую сумму. Но жить прошлым нельзя, и поэтому всегда приходится возвращаться в суровую реальность.

– Анна, милая, а может, мы опустим формальности и будем обращаться друг к другу проще? – поднялся я на локтях и посмотрел ей в лицо.

Глаза её загорелись.

– Мой герой, я бы хотела общаться не только проще, но и ближе…

Словно кошка она потянулась ко мне. Что ж, как герой я не смею отказывать в зове нуждающийся. Я резко встал и притянул её к себе. Герцогиня не возражала, даже наоборот, она принимала самое активное участие. От ее платья оказалось проще избавиться, чем я думал, и вскоре, лишившись его, она лежала подо мной. Хищная ухмылка и сияющие глаза. Ее руки стали изучаю бродить по моему телу, щекоча и пробуждая в нем определенное приятное напряжение. У Анны были невероятные нежные руки и горячи губы. Ни я, ни Анна играть долго не хотели и по это все шло слишком стремительно. То, что я сначала принял за активное участие, оказалось просто её любопытством. В самом же процессе соития она не выражала ничего, лишь пискляво постанывала. В моем представлении она были опытной девицей, готовой быть на равных, но Анна была из тех особо которые любят играть одну сторону. Я очень быстро потерял интерес к ней. Её лицо мне не казалось привлекательным и смотреть на него мне было противно. Резко развернув её к себе спиной и поставив на колени, я снова продолжил утолять одну из своих жажд. Взяв достаточный, хороший темп, я прикрыл глаза и стал отдаваться чувствам. Мне не хотелось думать о партнере, как она не думала обо мне. Мой слух всегда был напряжен, ему даже не мешали противные стоны Анны и ее кряхтение. Всем весом я напирал на ее изогнутую спину заставляя прогибаться глубже и глубже.

Кто-то смотрел на нас через приоткрытую дверь. Своим нутром я чувствовал, кто это был. Резко схватив Анну за волосы, я притянул ее к себе заставляя усаживаться себе на бедра демонстратируюя наблюдавшему ее наготу. Я уверен с того ракурса прекрасно видно и ее грудь с затвердевшими сосками, которой я поигрывал одной рукой и многие другие детали. Наблюдатель понимал, что я знаю о его присутствии. Анна снова стала издавать неприятные мне звуки, прижал её лицо к постели, чтобы заглушить её стоны. Искоса я наблюдал за тенью. Мои движения становились грубее, а стоны герцогини сильнее, даже несмотря на то, что я прижимал её. В тени я узнал силуэт. Теперь сомнений нет. Дверь поспешно закрылась. Чувствуя свой предел, я смог расслабиться и оставить Анну в покое. Демонстративный показ был завершен.

Поспешно встав с кровати, я стал вытирать себя полотенцем, что оставил, тут выходя из ванной.

– Мой герой, – Анна задыхалась, её лицо было красным, а на устах играла улыбка, – я… я…

Она всё никак не могла подобрать слов, то ли от усталости, то ли от эйфории. Её тело дрожало, и она лежала на спине, не стесняясь своего обнаженного тела.

– Ты скучная, – резко сказал я и бросил ей в лицо то полотенце, которым я до этого вытирал себя.

Не было предела её возмущению, я видел это по её лицу, но и сказать она мне нечего не могла. Герцогиня задыхалась от возмущения и обиды. Я надел на себя те вещи, которые мне оставили служанки. Закрыв за собой дверь, я услышал гневное рычание и ругательство Анны. Проигнорировав обувь, я босиком отправился бродить по старому новому замку моего друга.

Бродил не долго, меня нашла одна из служанок, что были в моих покоях, и сообщила, что ужин вскоре начнется. Есть хотелось смертельно. Резко вспомнив о Ахероне, я попросил служанку узнать о нём, и мои требования выполнили. Наверное, его мучал тот же голод, что и меня.

На ужин собрались все знатные персоны. Герцог с недовольной, злой дочерью, принцесса, на лице которой отображалось смятение, и обозленный Христофор. На столе было много яств, и мои глаза разбегались. От одного взгляда на блюда есть захотелось ещё сильнее. Сев за стол, я не стал дожидаться речи хозяина и приглашения к трапезе, тут же начав накладывать себе то, что хотел съесть. Высшее сословие проигнорировало моё хамство и сделало вид, будто ничего не произошло. Лишь недовольная герцогиня сделала мне замечание.

– Вы как будто из голодного края к нам приехали, – она ела маленькими кусочками, цепляя их на вилку. Я же набивал себе рот и обильно запивал вином.

– Верно подмечено, я почти триста лет ничего не ел, – с саркастичной улыбкой сказал я. – Изголодался по чему-то стоящему. – намекая на то, что было в спальне я не сверкнул глазами и ухмылялся Анне в лицо.

Дальше почти вся трапеза прошла в молчании, лишь парой фраз перекинулись герцог и принцесса. Наевшись досыта и взяв свой бокал и изящный графин с вином, я, не спрашивая разрешения, отправился в каминный зал.

Прохладные полы дарили неповторимые ощущения уставшим ногам. Когда я добрался до каминного зала, моему взору открылась великолепная картина, что висела над большим камином. Сам Грей Бесстрашный был на ней изображен. Портрет был большой, намного больше человеческого роста, обрамленный позолоченным багетом. На нём мой друг смотрелся невероятно мужественным и мудрым. Хоть он и был уже в преклонном возрасте, его глаза даже на картине сохраняли свой блеск.

Вслед за мной тихо вошла служанка и стала зажигать светильники.

– Не надо делать ярко. Пусть будет полумрак. – попросил я.

Поставив графин и бокал на небольшой столик около дивана, я прошелся по залу, вспоминая былое. Становилось грустно. Сквозь большие окна сверкала гроза. Служанка оставила меня, зажигая лишь малую часть светильников. Приятный полумрак окутал меня. В камине уже лежали дрова, их оставалось только разжечь. Недолго думая, я швырнул в них одну из своих молний, и сухие поленья тут же зажглись. Налив себе вина, я стоял напротив картины и смотрел сквозь века на Грея. Манерно подняв бокал и кивнув портрету, я хотел было осушить его до дна в память о великом и бесстрашном воине, как меня отвлекли.

– Правда величественный человек? – раздалось у меня за спиной.

Голос принцессы был тих и спокоен.

– Возможно. Я не застал его в старости, – усмехнулся я.

– Говорят, он был самым бесстрашным воином, каких больше свет не видывал. Я слышала, что даже вы не были настолько храбрым с вашей-то силой, – то ли пыталась меня уколоть принцесса, то ли из любопытства говорила она это.

– Да, бесстрашию Грея можно было завидовать, но на деле таких ненормальных, как он было много.

Принцесса подошла ко мне и тоже посмотрела на портрет, я же свой взор перевел теперь на неё. Она уже не выглядела так уставшей, новое платье смотрелась на ней крайне обвораживающей. Я поймал себя на той мысли, что с принцессой коротать ночь будет куда интереснее, чем с герцогиней. Она, наверное, невинна и я могу многое ей продемонстрировать.

– Грей был не таким бесстрашным, как вы себе это видите, принцесса Мира, – проговорил я, удобно располагаясь на мягком диване.

– Почему вы так говорите? – она удивленно смотрела на меня.

– Все его бесстрашие заключалось лишь в ведьмином мхе, который он и многие другие употребляли перед боем. Мох затуманивает разум, и тебе уже все равно. Для смертельно опасной битвы самое то. Помню, как мы держали пленных и ждали Миражанну. Грей переборщил со мхом и, зарубив всех пленных, обмотал себя их кишками и бегал голышом по всему лагерю, – засмеялся я, вспоминая эту картину. – В этом же виде он и встретил императрицу.

– Какой ужас! – принцесса присела рядом со мной и, не сводя с меня глаз, спросила, – расскажите мне, как все было на самом деле?

Поперхнувшись вином, я уточнил:

– Рассказать что?

– Абсолютно всё. Расскажите, как вы жили, что ели, что пили. Я хочу знать всё! Ведь вы вместе с Миражанной Великой основали целую империю. – восхищению принцессы не было предела.

Я засмеялся, не зная, что ей ответить и что рассказать. Видя мою реакцию, она смутилась.

– Нет, нет, я расскажу. Но вы знаете историю одну. А я жил по-другому, – сказал я и уставился на свои вытянутые босые ноги.

Да, историю я знал другую, нежели её трактовало государство.

– Знаете, я в своей жизни никогда не видела гроз. Лишь читала о них. И самые красивые из них были описаны в «Повести о великом герое и о свершениях его». Я всегда себе пыталась это вообразить, я представляла вас, как смелого и великодушного человека. И вот вы сейчас предо мной, а первая гроза, которую я вижу сейчас за окном поистине прекрасна. Такая мощь и сила диктует непосильный страх. Я представить себе не могла, что раскаты грома бывают такими страшными, – принцесса говорила это как завороженная. Смотря куда-то вдаль, в окно, она даже не моргала.

– Мне льстят ваши слова, – я сел в пол-оборота к Мире и закинул одну ногу на диван, оперившись на спинку рукой с бокалом вина. – Мира, предлагаю сделку. Я расскажу тебе про свой мир, ты же поведешь мне о своём.

На моем лице играла улыбка, я сидел очень близко к принцессе. Ещё немного наклонившись и заведя руку с бокалом вина ей за спину, заставляя и её сесть ко мне в пол-оборота, я смотрел ей прямо в глаза.

– Ну, что скажешь, моя принцесса? – обращался я к ней уже шепотом, заставляя обратить все внимания лишь на меня.

– Я думаю, это хорошая идея. – тихо проговорила она. Но то, что она отводила глаза, а голос стал приглушенным говорило о ее сомнение.

Такая обстановка её смущала, это было видно по пылающему румянцу на её лице. Непослушная прядь волос выбилась из её аккуратно сложенной прически. Я наклонился ещё ближе и свободной рукой убрал локон с лица, и оставил на нём свою руку, заставляя принцессу смущаться ещё больше. Между нами оставалось лишь небольшое расстояния, моё пьяное дыхание опаляло её лицо. Не отрываясь, я смотрел ей прямо в глаза.

– Что моя милая принцесса хочет услышать? Какую историю ей рассказать? Или, может, мне поведать ей сказки моих времен? – прошептал я, наклоняясь ещё ближе.

Наши носы едва касались друг друга. Свою руку с её лица я так и не убрал. Аккуратно поглаживая её бархатную кожу, я водил рукой по её милому невинному лицу. Ах, как же красиво играл румянец на её щеках. Я подталкивал её к себе рукой, не выпуская бокала и нагло расположив её на плечах девушки. В моих объятиях она как белая беспомощная мышь в кольцах страшного змея.

– Наверное… – голос Миры дрожал. Она говорила тихо.

Я чувствовал на себе её дыхание. Очень завораживающе. Она положила свою крохотную ладонь мне на руку, прижимая её к своему лицу. Её взгляд не отрывался от моего. До поцелуя оставалось совсем чуть-чуть, но как на зло предательски в комнате прозвучало:

– Принцесса Мира, я искал вас по всему замку! – голос Христофора я теперь ненавидел, как и само его существование.

Словно сняв с себя наваждение, Мира тут же отстранилась от меня и растерянно глядела вокруг, стараясь за что-то зацепиться взглядом. Руки её дрожали. Я встал и залпом выпил остатки вина.

– Ты вовремя, – сказал я Христофору наигранно весёлым голосом, указывая на него пустым бокалом, – ведь принцессу срочно нужно спасать от одиночества! Ибо я уже удаляюсь на покой.

Внутри меня горел пожар. Отдав поклон принцессе, я удалился в свои покои, проклиная про себя негодного щегла.

Глава 8

Этот новый мир

В доме Грея Бесстрашного мы пробыли в районе двух недель, за это время солдаты подлечили раны, принцесса отправила письмо в столицу с известием обо мне и описанием того, что она пережила в пути. Я же разъезжал на Ахероне по долинам и разносил свои дожди и грозы, благословляя народ. Природа быстро оживала, и народ ликовал. Также я успел съездить в город и посмотреть, чем живет современный народ.

В целом мало что изменилось, но в то же время было много нового. Да, звучит противоречиво! Всё те же работорговцы, те же ремесленники, те же фермеры и те же дома терпимости, которые я с радостью посещал, пока был в городе. Стало больше разнообразия, ремесленники улучшили своё дело. Больше всего меня поразили стеклодувы. Изящное произведение искусства. Прозрачное и утонченное стекло. Раньше изделия из стекла могла приобрести только богатая знать, сейчас же каждый – желающий человек. Людям стало всё доступно. Появились так называемые газеты – книги без переплета, где рассказывали последние новости со всей империи и печатали разные объявления. Печатные дома, которые издавали эти самые газеты и всевозможные книги. Банки – учреждения, где люди хранили свои деньги и могли брать их в долг под определенные издержки. Школы, где может учиться любой желающий, если может оплатить себе обучение. Дома стали большие и многоэтажные, с маленькими балкончиками, и в целом все выглядело красиво и опрятно. Улучшилось качество еды и напитков, таверны и пабы стали приятнее, чище и безопаснее.

Хоть Солярис находилась в тяжёлом положении из-за многолетней засухи, рынки от того не стали пустыми. Даже наоборот, мне показалось, они стали более разнообразными и пестрили от изобилия! Проходя по ним, я старался всё хорошенько запомнить и покупал всего понемножку, где-то специй, где-то ткани. Мне так хотелось все знания и обилие товаров этого нового мира принести в свой Придел! Я пробовал на вкус всевозможные фрукты и сладости. Торговцы вин наливали мне пробные бокалы, нахваливая свои напитки и рассказывая, с каких мест они их привезли.

Идя и с радостью наслаждаясь атмосферой шумного рынка, звонкой музыкой уличных музыкантов, что играли для простого народа за символичную плату, я наткнулся на кузню при рынке. Подумав о том, что было бы не плохо сменить подковы и некоторую конную сбрую для Ахерона, я пошел туда. Кузня из себя представляла небольшую торговую лавочку со всевозможным товаром, а за ней печи, где и изготавливали различные изделия.

– Добрый день, – поздоровался я с горбатым, но крепким стариком за прилавком.

Его седая длинная борода и волосы, затянутые в тугой хвост, придавали ему определенный шарм.

– Здравствуй, путник, – протянул он, добродушно улыбаясь мне. – Чего желаешь? Меч, доспехи или магические ножи? Волшебные цепи, что не порвет любой зверь? В нашей кузне можно купить все что угодно! – заулыбался он еще шире.

– Спасибо, но латы и орудия мне не нужны. Мне бы коня подковать. – сказал я, разглядывая по истине чудесные работы. – Такого рода работу вы делаете?

– Конечно, где твоя лошадка?

Я отпустил Ахерона от себя. Он дольше меня был в «Вековых оковах» и этот мир для него был еще более незнакомый, чем для меня. Но стоило мне его позвать, и он появлялся на виду, как и я, слыша его нетипичное ржание, искал исполинского коня глазами и шел к нему, покупая то, на что он указывал своей большой мордой. Народ так этому удивлялся: такой огромный конь и такой умный. И сейчас он пришел ко мне на мой зов. Прищуренные старческие глаза кузнеца сделались такими большими, словно серебряные монеты, когда на него упала тень вороного коня.

– Ну что, старик, сможешь подковать мою лошадку? – засмеялся я над ним.

Немного подумав, он сказал:

– Смогу, только позову своих сыновей. И оплата будет не дешевой! – предупредил старик меня. – Скажи, путник, какие подковы нужны твоей маленькой лошадке? – пошутил он, когда прошло его удивление.

– А какие есть? – мне стало интересно, что изменилось среди самого простого, что только могло быть в кузне. – Покажи да расскажи мне.

– Есть у нас мастер, он магией писем владеет. Можем сковать тебе подковы, да такие, что конь твой будет так быстр, что не одна птица в полете с ним не сравнится! – воодушевленно сказал старик.

– Магические подковы, конечно, интересно, а что еще есть?

– Есть подковы, что помогают коню снести любую усталость и тяжесть. Простые подковы тоже имеются, если у путника не так много денег. – проговорил старик, оценивающе оглядывая меня.

Действительно, вид мой был скромный, и ничто во мне не выдавало благородного происхождения. Я возвращался с очередных полей, над которыми вызвал ливни для посевов. На самом же Ахероне было простое седло, которое изготовили на прошлой неделе, как только мы прибыли в Цветущие Долины. Также к седлу было привязано несколько тюков с покупками, что я успел приобрести, гуляя по шумному рынку.

– Старик, ты не суди меня по виду, – весело усмехнулся я. – Я намного богаче, чем кажусь. Сделай мне подковы, что несут коня быстрее ветра, да так, чтобы он усталости не знал!

Старик задумался и почесывал свой затылок, словно рассчитывая, сможет ли он сделать такое для меня, и смогу ли я заплатить за его мастерство.

– Подковы такие мы, может, и сделаем тебе, путник, но на это нам понадобиться время…

– Как долго? – мой интерес стал падать, ведь время – это единственное, чего у меня было мало.

– За два дня управимся, – задумчиво сказал старик, словно сомневаясь в своих словах.

– Два дня у меня есть. Можешь приниматься за работу.

Старик позвал сына – крепкого мужика в самом рассвете сил. Он увел Ахерона за кузню, чтобы снять старые подковы да сделать слепки его копыт. Я же продолжил разглядывать товары и беседовать со старым кузнецом. По правде говоря, мне нравилось говорить с простыми людьми, и в целом их компания радовала меня больше, чем надменная компания лицемерной знати. Вид мой выражал неподдельный интерес, старик решил продемонстрировать свой товар.

– Я смотрю, ты своё ремесло передаешь из поколения в поколения. – крутя в руках очередной нож, проговорил я.

– О, путник, я сбился со счету, сколько отцов передавало сыновьям это чудесное ремесло, – радовался старик.

– Это видно по вашей работе. Я беру этот, – протягивая нож с изящной ручкой, красивой резьбой на лезвие и с кожаными ножнами, сказал я.

Старик взял нож из моих рук и стал его запаковывать в ткань, когда из-за кузни вышел Ахерон, а вслед за ним и сын старика. Подойдя к старику, мужик наклонился к нему и шепнул что-то ему на ухо, после удалился. Старик назвал цену. Удивляясь стоимости, я уточнил:

– Это стоимость ножа?

– Нет, это стоимость подков и ножа. Если оплатишь все сразу, в подарок дам тебе стремя для коня, – словно проверяя, смогу ли я оплатить.

– Что ж, сумма не такая уж и большая для хорошей работы, – проговорил я, потянувшись за кошельком. – Давай я все оплачу разом, но от подарка откажусь.

Протянув старику указанную сумму, я наблюдал за его реакцией.

– Да, путник, не обманул ты мня. Действительно, монета у тебя водится, – добродушно сказал улыбчивый старик и отдал мне только что купленный мною нож.

Слегка нагнувшись над его прилавком, словно желая сказать ему великую тайную, я наигранно начал шептать:

– Эти монеты дала мне принцесса, что сейчас гостит в замке герцога.

Глаза старика расширились.

– Это за какие такие заслуги? – склонился он над прилавком и тоже начал шептать.

Меня это знатно веселило, и я едва сдерживал улыбку. Я знал, что молва обо мне уже пошла. И что каждый в этом, да и в других городах, говорил о том, что вернулся великий герой.

– Я дожди на поля вызываю, – всё-также шепотом продолжил я. – Может, ты слышал о забытом герое, который завоевал империю для Миражанны Первой?

– Конечно слышал, – удивленно прошептал старик.

– Так вот это я, – прошептал я и, выпрямившись, громко захохотал над удивлением старика. Вскочив на стоящего рядом Ахерона, я уселся в седле и добавил, – если через два дня мои подковы не будут готовы, я сильно обижусь, а если они не будут работать так, как мы с тобой это обсудили, то я разозлюсь. Злить, и обижать меня не стоит, – говорил я грозно, но с добродушной улыбкой на лице.

– Что вы, господин, мы сделаем все в лучшем виде! – взмолился старый кузнец.

– Я приду через два дня, в это же время, – сказал я и отправился со своими покупками обратно в замок.

Проезжая через оживающий лесок, я радовался солнечному дню и приятным ощущениям после рынка. На душе становилось теплее. Этот новый мир мне нравится все больше и больше.