– Раз хороший, то надо сходить.
«Совсем ей, видно, худо от одиночества, – думал по дороге от Светы Тарас, вспоминая её фигуру. – Спасу, обязательно спасу!».
На выставку Тарас пришёл в обычном свитере, а Света в роскошном сиреневом платье, источающая тонкий аромат изысканных духов, из-за чего пара смотрелась странно, а если точнее, не смотрелась вообще. Разглядывая картины, они держались обособленно от гостей, так как Света не знала, как представить своего спутника. Она издалека приветствовала знакомых, а Тарас здесь ни с кем знаком не был. Так и провели они время сами по себе, не вступая в разговоры с посетителями.
– Вам понравились работы? – спрашивала Света.
– Да. Особенно та синяя, что в конце зала, – на название картин Тарас даже не обратил внимания.
На следующий день женщина, что окрестила Свету одиноким светским волком, пытала её вопросами:
– Это кто с тобой вчера был?
– Да так, один знакомый.
– У тебя с ним что-то есть?
– Ничего особенного, – интригующе говорила Света, намекая, что, возможно, что-то и есть, но об этом не скажет.
– Чем занимается твой знакомый?
К такому вопросу Света не была готова, и поэтому сказала первое, что пришло в голову:
– Творчеством.
– Он дизайнер?
– Что-то вроде того, – дала она понять, что на этом разговор закончен.
После похода на выставку у Светы появилось благодушное состояние, как если она вернулась в детство. Впереди стали вырисовываться какие-то смутные перспективы, а ещё пропало желание ходить на занятия по йоге и читать книги об индийских богах. Дней через десять благодушие исчезло и на душе начали скрести кошки. Как с этим бороться, она знала. Из шкафа были извлечены коврик для упражнений и книги индийских мифов. Жизнь вернулась на свои круги.
Где-то через месяц она вновь пригласила Тараса не то на встречу с писателем, не то на презентацию благотворительного фонда, после чего на душе вновь появились безмятежность и покой. Тарас однозначно на неё положительно влиял. Света начала приглашать его на мероприятия, а затем и к себе домой на беседы за чашкой чая, во время которых Тарас заваливал её комплиментами и с таким обожанием смотрел на неё, что её женское нутро переполнилось и они оказались в кровати. «Богиня!» – мысленно ликовал Тарас. «Лев!» – восхищалась Света (в момент наивысшего наслаждения Тарас издавал звуки, схожие с рычанием дикого животного). В этот же день Тарас признался Свете, что она ему очень симпатична и что у него есть две женщины у которых он живёт по очереди. Он также поведал ей о своей миссии по спасению одиноких женщин. «Ненормальный!» – подумала Света, но когда Тарас с воодушевлением пересказал ей содержание статьи об одиночестве, то она изменила оценку с ненормальности на неординарность. Неординарность она любила. «Кто эти женщины?» – поинтересовалась она. Тарас сказал, что по профессии они бухгалтер и психолог. Против бухгалтеров Света ничего не имела, но вот психологов не любила. И всё из-за одного случая. Как-то в период отказа от сладкого ей приснился сон, будто у неё в тарелке лежит кусок торта, и она делится им со своим любимым актёром Брэдом Питтом. Актёр от угощения не отказался, но повёл себя не по-джентльменски – забрал сладость и исчез вместе с ней. Его поступок страшно возмутил Свету. «Ну почему он сбежал?» – мучила она себя и своих знакомых. От этого вопроса, что назойливо крутился в голове, у неё даже случилась бессонница. Когда дело стало подходить к нервному срыву, одна знакомая посоветовала ей сходить к знакомому психологу. «Приятная женщина и классный специалист», – дала она рекомендацию, и Света записалась на приём. Психолог ей сразу не понравилась излишними стараниями в макияже и в одежде выглядеть лучше, чем она есть на самом деле. «Вертихвостка», – мысленно окрестила её Света.
– Располагайтесь, будьте как дома. Что вас беспокоит?
Света рассказала о сне и о том, что он уже почти месяц не выходит у неё из головы.
– Брэд Питт – это ваш мужчина?
– Это американский актёр, – ответила Света и подумала, что вертихвостка ещё и тупая.
– Простите, я не поняла. Сейчас часто строят отношения с иностранцами. Значит, это не ваш любовник?
– Нет.
– Но он вам нравится?
Свету стали раздражать её вопросы:
– Как актёр? – язвительно спросила она.
– Как мужчина.
– А вам какое дело? – начала закипать Света.
– Успокойтесь. Просто сновидение говорит о том, что вы запрещаете себе получать удовольствие от секса.
Свету это страшно возмутило.
– Идите вы знаете куда! – вскочила она со стула, бросила на стол деньги и, хлопнув дверью, выскочила из кабинета.
«Идиотка! – думала она. – Какая связь между тортом и сексом?! Каждый профан мнит себя психологом! Просто дура ненормальная! А вот с Брэдом Питтом неплохо бы переспать».
С тех пор слово «психолог» вызывало у неё раздражение.
– Если хочешь, я могу у тебя жить месяц через два, – предложил Тарас.
Такое заявление вызвало в душе у Светы негодование, но тем не менее она сказала, что подумает. После этого она ещё несколько раз приглашала Тараса на чай, заканчивающийся любовной страстью, от которой у неё порой терялось чувство реальности, и вскоре дала согласие. Но не потому, что ощущала себя одинокой, а для того, чтобы её не считали такой окружающие.
Если Люба, как и в прошлый раз, с виду безропотно отнеслась к новому члену в их союзе, то Юля отчаянно сопротивлялась.
– Тарас, я всё понимаю – миссия, спасение, но это уже какое-то распутство! Тебе одной меня не хватает? (Любу за женщину она почему-то не считала.)
– Юленька, какое распутство? Ты же знаешь, как для меня важно помогать женщинам.
– Так помогай, – носи продукты, ходи старушкам за лекарствами. Но зачем жить у них?!
– Света не старушка. Она директор радио.
– Я ничего не хочу слышать об этом директоре радио!
Однако после долгих препирательств Юля дала согласие на вхождение новому участнику союза, но с условием, что других больше не будет. Также она запретила Тарасу обсуждать с женщинами друг друга и бывать в гостях в неурочное время: «Всё строго по графику и никаких внеплановых посещений!».
Амбициозному Тарасу, конечно, было мало трёх спасаемых женщин, но он был на всё согласен, лишь бы Света вошла в его спасительные планы. «Потом что-нибудь придумаю», – успокаивал он себя.
II
Тарас не заметил, как сладко задремал. Ему грезились вереницы женских лиц с глазами, полными мольбы о спасении. Они протягивали к нему руки, взывая о помощи. Одна из них принялась его целовать, да так явственно, что он проснулся и ойкнул от неожиданности – на нём сверху сидела Юля. «Как же я по тебе соскучилась!» – расстёгивала она пуговицы на его рубашке…
Когда любовные игры закончились, Юля принялась делиться новостями. Она с восхищением рассказала о походе в мастерскую к известному гончару. Увиденное так её впечатлило, что она решила заняться гончарным искусством.
– Это просто волшебство! Кусок глины прямо на глазах превращается в кувшин! Видел бы ты!
– А что у тебя с пением?
Пару месяцев назад Юля начала брать уроки вокала.
– Пение – это не моё. Я же кинестетик. Мне всё надо трогать руками.
То, что Юля любит трогать руками, Тарас хорошо знал по одной из своих частей тела. «Интересно, надолго ли её на этот раз хватит?» – думал он. Как-то раз она вдохновилась художеством, но, сходив на один мастер-класс по рисованию, моментально охладела к изобразительному искусству. У Тараса складывалось впечатление, что она пытается себя чем-то занять, хотя как у женщины дела у неё просто обязаны были быть. Но готовить еду или заниматься домашним хозяйством в отличие от Любы и Светы она не любила, несмотря на то, что свободного времени у неё было намного больше, чем у них вместе взятых. В квартире у неё было минимум вещей, что она объясняла нелюбовью к захламлению, но Тарас понимал, что так было легче делать уборку, которую, как повелось, делал он, а в его отсутствие приглашалась наёмная женщина. Из еды Юля максимум что могла приготовить, так это мюсли, залив смесь молоком. Питалась она в основном в кафе, а дома бутербродами и пирожными. И постоянно пила кофе. Он для неё был как наркотик. С утра она не могла окончательно проснуться, пока не выпьет чашку крепкого кофе. Днём она пила его на работе и в кафе, а вечером дома на балконе под ароматную сигарету, стряхивая пепел в горшок с цветком. «Юля, ну зачем бросать пепел в горшок?» – спрашивал Тарас. Юля объясняла, что пепел удобряет землю, но Тарас понимал, что ей было просто лень тянуться за пепельницей и она использовала то, что было под рукой. Именно из-за неумения вести хозяйство и распался её брак. Муж с утра до вечера находился на работе и, придя домой, хотел комфорта. Юля же не могла его создать. В глубине души ей было за это стыдно, но признаваться в этом она не хотела и в ответ на упрёки мужа выдумала причину для расставания, как то, что тот не даёт ей развиваться и духовно расти. После развода можно бы было расти хоть ввысь, хоть вширь, но она ничего для этого не делала. «Юля, почему у тебя нет книг?» – спросил как-то её Тарас. Та сказала, что в своё время столько их перечитала, что их хватит ей до конца жизни. (Что интересно, у неё не было даже ни одной книги по психологии). Вот это неумение свить домашнее гнездо и явилось одной из причин её западания на хозяйственного Тараса. То, как он следил за домом, Юля неосознанно приписывала себе, тем самым снижая градус внутреннего стыда за истинную причину развала своего брака. Тарас же не обращал на это внимания и получал удовлетворение от мысли о том, что спасает её от одиночества. На том и держался их союз.
– У тебя сегодня есть вызовы? – спросила Юля.
– Есть парочка днём.
– Значит, сегодня вечером ты свободен?
– Да.
– Тогда в честь твоего возвращения я приготовлю грузинский ужин!
– Где?
– Здесь недалеко открыли кафе кавказской кухни.
Пригласить Тараса в кафе для Юли было равносильно тому, что всё, что там им подадут, приготовила она. Тарас благосклонно подыгрывал в этом. «Чем бы дитя не тешилось», – думал он. Юля и правда была как ребёнок в своём отношении к жизни. Даже цвета в одежде у неё были детские – яркие и солнечных тонов. «Опять была в салоне красоты», – отметил Тарас аккуратно уложенные волосы Юли. Ходить ей туда приходилось часто, так как волосы у неё были непослушные и вечно торчали во все стороны, особенно утром. Самой же уложить их не удавалось, да и порой было лень.
Договорившись о том, где и во сколько они сегодня ужинают, Юля принялась рассказывать о своих клиентах. Недавно на консультацию к ней пришёл один странный дяденька, как она его назвала. Его проблема была в том, что он не мог признаться в своих чувствах понравившейся ему женщине. Только захочет сказать ей о своей любви, а тут то дыхание у него перехватит, то скулы сведёт. Мучился он бедолага, мучился, но всё же нашёл выход – выучил азбуку Морзе и начал признаваться в любви стуком. Вначале щёлкал пальцами, затем отстукивал себе по ноге, а потом пригласил возлюбленную в кафе и простучал ей по столу стихотворение Пушкина. Но та, не дослушав, встала и ушла, и с тех пор не отвечает на его звонки. И теперь он не знает, как её вернуть.
– Забавно. А он как-то объяснил её уход? – спросил Тарас.
– Сказал, что из-за волнения запинался и ей это не понравилось. Но сейчас он хорошо выучил стихотворение, и даже простучал его мне, да так, что моя соседка по кабинету подумала, что ко мне в окно залетел дятел.
– И что ты ему посоветовала?
– Не переживать и думать, что его женщина скоро вернётся. А ещё сходить к психиатру.
– А он что?
– Что-то простучал по столу и ушёл. Жалко мне его, – вздохнула она. – Тараскин, ты пока отдыхай, а мне надо провести консультацию, – и Юля и ушла в свою комнату. (Кроме очных консультаций она вела приёмы по скайпу.)
Тарас вытянулся на диване, свесив одну руку вниз, которую тут же начал лизать неизвестно откуда взявшийся Голиаф. «А всё же правильно, что Юля придумала не посещать в неурочное время других женщин», – думал он. Так его внимание не рассеивалось и было направлено только на одну женщину, а значит, она получала больше радости и спасение происходило эффективнее. Единственное, что для него было вначале тяжело, так это перестроиться от одной спасаемой на другую. Но со временем он научился это быстро делать, как если выплёвывал из себя всё, что было связанно с одной женщиной, и тут же впускал в себя другую. Полежав ещё немного в размышлениях, Тарас поднялся с дивана и пошёл на работу.
Вечером они встретились в кафе. Юля в этот раз «приготовила» харчо, хинкали с сыром, какие-то шарики из свёклы с грецким орехом и лимонад с трудновыговариваемым грузинским названием. Было вкусно.
– Ну, как тебе?
– Ты потрясающе готовишь!
На лице у Юли появилась улыбка, а в глазах мелькали искорки счастья. Глядя на неё, Тарас испытывал чувство победителя. Ведь это благодаря ему Юля сейчас радовалась, а значит, не чувствовала себя одинокой. «Что бы она сейчас делала, если бы не было меня? – думал он. – Сидела бы одна дома, пила кофе или гуляла с такими же одинокими подругами, с которыми ей было весело, но при этом бы не ощущала себя в полной мере женщиной. А вот с ним она была востребована мужской половиной, а значит, становилась женщиной полноценной». От этих мыслей на душе у него разливалось тепло, и ему было хорошо. Внезапно улыбка исчезла с лица Юли, и она напряглась, увидев кого-то в зале:
– Тарас, давай поменяемся местами.
– Зачем?
– Здесь мой клиент, о котором я тебе сегодня рассказывала.
Юля не любила видеться со своими подопечными вне консультаций. Когда она кого-то из них встречала в общественном месте, то старалась покинуть его, так как не знала, как себя вести. В кабинете она была психологом и хорошо отыгрывала свою роль. В жизни же роли у неё не было, и от этого она чувствовала себя неуверенно.
Тарас поменялся с Юлей местами и теперь мог наблюдать за её клиентом, мужчиной в мятом костюме. Он был не один. С ним за столом сидела женщина. Было видно, что они мало знакомы. Мужчина буквально силой пытался всучить ей меню, а та сопротивлялась, отстраняя список с блюдами, как если бы тот предлагал ей что-то непотребное, но потом всё же взяла его и погрузилась в изучение. Пока женщина выбирала, мужчина нервно стучал пальцами по столу. Прошло несколько минут, а выбор блюд сделан не был. Мужчина сжал пальцы в кулак и начал стучать по столу уже костяшками пальцев. Женщина продолжала листать меню. Мужчина взял столовый нож и принялся ритмично отстукивать ручкой по столу. Официант, ожидающий от них заказа, воспринял это как приглашение и подошёл к ним. Мужчина, не переставая стучать ножом, свободной рукой показывал официанту на женщину и что-то ему говорил. Женщина, отложив меню, с испугом смотрела на них. Что было дальше, Тарас не узнал. «Пойдём, дорогой», – сказала Юля. Тарас расплатился, и они вышли из кафе.
– Спасибо за прекрасный ужин! – поцеловал он Юлю в щёчку.
– Завтра у меня ещё будет для тебя сюрприз! – просияла та улыбкой.
– Какой?
– Не скажу!
«Вот оно, счастье, – глядя на сияющую Юлю, думал Тарас, – а сколько сейчас женщин страдают от одиночества…»
Что Тарасу нравилось в вахтовом проживании у женщин, так это то, что за небольшой срок совместного проживания у них не успевали накапливаться претензии друг к другу, и каждый месяц был как медовый. Он даже начал подумывать о создании новой концепции брака в современном мире.
Они пешком дошли до дома, вместе выгуляли Голиафа и легли спать. Ну чем не семейная идиллия!
Утро началось с поцелуев и объятий. «Тараскин мой, ты такой уютный!» – ворковала Юля. Затем, как обычно, Тарас готовил завтрак и гулял с собакой, а Юля принимала ванну и пила кофе. После завтрака все разошлись по своим делам – Юля на консультации, а Тарас на вызовы. Перед уходом Юля сказала Тарасу адрес, где и во сколько сегодня ему надо быть.
– Что там будет?
– Сюрприз!
«Сюрприз так сюрприз, – думал Тарас, – надо бы и мне ей какой-нибудь подарок приготовить».
В назначенное время он был возле дома по адресу, который ему назвала Юля. На двери висела вывеска «Золотой соловей» и афиша, на которой красовался мужчина за роялем, с важным и напыщенным видом. Пока Тарас рассматривал афишу, сзади послышался звук подъезжающего автомобиля, хлопнула дверца, и раздался знакомый тонкий голосок: «Тараскин, привет!». Юля была с новой причёской, в одеждах жёлтых тонов и в игривом настроении. «Что, стоишь, пойдём уже!» – взяла она его за руку потянула за собой. В помещении стояло фортепиано и было полно немолодых женщин. «Какой фронт работы!» – подумалось Тарасу. На стенах висели картины и царила загадочная атмосфера, которую создавала женщина в короткой кожаной юбке и с такими же коротким волосами ярко-розового цвета. Она приносила откуда-то стулья, рассаживала женщин, мило улыбалась и со всеми здоровалась. «Кто это? – тихонько спросил Тарас у Юли. – Это руководитель женского сообщества. Помогает женщинам преодолеть возрастной кризис». «Ого, почти коллега!» – с уважением подумал Тарас. Осматриваясь вокруг в глубине помещения, он неожиданно увидел Любу. Она скромно сидела на стуле, прижав к себе сумку. «Вот это сюрприз!» – пронеслось у него в голове. Люба тоже увидела его, но не подала вида, только скользнула по нему взглядом, перевела его на Юлю, оценивающе рассматривая её как если гробовых дел мастер, глядя на покойника, прикидывал, сколько потребуется материала на изготовление гроба. «Она-то что здесь делает?» – думал Тарас. В это время женщина с розовыми волосами подошла к фортепиано, поблагодарила всех за то, что пришли, и сказала, что сейчас выступит замечательный пианист Александр Сурков, музыка которого обладает свойством проникать глубоко в душу и даже лечить её. Из занавешенной шторами соседней комнаты вышел высокий мужчина франтоватого вида в модном костюме, поклонился зрителям, сел за фортепиано и начал играть. Даже не имеющий слуха Тарас слышал, что фортепиано было расстроено. Но это не мешало Суркову извлекать из него такие звуки, что у женщин на глазах выступали слёзы. Он исполнял романтические мелодии прошлых лет, которые уносили слушательниц во времена зарождения первых любовных чувств, неловких поцелуев и мечтаний о счастливом будущем. Одна из них так расчувствовалась, что разрыдалась…
Через некоторое время женщина с розовыми волосами объявила перерыв, сказав, что Сурков не только музыкант, но ещё и фотограф, и что скоро будет открытие его выставки, отчего тот расцвёл в самодовольной улыбке. Все ринулись к нему с расспросами. Люба тоже пошла и, проходя рядом с Тарасом, незаметным движением сунула ему что-то в карман.
Артист был тотчас окружён женщинами.
– А вы даёте уроки игры? – спрашивала Юля Суркова.
– Вообще то нет, но вам не откажу.
– А урок дорого стоит?
– Вам бесплатно.
«Что же её так тянет к искусству?» – думал Тарас, и тут его осенило – Юля не столько хочет себя чем-то занять, как чем-то выделиться, будь то рисованием, пением или игрой на фортепиано. – Ах ты моя бедная девочка! Как же тебе хочется что-то уметь!» Зная, что ни терпения, ни особых талантов у неё ни к чему нет, он решил ей купить электрический гончарный круг. С его помощью, в отличие от занятий художеством или музыкой, можно было легко и сразу увидеть результат своих трудов.
После перерыва концерт продолжился. Теперь звучали более оптимистические мелодии. Слушательницы оживились, а женщина с розовыми волосами быстро сагитировала всех на пение, и они под аккомпанемент Суркова исполнили песни своей молодости про надежду, компас, жёлтые листья, кружащийся снег, и про то как желают всем счастья. Совместное пение объединило присутствующих (даже не особый любитель пения Тарас подпевал вместе со всеми), и когда концерт закончился все были как одна дружная семья.
– Спасибо за прекрасный вечер! – благодарил Тарас Юлю по дороге домой.
– Тебе правда понравилось?
