Майкл Измайлов "Молодость всё прощает?"

– Ахахахахахахахах, бля, ты бы свое лицо видел, – гоготал Тоха.

Саня резко пришел в себя. Он ударил кроссовкой его в голень и закричал:

– Тоха, ты, сука, больной придурок!!!

Тоха, скрюченный от боли, все еще продолжал смеяться.

– Откуда он у тебя вообще? – спросил Саня.

– Прикинь, в бардачке нашел, когда на бэху пересел. Да это сто процентов брат изъял у дурака какого–нибудь, когда опером работал.

– Ты в курсе, что это уголовка? Меня, если что, вместе с тобой повяжут, – заявил Саня, доставая сигареты и закуривая.

–Ай, да хорош, я ж не совсем отбитый, чтобы тыкать и махать им везде. О, мальбос! Дай стрельну одну у тебя. Да, это так, чисто по бутылкам пострелять, тем более, это вообще охолощенный ствол, он не стреляет боевыми, если его конечно не подшаманить, сечешь, о чем я? Короче, в случае какого-то кипиша, постоять за себя с ним можно.

– Нет, блин, я не понимаю, о чем ты, блин, ты вообще понимаешь, что ты человека можешь им убить? Люди и так гибнут ежедневно от обстоятельств, которые они не могли предвидеть, а ты еще и средство скорейшего наступления смерти с собой таскаешь

– Брат, ты так не нагружай мою голову, ладно?

Тоха засунул пистолет под футболку.

– Вообще, Сань, сейчас время такое, малолетние идиоты друг друга в школах режут, кретины с ружьями на вузы нападают, на трассе какой–нибудь урод подрежет, а потом сам же выйдет с битой машину твою курочить.

Выслушав его, Саня задумался

– Ну, может ты и прав, ладно. Блиииин.

– Че такое, забыл че то?

– Да, побежали обратно в клуб, я номер у нее забыл взять.

Они быстро проскочили через главный вход, забежали на танцпол, но народу было столько, что найти нужного человека казалось просто невозможным. Они начали протискиваться сквозь толпу, но толпа была настолько увлечена песней "Горы по колено", что Саше показалось, что его просто растопчут на месте. И вот островок безлюдья, где они смогли отдышаться и осмотреться. До барной стойки было рукой подать. Еще пару метров, и он снова рядом с Настей. Подходя к ней, он достал телефон и, улыбаясь, крикнул, чтобы перекричать музыку клуба.

– Слушай, Насть, может, номер дашь свой, я тебя наберу, встретимся на днях, ладно?

– Посмотрим, но ты первый, кому я так просто даю номер, это чтобы ты знал, – с загадочной улыбкой ответила Настя.

Саня, удовлетворенный тем, что все получилось, чуть не взвизгнул, но по нему было заметно, что будь в нем ракетное топливо, он бы взлетел до луны.

Утро было тяжелое. Голова вроде и не болела, но ощущение было такое, что его контуженного выкинули из вертолета. Открыв один глаз, Саша окинул медленным взглядом комнату: смятые джоггеры валялись вместе с одним носком у кровати, футболка в углу была похожа на половую тряпку, но любимая куртка висела крючке. Он зашел на кухню, открыл холодильник, достал бутылку холодного чая и осушил ее в три глотка. Взяв телефон, он долго смотрел на время, было уже 13:42. Поняв, что уже полдня прошло, а из полезного сделано ровным счетом ничего, он решил сегодня позвать Настю прогуляться. Набрав ее номер, он, затаив дыхание, ждал ответа. Он слышал стук своего сердца и гудки на обратном конце линии.

– Алло, да?

– Привет, узнала?

– Привет, эмм, не совсем.

– Это Саша, помнишь, мы вчера познакомились в Dantes’e?

– А, Саш, да, вспомнила. Как ты?

– Я отлично вообще, ты там живая хоть?

– Я, хахах, даа, мы с подружками только под утро разъехались.

– А у меня такое ощущение, что я с тусы час назад вернулся, все болит, трещит.

– Ахах, да ладно, пройдет.

– Слушай, я че звоню, ты сегодня свободна?

– Нууу, да, после пяти свободна, а что?

– Я хотел тебя позвать погулять в центр.

– А, слушай, извини, я сегодня не могу, я дедушке обещала помочь там.

– А, не вопрос, а когда тогда освободишься?

– Я сама не знаю, давай я тебе сама позвоню, хорошо?

– Да, хорошо.

– Ну, все тогда, пока.

– Пока.

Саня чувствовал себя кинутым, как будто Настя дала ему не свой номер, а какой-то инфоцыганки. Выйдя на балкон покурить, он стал наблюдать за происходящим на улице. Жизнь за окном шла своим чередом, машины бороздили улицы, люди шли по своим делам. Казалось, что вокруг все хорошо у всех, кроме Сани, которого сегодня продинамили.

Переодевшись, он вышел на улицу и направился проведать Тоху, ведь в районе часа ночи он пьяный за рулем крутил пятаки на центральной площади и чуть не влетел в памятник Ленину, а потом, отвезя Саню домой, поехал дальше кутить по полной. Саша достаточно быстро доехал на душном старом автобусе с грязными сидушками до Южного района. Он прошел мимо замусоренной лесополосы, в глаза бросилась забытая, разбитая «Волга». В детстве они с Тохой по приколу залезали в эту «Волгу». Зайдя к нему во двор, он удивился, что его черной БМВ нигде не наблюдалось. Наоборот, под окнами Тохи стояла красная Ауди А4 с мягкими игрушками под задним стеклом. Саня набрал 170 квартиру на домофоне, но никто не открывал. Он позвонил повторно, тишина. Набрал соседнюю квартиру, соврал, что он их сосед из 185, типа забыл ключи и все такое, и зашел в подъезд. Поднявшись на третий этаж, он стал барабанить в 170 квартиру. Тишина. Тоха в это время должен был быть еще дома, играть в комп. Спустя пять минут послышалось какое-то движение за дверью, было понятно, что человек смотрит в глазок и не открывает. Спустя секунд двадцать, дверь открылась. На пороге стоял измученный либо ночной гулянкой, либо вьетнамским пленом Тоха. Красные глаза смотрели на Саню, как будто для формальности, тело Тохи еще спало, волосы взъерошены, из одежды присутствовали один тапок и одни трусы.

– Ты на часы смотрел? – сказал Тоха невнятно

– Да, прикинь, уж полтретьего.

– И что? Это значит, что надо было долбиться ко мне, как ненормальный?

– Ладно, бро, сори, разговор есть.

– Залетай.

Они прошли в просторную, залитую светом, кухню. Саня плюхнулся на мягкий стул, а Тоха, открыв огромный холодильник, достал оттуда две бутылки холодного алкогольного коктейля и протянул одну другу, а вторую вскрыл об угол столешницы. Отпив полбутылки, он почувствовал прилив жизненных сил, даже его голос стал чуть бодрее.

– Че ты сидишь, как в военкомате, рассказывай давай.

– Короче, эта Настя, ну, к которой я вчера подкатывал, мне кажется, что она сливается. Я номер же вчера взял у нее, утром набрал ей, ну, позвал гулять, а она какую-то херню несет, какой-то дед, какая-то помощь. Ну, это же лажа по-любому, ты как думаешь?

Тоха, внимательно выслушав, отглотнул еще из бутылки, крякнул и с прищуром посмотрел на Сашу.

– Сань, вот ты мне скажи, может, я че не понимаю? Те, блин, че, баб мало, на кой хер тебе эта Волкова нужна? За ней только одни отбитые оффники гоняют, остальные на нее просто гоняют. Ты ведь нормальный пацан, я тебя одиннадцать лет уже знаю, вечно тебя на каких–то телок непонятных тянет. А кстати, видел аудюху красную во дворе?

Саня вопросительно посмотрел на него. Тоха отхлебнул и горлышком бутылки показал в направлении спальни. Саня повернулся в кресле, чтобы лучше видеть. Из коридора в спальню вела тропинка из женской одежды: начиная от джинсовки и заканчивая красным лифчиком у кровати. Из-под мятого одеяла торчала гладкая женская нога, видно было красивое бедро, по подушке были разбросаны длинные каштановые волосы.

– Ты когда их успеваешь уламывать? Я каждый раз поражаюсь.

– Тут две хитрости, друг мой. Эти девушки слабы на передок, ну, я имею в виду, подпитые, они очень лояльны, ну, и плюс мое обаяние конечно, – с улыбкой закончил Тоха и осушил бутылку.

– Да, скромности тебе не занимать. Погоди, а бэха твоя где? Я так и не понял, при чем здесь ауди?

– А, так вот, я недорассказал. Я, когда тебя до дома довез, поехал в Молотки обратно и там уже конкретно дал по трубам, просто в стельку улетел. Увидел эту кису, ну, слово за слово, пара коктейлей объединили наши мысли, и мы решили на моем бумере накрутить пару пятаков, но какие-то уроды вызвали ментов. Благо, что менты примчались, которые моего брата знают, поэтому договорился с ними. Короче, ключи и тачку забрали, сказали, что брату передадут, а мне пальчиком своим кривым пригрозили и уехали. Ну, я думал таксу вызывать, а тут эта заявляет, что она машине. Прикинь? Ей отец аудюху эту купил, он у нее в прокуратуре вроде где-то работает. Мы доехали до меня, ну, а тут я уже ее оформил. Саня, че она вытворяла, ты бы видел, я, короче, держу ее волосы, а она…

– Да все, хорош, задолбал, не трави душу, и так утро не задалось ни хрена, – прервал его Саня.

– Ладно, голодранец, допивай и поехали.

– Куда опять?

– Надо к брательнику в ментовку съездить, забрать мою малышку со стоянки, о, как раз ты поведешь, у тебя же права, по-моему, были.

– Были, но я по городу-то почти не ездил за рулем.

– Да ты не ссы, я подскажу че куда нажимать, от меня просто несет, как от токаря после получки, тормознут – прав лишат и все.

– Я так-то вообще вчера тоже пил.

– Я тебя умоляю, че ты там пил? У меня племяшка десятилетняя, и та больше на Новый Год закидывает. Собирайся, погнали.

– Я-то собран, это ты в трусах еще.

– А, ну, да. Ну, сейчас, я тогда десять минут и выходим.

– А подруга твоя?

– Какая? А, эта… Ну, встанет, приготовит что-нибудь, а то что это за женщина, которая готовить не умеет?

Они вышли из подъезда, сели в красную ауди и направились в сторону отдела полиции по Петровскому району. Саня вел машину как можно осторожнее, Тоха в свою очередь сидел как на курорте и курил в открытое окно. Подъехали к полицейскому участку, Саня увидел старое, обшарпанное двухэтажное здание с облупившейся штукатуркой и проступавшей из-под нее кирпичной кладкой. На контрольно–пропускном пункте у них потребовали документы. Саня предъявил водительские права, а Тоха предъявил звонок брату, и их пропустили. В маленьком дворике отдела стоял доисторический уазик с облезлой надписью "милиция", к грязному колесу был прислонен калаш, а у открытого капота крутился с засученными рукавами сотрудник полиции. В здании в глаза сразу бросалась большая клетка с металлической калиткой на замке, так называемый "обезьянник", в котором сидели какой-то подросток и скорее всего бомж, так как вонища стояла дикая. Друзья скорее прошли дальше по коридору. От кабинетов складывалось ощущение, что там специально не делают ремонт, чтобы здание и помещения сохраняли антураж отдела из 90–х годов. Вдоль коридора стояли старые деревянные кресла с закинутыми сидушками, старый дырявый линолеум доживал свой век, в кабинетах стояла старая мебель, но уже были вроде новые компьютеры. Дойдя до нужного кабинета, Тоха постучал и, не дождавшись ответа, открыл дверь и вошел. За столом, загруженным бумагами, сидел парень лет двадцати семи в расстёгнутом полицейском кителе с капитанскими погонами, дружелюбного настроя на его лице не проглядывалось. Вместо приветствия он приказным, но тихим тоном обратился к Тохе:

– Дверь закрой.

Едва дверь закрылась, капитан вскочил с места и со всего размаху всадил Тохе кулаком в солнечное сплетение, тот сразу же повалился и начал кашлять. Капитан, схватив его за воротник и подтянув к себе, начал злобно шипеть:

– Ты че, сука, думал, я тебя отмазывать, блядь, буду постоянно? Хер ты угадал, дебил! Я тебе машину отдал для того, чтобы ты на ней пьяный пятаки крутил в центре? А?!

– Нет, – простонал Тоха, скрючившись вдвое.

– А для чего я тебе ее отдал, а?! Отвечай!

– Для работы, аай, Коля, больно, больно, бляааа!

– Надо мной весь отдел сегодня угорает, что у меня брат пьяный мной прикрывается и ключи сотрудникам вручает от машины со словами: припаркуйте пока, сударь, карету, я завтра заберу. Припаркуйте?! Ты вообще попутал сынок?

И на этих словах он влепил Тохе отцовский подзатыльник. Сане было искренне жаль друга, но он понимал, что тот сам виноват, его предупреждения по поводу пьяной езды были им проигнорированы. И теперь он отхватывает такие смачные удары от старшего брата, что все его драки, в которых он участвовал, кажутся детскими. После крайнего вопроса брат перестал бить его и посадил на старый покосившийся стул.

– Коль, брат, прости, пожалуйста, меня, я… я не знаю, как вчера так получилось, бес попутал, отвечаю, – оправдывался Тоха.

Николай, успокоившись, достал из старого сейфа граненый стакан и бутылку водки, выпил, не поморщившись, и сел за свой стол.

– Так, ладно, воспитательная работа проведена, но ключи не отдам и не проси даже, хочешь, проводами заводи ее, как дедовский жигуль.

– Да не, че я, в самом деле босяк какой-то, проводами. Сказал не отдашь, значит, не отдашь, виноват, заслужил. Единственное что, ты же знаешь, что уже как бы дачный сезон начался?

– Ну, в курсе. И что с того, ты че, на дачу собрался?

– Не, я нет, отец на выходных на рыбалку едет, а мамка на дачу захочет, вот железно. Машины, соответственно, нет, на такси она не поедет, скажет дорого, на автобусе тоже, БМВ на стоянке у тебя, как бы вопросов нет. А чтобы не стоять в пробке, да еще и с мигалками доехать, ну тут уж сам бог велел. Понимаешь, Коль, о чем я?

По лицу Коли было видно, что он давно все понял и был сильно озадачен и недоволен.

– Поэтому я даже немного благодарен тебе брат.

– Значит так, у меня выезд на адрес на выходных, я никак не смогу, вот ключи от бэхи, ты на выходных отвезешь маму на дачу, понял меня?

– Нее, ты че, у меня даже бенза не хватит туда доехать.

Николай достал кошелек, вынул оттуда две тысячи и положил перед младшим братом.

– На бензин.

– Нууу, там еще свечи менять надо, а то встанем с мамкой где-нибудь на трассе.

Николай достал из кошелька еще три тысячи и положил сверху тех. Все это напоминало Сане игру в покер, он понимал, что Тоха блефует, но очень искусно.

– По рукам, ну, мы пойдем?

– Давай смотри там, осторожнее, понял меня?

– Хорошо! – крикнул Тоха уже из–за двери.

Выйдя на улицу, чтобы никто не слышал, Саня первым делом остановил Тоху.

– Эт че сейчас было?

– А, да так, поиграл на нервах. Запомни, брат, одну мудрость: довести мента до белого каления может каждый, но сделать так, чтобы он тебе вернул после этого машину, да еще и накинул сверху лавэ, это не ловкость рук уже, это – виртуозность. Дай, кстати, сигаретку.

– Стой, а как ты сопоставил все эти факты с дачей, его занятостью и рыбалкой отца?

– Элементарно, Ватсон, мамка с отцом уже на даче, а на выходных они уезжают в санаторий на месяц, ну, а брат мой отдыхал последний раз на выходных, наверное, еще в школе. Менты без продыху впахивают.