Оксана Малахова "Эмоциональ. 7 измерение"

Эмоциональ. 7 измерение
Оксана Малахова

Эмоциональ #4
Бескровная эмоциональная война кланов с каждым днем всё ближе, а Мирослава теряется в догадках: к чему её ведет вселенная? Эмоциональные атаки, битвы и странные игры не дают времени обдумать происходящее. Сможет ли Мирослава сделать единственный правильный выбор и закончить войну кланов? Или, все таки, эмоция страха ей не подчиняется?

Оксана Малахова

Эмоциональ. 7 измерение

Предисловие

«Сострадание помогает душе открыться»

от автора

В комнате было темно и тихо.

– Нет! – закричала Мира и проснулась, подскочив на диване.

Она включила лампу-ночник и села на диване, поджав под себя ноги. Мирослава разглядывала предметы, находящиеся в комнате: мебель, вещи, книги и учебники – её взгляд цеплялся за любую деталь.

При виде рюкзака, у Миры возникло желание достать из него брелок с гагатом и поговорить с духом камня. Она понимала, что ночной кошмар был вызван его решением сменить хозяина, и хотела объясниться с духом камня.

– Не хватало еще разозлить его, – Мира отговорила саму себя.

Она легла на диване, пытаясь заснуть. Странный кошмарный сон никак не выходил из головы, хотя подробностей она не помнила. Смешанные образы учителя с радужными глазами, манипулятора, с его желанием заполучить эмоцию страха, и отца, о чем-то договаривающегося с Дмитрием Ивановичем, – все они пугали и раздражали.

Через некоторое время Мирослава уснула. Во сне она оказалась на вершине горы, находясь выше облаков. Её слепило яркое солнце, по форме напоминающее лампу-ночник, которую Мира забыла выключить.

– Ничего, проснешься, выключишь, – показался рядом с Мирославой Андрей Петрович.

– Учитель, это точно вы? – Мира недоверчиво вглядывалась в серые глаза.

– А ты как думаешь? – улыбнулся учитель.

– Простите, это от ночных кошмаров я так недоверчива, – призналась Мирослава.

– Кошмары – это те же эмоции, которые дают нам возможность стать лучше, – описал Андрей Петрович.

– Как так, стать лучше?

– Они пробуждают в людях чувства. Заставляют переживать, волноваться, нервничать, – учитель вглядывался в горизонт. – Они раскрывают страхи и заставляют встретиться с ними лицом к лицу, находясь при этом во сне.

– Кошмары – это разве страхи? – задумалась Мира.

– Как иначе? Конечно, страхи, – Андрей Петрович посмотрел на ученицу. – Не хочешь, не верь.

– Учитель, что мне делать? Один из моих камней хочет сменить хозяина и не разрешает мне использовать его эмоцию, – призналась Мирослава.

– Не страх, случайно?

– Страх, – выдохнула Мира.

– Беда, – протянул Андрей Петрович. – Чем ты его обидела?

– Я не поняла, – Мирослава ушла от ответа.

– Очень плохо. Духов камней нельзя обижать, а если так вышло сотни раз надо просить прощение, чтобы иметь шанс остаться в живых, – строго ответил учитель. – Без эмоции страха тебе никак нельзя. Любую атаку или нападение в твою сторону, чем ты будешь блокировать?

– Я не знаю.

– Потому что нечем защититься, – сказал Андрей Петрович. – Пока ты не наладишь отношение с духом камня, тебе надо избегать любого проявления эмоций.

– Что же делать?

– Ничего, – учитель пристально посмотрел на Мирославу. – Тебе надо избегать всего и всех. Сторониться обладателей, а в случае атаки, попросить друзей тебе помочь.

– Как же я буду без эмоции?

– Ужасно! Хуже не придумаешь.

– Может мне использовать презрение?

– Если только в экстренном случае, – Андрей Петрович покосился на Мирославу.

– Думаете?

– Ты сомневаешься? Недавно раскрыла себя, как наблюдателя, а после этого готова продемонстрировать всем свою основную эмоцию. Для чего тебе это?

– Я не знаю, какая эмоция у меня основная, – расстроилась Мира.

– Ты и не узнаешь, пока сама для себя не решишь.

– А как же страх?

– Мира, ты с самого начала была уверена, что страх тебе не принадлежит, что изменилось?

– Не знаю, – Мирослава опустила голову.

– Я отвечу, – Андрей Петрович положил руку на плечо ученицы. – Ничего! Абсолютно ничего не изменилось. Ты не обладатель, тебе не надо управлять эмоцией, чтобы быть наблюдателем, а в случае атаки, я уверен, вселенная тебя защитит, но при этом с духом камня тебе надо помириться.

– Может и не надо, – задумалась Мирослава.

– С чего такие мысли? – поинтересовался учитель.

– Я видела мальчика, которому вселенная подтвердила, что он способен побороть страх. Наверное, все взаимосвязано.

– Нет, Мира, – ответил Андрей Петрович. – Никакой взаимосвязи обиды духа камня и ответа вселенной нет и быть не может. Исход войны зависит от эмоции страха, и ты должна удержать его у себя любыми силами.

– Зачем?

– Чтобы победить в войне кланов. Разве тебе не хочется влиять на исход войны?

– Нет. Тем более, если при этом я буду мучить камень и эмоцию, – протестовала Мира. – Меня же может убить дух камня, как и чем я тогда повлияю на исход войны?

Андрей Петрович молчал, оценивая ученицу, а Мирослава пыталась понять, что её злит и раздражает в учителе, отчего она так гневно ему отвечает.

– Я не понимаю, – призналась она. – Вы же никогда не затрагивали тему бескровной войны, что поменялось? – Мира посмотрела на учителя.

– Ты захотела отдать свою эмоцию, – улыбнулся учитель. – Я этого допустить не могу.

– Вам так важна эмоция страха? Может вы и ко мне в учителя пришли только из-за неё? – негодовала Мирослава.

– Если говорить по правде, то да. Я нашел тебя из-за эмоции страха и тренировал, чтобы повлиять на исход войны, – признался учитель.

– Что? Вы не мой учитель. Где я? – Мира озиралась по сторонам.

Горы ярко освещались солнечным светом, а на горизонте показались тучи.

– Не волнуйся, это реальный я, – заверил Андрей Петрович. – Просто сейчас наши с тобой взгляды разошлись и тебе надо решить, как ты поступишь?

– Вы о чем? – Мирослава вглядывалась в горизонт.

– Ты можешь отказаться от меня в любой момент, – спокойно сказал учитель. – Если тебя что-то не устраивает в процессе обучения или в моем видении бескровной войны – достаточно сказать, что ты мне не веришь, и мы разойдемся.

– Нет, это не вы, – повторила Мира.

– Это я.

Тучи сгущались и тянулись к горе, закрывая собой солнечный свет.

– Кто-то хочет попасть в мой сон. Впустите того, кто просится, – строго сказала Мирослава.

– Сперва скажи, что не веришь мне, – настаивал Андрей Петрович.

– Я не скажу вам то, что вы хотите услышать, – Мира наблюдала, как тучи заполонили все небо. – Кто вы? Что вам надо от меня?

– Я твой учитель, и мне надо услышать твое решение.

– Снимите защиту моего сна, – приказным тоном просила Мирослава, наблюдая гром и молнии со всех сторон.

– Не сниму, – Андрей Петрович стоял и вглядывался в ученицу. – Что ты будешь делать в этом случае?

Мирослава смотрела на учителя, решая, как ей поступить. Просить вселенную о помощи она не хотела, а другого выхода не видела.

– В этом случае, я скажу, что я… вам… – Мира специально тянула каждое слово, следя за реакцией учителя.

Андрей Петрович стоял все в той же позе, не проявляя никаких эмоций.

– Верю, – громко сказала Мира, и небо озарилось светом от молнии.

Потоки ветра разносили капли дождя, молнии сверкали со всех сторон, запугивая раскатами грома. Учитель продолжал стоять, не реагируя на непогоду вокруг.

– Я тебя не понимаю, – Андрей Петрович обратился к ученице. – Ты знаешь, что я сам к тебе напросился в учителя, узнала моё видение воспитания эмоции страха и управления ею для победы в грядущей войне, при этом ты продолжаешь утверждать, что веришь мне? – перечислил Андрей Петрович.

– Я ответила. Впустите ко мне в сон гостя, – настаивала Мирослава.

– Там никого нет, и не было, – учитель провел рукой по воздуху и тучи исчезли, а горы сменились пустынным пейзажем.

– Зачем вы так поступаете? – даже во сне Мира чувствовала подступающий ком к горлу.

– Я пытаюсь тебя понять, – признался учитель и его глаза приобрели радужный оттенок.

– Жестоко, – Мирослава вглядывалась в радужные переливы.

– Методы такие, – облик учителя сменился на манипулятора. – Жаль, что мне не помогут знания твоей основной эмоции. Ты мне и с ней неподвластна. Но о желании камня сменить хозяина я очень даже вовремя узнал.