– А ты не можешь прочесть на моей ладони, скоро ли починят карету? – все же позволила себе очередную шутку она. Вдруг он опять не обидится.
Ледяной собеседник ничего не ответил. Видимо, такая легко подлежащая проверке в скором будущем тема, как предмет гадания не обсуждалась. Врать легко лишь о том, что произойдет очень нескоро, а стало быть, и обманщика поймать сразу за руку нельзя. Пока проверишь, что он солгал, уже годы пройдут.
– Кстати, давай встретимся через год и проверим, сбылось ли твое предсказание, – какой бес дернул ее предложить ему пари. – Если в моей жизни появятся соперница с драконами и второй супруг, я дам тебе все, что захочешь. А если нет, ты сделаешь все, что захочу я, даже заморозишь всю округу, если мне тут не понравится.
– Идет! – его белесые глаза зажглись лукавым огоньком. Он даже выпустил руку Амаранты и довольно потер ладони. – Люблю сделки со смертными и обещаю тебе, что где бы ты ни была, через год я к тебе приду.
Амаранта очень сомневалась, что он сможет найти ее в какой-нибудь уютной башне замка, но все равно вежливо кивнула.
– Я предупрежу слуг, чтобы ровно через год они тебя ко мне пропустили, как чрезвычайно почетного визитера, – пообещала она, хотя, разумеется, такое глупое обещание выполнять не собиралась. Но нужно же его хоть чем-то утешить перед вечной разлукой.
– Не стоит, – почти радостно отозвался он. – Обходить посты охраны мое любимое дело. А еще я дам тебе задаток.
– Задаток чего? – Амаранта насторожилась.
– Волшебства, чтобы ты охотнее верила в предсказания.
Он слегка махнул заледеневшими пальцами, а карета вдруг починилась сама. Грумы только ахнули. Они уже опустили руки и стали спорить, кто поедет в замок за подмогой, а тут вдруг сломанная ось сама исправилась и встала на место.
– Как это? – Амаранта обернулась на существо, но оно уже уползало назад с моста, ловко, как паук.
– Да, помни, твой приезд в эти края ознаменует начало войны. А война не кончится, пока ты не сделаешь выбор между волшебным и земным, – ледяшка захихикал, оставляя за собой паутину морозных узоров, он полз по арабескам моста. – Выбирать между земным и неземным правителем это сложно, Амаранта! Но лучше тебе не приставать к нашему королю. Иначе, мои ледяные когти вцепятся в твое прелестное горло до крови. И это будет через год в ночь нашей новой встречи.
Он хихикал еще долго. Звуки смешков были такие, будто бились льдинки. За время их разговора белые существа из бездны, кажется, успели подобраться почти вплотную к мосту.
Амаранта стряхивала ворох снежинок с заледеневшего веера и ругала про себя, на чем свет стоит и зиму, и всех ледяных созданий. Ну и шутники! Зачем только нужно было вступать в разговор с этим безумным существом? Но ее вечно тянуло на приключения.
Ледяшка, как она его про себя прозвала, нес полную чушь. Как и любой предсказатель! Нужно же хоть чем-то задурить людям мозги за хорошую плату. Кстати, платы он с нее как раз и не взял.
А вот коробейник, тоже забредший на мост, предлагал какое-то барахло исключительно за деньги. Ее спутницы, как назло, заинтересовались его товаром и стали что-то выбирать. Амаранту же больше интересовала ось, починившаяся сама по себе. Она присела и глянула на колесо. Ось на нем оказалась сделанной изо льда. И она не таяла. Куда же делась сломанная ось? И почему ее вдруг заменила льдинка? Действительно, волшебство.
– Красивой даме не нужна подруга?
Кто это сказал? Амаранта оглянулась. Спутниц у нее хватало. Кто может, видя ее эскорт, так нагло навязываться.
– Подруга, которая может предсказывать будущее, это то, что тебе необходимо, – голос как будто исходил с небес, по которым плыли перистые облака, пересеченные красной полосой заката.
– Нет уж, спасибо, предсказаний с меня достаточно, – она осеклась, заметив, что коробейник оказался настоящим кудесником. Он показывал фокусы, а девушки аплодировали. Одежда на нем была, как на восточном чародее: тюрбан с пером, шелковый халат, бисерные украшения и подвески, даже шаровары. И она приняла его за обычного коробейника! Всего миг и он выудил из пустоты белую садовую лилию, чтобы подарить ее Амаранте. Зрители аплодировали, а лилия раскрылась в ее руках, и с сердцевины цветка упорхнуло ввысь какое-то светящееся насекомое, подозрительно напоминавшее крохотную фею.
– Чудеса! – Амаранта видела уже при дворе в Алуаре различных трюкачей и фокусников, но на такое они способны не были.
– Кто вы?
Он прятал лицо за полупрозрачной тканью, не закрывавшей лишь глаза. Разумеется, он ей не ответил. Зато роскошная белая птица, сидевшая у него на плече, затрещала:
– Хочу к ней! Хочу предсказать ее судьбу!
Ну и чудеса! Похоже, это птица хозяйка кудесника, а не он ее.
– Как ее зовут? И сколько она стоит? – Амаранта протянула руку к белой пушистой птице, ожидая, что та гордо цапнет ее клювом. Уж очень по-королевски она выглядела. А крупный янтарь, как оказалось, росший прямо у нее во лбу, вначале показался затейливым украшением. Вместо того, что нахохлиться, птица радостно перелетела на руку Амаранты.
Какая она прелестная! У нее хвост роскошней, чем у павлина. Перья пушистые и нежные на ощупь. Есть ли еще райские птицы, белые, как облака? Или эта такая единственная.
– Она великая предсказательница судьбы, – представил кудесник.
– Да, разумеется, я вам верю, – Амаранта уже прикидывала в мозгу, насколько от этой нереалистичной похвалы возрастет цена птицы. Если денег, взятых в дорогу, не хватит, то можно расплатиться за нее драгоценностями. Она уже приготовилась расстаться с перстнем или с ожерельем.
– Это подарок! – опередил ее хозяин птицы.
Амаранта даже не смела ему поверить. Как можно отдать кому-то такое чудо, да еще забесплатно.
Кудесник между тем поцеловал ее заледеневшую руку с галантностью знатного кавалера.
– Вы красивы, как фея, заблудшая далеко от своего родного волшебного царства, – прошептал он так, чтоб окружающие не слышали. – Уж я то, поверьте, знаю, как они выглядит. И птица знает, поэтому она будет вас слушаться. Таких птиц почти невозможно приручить, кроме как феям. У нее до сих пор не было хозяев, поэтому считайте ее своей подругой.
– Как она называется?
И не сокол, и не ястреб, и не коршун.
– Это птица-гадалка. Волшебная птица. Ее так называют неспроста, а потому, что она дает предсказания.
И птица действительно заговорила почти человеческим языком, чередующимся с соловьиными трелями. Чистое волшебство! Амаранта улыбнулась, а кудесник исчез.
Или его утянули под мост ледяные существа? Хорошо, хоть птица осталась.
– Пойдем, белая подруга с янтарем во лбу, – Амаранта хотела понести ее на руке, но птица вспорхнула и полетела за ней сама.
Плевать на предсказания! Амаранта собиралась миновать ледяной мост и отогреться на лугу от пронзающего холода. Пусть ледяные существа вопят в бездне под ним. Одно из них ее предупреждало не ездить. Ну и пусть! Она свой выбор сделала. Пора ехать на свадьбу! Все же едва карета тронулась, Амаранта обернулась, чтобы глянуть назад на мост, не стоит ли там все тот же ледяшка, грозя ей на прощание. Но там стоял лишь какой-то красивый белокурый кавалер в одежде похожей на восточный халат кудесника и отряхивал снежинки со шляпы, подозрительно похожей на тюрбан. Кудесник был стар, кавалер на мосту молод и статен. Чем же они показались ей так похожими? Пригожий незнакомец улыбнулся Амаранте и помахал на прощание, как будто хорошо ее знал. Не странно ли, что он вдруг оказался на мосту в глухой местности без экипажа и без коня?
Амаранту отвлек от него какой-то гром с небес. Там надвигается гроза или летит дракон? Чуть высунувшись из окна, девушка заметила летящее существо, чем-то похожее на белого дракона с крошечным силуэтом наездницы на загривке. За ним тянулась по небу алая полоса огня или заката? Вероятно, то был и не дракон, а просто принявшие затейливую форму облака. Амаранта отвлеклась от наблюдений, потому что птица снова с ней заговорила. И ее язык был человеческим. Хорошо, что спутницы в карете спят. Можно побеседовать с великой предсказательницей судьбы в птичьем оперении.
– Ну, что мы с тобой подружимся? – Амаранта попыталась отогреть заледеневшие пальцы, коснувшись ее пушистого хохолка.
– Никогда не подружимся, если ты будешь такой наивной, как сегодня, – нагло заявила роскошная птица. – Но поскольку ты сама очень бестолкова, я собираюсь во всем стать твоей советчицей.
– Ну, спасибо, – Амаранта обиженно насупилась. Не была бы птица такой красивой, она бы тут же прогнала ее за грубость. Карета катила вперед, а пернатая подруга начала без спросу поглощать остатки фруктов из корзины. Она так высоко ценила свои советы, что даже не заметила сарказма в голосе новой хозяйки. Хотя нет, как там сказал кудесник. Хозяйкой этой птице быть нельзя, можно стать ей только подругой.
Свадебный казус
– Ты хочешь пригласить короля нечисти на свою свадьбу, – у Теобальда в голове такое не укладывалось. – Это уже не шутки! Что скажут люди? Что подумают священнослужители? Чтобы обвенчать вас приедет епископ из самого Рошена, и вся знать из Родолита тоже съедется. Все увидят короля эльфов со свитой из волшебных тварей на твоей свадьбе.
– И хорошо! Теперь мы союзники! Пусть все об этом знают! Нет войне! Нужно радоваться, Теобальд. Кто не отведал еще отвратительный вкус беспомощности в борьбе со сверхъестественными существами? Зато, как они полезны, когда просишь их по дружбе помочь.
Сам Ангус с восторгом наблюдал за уродливой ордой финодирри, которые ловко таскали огромные блоки для строительства грандиозного собора. Такие блоки не смогла бы поднять и целая артель умелых строителей. А у этих жутких уродцев, поросших шерстью и когтями, все очень ловко выходило. Отменные мастера!
– Ты помнишь, что их ни в коем случае нельзя благодарить за работу? – со своей серьезностью спросил граф у Теобальда.
– Даже если, не смотря на всю мою предвзятость к ним, их работа произведет на меня небывалое впечатление? – недоверчиво хмыкнул Теобальд. Не в меру активные финодирри ему уж очень не нравились. Такими лапищами как у них не трудно и весь мир разгромить, а они вдруг возятся тут и что-то строят. Это неспроста! Во всем этом кроется какой-то подвох.
– Особенно их нельзя благодарить в том случае, если своей работой они тебе угодили! – назидательно произнес граф Ангус. – Ты, что не помнишь, я же рассказывал тебе о них.
– Да, что-то о том, что их предок женился на смертной, и от этого союза родились такие уроды, наделенные недюжинной силой и бессмертием. А потом необычная чета с очень мерзким потомством проигнорировала какой-то торжественный прием в стране фей, и за это всех потомков наказали проклятием – они обречены быть рабами чужой воли всю вечность. Косить и строить для любого, кто им приглянется или заманит их хитростью, но любые слова благодарности обожгут их как хлыст. Они завоют от боли при виде подарка или услышав слово «спасибо» и исчезнут. Так может поблагодарить их прямо сейчас. Эй вы!
– Не вздумай! – веско возразил граф. Стая финодирри уже обернула косматые головы в ожидании очередных команд.
– Продолжайте! – велел им Ангус, а Теобальда пожурил. – Ты что не помнишь, что их сюда прислал сам Дагда. Оскорбим его и союзу конец. Снова придется вести бессмысленную войну, в которой мы в любом случае проиграем. Смирись с тем, что волшебный народ сильнее нас. С ними лучше дружить, а не враждовать.
– Феи и эльфы никогда не станут друзьями людей, – Теобальд снова ощутил боль от своего давнего увечья, полученного в поединке с нечистью. – Уж, поверь мне, я знаю.
– Как бы нам не было тяжело, мы должны попытаться, – Ангус был непреклонен. Он не отрывал глаз от постройки, которая вырастала из ничего на пустой равнине за один день. Финодирри тем и славились, что способны осушить болото и выстроить на нем роскошный дворцовый комплекс всего за одну ночь. Нужно будет попросить их построить шикарный дворец для Амаранты, едва они закончат с постройкой грандиозного свадебного собора. Именно свадебного, а не молитвенного или кафедрального. Дагда решил сделать обрученной чете подарок и пристал волшебных строителей, чтобы создать собор именно для свадьбы, которую запомнят на много поколений, потому что именно на этой свадьбе будет публично объявлено о союзе, который заключили смертные и фейри. А стало быть, именно эта свадьба станет знаменательной.
– Что скажут священнослужители, когда узнают, что самый роскошный собор на свете отстроен нечистью? – сокрушался Теобальд. Получив когда-то опасное ранение от фей, он был предвзят во всем, что казалось народа фейри, но и он не мог отвести глаз от еще не оконченной великолепной постройки. – Сказочное место! Но что если эти монолитные стены рассыплются в прах, едва гости зайдут в собор, и всех нас придавит обломками? Уж тебе ли не знать, как эльфы и феи хитры!
– Ты слишком подозрителен! – Ангус по-дружески хлопнул Теобальда по плечу, и испугался, когда друг побледнел и чуть не упал. Кажется, граф задел его давнюю рану.
Один из финодирри тут же подскочил к ним и поднес флакон со сверкающим зеленоватым эликсиром.
– Чтобы вашему другу стало лучше… на время, – прогнусавил он хриплым неприятным голосом.
– Это яд! – заподозрил Теобальд, но финодирри уже отлетел назад к работающей не покладая лап стае. Они кружились над недостроенным собором, как хоровод черных джиннов. Издалека казалось, что они не работают, а танцуют, порхая в высоте. Чудовищное и чем-то красивое зрелище! Пока Теобальд заглядывался на них, граф заставил его сделать глоток эликсира. И произошло маленькое чудо. Вместо того чтобы отравиться, Теобальд почувствовал облегчение.
– Шутки фей, – пробормотал все же он и хотел сплюнуть, но трава под ногами искрилась от какой-то волшебной пыльцы, и ему стало жалко ее пачкать.
– Я слышал об одном древнем короле из Морана, который сокрушался по поводу болота, плодившего нечисть, – припомнил граф старую легенду. – Болото невозможно было осушить, из него выпрыгивали разные твари, изводившие придворных, и слышались жуткие голоса. Каким-то образом тому королю удалось призвать финодирри. Всего одного, а не целую роту. Тот финодирри за ночь осушил болото и выстроил на нем крепость. Благодарный король решил за это возвести волшебного строителя в дворянский чин, сделать своим приближенным и оставил ему у высушенного болота подарок – изысканный придворный наряд со всеми регалиями, шляпой, сапогами. Рядом ждал умелый портной с большим зеркалом, чтобы помочь чудовищу облачиться в изысканную одежду и если придется, срочно подогнать по размеру. А чуть поодаль пряталась королевская свита, желающая посмотреть, как финодирри облачиться в дорогой наряд и станет чванливо смотреться на себя в зеркало во весь рост. Специально для него нашли передвижное зеркало огромного размера, ведь финодирри намного выше людей и плотнее телосложением. Да, и ткани для наряда выбрали самые лучшие. Пряжки, пуговицы, шнурки – все было самым качественным и дорогостоящим. Увидев эту роскошь, финодирри завыл не своим голосом. Он не оценил благодарность короля, лишь обиделся и начал плаксиво напевать что-то о том, что его лапам, когтям и рогам не место там, где существует подобная роскошь, что его прогоняют, и он должен уйти. Причем, заметь, никто его не прогонял. Наоборот ему предложили завидный пост при дворе. Король не мог потерять такого работника, но обиженный подарком финодирри разрушил какую-то базилику в зарослях и исчез.
– И какой вывод я должен сделать из этой истории?
– Волшебные существа не взяточники, не искатели богатых покровителей, не хитрецы. С ними выгодно поладить.
– Да? А не этот ли самый финодирри потом соблазнил жену короля и от их связи родился жуткий уродец вместо положенного наследника. Кстати, король и финодирри встречались в той самой разрушенной базилике.
– Ну, может это был уже другой финодирри. Посмотри, их друг от друга не отличишь.
Они подпрыгивали так энергично, будто летали. Один зазевавшийся финодирри обронил каменный блок, но к счастью успел поймать его налету до того, как тот размозжил головы целому отряду графа.
– Ты не боишься, что однажды они станут опасны.
– Дагда их сдержит, – уверенно возразил граф, – пока мы с ним в дружбе. Он же их правитель. Недаром им нужен сильный король.
– А если на свадьбе что-то произойдет.
– На свадьбу приглашен лишь сам Дагда и его избранная свита. Чудовищ там не будет, только феи и эльфы. Они могут вести себя прилично.
– Но они тоже могут быть опасны. Их миловидная внешность обманчива.
– И у них тоже есть придворный этикет. Они знают, как вести себя, чтобы не спровоцировать новую вражду.
– А что если сам Дагда опасен? Что если он просто притворился, что хочет с тобой подружиться?
– Не думаю! Недаром о нем ходят слухи, что он самый благородный из всех правителей эльфов, какие были до него.
– Верно, другие не соглашались идти на мировую. Но это вовсе не значит, что нужно верить ему безоговорочно.
– Я и не верю! Я его проверяю! Поэтому и пригласил на свадьбу. Пусть познакомиться с моей невестой и пообещает, что не причинит ей зла, только тогда мы станем настоящими друзьями и союзниками.
– Это все из-за Амаранты, да? – Теобальду на миг показалось, что он заглянул в сердце другу. – Ради того, чтобы обеспечить ей безопасность, ты готов на все.
– Ну, кроме нее я обязан опекать всех жителей графства, своих вассалов, слуг. Мне вверена забота о многих.
– Сам бы ты воевал до последней капли крови. Ты не забыл, что эльфы захватчики, растерзавшие твоих родителей. Они нас изводят веками, в то время как мы не сделали им ничего плохого. Видите ли, все эти земли, на которых мы живем, принадлежали им еще до того, как возник первый человек. И теперь мы, люди, считаемся ими всего лишь паразитами на чужих территориях.
– Перестань! Все не так плохо! – граф достал подзорную трубу, чтобы получше рассмотреть труды финодирри, круживших черным вихрем над высоченными шпилями грандиозной постройки. Еще чуть-чуть и они закончат. А солнце даже еще не начало клониться к закату. Им и полдня оказалось достаточно.
– Великолепные работники!
– Только не приглашай их отрабатывать барщину в нашем графстве. Они и так тут всех перепугали.
Хоть собор и строился на безлюдной равнине, где прежде не удавалось ничего построить, и куда из-за дурных слухов никто старался не заходить, сплетни о косматых работничках уже разнеслись по всему графству. Где-то остался отпечаток их когтистой стопы размером с коромысло. Где-то послышался их хохот, от которого сотрясались глинобитные стены сельских домиков. Где-то проломилась крыша, на которую они мимоходом запрыгнули.
– Ты, правда, веришь, что в этой равнине жили банши? – прервал его размышления граф.
– Деревенские девушки их точно слышали. Эти духи воют, предвещая трагедию. И если даже их отсюда прогнали финодирри, место для постройки свадебного собора здесь очень неудачное.
Там, где воют банши, всегда лучше строить часовню для отпевания и готовить погост для похорон, но об этом Теобальд промолчал. Зачем лишний раз тревожить друга. К тому же эликсир, преподнесенный финодирри, дал временное облегчение от ран. И на том спасибо.
Только спасибо говорить нельзя, чтобы не спровоцировать истерику и раздор. Теобальд вовремя осекся.
Под золотой маской
Амаранта сама не заметила, как заснула. Ей снилось, что она гуляет среди золотых роз. Это было поразительно! Цветы, в самом деле, были из чистого золота, но их нельзя было назвать ювелирными изделиями так, как они росли прямо на кустах и деревьях. От их сияния слепило глаза. А в небе проносилась какая-то темная тень. Амаранта коснулась одной из роз, но только уколола палец о золотые шипы.
– Осторожно, ты очень близко к границам волшебного царства, произнес вдруг кто-то. Амаранта подняла голову и заметила на высокой ветке птицу с человеческой головой. Кажется, такие создания назывались сиринами. Или алконостами? Или гамаюнами? И они существовали только в сказках. У этой птицы был роскошный, почти павлиний хвост, усыпанный, будто росой, сверкающими каменьями. Они что прямо росли у нее из перьев? Кажется, это все-таки птица сирин, потому что ее оперение светлое, а улыбка приветливая. У алконостов и гамаюнов перья темных оттенков, а лица мрачные, так как они предрекают трагедии. Сирин же вроде бы считается птицей радости. Прелестная девичья головка на птичьем теле была увенчана настоящей короной с рубинами и алмазами.
