Татьяна Профир "Бриллианты Зефир"

Мальчики вприпрыжку побежали вперёд, затеяв игру в салки. Эрик старался не отставать, присматривая издалека за детьми, насколько ему позволяла тяжёлая ноша. Большая корзина с аккуратно уложенными продуктами оттягивала кисть, заставляла попеременно перекидывать ношу с одной руки в другую. Подруги шли не спеша, замыкая процессию, довольные предоставленной возможностью остаться вдвоём и насладиться беседой.

– Укладывая камни, – рассказывала Рената, – делали значительные промежутки. Не хотелось разрушать ландшафт асфальтовой дорожкой. Камни привозили из карьера, в соседнем районе добывали. Но корни деревьев раздвинули их ещё, обходя и приподнимаясь над препятствием так, что в двух местах можно зацепиться. Местные уже привыкли и преодолевают аллею без приключений, а вот приезжие регулярно падают, расшибая себе что-нибудь. Я тебе покажу эти места.

– Думаю, мне не придётся здесь гулять одной, да ещё и в темноте, – улыбнулась Ангелина.

Они шли по дорожке, по бокам которой стояли причудливые скамейки в виде мужчины и женщины. Эта была история встречи особ из железных прутьев, знакомства, любви. Сначала на одной скамейке сидела стройная дама, а такой же утончённый мужчина стоял с другой стороны. На следующей они сидели на одной лавочке, но по краям. Чем дальше шли, тем они ближе становились друг к другу. На последней скамье пара уже была вместе.

– А вот у нас ротонда, – пояснила подруга. – Правда, красивая? От неё ступеньки спускаются прямо к озеру.

На скамейке белоснежно белой ротонды стояла знакомая корзина, а вдалеке, раскручивая круглую карусель, Эрик катал детей.

– Догоняйте! – крикнула им Рената, не замедляя шаг проследовавшая вместе с Ангелиной дальше. – Вижу, что тебе понравился наш парк. Всеми работами руководил Иржис, это его проект. А как продвигаются твои дела с расследованием, наметился след?

– Трудно сказать, – ответила Геля. – Эта Инна-Инга как мираж. Вроде, увидишь образ, подойдёшь ближе, а он растаял. Так и информация про неё. И есть, и нету. Приехала она сюда в поисках счастья. Но попался ей маменькин сынок и властная свекровь, не хотевшая делить сына ни с кем. Он, по-видимому, ещё тот тюфяк. Совсем не интересовался женой. Где она пропадает, с кем встречается, кто её подруги, в конце концов, чем она занимается в свободное время. Они даже рады, что Инна-Инга их покинула. Она переехала в дом, на крыше которого имеется флюгер в виде петуха или поблизости было здание с таким флюгером. Поющий петух защищал её и оберегал сокровища, как она говорила. Интересно, какие? Во всей полученной информации ни разу не упоминалось о каких-то богатствах. Напротив, у неё ничего не было, и она искала достойную партию, чтобы вырваться из этой ужасной жизни с двумя маленькими детьми. Может, это духовные сокровища, а не материальные. Но Инна-Инга слишком прагматична. Телефонный звонок также не пролил свет. Удалось поговорить только с дочерью, их бабушка лежит с инфарктом в больнице. В таком состоянии ей дополнительные переживания не нужны и даже опасны для здоровья. Хорошо хоть удалось раздобыть номер телефона и адрес в сети родственников из Германии, Арина прислала в СМС. Может, они прольют свет на всю эту запутанную историю исчезновения.

– Слушай, – подумав немного, сказала Рената, – а, что, если тебе с ними поговорить по скайпу, непосредственное общение гораздо лучше телефонных переговоров или писем на почту в Интернете. Воспользуйся нашим компьютером в гостиной, об оплате не беспокойся.

– Согласна, – произнесла Ангелина, – может, они помогут понять характер Инны-Инги и её увлечения. Появится образ девушки, которую ищу, а не просто эфемерный человек.

Подругам пришлось прекратить разговор, так как они уже подходили к яхте, а с другой стороны к ним приближались друзья: Джон и Летисия. И Эрик с мальчиками не заставили себя ждать, бежали по пирсу и размахивали купленными по дороге сластями. Иржис приветствовал всех с палубы белоснежной яхты под названием «Элегия» и предлагал присоединяться к нему, начать морскую прогулку. Он подготовился основательно, раздал всем оранжевые спасательные жилеты. Мальчики надели их сразу, а вот из взрослых облачились в новый аксессуар только дамы, испугавшись свалиться и оказаться в холодной морской воде. Рената беспокоилась о детях, запрещала подходить близко к бортам, но они, изучив палубу, вскоре спустились исследователь каюту.

Эрик и Джон решили порыбачить, поймать что-нибудь к обеду. Дамы рассеялись по палубе, наблюдая за волнами и плавным движением судна. Иржис, как и подобает капитану, был на мостике. Подняли паруса, которые тут же наполнились ветром, судно побежало по волнам, устремившись вдаль к горизонту. Двухпарусная яхта плавно двигалась вперёд, подгоняемая ветром.

– Нужно подтянуть трос и закрепить парус, – сказал Иржис.

– Не беспокойся, помогу, подтяну канат, – предложил Джон, стоявший недалеко. – Я давно связан с флотом, – пояснил он, – у меня в рыбном бизнеса два траулера и баркас. А недавно запустил новый цех по переработке рыбы, – не упустил он момента похвастаться. – А ты на этом судне в соревнованиях участвуешь?

– О нет, – ответил Иржис, – это крейсерская яхта. А мы соревнуемся на облегченном судне.

– Понял, – произнёс Эрик, включившись в мужской разговор. – Маневры проходят за счёт веса команды. Удивляюсь, как у спортсменов ловко выходит! Смотришь – висят практически над водой, а судно не переворачивается.

– Точно! – согласился капитан. – Для этого рассчитывается вес всего экипажа заранее и распределяются места на палубе, где кто должен быть, ну, например, при перекладке курса или смене ветра. Крейсерская яхта более устойчивая и предназначена не только для соревнований, но больше для путешествий, даже для кругосветного. Вот сейчас встанем на курс, и сможете половить рыбу, я сбавлю ход как раз для хорошего клёва.

– А устойчивость чем обеспечивается: за счёт киля или за счёт балласта? – спросил Эрик, снова вынырнув из каюты на палубу.

Ему приходилась курсировать туда и сюда, приглядывая за детьми в каюте, готовя ужин, и умудрялся поддержать беседу с взрослыми членами небольшого экипажа.

– Компромиссная устойчивость, – пояснил Иржис, стоя за штурвалом. – Имеются балласт и выдвижной киль, который легко можно убрать на мелководье или при заходе в порт.

Он начал разворачивать яхту. Боковой ветер ударил в парус, закрепленным Джоном. Узел не выдержал – и парус со всеми креплениями полетел в сторону Ангелины, не спеша прохаживающейся по палубе. Она обернулась на крики друзей, но было поздно. Удар пришёлся как раз в область живота, сложив её пополам. Так она и повисла. Подхватив ее, конструкция продолжала двигаться дальше и вынесла Гелю за борт. Чувствуя, что скользит, ещё немного – и свалится за борт, она обхватила рею крепче, насколько было возможно, так, что пальцы побелели, а сердце заколотилось, затем словно остановилось вместе с дыханием. Ангелина застыла над пропастью. Под ногами бушевало свинцово-серое море, волны накатывали одна на другую, готовые смыть её. Они ударяли в борт, пенились, и мелкие барашки бежали на гребне волны. Иржис резко повернул штурвал в противоположную сторону. Парус переместился и повис над яхтой. Геля соскользнула и упала на палубу. На этот раз закрепил узел Иржис сам, не доверяя помощникам. Присутствующие поспешили к Ангелине, помогли ей подняться и перейти в безопасное место. Эрик принёс ей вкусный с небольшим градусом коктейль, чтобы снять стресс, за компанию Ренате и Летисии тоже по бокалу захватил. Дамы решили больше не рисковать и с комфортом расположились в креслах на палубе, подальше от опасных участков.

– Паруса, конечно, хорошо, но моторные яхты лучше, – со знанием дела констатировал Джон. – Там такого не произойдёт.

– Узлы надо уметь вязать, – в защиту произнёс Эрик.

– У меня была моторная яхта, – тихо сказал Иржис, ещё беспокоясь за девушку. – Мы с друзьями приобретали. Втроём в парусный клуб ходили ещё с детства. Когда подросли, хотели катать туристов, бизнес устроить. Развлекательная, увеселительная прогулка с едой и напитками в прибрежной акватории, но неудачно: один из друзей её чуть не утопил вместе с гостями. Яхта вышла из строя, ремонт дорогой, легче новую купить. Мы со вторым другом её нашему горе-предпринимателю уступили задёшево. Так закончился наш бизнес, не успев начаться, и дружбе пришёл конец, одного пришлось исключить из друзей. Но не будем о грустном, история давно минувших дней и неинтересная. А к парусам привык, столько лет в спорте, с самого детства, что просто не представляю без них плаванье. При необходимости можно мотор поставить. Он у меня всегда с собой. Например, когда в порт заходишь при сильном ветре или в безветрии дрейфуешь, или когда нужно уединиться с прекрасной девушкой в каюте, а за парусами следить не хочется. – При этих словах незаметно взглянул на Гелю.

– Какая красота, – произнесла Летисия, – жаль, мольберт не захватила.

– Вы пишете картины? – включилась в разговор пришедшая в себя Ангелина.

– Летисия у нас художник, – пояснила Рената, – часто выставляется в галерее. Она закончила Суриковское художественное училище.

– Конечно, я не Рембрандт или Айвазовский, – кокетничала Летисия, – но свой стиль имею. Мои картины выставлялись в Голландии. Да вы сами, Ангелина, приходите ко мне в галерею, я вам свои картины покажу.

– Иржис, – переключила Рената внимание на капитана, – вам придётся компенсировать нанесённую травму подруге и пригласить её на экскурсию по городу. Расскажете и покажете флюгера, надеюсь, без происшествий обойдётся прогулка. А то у вас входит в привычку наносить увечье Ангелине. Вы, Иржис, становитесь прямо ходячей катастрофой. С чего бы это? Раньше я за вами этого не наблюдала.

– Конечно, конечно, – согласился он, обрадовавшись возможности загладить вину.

Рыбалка удалась. Поймали несколько разных рыб, среди которых оказались и две большие камбалы. Эрик спустился вниз в каюту приготовить обед, а Джон продолжал ловить, а поймав, выпускал улов снова в море.

Морская прогулка прошла великолепно, как и угощение на свежем воздухе. К позднему вечеру довольные, но очень уставшие прибыли к причалу. Мальчики, наигравшись в пиратов, заснули в каюте. Пришлось сонных переносить в машину Джона, который любезно предложил подвезти. К концу поездки Ангелина и Иржис помирились и общались как добрые старые друзья, ну, может, не совсем друзья – всё же искра между ними пролетела, чему очень рада была Рената. Её план удался, оставалась только закрепить результат.

– Иржис, как насчёт завтрашней прогулки по городу с Ангелиной? – спросила она. – Надеюсь, вы свободны?

– Может, вечером? – предложил он, посмотрев на Гелю. – Заеду за вами, будьте готовы.

– Тогда до завтра, – согласилась она, протянув ему на прощание руку.

*****

Следующий день для Ангелины проходил на редкость плодотворно. Сразу удалось связаться с тётей Инги, Галиной Александровной, очень общительной особой. Высокая женщина, обладательница худой фигуры, с проницательным взглядом. Её деловой тон, взятый с самого начала разговора, напомнил Гели её учительницу. Наверное, преподаватели и дома остаются преподавателями.

– С самого детства, – повествовала она издалека, глядя в экран монитора, – мы были очень дружны с двоюродной сестрой, матерью Инги. Каждое лето вместе проводили у бабушки. И когда выросли, обзавелись семьями, продолжали общаться, хотя редко. Сами понимаете, расстояние усложняет общение, стало проблематично ездить, особенно когда дети подросли. У неё две девочки: старшая Тая и младшая Инна, а у меня три мальчика. Тая более самостоятельная, а Инна, то есть Инга, более ветреная, в облаках вечно летала, искала придуманного принца. Считала, что удачно выйти замуж – основная цель жизни девушки. Продолжали общаться телефонными переговорами, но раз в год всё же собирались вместе, на день рождения бабушки. В последний наш приезд к родственникам пригласили Ингу к себе погостить. К этому времени у неё уже было два ребёнка от двух различных мужчин, а мужа ни одного. Она согласилась сменить обстановку и поехала с нами. Понравилось в Таллине, а как иначе… Замечательный город, и мы её приняли как родную. Стала у нас сначала проводить отпуск, а затем решила перебраться совсем. Оставила детей дома, поселилась в нашей квартире. Хотя мы и гостеприимны, но принять её с детьми не могли. В трёхкомнатной квартире мы с мужем, трое наших сыновей, а ещё родители мужа. Племянницу, гостью, можно потерпеть и уплотниться на время, но её переезд нас поставил в сложные отношения. Начались ссоры. Решила серьёзно поговорить, но повезло – она познакомилась с Генрихом и вскоре стала жить у них. Хотя я сразу говорила, что этот вариант не для неё. Она – девушка в постоянном активном поиске, любила мужское общество. Я даже сказала бы, особа лёгкого поведения, – утвердительно произнесла Галина Александровна. – Детей бросила, сама развлекается, клубы, тусовки посещает. А днём пропадала в фотосалоне в нашем подъезде на первом этаже. Кажется, он и сейчас открыт. Там работает экстравагантный Пьер Варганиус. Не понимаю, как только Генрих её не ревновал… Инга, даже проживая с ним, реже, но продолжала появляться в салоне. Наверное, это и послужило разрывом их отношений. Кто будет мириться, если жена гуляет с другим… А я её предупреждала. Да, припоминаю ещё каково-то бизнесмена, Инга знакомила меня с ним. Кажется, Ричардом его зовут, если ничего не путаю. Из него бизнесмен, как из меня эквилибристка под куполом цирка! – возмущалась Галина Александровна. – Вы бы видели его руки! Это же руки грузчика или кузнеца – неухоженные. Часы на запястье – подделка, а костюм вообще с блошиного рынка. А речь! Столь необразованного мне не приходилось видеть, поверьте, даже за мою длительную преподавательскую карьеру. Да, сорил деньгами, но, кажется, они у него скоро кончились. Инга с ним у нас появилась сразу же после расставания с Генрихом, просилась на одну ночь. Кстати, в том же фотоателье познакомилась с Ричардом. Может, Пьер их познакомил, не знаю. Фотограф и сам не отличался пуританским нравом, постоянно ходили к нему девицы. Как-то поинтересовалась у него, что это за девушки. Ответил, что проводит фотосессию, снимает на календарь. Представляете, и мне предложил. Вот нахал, мне, порядочной женщине с тремя детьми. Смеюсь, на самом деле Пьер довольно отзывчивый молодой человек. Не раз помогал племяннице. Вам с ним нужно поговорить. Хотя, знаете, – понизив голос, произнесла тётя Инги, посмотрев по сторонам, не слышит ли муж, – в Германии снялась для календаря с такими же дамами преклонного возраста, как я. Но нами двигало желание помочь нашей общей знакомой. Она в очень затруднительную ситуацию попала, я бы больше сказала, жизнь преподнесла ей отрицательный сюрприз – болезнь, рак молочной железы. Её прооперировали, удалили грудь, химиотерапия – очень тяжёлое испытание. Мы, её подруги, решили поддержать её: жизнь на этом не заканчивается, надо бороться. Снялись топлес на календарь, прикрывая грудь чашей с фруктами или букетом, каждой достался свой месяц. Все очень замечательно вышли. Хотели дать ей понять, что даже после такой калечащей операции она остаётся привлекательной. Календари очень быстро продались, а вырученные деньги направили в фонд на лечение женщин с раком груди… Что-то отвлеклась, – спохватилась Галина Александровна, заметив прошедшего мимо супруга. – На чём я остановилась? Ах, да, последний раз Инга нас навестила, как я сейчас понимаю, – немного подумав, произнесла она, – незадолго до исчезновения. Пришла весёлая, даже пошутила, скоро будет богата. С чего бы это? – снова в повествовании тёти Инги прозвучала оценка произошедшего. За время преподавания она привыкла делать выводы при каждом удобном случае и давать каждой ситуации свою оценку. «Танцы живота приносят неплохую прибыль», – заявила племянница. Так я и поверила! Едет выступать на корпоративную прогулку по морю к одному бизнесмену на яхте «Каракатица». «Почему запомнила?» – спросите меня. – И пояснила: – Собственно, очень просто. Дети постоянно смотрели мультфильм про яхту «Беда», а там была одна яхта под названием «Чёрная Каракатица». Вот и осталось в памяти. И наконец, при последней встрече Инга сказала, что липовые бизнесмены ей не нужны, в состоянии позаботиться о себе сама, а они останутся с носом. Да, так и сказала, останутся с носом. Конечно, порадовалась за племянницу, но вряд ли танцами много заработаешь. Думаю, Инга рассталась с Ричардом, но, кажется, попала в другую неприятную историю… Надеюсь, вам помогут мои сведения. Жалко Ингу, ветреная, но всё же родная. Куда пропала? Мы по просьбе сестры подавали заявление на поиски, но тщетно. Надеюсь, вам повезёт больше. Сообщите, пожалуйста, нам, если несложно, как результат будет.

– Обязательно, – согласилась Ангелина, поблагодарив, отключила компьютер.

Она поспешила на следующую встречу – с хореографом Ирмой. Бросила сумку на заднее сиденье автомобиля, любезно предоставленного Ренатой, предусмотрительно внесла адрес в навигатор, чтобы снова не колесить по городу – теперь в поиске театра опера и балета, и поехала вперёд, влившись в плотный поток машин.

На пороге красивого здания с колонами и лепниной в виде музы с арфой, увенчивающей выступ над аркой, ждала её хрупкая на вид женщина, закутанная в ажурную тонкую шаль.

– Ирма, – представилась она, – а вы, видимо, Ангелина. Пройдёмте в здание, там будет удобно поговорить. Лина предварительно позвонила и рассказала, о чём пойдёт речь, собственно, поэтому я выделила время в моём плотном графике.

Пройдя через служебный вход, поднялись по старой, со скрипучими ступеньками лестнице и оказались высоко, под самой крышей, в мансарде. Ирма открыла дверь и впустила Ангелину в большое помещение с маленькими окошками, света от которых было недостаточно, поэтому здесь горело искусственное освещение даже днём. В зеркальной стене отражались маленькие девочки и мальчики, занимающиеся у станка. Строгая дама, очевидно, преподаватель, постоянно давала команды, придирчиво наблюдала и поправляла движения детей.

– Все встали в третью позицию и на счёт три начали, тянем носок, не забываем про руку. Отводим её плавно, вытянете пальчики, они должны быть продолжением вашей руки. Плавнее, плавнее. Дорогая, держим спинку, не сутулиться, – прикоснувшись рукой к спине будущей балерины, говорила она. – Не ленитесь, повторяем снова и под музыку.

– Здесь занимаются самые маленькие балерины, – пояснила шёпотом Ирма, – нам сюда.

Прошли через весь зал и оказались в уютной комнате, служившей одновременно и гардеробной, и гримёрной. Повсюду стояли вешалки с костюмами, ажурными накрахмаленными пачками к различным спектаклям. На крючках висели пуанты, а на столиках с зеркалами и яркими светильниками в помощь для наложения макияжа стояли различные баночки, лежали миниатюрные коробочки, тюбики с различными тенями, круглые пудреницы, губные помады, карандаши для губ, век и ещё многое другое, непонятно для чего.

Предложив гостье кресло, Ирма села ближе к столу. Из ящика стола она извлекла старенький большой фотоальбом. Раскрыв на нужной странице, протянула Ангелине:

– Это наша группа, мы все вместе начинали. Изначально танцы задумывались для улучшения здоровья, движения живота хороши для поддержания в тонусе органов пищеварения, улучшения обмена веществ, а ещё для развлечения домохозяек, но постепенно пришли к коммерческой составляющей. Вынужденная мера. Надо оплачивать аренду помещения, костюмы – дорогое удовольствие, и элементарно хореографу и аккомпаниатору нужно что-то есть, надо платить зарплату. А взнос за курсы минимален, даже половину расходов не компенсировал. И конечно, просто говоря, хотелось показать на публике свои достижения в танцах. Во всём должен быть стимул. Девочкам нужно знать свои результаты. А кто лучше оценит, если не зритель? Стали выступать в Домах культуры, на предприятиях и на корпоративных праздниках, куда без этого… Пожалуй, это основной наш заработок и был. На фото первоначальный состав, а на следующей странице те, кто к нам пришёл потом, – пояснила Ирма, продолжая разговор. – Инга молодец, она в центре фотографии, – указывала тонкими гибкими пальчиками элегантная хореограф, постучав по снимку, – часто организовывала наши выступления, не знаю, как ей это удавалось, девушка не местная, но постоянно приносила заказы на праздники. Помогла рекламу сделать через одного фотохудожника. Общительная девушка, с высокой работоспособностью, всегда выкладывалась на занятиях, но очень авантюрная. Несколько раз наши девушки попадали, мягко сказать, в не очень хорошие компании, еле ноги уносили, а об оплате даже речи не было, главная задача была – остаться в живых. Тогда я взяла за правило: прежде чем идти куда-нибудь выступать, надо сообщить мне и хотя бы минимально собрать информацию о компании. Никаких сомнительных выездов, только проверенные. Назначила главной группы Милинду. Она очень хорошо подошла на эту роль. Ей удалось дисциплинировать девочек.

– Можно подробнее, что за случаи, как вы говорите, не очень хороших выступлений? – поинтересовалась Ангелина, перелистывая альбом. – Может, это как-то связано с исчезновением Инги…

– Не знаю, есть ли связь, – задумалась Ирма, – но, пожалуй, посмотрю, остались ли эти адреса.

Она встала и прошла за вешалки с костюмами, в пространстве над ними и потолком было видно, как приоткрылась дверь в ещё меньшую комнату, очевидно, служившую чем-то вроде склада для ненужных вещей или редко использующихся предметов. Ирмы не было некоторое время, несколько раз что-то упало, гулко стукнувшись об пол, что вызывало беспокойство у Ангелины за судьбу Ирмы, и она каждый раз спрашивала: «Как вы?», предлагая помощь, но несгибаемая хореограф каждый раз отклоняла любую помощь. Наконец Ирма появилась, стряхивая с себя остатки пыли, а также сдувая её с пухлых папок.

– Закинули в самый дальний угол, – пояснила она. – Сейчас посмотрим, если остались записи, то только тут.

Ирма стала перелистывать пожелтевшие исписанные страницы, пока не наткнулась на нужную запись.

– Вот, – обрадовалась она, – здесь как раз нужный нам период. О да, кажется, нашла! Видите, отмеченные красными точками? – Хореограф как обычно элегантно провела тонкими изящными пальцами по листку. – Эти неудачные выступления практически произошли подряд, припоминаю, почему так произошло. Девушки распечатали на небольших листочках объявления и развесили чуть ли не на всех столбах с незамысловатым текстом: «Исполним танцы живота на праздниках и вечеринках». Наверное, из той же оперы, что «Массаж на дому», не хватало только дополнения «18+». Естественно, некоторые субъекты приняли их за объявления девиц лёгкого поведения, предлагающих эскорт-услуги с вытекающими из этого последствиями – танцы, стриптиз и так далее. Это после этих случаев мы стали выступать только по рекомендации, объявления со столбов потребовала снять, и разместили рекламу в крупных глянцевых журналах. Дальше с нашей группой никаких эксцессов не происходило до исчезновения Инги и Айгуль. Собственно, тогда никто не обратил особого внимания их отсутствию. Инга предупреждала, что покинет нас и это её последнее выступление. Известила о желании перейти в другой коллектив, но на данный момент у неё не было предложений из других коллективов, я проверяла. А вот Айгуль ничего не говорила об уходе, и для нас, по крайней мере для меня, это стало большим огорчением. Решили, что её уговорила Инга, они часто вместе выступали и общались между собой больше, чем с другими девушками. Скажу вам честно, меня очень расстроила потеря Айгуль. Она девушка азиатского типа с характерной фактурой, пластичная. Как раз для танцев живота, её принимали за арабку. Очень красивая была.

– Напишите на листочке адреса этих курьёзных выездов, – попросила Геля, перебив рассказ Ирмы. – Не читаю на эстонском. Может, это как-то связано с их исчезновением.

– О, конечно, я не подумала об этом, – произнесла хореограф, записывая на листочке. – Мистер Рукайшунус проживает за городом. Ничего не могу сказать про него, не знаю. А вот Марго содержит интим-салом для элиты и ночной клуб. Мы с ней пересеклись, так как наших девочек приняли по ошибке за дам лёгкого поведения. Я вам только сейчас пояснила, почему, – улыбнулась Ирма. – Напишу оба адреса. Придёте к Марго – позвоните три раза в домофон у подъезда и скажите, что от меня. Так получилась, но с того времени мы стали с ней общаться. Ничего особенного, перезваниваемся по телефону. Это больше личные отношения, она оказалась моей знакомой по подъезду по старой квартире. Марго – довольно приятная дама, и поможет вам, чем сможет. Я её предупрежу. Ещё один конфликт произошёл у девочек. Они танцевали на празднике одной фирмы, кажется, «Тент». Девочки отработали весь вечер, а фирма им не заплатила или меньше, чем обещала. Лучше вам расскажет Сара. Она с ними ездила. Её вы можете найти в магазине парфюмерии через улицу от нас, вход сбоку. Сейчас напишу адрес. Скажите, что от меня.

– А почему Инга решила уйти и бросить танцы? – спросила Ангелина. – Вы говорили, что ей нравилось танцевать. И у меня сложилось впечатление, что она активно участвовала в жизни группы.

– Да, вы правы, – согласилась Ирма, театрально сложив руки и положив на колени. – Продолжу рассказ про Ингу, – произнесла хореограф, протягивая листок с адресами. – Я уже говорила, она была связующим звеном в группе. Вскоре после её ухода наша команда распалась, постепенно, конечно. Думаю, Инга не понимала своего потенциала. Она – хороший организатор, у неё все задатки офис-менеджера. Жаль, но Инга не прислушивалась к моему мнению. Она видела своё будущее как минимум женой олигарха. Каждый раз после нашей программы под любым предлогом она оставалась на празднике, чтобы познакомиться с кем-то. Критиковать её никто не собирался, каждый устраивается в этом мире как может. Вскоре у нас появился спонсор, один состоятельный человек. Пришёл к нам на очередное занятие, посмотрел, понравилось, чем мы занимаемся, предложил спонсировать. Так у нас появился Викентий Львович Борновский. И как нельзя кстати. Аренда помещения росла с каждым месяцем и стала неподъёмной. Мы были рады переложить расходы на его плечи. Викентий Львович предложил заграничный тур наших выступлений. Стали готовить новые номера. Он привёз девочкам замечательные костюмы, расшитые камнями. Кажется, у Инги с ним завязался роман, правда, недолгий. Вдруг Борновский привёл на репетицию новую девушку и предложил заменить на неё солистку. Получилось, как раз на место Инги. Она возмутилась, сказала, что не будет больше танцевать, а через некоторое время совсем отказалась от заграничного турне. Я попыталась заступиться, призвать Борновского к здравому смыслу. Приводила доводы: новая девочка ничего не умела, чтобы её научить, надо время. И пластики у неё, мягко говоря, никакой. Но Викентий Львович не хотел ничего слышать: мол, он платит – ему и решать, кто будет попой вилять. Его дословное изречение. Инга пошла на конфликт и после последнего корпоративного выступления больше не пришла. Исчезла и Айгуль, это нарушило композицию танца. Пришлось придумывать новый номер, но на этом проблемы не прекратились. Новая солистка падает и ломает ногу. Речи о заграничном туре уже не шло. В последнее время Борновский сильно нервничал. Не знаю точно, из-за всего происходящего или было ещё что-то. Но вскоре он нас так же неожиданно покинул, как и появился, при этом не забыл прихватить и костюмы. Через несколько дней наша группа распалась. Больше я не видела ни Ингу, ни Айгуль.

– Ирма, вы случайно не знаете, где они выступали перед исчезновением?

– Знаю, – подтвердила хореограф, – это была идея Викентия Львовича. Он часто девочкам устраивал выезды, поэтому у меня не возникло вопросов.

– А куда они ездили? – спросила Геля.

– Сейчас посмотрим, – сказала она, снова листая старые записные книги. – Кажется, этот адрес. Не знаю, будет ли он вам полезен. Здесь два слова – «яхта «Каракатица». Скорее всего, это частная вечеринка какого-нибудь знакомого Борновского. Девочки сами согласились, уверяю, пристойное мероприятие.

– Мне ещё нужны контакты Милинды, – попросила Геля. – Вы говорили, она возглавляла группу, следовательно, ей есть, что добавить. Она общалась с девочками, хорошо их знала. А в расследовании каждая мелочь важна, вы понимаете.

– Конечно, конечно, – произнесла Ирма, улыбаясь, – не переживайте, я всё понимаю. И думаю, она может быть вам полезна. Милинда пришла к нам научиться женственности. Девушка долгое время занималась борьбой, наверное, с самого раннего детства. Всё время в мужском коллективе. Родителей не особо заботило, что она девочка. В её гардеробе исключительно футболки, спортивные костюмы и штаны, штаны и ещё раз штаны. Вы бы видели, как неловко она себя чувствовала, примерив танцевальный костюм! В танце она расцветала. И, кстати, ей удалось найти мужа на одной из вечеринок, в отличие от Инги.

Поблагодарив Ирму, Ангелина вышла из холодного помещения и поёжилась. Она очень замёрзла в маленькой неотапливаемой гримёрной. Геля, прикрыв глаз, подставила лицо солнцу и постояла несколько секунд на ступеньках высокой каменной лестницы. Наслаждаясь тёплыми лучами солнца, решила согреть себя ещё и чашечкой горячего чая, заглянула в соседнее кафе под символичным названием «Артистическое».

Название напомнило кафе из её студенческой юности. Геля каждый день проезжала мимо него на трамвае, представляя интерьер театральной сценой. Кафе стояло напротив театра. Единственное, что связывало кафе с театром, это название «Артистическое». В один из дней трамваи встали – отключили электричество. Ангелина с подружками не стали ждать, а пошли пешком, их путь проходил мимо кафе. Студенты всегда голодны, и они решили зайти поесть. Внутри оно оказалось неприглядной столовкой. Но в этом кафе, куда заглянула Геля, было всё по-другому – уютно и вкусно. По-видимому, здесь часто собиралась богема: артисты кино и театра, оперные дивы и представители балетной сцены, а также художники, ну как же без них… У рояля музицировала парочка музыкантов, играя в четыре руки. Стены завешены в тематике кафе – постерами театральных костюмов и декораций сцены, афишами местных знаменитостей. Маленькие столики, покрытые накрахмаленной скатертью, уютно расставлены по залу, к ним придвинуты венские стулья с изогнутыми спинками.

Как только Ангелина расположилась около окна и достала блокнот, появилась милая официантка в форме чёрно-белого цвета, любезно предоставившая меню. Геля заказала только чай с лимоном, отказавшись от вкусных соблазнов. Если позволять себе каждый раз выпечку, то даже от идеальной фигуры после отпуска не останется и следа.

«Надо разобраться, что мы имеем», – решила она, заглянув в свои записи. Вокруг имени Инны-Инги, кроме эстонских родственников, Генриха и танцев живота, появились новые имена тех, кто встречался на пути Инги: Нина Петровна – соседка Генриха, Пьер Варганиус – фотограф, Ричард – липовый бизнесмен, Ирма – хореограф, Рукайшунус и Марго – сомнительные вызовы выступлений, Викентий Львович Борновский – спонсор, и яхта «Каракатица», а также пропавшая Айгуль, предположительно в одно время с Ингой, Милинда. Да, ещё костюмы, появившиеся вместе с Борновским, все украшенные камнями, а когда он ушёл, забрал костюмы с собой. Спрашивается, зачем, в чём их ценность, почему не оставить в подарок девочкам? Как поняла Ангелина, они шились индивидуально, для каждой девушки – свой костюм. Загадка! Геля обратила внимание: уже двое говорили о яхте «Каракатица». Тётя Инги – Галина Александровна – упоминала, и Ирма прочла запись в журнале о яхте. По-видимому, здесь надо искать исчезновение Инги, но где сама яхта и как её найти. Снова загадка! Решив продолжить свои поиски с Пьера, Геля отложила блокнот и сделала маленький глоток ароматного горячего чая. Запах лимона, мяты пробудил аппетит, и она заказала лёгкий салат. Поглощая еду машинально, автоматически проглатывая вилка за вилкой нанизанные на неё овощи, Геля продолжала размышлять, не отрывая взгляд от окна. На улице проезжали в обе стороны различные марки автомобилей, спешащие люди обгоняли вальяжно прохаживающихся других пешеходов, по всей видимости, в большей своей массе туристов, созерцающих красоты архитектуры. Они неустанно фотографировали и вертели головой в разные стороны, с беззаботной и немного ошалевшей улыбкой сверяли очередное увиденное здание с путеводителем.

Ангелина решила проверить все версии, не обойти вниманием ни одного человека, с кем была знакома Инга. Даже маленькая деталь может привести к важной находке. Здесь она вспомнила, что вечером её ждёт прогулка по Таллину, которую устраивает Иржис для неё. Ещё столько дел, нужно встретиться и поговорить со всеми, а для этого надо поторопиться. Геля вложила деньги в счёт, лежащий внутри театральной маски, не забыв при этом чаевые для обаятельной официантки. «Но сначала надо побеседовать с Сарой. Магазин находится совсем рядом, глупо упускать возможность туда заглянуть».

Он располагался на первом этаже жилого дома. Вход сбоку, как и предупреждала Ирма. Маленький и уютный, от пола до потолка заполнен различными баночками, пузырьками, пакетами, коробками, тюбиками. Витрины и место продавца оформлены в стиле средневековых аптек. Даже некоторые предметы косметики разместили в банках с притёртой крышкой. На стойке возвышались рядом с кассой золотисто-медные чашечные весы. Геля открыла дверь и окунулась в симфонию запахов, соперничающих между собой. Внутри, кроме молодой девушки-продавца, никого не было. Она, увидев покупателя, с радостной улыбкой на устах стала предлагать товар. Гели неудобно стало отказываться, и она решила купить крем для рук и пенку для ванной в упаковке в виде шариков.

– С каким запахом вы хотите? – спросила девушка в яркой голубой форме. – Есть с шоколадными нотками, ванили или цитрусовых. Могу предложить – только привезли – с фруктовыми нотками. Мне понравился тропический. Сама такой пенкой пользуюсь.

– Уговорили, пенка с фруктовым запахом, – согласилась Ангелина, – а крем желательно без запаха или с тонким, ненавязчивым запахом.

– А возьмите ещё мыло, – предложила она, – в его состав входят компоненты крема. Не сушит кожу, хорошо увлажняет и питает. Ощутите шелковистость вашей кожи после использования.

– Хорошо, если вы мне поможете. Как увидеть Сару? Мне сказали, что она здесь работает.

– Сара – хозяйка магазина, она редко выходит в зал. Но можно спуститься в подвал, там её кабинет.

Поблагодарив девушку, Геля направилась в подвал. Пришлось спуститься по ступенькам в мрачный коридор. Внизу лестница освещалась светом от комнаты. В кабинет вела приоткрытая дверь. Геля постучала для приличия и вошла. За столом сидела женщина с каштановой копной волос. Хозяйка магазина пристально смотрела в компьютер, одной рукой быстро щёлкала на клавиши калькулятора. Полученную сумму вносила другой рукой в компьютер. Всё её внимание занято балансом, и она не сразу откликнулась на приветствие. Женщина с излишним весом наконец подняла голову и с удивлением посмотрела на девушку. Ангелина сразу представилась и не забыла упомянуть про Ирму и этим расположила к себе хозяйку магазина. Сара хорошо помнила хореографа и рада оказать ей услугу. Она с трудом поднялась и пригласила присесть на диван и поговорить за чашкой чая. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы преодолеть два метра от стола до дивана. По-видимому, у хозяйки магазина были проблемы с суставами, из-под нависшего огромного живота показались не меньшего размера ноги, напоминавшие стопы слона. Поэтому она редко появлялась в торговом зале. Сара с удовольствием рассказала давнюю историю.

– О, помню, – улыбнулась она, – нас даже полиция тогда задержала. Всю ночь провели за решёткой. Утром приехал чей-то знакомый и вызволил нас. Фирма эта давно разорилась, а тогда она праздновала год создания. Пригласили не только нас, ещё были артисты из мало бюджетного театра. После концерта всем раздали конверты. На улице мы их раскрыли, а там сертификат на их продукцию вместо денег. Фирма распространяла бытовую химию, и, как оказалось, не очень хорошего качества. Подписывая контракт, никто не обратил внимания на мелкий шрифт. А там было написано, что фирма вправе оплатить за услуги, как им будет угодно. Они нам сертификатами и оплатили. Инга подбила всех отомстить и раскрасить машину хозяина фирмы. Купили краску и вылили на машину. Она даже неприличное слово написала на лобовом стекле. Нас забрала полиция. А как вышли, я уже рассказала. Больше с Ингой мне не приходилось никуда выезжать, и к лучшему. Она авантюристка.

Простившись с Сарай, Ангелина пошла на стоянку к машине, расследование продолжалось. Автомобиль её забросил в красивейшее место старого Таллина. Вот, оказывается, где проживала тётя Инги большую часть своей жизни. Здание и правда было очень красиво: в готическом стиле на шпиле красовался флюгер в виде дракона, который находился в безветренной дремоте. А в паре домов позади него, как раз за переулком, виднелся флюгер в виде золотого петушка на крыше собора. Опустив свой взор с крыш на уровень первых этажей, Ангелина обнаружила фотосалон с непонятным эстонским названием, но в витрине висели фотографии людей с весёлыми или, напротив, с серьёзными лицами. Убедившись, что это единственный салон на этой улице, она шагнула внутрь, звонкий колокольчик огласил о её появлении заливистой трелью. Девушка, сидевшая за столом, подняла глаза на гостью, оторвавшись от изучения картинок в глянцевом журнале.

– Делаем срочное фото на документы, – произнесла она, борясь с некстати одолевшей зевотой. – Нужна художественная съёмка, то вам придётся подождать мастера. Он на выставке фоторабот, вернётся через несколько дней, – монотонно говорила она заученные фразы, поправляя постоянно сползающую тонкую бретельку топика. – Если оставите свои координаты, я вам позвоню, когда он появится.

Произнеся избитую фразу в который раз, она снова погрузилась в перелистывание журнала, манящего яркими картинками, сразу потеряв интерес к зашедшей девушке.

Ангелина не рассчитывала, что ей придётся столкнуться с секретаршей, поэтому её заготовки, приготовленные заранее для знакомства с Пьером, не подходили. Взяв спасительную паузу, она стала рассматривать стоящие здесь же, в просторном фойе, стенды с красивыми фотографиями. Направляясь сюда, Геля рассчитывала хотя и не на объятья со стороны мистера Пьера, но на дружеское участие всё же претендовала. По словам Галины Александровны, Инга часто общалась с ним, пропадая в его ателье вечерами, можно сделать вывод, что они хорошие приятели. Ирма также вскользь упоминала о фотографе, помогшем с рекламой.

– Вы решили? – активизировалась девушка, закончив листать журнал.

– Что? – поинтересовалась, Ангелина, выбитая из состояния нирваны, созерцая художественные фотоработы мастера, говорящие о его высоком профессионализме.

– Портрет или документы? – поинтересовалась секретарша, теряя терпение. – Я скоро ухожу, время обеда, – сказала она, посмотрев на часы.

– Портрет, – согласилась Ангелина в надежде увидеть мастера.

Девушка обрадовалась, что ей не придётся самой фотографировать, и быстро записала данные Гели в журнал. Ангелина взглянула на записи. Список был внушительный и не гарантировал скорую встречу с Пьером. Она вынула из сумочки крупную купюру и положила на стол:

– Можно ускорить? Моё пребывание в вашем прекрасном городе заканчивается, боюсь, не успею.

– Хорошо, – ответила секретарша, пряча купюру в ящик стола. – Я позвоню вам, как только он появиться, – произнесла она, делая пометку в журнале.

Ангелина вышла на улицу, яркие лучи солнца ударили по глазам, заставив надеть тёмные очки. Тёплый денёк манил прогулкой по городу. Не хотелось идти к машине и садиться в душный салон, хотя и с кондиционером. Она побродила вокруг, осматривая окрестности и балуя себя большим рожком мороженого. Её привлекло сооружение собора с красовавшимся на крыши флюгером петуха, заприметила который, ещё подъезжая к дому тёти Инги. Решила рассмотреть его вблизи: замечательное здание шестнадцатого века с множественной лепниной, с цветной мозаикой витражей на библейскую тему и вытянутыми шпилями. Вокруг разбит скверик с вековыми дубами и липами, ухоженными клумбами, утопающими в цветах, и коваными скамеечками в ажурной тени деревьев. Устроившись на одной из скамеек вблизи небольшого фонтанчика, Ангелина доедала мороженое, созерцая вокруг. Маленький рыжий шпиц подбежал к ней, встал на задние лапки и запрыгал, тряся передними лапками.

– Моцарт, сколько я тебе говорил, нельзя клянчить еду, тем более у незнакомой девушки, – произнёс пожилой мужчина, подходя ближе к скамейке.

– Можем познакомиться, Ангелина, – улыбнулась Геля, протянув хозяину собаки руку. – Теперь можно покормить? У меня ещё осталось немного мороженого в рожке.

– Валдис Гидрастис, – представился седовласый мужчина, одной рукой опираясь на трость, а второй взял руку Ангелины и поцеловал. – Если хотите, то можете покормить. Он очень любит мороженое.

Пёс с удовольствием стал уплетать рожок. Сначала он вылизал со знанием дела содержимое, а затем захрустел вафельной трубочкой.

– Каждый день, утром и вечером, мы с Моцартом гуляем в этом сквере, – сказал мужчина, присев на край скамейки и сложив руки на круглом набалдашнике трости, – а вас видим впервые.

– Я гощу в вашем городе относительно недолго и случайно забрела в этот прелестный уголок, – пояснила Геля, развеяв любопытство собеседника. – А вы здесь живёте?

– Жил всю жизнь здесь, – с сожалением произнёс пожилой мужчина, – вон в том доме на третьем этаже, под самой крышей. Окна выходили на собор, видно было флюгер, петушок пел мне в форточку окошка при ветреной погоде.

– Он может петь? – удивилась Ангелина, посмотрев на вершину шпиля.

– Конечно, у петушка объёмное тело, а под крыльями расположены две трубочки, – пояснил Гидрастис. – Когда дует ветер через узкое отверстие, появляется характерный свистящий звук –

и птица поёт. Изначально поющих петухов ставили на церквях и соборах, считалось, что они оберегают здание от пожаров, злых духов и краж, а потом они появились и на обычных домах. Защитники жилищ, так их стали называть. Любовался им каждое утро, но пришлось переехать к сыну. В результате реструктуризации передали наши квартиры старому хозяину, вернее, его детям, а нас выселили кого куда. Новый хозяин занимает весь дом. Напротив нас жила пожилая женщина, наша приятельница. Она умерла, не перенесла, что её попросили из квартиры, где прошли её детство, юность, зрелость и часть старости. Старые люди привязаны к своему жилью, привычкам. А я живу за несколько кварталов теперь, но с Моцартом сюда по привычке приходим. Очень нравится нам с ним гулять по скверу. Правда, дружище? – обратился он к собаке, потрепав за ухо. – Ну что, справился с лакомством, теперь пошли домой, маленький подхалим… Может, ещё увидимся, – обратился на этот раз пожилой мужчина к Ангелине, – побеседуем. Я могу много о чём рассказать. Если будет интересно, приходите.

Он встал, пошёл по дорожке, опираясь на трость, а верный друг побежал рядом. Ангелина смотрела вслед удаляющему старичку и забавной маленькой собачке. Девушка не обратила внимания на подошедшую с другой стороны женщину, пока она не назвала её по имени. Геля повернулась и увидела, не поверив своим глазам, Летисию. Она стояла в длинной разлетайке зелёно-серой гаммы, украшенной арабскими огурцами, серых широких коротких штанах, из-под которых виднелись мокасины в серо-жёлтую клеточку, и с вязаной песочного цвета сумкой с широким ремнём, перекинутым через плечо.