Отвергая
Линда Тополь
В Клостере, где живет Руна стало неспокойно: люди пропадают, а учительницу биологии находят мертвой при странных обстоятельствах. Руна пытается справиться с потерей старшего брата, который целый год мучает ее своим появлением в обличии призрака.В ночь годовщины смерти брата, Руна оказывается на лысой горе, куда привел ее призрак, который наконец-то решил показать ей причину своего долгого скитания в мире живых. Руна видит скачущих у костра женщин в карнавальных масках и жертвоприношение. Среди присутствующих Руна узнает свою мать и двух старших сестер. В чем замешена ее семья и какое к этому отношению имеет сама Руна? Действительно ли ее брат совершил самоубийство, или же стал жертвой семейного проклятия?
Линда Тополь
Отвергая
Пролог
Юноша находился в освещенной гостиной, обставленной просто, но вполне приемлемо. Большой кожаный диван, камин с остатками обгоревших бревен, несколько стеллажей с книгами, два окна и лестница, ведущая на второй этаж. Наверху на площадке лестницы сгущалась тьма. Там стоял человек и наблюдал за ним.
Варди, так звали юношу с телефоном в руках, был молод и красив по меркам нынешней молодежи. Русые волосы, слегка длинноватые, лезли в глаза, которые отличались необыкновенным каштановым цветом с золотым сиянием. Строгий нос выделялся на лице и подчеркивал заостренные губы. Юноша совсем недавно вернулся с тренировки по хоккею и был одет в темные спортивные штаны и серую худи.
Он что-то набирал в своем телефоне, после подносил его к уху и разочарованно убирал. «Черт!» – повторял Варди вот уже в третий раз, поскольку не мог дозвониться до того, кто был ему очень дорог. Он прохаживался взад-вперед позади дивана и бросал быстрые взгляды на настенные часы, что висели над камином. К слову, часы не понимали его спешки и показывали всего семь вечера.
Слова, которые хотел сказать юноша, были чересчур важными, но в трубке шли только длинные гудки. Он понял, что дозвониться не получается, а потому сунул телефон в карман спортивных брюк и зашагал в сторону выхода из дома. В тот момент, когда рука Варди тянулась к ручке двери, на втором этаже его дома скрипнули половицы. Он обернулся на звук и во всем доме погас свет.
– Кто здесь? – отозвался он в темноте, но ответом ему было лишь карканье ворон, доносившееся с улицы.
Обрывки разговора, который он представлял в своей голове, улетучились. Вместо них появилось тягучее чувство тревоги. Варди шагнул в темноту, пытаясь понять, кто наверху. Смутные очертания мебели пугали, ведь в темноте они походили на странные фигуры. Он подошел к подножию лестницы и сердце его затрепетало от страха, потому что наверху он увидел фигуру в черном.
– Кто вы? Что вы здесь делаете? – испуганно проговорил он.
Тот, кто прятался под черным одеянием, не собирался отвечать ему. Фигура стояла не шевелясь, словно манекен в торговом центре. Варди попятился, когда человек в черном двинулся вниз по лестнице. Твердые и уверенные шаги разносились по дому эхом.
Варди, пытался нащупать телефон в кармане, чтобы вызвать полицию. Ткань брюк почему-то прятала его и не давала достать. «Ну же! Давай!» – мысленно повторял он себе.
Как только ему удалось выудить телефон из кармана, он бросил взгляд на фигуру в черном, которая уже преодолела половину лестницы. Варди взялся набирать 1-1-2 и судорожно жать на экране кнопку вызова. В его ушах стучал пульс, а мысли были словно беспорядочный пчелиный рой.
Он собирался поднести телефон к уху, когда фигура повернулась к нему, и перед ним предстала зияющая чернота вместо лица. А потом телефон испарился из его руки.
«Что за черт?!» – прошептал он, потому что в руке, в которой только что был телефон, оказалась непонятная колючая крошка. Варди стряхнул ее на пол и вытер ладонь об брюки.
Тем временем фигура оказалась внизу. Она замерла, стоя у подножия лестницы и смотря на Варди. Он понимал, что у него не получится сбежать. Выход был слева и чтобы попасть к нему, придется преодолеть фигуру в черном. Варди почему-то знал, что этот человек не даст ему уйти. А значит придется драться.
Он вспомнил, чему его учил отец: «Встань в стойку, одной рукой прикрывай лицо, второй бей!» – прозвучали слова в его голове. Он принял стойку, когда из рукава фигуры выпала длинная толстая веревка с петлей на конце. Варди опешил – «Зачем веревка?» Внутренний голос тут же дал подсказку «Чтобы связать тебя!»
Стойки, которую он принял несколько секунд назад, как не бывало. Он развернулся и собирался выбежать из дома через кухню. Сделав несколько быстрых шагов, фигура занесла веревку над головой и обрушила ее на Варди, сбивая с ног. Юноша упал, больно ударившись подбородком об пол, а фигура потащила его к себе, потянув за веревку. Он дергался, вырывался, пытался развязать запутавшуюся веревку на ногах, но все было тщетно. Подтащив Варди к себе, фигура остановилась.
– ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ НУЖНО?! – что есть силы, закричал Варди.
Фигура не ответила, но указала рукой в балахоне на ноги, запутавшиеся в веревке. Варди посмотрел на них и веревка принялась развязываться у него на глазах без чьей-либо помощи. Глаза Варди в этот момент приняли пугающий вид. Он знал, что происходит. Он слышал о магии…
– Вам нужен не я, не такой…– только и смог вымолвить Варди, отползая от фигуры.
Человек в черном подтянул к себе веревку, наклонив голову вниз. Варди понял, что это шанс, он рывком поднялся на ноги и снова побежал, когда на его шею упала удавка. Еще один шаг заставил его остановиться и замереть от того, что веревка стянула горло.
– Нет, пожалуйста! – зашептал Варди.
Веревка медленно тянула его назад к лестнице. Фигура в черном как и прежде молча наблюдала за ним. Конец веревки был перекинут через перила на втором этаже и неведомой силой мысли держался в воздухе.
Варди непреодолимо тянуло за шею к лестнице. Воздух сперло из легких и он не мог свободно вздохнуть, только хрипел и хватался руками за веревку. Через мгновение он уперся спиной в стену лестницы и в его поле зрения попала фигура в черном. Рукой она совершала какие-то движения, отчего веревка на шее Варди стягивалась. Натяжение было невыносимым, в глазах Варди темнело, в горле была боль, а легкие жгло пожаром. Человек в балахоне подошел к нему и встал напротив. Варди знал, что за чернотой балахона ничего нет, только лишь пугающая тьма.
Его мучитель достал кинжал, острое лезвие которого сверкнуло, несмотря на темноту помещения…
1
История о том, как я узнала свое истинное предназначение, началась в день годовщины смерти моего брата. Мы с моей матерью и сестрами отправились на Энсомское кладбище, чтобы возложить цветы на могилу Варди. Моего брата Варди, того брата, призрак которого я видела весь последующий год после его смерти.
Мне никогда не нравились кладбища, особенно ранней весной, которой было до лампочки, какой сегодня день: тридцатое апреля или десятое мая, поскольку в воздухе все еще присутствовали прохлада и низкая температура.
Сама суть посещения мертвых на кладбище мне всегда казалась жуткой затеей. И я, честно говоря, не понимала других подростков, которых так сюда манило. В коридорах школы изредка проскальзывало: «Эй, а может рвануть на кладбище вечерком?!» Чего они все пытались здесь найти? Не закопанный труп, лежащий в гробовой яме? Или прилив адреналина в крови, когда смотритель гонится за ними с ружьем?
Вива, что шла впереди, как и во все посещения кладбища за этот год, сделалась тихой и задумчивой. На ней сегодня вся одежда была черной, словно мы не посещаем Варди, а снова пришли на его похороны. Ее длинные каштановые волосы развевал ветер, и я, следуя за ней, была заворожена этим зрелищем. Ветер трепал пряди волос, завязывал их в маленькие узелки и подкидывал вверх.
Мама очень горевала после смерти Варди. Хотя нам всем было нелегко, в особенности мне. Она то и дело плакала, задвигая все свои дела в глубокий ящик. Не удивительно, что половина работы в сувенирной лавке обрушилась на мои хрупкие плечи, несмотря на двух старших сестер, которые, к слову, шли позади меня и о чем-то перешептывались. Я обернулась, чтобы получше расслышать, о чем говорят Анника – будущий врач, и Вендела – официантка в «Слезах ангела». Но девочки смолкли. Обычно такое происходит, когда говорят о тебе.
Меня всегда это задевало. Осознание факта, что они близки друг с другом, но не со мной. А мне бы тоже хотелось быть частью их союза, даже если в нем места только для двоих.
Вива не торопясь шла возле могил, возглавляя нашу процессию и неся две алых розы, прижатых к сердцу. Некоторые могильные плиты выглядели настолько старыми и покосившимися, что даже мох успел расположиться на их поверхностях.
Анника вырвалась вперед и взяла маму под руку, словно той стало плохо секунду назад. На ней был модный твидовый костюм в черно-белую клетку, юбка до колен и пиджак. Поверх него красовалась какая-то дорогущая куртка новомодного дизайнера (так во всяком случае она говорила, когда притащила ее в дом). А волосы были элегантно уложены на левый бок. Уж не знаю, кто спонсирует ее гардероб, ведь мы никогда не считались богачами.
По мере приближения к надгробию Варди мы увидели его отца, стоявшего у могилы. Бард за последний год набрал с десяток лишних килограмм и отпустил пышную бороду. Если бы на нем был белый воротничок, то он смело сошел бы за церковного пастора. Но за лишние килограммы и заросшую физиономию его нельзя было винить – него умер сын, а у нас брат.
Так сложилось, что к своим сорока годам Вива родила и вырастила четверых детей от трех разных мужчин. Как такое было возможно, я не знала. Больше скажу, я никогда не видела маму с мужчинами, за исключением Барда. Между ними при каждой встрече чувствовалось напряжение.
– Здравствуй Бард, – поздоровалась мама, когда мы вчетвером подошли.
– Привет, Вив, – сглотнув печаль, ответил он. – Прекрасно выглядишь, – в уголках его глаз появились морщинки от улыбки.
– Спасибо милый, – Вива подошла ближе и поцеловала его в колючую щеку.
Они трогательно обнялись перед могильной плитой с надписью:
«Варди Ульсен 03.07.2000 год – 30.04.2021 год
Любящий сын и брат»
Вендела в своем странном наряде даже смахнула слезу, хотя раньше не отличалась сентиментальностью. Она всегда странно одевалась, будто подходила к своему шкафу и наугад брала по паре вещей. Вот и сегодня на ней были спортивные тайтсы, футболка с медведем Падингтоном и леопардовая шубка.
Сестра будто почувствовала, что я разглядываю ее. Она прошла к могиле, попутно толкнув меня плечом. Положила цветы и отошла в сторонку.
Иногда я забываю, что его больше нет, и мне кажется, будто он уехал в кругосветное путешествие, как и мечтал. Варди, сколько я себя помню, жил со своим отцом. Не знаю, почему так случилось, но это было так. Бард с Варди жили в соседнем городке. Варди учился в школе Клостера, так захотела Вива, а потому он часто находился у нас в доме. Только вот стал реже приезжать, когда закончил ее.
Вендела зашуршала замком своей маленькой сумки. Она что-то искала, тем самым испортив минуту молчания. Я возненавидела ее в тот момент, ведь она испоганила идиллию нашей семьи. Отец и мать, а позади них трое детей.
Конечно же, это не так. Нас и без Барда сложно было назвать семьей. Мы с сестрами постоянно ругаемся, а иногда дело даже доходит до драк. Как сказала одна пожилая дама, что приходила в нашу лавку за благовониями: «Сестры – это всегда полстакана ненависти и полстакана презрения».
Я решила, что сейчас самое время возложить цветы. Подошла к могиле, нагнулась и смахнула влагу с имени, выбитом на камне, а когда поднялась с земли, увидела приближающуюся фигуру.
Не может быть! – запротестовал мой мозг, а глаза отказывались верить в происходящее. Ведь на встречу к нам медленно приближался Магне Кристиансен.
Высокий и возмужавший, в длинном горчичном пальто нараспашку и в строгом костюме он походил на одного из богачей, что можно было увидеть утром у бизнес-центра. В руках он держал пару красных роз.
– А он похорошел с нашей последней встречи! – воскликнула Анника, прочитав мои мысли.
– Звезда хоккея – Магне Кристиансен, – подхватила ее Вендела, которая закидывала в рот пару пластинок жвачки, смачно жуя.
Друг, которого Варди считал лучшим, появился здесь спустя год после его смерти. Я считала его подонком несмотря на то, что он был весьма красивым подонком. А все из-за того, что тот не появился на похоронах Варди.
Широкоплечий и высокий, с серьезным лицом и густыми волосами он подошел и вежливо поздоровался со всеми нами. Затем обратился к Виве и Барду с соболезнованиями, после чего мама оттащила его от толпы, чтобы перекинуться парой слов.
– Без шансов подруга, – съехидничала Анника, возникнув справа от меня.
– Он мне не интересен, если ты об этом.
– Тогда слюни подбери, я слышала, что в Канаде у него есть девушка, на которой он собирается пожениться, – она это говорила с такой непринужденностью, будто делала заказ в кофейне.
К нам подошла Вендела, заметив, что мы шепчемся. Она не выносила, когда какие-то разговоры проходили без ее участия. А когда она открыла рот, мы с Анникой почувствовали ядреный аромат ментола.
– Ты можешь приворожить его, – начала она голосом эксперта. – Надо просто помазать его своей менструальной кровью и он твой навеки.
– Тебе уже говорили, что ты чокнутая?
– Каждый день, – хором ответили сестры.
Я махнула на них рукой и двинулась в сторону часовни, что находилась на территории кладбища. Кажется, я начала догадываться, почему я не в их тусовке. Между Анникой и Венделой разница в год с небольшим. Одной девятнадцать, другой восемнадцать, а мне всего лишь пятнадцать. А кому захочется тусоваться с малышней?!
Эти издевки мне приходилось терпеть с детства. Не знаю, чем я заслужила к себе такое отношение. Временами я завидовала обычным семьям, в которых сестры дружат и любят друг друга. Но эта история была не про нас.
На самом деле я хотела переговорить с Магне. Мне хотелось верить, что Варди объяснил свой поступок хотя бы ему. Он не оставил никакой записки и ничто не предвещало беды.
Так сложилось, что ровно год назад в день его смерти мы должны были встретиться в центре Клостера в сквере. Я не пришла, о чем жалею весь этот год и буду жалеть до конца своих дней. Он хотел мне что-то рассказать, что-то очень важное. Но я выбрала Фьорна Хансена, который позвал меня на свидание.
К слову, я пожалела, что согласилась. Мало того, что Фьорн лез весь вечер целоваться, так еще и разболтал на следующий день всей школе, что мы переспали. А придя домой после свидания с ним, мама ошарашила меня новостью о том, что Бард нашел Варди, повешенным на лестнице в их доме.
Я вошла в каменные стены кладбищенской часовни. Пустые скамейки стояли одинокими в ожидании похорон или воскресной службы. Подойдя к алтарю, я увидела цветной витраж. Должно быть, это была Дева Мария с Иисусом на руках на фоне розового заката и городка в горах. Вообще-то лик ее был не особо доброжелателен, нежели у Иисуса. Он хоть и младенец, но уже раскинул свои руки, чтобы принять будущих последователей.
На деревянной подставке неподалеку стояла серебряная чаша с прозрачной жидкостью внутри. Я подошла ближе и посмотрела на себя в отражении воды. Мои ярко-голубые глаза выделялись на фоне лица, будто два бирюзовых камня. Но больше всего была видна выпуклая родинка на щеке, которую я всем сердцем ненавидела.
Волосы сползли с плеч и окунулись в чашу вместе с моим шарфом. Пришлось незамедлительно выжать их. Они всегда были непонятного цвета для меня, то ли каштановые, то ли рыжие. В темном помещении могли казаться черными, а при ярких лучах солнца отливать медью.
Какое-то шуршание выбило меня из равновесия. Я ожидала, что буду здесь одна, и испугалась увидеть пастора, который предложит мне исповедоваться. Обернувшись к выходу, я заметила очертание человека, стоявшего в тени входной двери. Это был Варди –мой покойный брат, на могиле которого я стояла пять минут назад.
– Варди, – сорвался мой голос и, отразившись от каменных стен, унесся к сводам потолка.
Я сделала несколько шагов вперед и Варди сделал то же самое, выйдя на свет. Даже издалека я видела его бледное лицо, синие губы, а на шее красный след от удавки. Он был одет в серую толстовку и штаны.
Конечно же он ничего мне не ответил. Не знаю, умеют ли призраки разговаривать, но мой Варди определенно нет.
В первый раз я увидела его на следующий день после похорон. Он стоял через дорогу от школы и смотрел на меня, потом мимо Варди проехал автобус и он исчез. Я списала это на воспоминание или галлюцинации, но позже я несколько раз видела его в толпе на улице, в проезжающем мимо автобусе, в кинотеатре и даже в своей спальне.
Как-то ночью во время одного из моих кошмаров я проснулась в холодном поту и с сильно бьющимся сердцем. Уже собиралась подняться с постели, как в углу у зеркала заметила стоявшего Варди. Он несколько секунд держал указательный палец у рта, а затем исчез, будто его и не было там никогда.
И вот сейчас я снова его видела. Не знаю, почему я его вижу, то ли схожу с ума, то ли меня мучает чувство вины перед ним.
Мама говорила, что у него была депрессия, но я в это не верю. Варди всегда был жизнерадостным, с кучей планов на свою жизнь, он просто не мог покончить с собой. Он любил жизнь, любил меня, может, сестер и маму с Бардом.
Я спустилась с алтаря и пошла по проходу к двери, держа зрительный контакт с Варди. На самом деле я боялась, что, если отведу взгляд, он исчезнет, как и прежде, и больше никогда не вернется. А мне нужно было его видеть. Мне нужно было знать, что стало причиной его смерти.
Подойдя к призраку, я проговорила:
