Владимир Аджалов "И Он пришел"

* * *

Придя немного в себя, Ларин решил поискать, где у него в памяти компьютера расположены антивирусные программы. Ноутбук опять спокойно запустился. Но когда Виктор решил посмотреть, где что у него лежит на твердом диске, он с ужасом обнаружил, что непонятная зараза уже заняла заметную часть диска – не менее десятой части! Выдернув опять блок питания компьютера из сети и услышав внутри ноутбука продолжающееся шелестение, Виктор запаниковал. Услышав его сдавленные стоны, подошла супруга. Она была тоже отягощена техническим образованием, поэтому проблему поняла быстро.

– Так у тебя же вроде был однокашник – чуть ли не лучший в мире грамотей по вирусам, – напомнила супруга.

– Точно! – оживился Виктор, побежав искать старую записную книжку, ведь лезть за адресом в ноутбук ему просто было страшно.

Они вместе учились когда-то в МФТИ. Владислав Эрлих был действительно уникальным специалистом по части хакерства вообще и вирусов в частности. Из-за этой своей уникальности он в результате и оказался в США. Владислав (после переезда он стал Влад) на втором курсе влюбился не в одну из студенток соседнего института культуры, как многие его однокурсники, а в программирование. И с тех пор это была его единственная страсть. Тихий, застенчивый парень был прирожденным программистом. Он видел алгоритм сразу целиком, его программы были кратки, элегантны и отличались неожиданными решениями.

После окончания физтеха Эрлих тихо трудился в академическом институте. По мере развития интернета он все больше времени проводил в Сети. И вот однажды он умудрился из своего подмосковного Троицка «хакнуть» официальный публичный сервер ЦРУ. Выставив на сайте не очень приличные картинки, он попутно заразил почтовый сервер Управления собственно приготовленным вирусом. И заразил так хорошо, что американское ведомство недели две оправлялось. Потом он побаловался с одним западным банком. В принципе, ничего серьезного: банк совершенно случайно оплатил Владу годовую подписку на «Плейбой». Другой банк ежемесячно посылал матушке Влада посылочку со свежими орхидеями из Сингапура.

Влад никогда не заходил в одно место два раза. Так бы все и сходило ему с рук, но ребята из ЦРУ положили глаз на Влада. Однажды вечером прямо домой к нему заявился неожиданный гость. Он объяснил суть дела деликатно и коротко:

– Мы мониторили все ваши шалости до тех пор, пока они по совокупности не потянули на серьезное уголовное дело. Так что теперь просьба выбирать. Вариант первый: мы подаем на вас в суд одновременно в Европе и в США и требуем вашей выдачи. Вариант второй: вы переезжаете к нам на постоянное жительство и поступаете к нам на службу вот на таких контрактных условиях…

Влад почитал контракт, прикинул варианты – и вот уже девять лет как живет и работает в Штатах. Родным и друзьям он объяснил, что нашел хорошую работу в Штатах через интернет. При его способностях это никого особенно не удивило.

Виктор позвонил Владу в Америку на домашний телефон, тот, к счастью, оказался действующим. Влад его не сразу, но узнал. Виктор сбивчиво стал излагать суть проблемы. Внезапно Влад его прервал:

– У меня была тяжелая неделя, вчера вообще почти не спал, сегодня я удрал с обеда, чтобы залечь пораньше. А ты, сукин сын, ты меня разбудил, чтобы разыгрывать? Мозги не крути, лучше признайся, как ты подсмотрел мою новую статью? Пока не признаешься – лучше мне не звони. У нас тут с авторским правом сурово, а с чувством юмора просто плохо! – и бросил трубку.

Ларин, слегка ошарашенный, смотрел на жену, которая тоже слышала разговор, поскольку Влад орал в трубку от всей души. Какая статья, какое авторское право? Вот что делает с людьми заграница…

Виктор решил отложить вопрос. «Пойду завтра на компьютерный рынок, куплю лекарство». Его не так беспокоил вирус сам по себе. Подумаешь, сколько их бегает. Он искренне боялся за свой ноутбук, давно желанный и только недавно купленный. Ну и, конечно, перед Генералом и коллегами было неудобно.

* * *

Влад Эрлих в далекой Америке проснулся посреди ночи и безуспешно попытался вернуться ко сну. Звонок бывшего однокашника не выходил у него из головы. Ну как мог этот пентюх получить текст его статьи, опубликованной в последнем номере так называемого «Специального журнала по высоким технологиям»?!

Журнал распространялся строго по ограниченному списку. В этом списке не было частных лиц, его не разрешали выносить из спецбиблиотек, тем более копировать. Издание этого и других аналогичных журналов курировалось специальным подразделением ЦРУ.

Однако то, что говорил Виктор, сильно совпадало с выводами его статьи. Влад был человек твердой логики, поэтому даже в состоянии полусна он просчитывал варианты. Витя Ларин, этот тюфяк, стал высокой шишкой в ФСБ? Они, если не могли получить полные тексты статей, так наверняка где-нибудь покупают рефераты… Возможно, но маловероятно. Или его, Влада, статья оказалась точно ко времени? Окончательно проснувшись от этой мысли, он решил быстро попить кофейку дома. Потому что, если, не дай бог, статья ко времени…

Влад не успел додумать внутри себя это заключение, логически вытекающее из всего предыдущего, как зазвонил мобильный телефон. Его непосредственный босс, занимавший в ЦРУ место в первой десятке высших руководителей, был предельно краток:

– Влад, привет! Ситуация «Один-А». До встречи».

Выезжая через десять минут из гаража своего дома, Влад тоскливо подумал о том, что нескоро, наверное, вернется спать в свое гнездо. Ведь ситуация «Один-А» обозначала появление непосредственной угрозы национальной безопасности. По плану срочной мобилизации он относился к контингенту первой очереди. По получении такого сигнала должен немедленно прибыть на службу.

Влад уже почти точно знал источник, из которого пришла в интернет эта угроза национальной безопасности. Более того, если Ларин говорил правду, то угроза выходит за пределы одной страны. Тогда ситуация действительно невероятная и критическая. В своих работах последних лет Влад рассматривал экзотические варианты появления компьютерных вирусов. Например, рождение и(или) мутация вирусов в результате сбоев программного обеспечения.

А недавно ему показалась интересной аналогия с вирусами обычными, природными. Ведь есть мнение, что обычные вирусы заносятся к нам из космоса на остатках метеоритов. И его последняя статья называлась «О возможных признаках и последствиях заражения сетей связи планеты Земля компьютерными вирусами, созданными более продвинутыми цивилизациями».

Рассказанное Лариным, к сожалению, полностью совпадало с этими самыми возможными признаками. О возможных последствиях Владу сейчас думать было уже не интересно, а откровенно страшно.

Глава 7

Продавец тела Христова оказался весьма немолодым человеком странноватой наружности. На плохо выбритом круглом лице были очки в платиновой оправе. Холеные пальцы никогда не знавших физического труда слабеньких рук были украшены несколькими перстнями. Расстегнутая на заплывшей жирком безволосой груди батистовая сорочка явно не отличалась свежестью, но открывала сразу две подвески из безвкусной смеси драгоценных металлов и камней.

Ночную встречу с Ильей в своем кабинете Крекс (так представился продавец) начал с монолога. Он сообщил, что ознакомился по интернету с информацией об Илье, считает его реальным покупателем и поэтому предлагает сразу подписать соглашение о неразглашении любой информации о сделке. Определив стоимость конфиденциальности еще в двести миллионов долларов, продавец с удовлетворением убрал подписанную Ильей бумагу в сейф и перешел к делу.

Он коротко и цинично объяснил Илье происхождение предмета продажи. Когда шотландские ученые взволновали мир сообщением о клонировании овечки Долли, они вовсе не были первыми. В континентальной Европе их опередили минимум на пятнадцать лет. Еще в восьмидесятых годах прошлого века на Крекса случайно вышел некий профессор-эмбриолог.

Профессору оказались нужны девушки, но не для интимных услуг, а для вынашивания человеческих эмбрионов. Крекс почувствовал возможную наживу и стал обеспечивать профессора живым товаром в кредит. Профессору понравилось, и он предложил Крексу финансировать все исследования, так же в долг. Постепенно профессор и вся его лаборатория оказались в руках Крекса. Но профессору важнее была наука. Крекс не сразу понял, что реально делает профессор. Но когда понял, то сообразил, какое клонирование может быть самым громким и, значит, самым выгодным.

Крекс был тогда молод, но имел приличное образование и сколотил уже неплохой капитал. Он знал историю погребальных пелен Христа (Туринской плащаницы, по названию города, где она хранилась с пятнадцатого века). Следы крови могли быть основой для клонирования, это шанс на уникальный бизнес! Крекс узнал, что плащаница находится на изучении в Папской академии. Вскоре расклейщики объявлений в Риме обклеивали все подступы к Ватикану текстом: «Коллекционер купит за хорошие деньги ниточку с Туринской плащаницы». Крекс снял номер в гостинице в Риме сразу на два месяца, чтобы лично беседовать с каждым обратившимся по объявлению. Он понимал, что ищет иголку в стоге сена, но был уверен: рано или поздно на приманку обязательно клюнет кто-нибудь, имеющий реальный доступ к плащанице.

Через месяц Крекс понял, что подобраться к плащанице тайком даже папе, и то нереально. После ряда попыток украсть или повредить реликвию, ее охраняли лучше, чем корону Британской империи. Он уже почти отказался от своей идеи, когда очередной гость вдруг сразу перешел к обсуждению цены. Сын бывшего сотрудника Ватиканской библиотеки был готов продать образцы нитей с плащаницы.

Отдел библиотеки, содержавший давнюю историю сорокалетнего раскола в католической церкви, был редко посещаем. Все альтернативные папы (антипапы) уже более пятисот лет назад были осуждены как самозванцы. Напыщенное руководство библиотеки хранению, а тем более изучению архивов антипап не придавало никакого серьезного внимания. Поэтому дотошный тихий библиограф, откопавший в 1954 году в переписке антипапы Климента Седьмого письмо с образцами нитей плащаницы, считал полным своим правом присвоить его себе по уходу на заслуженный отдых.

«У меня это сохранится лучше» – такая логика оправдывала библиографа в своих глазах.

До своей кончины он успел рассказать сыну, что за сокровище хранится в семейном алтаре. Сын его, по правде говоря, никогда не был набожным, он понятия не имел о возможном применении каких-то старых волосков. Представившаяся возможность заработать на продаже никчемного старья показалась ему манной небесной. Крекс был готов выложить миллионы долларов за нити со следами крови. Поэтому двадцать тысяч долларов – предел мечтаний недалекого наследника старого библиографа – были выплачены наличными на следующий же день в обмен на старинное письмо и прикрепленные к нему драгоценные бумажные пакетики.

Пока Крекс прервал свой рассказ, отдавая какие-то распоряжения по телефону, Илья осматривал кабинет.

На одной из стен были застекленные высокие шкафы с драгоценностями. Хозяин кабинета явно был к ним очень неравнодушен. Подставки в виде растопыривших пальцы манекенных рук были обильно заполнены разнообразными кольцами и цепочками. Пальцы самой большой руки – подставки в центральном шкафу – Крекс сложил в непристойный жест. На оттопыренном центральном пальце Илья с брезгливостью и недоумением увидел цепочки с подвесками – символами разных религий. На одной цепочке был крест, рядом – полумесяц, звезда Давида, колесо Дхармы и т. д.

Огромная телевизионная панель занимала середину другой стены. Над панелью на нескольких рядах полок, протянувшихся на всю длину стены, стояли видеокассеты и диски. Почему-то даже издалека было понятно, что эта видеоколлекция явно непристойного содержания. Однако Илье трудно было догадаться, что это не просто коллекция, а ретроспектива. Это было полное собрание всего того, чем заработал свои деньги хозяин дома.

А заработал он их следующим образом. Крекс начал свой бизнес еще в школе, с фотосъемки своих собственных интимных встреч с ничего не подозревающими одноклассницами. Фотографии на удивление хорошо продавались. Потом Крекс перешел на видеосъемку, организовал маленькую студию, перестал сам участвовать в съемках.

Освоив всю технологическую цепочку, от подбора «материала» для съемки до сбыта, Крекс постепенно стал во главе разветвленной сети создания и распространения порнопродукции. Одновременно он не брезговал и содержанием домов терпимости. Через проституцию проходили практически все его «актеры» и «актрисы». Крекс это называл «повышением эффективности использования рабочей силы». Последние лет пятнадцать он специализировался в основном на детской порнографии и детской проституции. Сам Крекс уже давно не пользовался ничьими сексуальными услугами. Но тем не менее он не без удовольствия лично просматривал все новое, создаваемое и распространяемое его гадкой империей.

Схема сделки по продаже тела Христа, предлагаемая Крексом, была четко продумана. Он официально продавал Илье обычную недвижимость. Предметом сделки был кусок земли в некоторой стране Европы со всеми строениями. Как следовало из перечня, на продаваемой земле находились большой хозяйский дом, флигель для прислуги и медицинская лаборатория. Лаборатория, имеющая официальный статус санатория – пансионата с медицинскими услугами, продавалась одновременно с землей, вместе со всем содержимым.

При этом покупатель уведомлялся, что в лаборатории, в предположительно коматозном состоянии, находятся несколько пациентов. Пациенты поступили в лечебницу в порядке благотворительности, их личности были неизвестны. Соответствующие заявления были в свое время поданы в полицию, родственников не выявлено.

Покупатель брал на себя обязательства сохранить рабочие места сотрудников лаборатории на срок не менее одного года. Также покупатель обязался содержать в работоспособном состоянии систему поддержания жизни пациентов лаборатории.

Крекс вовсе не собирался подпадать под какие-либо будущие судебные разбирательства, поэтому схему продажи он давно отработал с адвокатами. Сделка была предварительно согласована с нотариальной конторой в одном из городов Европы, где и должна была, по плану Крекса, заключаться сделка.

На вопрос Ильи о том, чьи еще тела находятся в лаборатории, Крекс кратко пояснил. Сначала профессор и его ученики были без ума от восторга. Еще бы – иметь возможность за чужой счет поэкспериментировать с клонированием человека. Стоит учесть, что никто из специалистов не знал настоящий источник донорских клеток для главного пациента. Крекс всем объяснял, что это кровь с одежды его отца, погибшего в автокатастрофе. Ученые были убеждены, что занимаются вполне благородным делом. После двух лет экспериментов был получен здоровый эмбрион.

Далее работа ученых стала все более скучной – нужно было только обеспечивать функционирование растущего тела. С использованием опыта ухода за коматозными больными, процесс был поставлен наилучшим образом, и ученые стали скучать. Никаких продуктивных идей по поводу того, а что делать дальше с растущим телом, у ученых не появлялось.

После примерно пятнадцати лет тихой работы по поддержанию тела, выращенного из клеток крови с плащаницы, профессор уговорил Крекса поставить новый научный эксперимент, раз уж все необходимое оборудование и персонал все равно имеются в наличии для основного проекта. Ученого крайне интересовало, возможны ли индивидуальные особенности при развитии клонов, взятых от одного донора. Объект для клонирования был выбран случайно – в это время скончался несовершеннолетний сын служанки Крекса.

Она не до конца понимала, что ей предложили подписать, но вскоре в лаборатории появились еще двенадцать идентичных «близнецов», как называли этих пациентов лаборатории между собой сотрудники.

Крекс не стал углубляться в эту тему, поскольку и у него со временем стало нарастать разочарование в проекте. Он потратил огромные деньги на оснащение лаборатории, постоянные затраты на поддержание проекта были тоже немалыми, а что дальше делать с телом Христа, было совершенно непонятно. Крекс все откладывал решение до момента, когда «пациенту» должно было исполниться тридцать три года. Лишь примерно полгода назад в его изощренном мозгу сформировалась паскудная идея о снятии скандального фильма. Для очистки совести он решил выставить тело на продажу, всего на месяц.

Крекс не особенно верил, что за такой срок появится некто такой сердобольный и такой богатый. Однако ему казалось, что, если он сначала предложит тело на продажу и никто не купит, то у него появляется моральное право делать с этим телом действительно все что угодно.

На скандале мирового уровня Крекс хотел не только покрыть издержки, но и крупно заработать. Поэтому цену продажи тела он вычислил просто. Он прикинул, сколько в самом лучшем случае сможет высосать из будущего фильма и всего прочего, что будет вокруг скандала. Потом умножил полученное число на два и вывесил объявление о продаже в интернете. И вот неожиданно живой, реальный клиент был здесь. Везучий русский бизнесмен действительно имел эти деньги и был готов их отдать. Правило Крекса было простое: если ты сам назвал цену, которая тебя устраивает, и есть клиент, то быстро доводи дело до конца, пока тот не передумал. Деньги от скандального фильма – это еще «курочка в гнезде», а тут раз, два – и миллиард баксов, абсолютно легально, на счете. Крекс предложил Илье позавтракать и отправиться в лабораторию, сразу предупредив его, что это не менее двух часов езды.

Поездка в лабораторию была для Ильи как в тумане. Раннее утро после бессонной ночи, нервы напряжены. Общение с продавцом было весьма неприятно. Чем дальше, тем больше Илья понимал всю реальность происходящего. Все-таки ранее он не до конца верил в истинность предложения и теперь был в сильном душевном волнении. Почему-то он не усомнился в правдивости Крекса, хотя оставался важный для совершения сделки вопрос: как проверить, что клонирован не папаша Крекса или кто-нибудь еще?

Лаборатория находилась на территории поместья, огороженного высоким забором. Их ждали, ворота распахнулись после первого же сигнала. Машина въехала во двор. Ближе к воротам располагался дом, вдоль забора тянулся флигель. Крекс сразу повел Илью вглубь территории, мимо жилых строений. В отдалении от жилой зоны находился вход в лабораторию. Лаборатория оказалась практически под землей. Один пологий пролет лестницы, тамбур и несколько дверей.

Илья с Крексом не пошли в стерильную зону, а оказались в комнате для наблюдений. Одна из стен этого помещения была полностью застеклена. Отсюда открывался полный обзор зала, в котором находился основной объект лаборатории.

Крекс предложил Илье внимательнее посмотреть на происходящее за стеклом. Илья долго не мог отвести взгляд от лица человека, лежавшего с закрытыми глазами в центре зала на легком столе в окружении многочисленных аппаратов. На глазах гостей один из лаборантов взял из вены неподвижного тела несколько кубиков крови и передал через маленький прозрачный шлюз прямо в руки Ильи. Ощутив теплоту крови в пробирке, Илья почувствовал себя если не преступником, то вампиром. Он не смог сразу понять, зачем ему эта кровь, но Крекс тут же пояснил. Как только в интернете появилось объявление о продаже тела Христа, Ватикан опубликовал опровержение, утверждая, что получить образцы с плащаницы для клонирования невозможно. При этом пресс-служба Ватикана прозрачно намекнула на имеющуюся возможность вывести любого авантюриста на чистую воду. Действительно, всегда есть возможность провести сравнение ДНК неизвестного тела, выставленного на продажу, с результатами анализа ДНК клеток крови с плащаницы.

Крекс предложил Илье подписать прямо сейчас в присутствии его адвоката предварительный договор о сделке. Затем Илья отправится в Ватикан и объяснит суть проблемы. Если ему сообщают отрицательный результат – стороны свободны от обязательств. Если же ДНК совпадает – сделка в течение десяти дней становится обязательной или Илья платит сто пятьдесят миллионов отступных. Если отказывается от продажи Крекс – он платит отступные такого же размера.

Условия были вполне разумны, и еще через час Илья опять ехал в изрядно надоевшем ему лимузине. Путь лежал обратно в аэропорт Мюнхена. Крекс уже успел заказать ему билет оттуда на ближайший рейс до Рима. Дорога от лаборатории до аэропорта заняла около двух часов. Ориентироваться по-прежнему было довольно сложно. Помогли временные знаки, выставленные на протяжении ремонтируемого участка дороги. Илья уверенно определил, что они изначально ехали по стране с преобладанием немецкого языка. Лаборатория была или в Германии, или в Австрии.

Глава 8

Утро субботнего дня на американском континенте вызвало переполох во всех крупных компаниях и корпорациях, независимо от сферы экономики. Вирус непонятной природы распространялся стремительно, нестандартно, мощно и неудержимо.

К середине дня стал понятен общий механизм действия вируса. Он нападал в первую очередь не на компьютеры рядовых пользователей – абонентов, а на сетевое оборудование операторов связи – провайдеров. Непонятным образом вирус вычислял в сети каждого провайдера самые главные узлы, оборудование, составляющее «спинной хребет» сети. В этом оборудовании вирус перестраивал так называемые таблицы маршрутизации, отбирая примерно одну десятую часть сетевых ресурсов, выводя ее из подчинения связистов. После этого вирус спускался по сетям сверху вниз, продолжая захватывать примерно ту же десятую часть от памяти попадающих ему по пути компьютеров и от обнаруживаемых каналов связи.

К середине субботы спецгруппа аналитиков ЦРУ, в которую входил Влад Эрлих, констатировала: неизвестным вирусом создается выделенная сеть связи мирового уровня. Попытки побороться с вирусом и вернуть в подчинение отбираемые им ресурсы ни к чему хорошему не приводят, оборудование горит, но вирус не уступает. Самым неприятным и необъяснимым обстоятельством была та легкость, с которой вирус проникал в специальные, закрытые сети. Все хитроумные разработки по информационной безопасности, так называемые «пожарные стены» и прочая дребедень, оказались бесполезны. Вирус с одинаковой легкостью отъедал свою десятую часть и от памяти подключенного к интернету смартфона, и от центрального компьютера Министерства обороны, отделенного от публичных сетей глубокими программными окопами. При этом вирус вел себя очень деликатно. Если свободного пространства размером в десятую часть памяти не было, он сам находил архивирующие программы, выбирал из хранящихся в памяти файлов наиболее редко используемые и сворачивал их в компактный архив до тех пор, пока не мог занять «свое» пространство.

Только часам к четырем вечера, с восходом солнца нового дня над Японией и Сингапуром, спецгруппа несколько успокоилась. Стало окончательно ясно, что проблема не носит антиамериканской направленности, это проблема мирового уровня. Доложить такое руководству было легче. В работе был объявлен перерыв на час. Теперь Влад смог наконец спокойно поговорить со своим боссом и коллегой, шефом спецгруппы Биллом Стефенсоном, и рассказать ему о вечернем странном звонке.

Они пошли в офис Билла, взяв по пути в автомате по огромному стакану кофе, и развалились в хороших кожаных креслах у «стола для разговора на равных» в углу просторного кабинета. Шеф внимательно выслушал Влада и предложил поразмышлять вслух.

В принципе, это могло быть и простое совпадение, но выяснять теперь такие детали по телефону уже не стоило. Проблема вирусной атаки была, без сомнений, в центре внимания учреждений государственной безопасности во всех развитых странах. Любой международный звонок в Москву на тему о вирусе заинтересовал бы спецслужбы, причем не факт, что только российские. С другой стороны, признаки были специфическими, время появления и, главное, эпицентр (это точно была Москва) совпадали. Если бы удалось найти первоисточник вируса, то появились бы шансы понять эту заразу. Влад и его шеф были опытные вирусологи, и они знали твердо: понять устройство вируса – кратчайший путь к созданию противоядия.

– Если ехать, то, получается, немедленно, в ФСБ тоже не чайники работают, – подвел итог Стефенсон. – Если действительно твой мистер Ларин – первоисточник, его если не сегодня, то завтра точно вычислят. У тебя есть русская виза?

Влад грустно улыбнулся:

– У меня действующий загранпаспорт гражданина России. Это здесь я еще на гринкарте, а там я по-прежнему гражданин.

Билл не моргнул глазом, хотя понимал, в чей огород камешек: именно в его силах было ускорить получение Владом американского гражданства. Он нажал кнопку на телефоне, отозвалась секретарша Линда, которая ночью была вызвана на рабочее место и уже отсидела терпеливо на нем весь субботний день.

– Линда, нам нужно срочно отправить мистера Эрлиха в Москву. Дайте варианты, я не отключаюсь.

Буквально через считанные секунды, в течение которых было слышно стремительное постукивание по клавишам, Линда ответила:

– Итак… Через двадцать минут из аэропорта Даллас взлетает рейс «Аэрофлота». Следующий вариант…

– Нет у нас следующего варианта. Соедини со службой безопасности аэропорта.

– Да, сэр. Вот уже гудок прошел, переключаю на ваш телефон.

После второго гудка в аппарате послышался спокойный голос:

– Джек Вильямс.

– Джек, это Билл Стефенсон. Здравствуй, дружище! У тебя сейчас взлетает рейс «Аэрофлота» на Москву. Мне нужно отправить одного пассажира, он будет через полтора часа, без багажа.

После секундной паузы Джек ответил:

– Ну, здравствуй, Билли! Ты всегда с подарками ко мне. Жди на проводе, сейчас попробую.

Было слышно, как он с другого аппарата вызывает начальника диспетчерской службы аэропорта, а тот транслирует указание командиру самолета «Аэрофлота»:

– Руление на взлетно-посадочную полосу прекратить, вернуться на стоянку. Поступила информация, что в багаж одного из пассажиров заложено взрывное устройство. Пассажирам сообщить, что задержка примерно на два часа по техническим условиям. Всех высадить, самолет будет досмотрен службой безопасности аэропорта.

Все разговоры в аэропорту тоже шли по громкой связи, и ответ командира самолета был хорошо слышен:

– О’кей, понял, возвращаюсь на стоянку.

– Спасибо, Джек! С меня ужин, – сказал Билл и услышал в ответ:

– Ладно, запишем. Дай твоему парню мой телефон. Я присмотрю, чтобы его втиснули без лишних вопросов со стороны экипажа, как опоздавшего. Если нет свободных мест, сниму кого-нибудь за неправильный цвет носков. Ну, пока!

Билл пообещал Владу связать его с резидентом в Москве, так было положено: работа на его территории. Из кабинета шефа Влад еще успел позвонить Ларину, договориться о встрече.

Виктор схватил трубку телефона после первого же гудка, хотя времени в Москве было около двух ночи. Субботу он провел плохо. Купленные на рынке самые свежие антивирусные программы были как мертвому припарки. Он никак не мог заснуть, все переживал. Неожиданный ответный звонок Влада был для него как подарок судьбы. Влад врал ему весьма складно, да Ларин и не вдавался в детали. Главное, что он понял: Владу все равно надо в понедельник быть в Европе на конференции. И он решил полететь сейчас, на день пораньше. Если с билетами все будет нормально, окажется в Москве завтра. Давно не был в первопрестольной, заодно попробует старому приятелю помочь.

Дальнейшее предложение Влада вообще показалось заманчивым. Чтобы не ковыряться, как он выразился, с «заболеванием» на бегу, тот предложил забрать целиком его железяку в свою коллекцию интересных случаев, естественно, не бесплатно. На прямой вопрос: «Сколько хочешь за свое чудо?» – Виктор напрягся и сказал по максимуму:

– Шестьдесят пять тысяч.

Он недавно увидел за шестьдесят тысяч рублей шикарный маленький ноутбук, а для Влада это точно не деньги.

Влад не задумываясь ответил:

– Жди, шестьдесят пять тысяч баксов завтра получишь. Я еще перезвоню, – и дал отбой.

* * *

Интуиция не подвела старого волка Билли. Запись разговора из его кабинета с мистером Лариным легла на стол большого кабинета на Лубянской площади уже через пять минут. Штаб по расследованию вирусной атаки был сформирован здесь ненамного позднее, чем в Штатах, да и специалисты были не хуже.

Поэтому к концу субботнего дня, точнее, к полуночи, уже был вычислен первичный источник распространения вируса, электронный адрес, с которого вывалилось в интернет это чудище. Телефон квартиры ведущего научного сотрудника Института теплотехники Ларина встал под прослушивание буквально за несколько минут до звонка из США, пока принималось решение – брать сразу или подождать.