– А зачем ты тогда выдувал эту красоту?
– Задумался об астероиде. Глубоко ушёл в себя. Вот и нарисовал то, о чём думал.
Внезапно Лучик вскочил и развеял руками висевшую в воздухе картину. Линн недоуменно захлопала глазами.
– Ты зачем это сделал? Ведь красиво же,– прошептала она.
– Как это-зачем? Мы скоро отправимся на Альбион. Потом ещё куда-нибудь. У тебя же целый день впереди. А вдруг соседка зайдёт? Макс ваш из школы приедет. Ты о них подумала? Такое увидеть.
– Рассеяться могло само. Потом. Когда мы за порог. И никто, кроме нас, не увидел бы.
– Не получится. Я изображение немного закрепил.
– Ну ладно. Нет, так нет. Жаль, что сфотографировать на память не успела.
– Я тебе уже выслал на телефон. На память. Можешь проверить.
Линн сорвалась с места и побежала в спальню. Открыла телефончик и увидела то, что ей только что выслал Лучик. Несколько вариантов. И все-в интерьере её кухни. Она с радостной улыбкой вернулась.
– Линн. Нам пора уже собираться. Что оденешь? Учти, когда мы с тобой явимся пред светлы очи герцогини Корнуольской, она будет находиться в своей оранжерее. Любит, знаешь ли, в земле повозиться.
– Лууучик. Так это же меняет всё дело! Мы ей напарника для песочницы вызовем,-со смехом сквозь слёзы простонала Линн.
– Ты имеешь ввиду доктора Шона?
Линн, согнувшись пополам, только кивала молча головой.
Картина 3
Странное предчувствие овладело леди Камиллой с самого утра. Какое-то непонятное и оттого, пугающее. Ожидание встречи с неизвестным всегда волнительно и, в какой-то мере, утомительно. Да ещё, после ссоры с мужем. Дошло ведь до того, что они спят в разных спальнях?! Как такое вообще могло случиться? Ведь полтора десятка лет брака, они лучились от счастья и старались как можно реже расставаться, даже на несколько часов. И всё это, несмотря на сплетни и пересуды, которые преследовали их чету на протяжении всей их совместной жизни. Может, всё дело в том, что герцогиня Корнуольская слегка воспарила и оторвалась от грешной земли от одной только мысли? Той самой, которую озвучила Её Величество? В которой ясно звучало-Камилла Паркер-Боулз рассматривается в будущем, как королева-консорт? Есть от чего, даже на самое малое время, потерять голову. Вдруг, где-то когда-то, проскочила тень высокомерия? "Как хорошо было бы очутиться в каком-нибудь зимнем саду и покопаться немного в земле. Отключиться от всего. Послать мысленно всё и всех к чертям, просто побыть наедине со своими мыслями. А если ещё и напарник, такой же любитель покопаться в клумбах, но не Чарльз, в данный момент поприсутствует, то станет совсем хорошо",– размышляла герцогиня и горестно вздыхала. Она так увлеклась своими мечтаниями, что совсем не обратила внимания на то, что воздух вокруг неё внезапно сгустился и она очутилась в своеобразном мягком туманном коконе. А затем, она отключилась. Сознание быстро и резко ушло "погулять" в сторону от головы куда-то далеко. Хорошо ещё, что леди Камилла пребывала в эти секунды в объятиях мягкого кресла.
Лучик расхаживал по коридору и всем своим видом поторапливал Линн. Ему самому не терпелось отправиться в сторону Лондона и немного позабавиться. Линн пыхтела и метала глазами молнии в сторону своего покровителя. Тот и ухом не вёл. Воспринимал всё, как самые обычные женские сборы в дальнюю дорогу. Хотел было в шутку спросить про зубную щётку, но внезапно уловив мысль о том, что Линн запросто читает его зубоскальства, проглотил пытавшуюся выскочить ехидную тираду. Линн появилась внезапно. Джинсы, футболка с коротким рукавом, кроссовки. Минимум косметики и украшений.
– Зима на дворе,– как бы между прочим бросил Темнейший.
– Мы что, на улицу собрались? Я на себя ничего больше не надену,-немного нервно ответила Линн.
– Хорошо, хорошо. Соглашусь. Не очень уместно пошутил,– как можно мягче произнёс Лучик.
– Так мы летим или мы не летим?-в голосе Линн прозвучало раздражение.
– Угомонись. Пар выпусти. Всё. Поехали.
Их обоих обволок мягкий сгустившийся воздух и через несколько мгновений Линн уже хлопала в ладоши и немного подпрыгивала. Огромная оранжерея, самый настоящий зимний сад, внутри которого они находились, мог вызывать только одно чувство. А именно-восхищение. Внезапно, Линн заметила в глубине тёмное пятно. Им оказалось больших размеров кресло, в недрах которого уютно посапывала герцогиня Корнуольская.
– Лучик,– шепотом начала Линн,– она? Камилла? Лица не видно.
Один из фонариков сам собой приблизился к лицу спавшей безмятежным сном герцогине и начал немного тускло светиться.
– Это, чтобы она резкого света не испугалась. Учти, мы с тобой пока не будем появляться перед ней. Подождём гостя. Скоро он прибудет.
– Лучик, а он не занервничает?– в голосе Линн прозвучали тревожные нотки.
– Не думаю. Опытный уже. Нас-то он точно не может опасаться.
Неожиданно, Темнейший чуть вздрогнул. Крепко сжал локоть дамы и прошипел. Линн немного дёрнулась и попыталась разжать хватку. Даже пискнула слегка.
– Чего, чего, а такого я не ожидал. Это же надо было додуматься?
– Чего не ожидал? Не можешь никак привыкнуть к моим метаниям? А что, собственно, в этом плохого? Встретятся две очень важные персоны.
– Посмотрим. Во всяком случае, мне самому на это интересно посмотреть. Но потом. Сейчас ждём напарника для герцогини. Смотри, она уже глаза открывает.
Леди Камилла хлопала широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами и пыталась осознать происходящее вокруг неё. Обрывки сознания фиксировали то, о чём она совсем недавно мечтала. "А говорят, что мечты не сбываются",– вдруг пронеслось в голове. Она смотрела перед собой, вокруг себя и хлопая ресницами, старалась вникнуть в суть происходящего вокруг неё.
В Шеффилде, обняв рукой подушку, сладко сопел доктор Шон. Ему снился роскошный зимний сад, в котором он, сидя на низеньком стульчике, нежно выкапывал в клумбе лунки, а кто-то неизвестный, лица которого он никак не мог разглядеть, опускал в них корни рассады цветов. Потом в сон буквально ворвались огурцы, а он занимался их поливом и отщипывал ненужные вредные верхушки для формирования боковых стеблей. Затем, раздался самый настоящий дьявольский хохот и он, повинуясь неведомой силе, понёсся по спиралеобразному коридору. Он мог чем угодно поклясться в том, что уже совершал подобное перемещение. Только- где и когда… Этого он вспомнить не мог. Вот в таком полубессознательном состоянии, в одних лишь трусах-боксёрках, он и материализовался в неизвестном благоухающем зимнем саду
Картина 4
Леди Камилла всё хлопала глазами. Затем они приобрели размер чайных блюдец, потому что прямо перед ней неожиданно возник, прямо из воздуха, неизвестный мужчина, одетый (тут герцогиня даже прикрыла ладошкой глаза от смущения) в одно только нижнее бельё. Если быть более точным, в нижнюю его часть. Он как бы висел в воздухе, но очевидно, что его бессознательное тело имело под ягодицами какую-то опору. Герцогиня посмотрела сквозь щель между пальцами. Так и есть! Что-то типа пуфа. Неожиданно её глаза посмотрели вниз. На ноги. О Боже!-пронеслось в её голове. Пеньюар… И всё!
– Лучик, мы их одеть забыли,– Линн переводила взгляд с герцогини на доктора Шона.
– Поправимо. Смотри,– щёлкнул пальцами Темнейший.
Доктор Шон мгновенно преобразился. Мягкие тёмные брюки, белая мятая рубашка и мокасины. Одетый таким образом, не проснувшийся и время от времени вздрагивающий, шотландец имел мирный домашний вид. Он сидел на низком стульчике, низко опустив голову и положив сцепленные в замок руки на колени. Герцогиня также приобрела более подходящий для данного момента вид. Тёмная юбка, белая сорочка да клетчатый жакет. Мягкая обувь на низком каблуке и минимум украшений. По мере появления на ней всего этого одеяния, глаза леди Камиллы приобретали всё более угрожающий размер. Достигнув апогея, они замерли. Руки герцогини совершали хаотичные движения по всему телу. Со стороны это смотрелось немного комично.
– Лучик, классно то как. Совсем по домашнему. Тётушка с племянником, да и только.
– Я тоже об этом подумал. Чего-то не хватает. Не находишь?
– Да. Какая-то незавершённость во всей этой картине ощущается. Не достаёт нескольких мазков.
– Исправим. Смотри. Это и это. Как тебе?
– Супер! Остаёмся в тени или выходим на сцену?
– Ты что, хочешь срочный вызов психиатров? Мы пока за кулисами. Доктор Шон, может и вспомнит что-то, но вот что касается герцогини. Я боюсь за её здоровье. Но с другой стороны, может, я перестраховываюсь? Может, всё не так страшно? И всё-таки считаю, что с нашим появлением, надо немного повременить.
– Хорошо. Соглашусь с тобой. Им ещё друг на друга смотреть сперва придётся. Вот где трэш!
– Ты мне можешь сказать кое-что? Почему именно Леди Камилла? Семья-то у королевы большая. Есть из кого выбирать.
– Долго не хочу. Буду кратка. Она самая порядочная и не испорченная снобизмом. Да и правду всегда в глаза говорит. И Чарли своего искренне любит. Не за титулы. Ей достаётся много гадостей, но она не унывает. Уважаю её.
– Я так понимаю, что ты здесь садоводческо -творческий дуэт правдорубов собрать решила?
Леди Камилла Паркер-Боулз застонала от непонимания всей ситуации. Ей всё казалось страшным сном. И оранжерея и визави, сопящий на стульчике напротив и невесть как оказавшийся рядом с креслом столик, на котором дымились две чашечки с кофе и возвышалась бутылка "Баллантайнс". Это под правую руку. А под левую-Матерь божья!? Ведёрко с совком, мини-грабли и лоток с неизвестной рассадой. Герцогиня раскрыла от удивления рот, потому что увидела появляющийся прямо из воздуха точно такой же садовый набор перед спящим перед ней неопознанным пока ещё джентльменом, который (О ужас!?) был уже одетым. Свет померк перед её глазами и она впала в глубокое забытье.
Доктор Шон начал проявлять признаки жизни. Рука чуть дрогнула, затем нога. Дёрнулась голова. Он с диким трудом раскрыл глаза и начал медленно поднимать лицо. Ноздри хищного носа моментально расширились, потому что глаза упёрлись в знакомый силуэт. Мгновенно прочертилась невидимая линия по маршруту- глаза- столик. "Не хватает ведёрка со льдом и двух стаканов", -пронеслось в извилинах. Затем взгляд переместился чуть правее. Шотландец широко раскрыл глаза, а потом и рот. Правая ладонь шлёпнула по лбу. Он медленно приподнялся и сделал робкий шажочек вперёд.
– Лучик, первый приходит в себя. За него не страшно. Он и не такое видел. Но вот Камилла. Я за неё боюсь. Возраст, всё-таки. Юбилей в этом году. Не девочка, мягко говоря.
– Не волнуйся. Она тоже закалённая. Пятнадцать с лишним лет в террариуме, это, я тебе скажу, не лёгкая прогулка. Каждый день за спиной змеиное шипение мало кто может выдержать, а она смогла. И таблоиды её не жалуют. Не ломается! Взбрыкивает иногда. Но только по делу. Не истерит.
– Да, я много про неё что узнавала. По своим каналам. Так что, мнение про неё своё имею и не изменю его. Повторю-уважаю как стойкого человека.
– Знаю я эти каналы. Нащебетали тебе птички твои престарелые. Вот же талант какой, все слухи к тебе сами собой слетаются. Причем, настоящие. Не фейки. Как это тебе удаётся? Такое ощущение, что ты в этих кругах постоянно вращаешься.
– Как, как. Сам знаешь. Не изображай тут из себя непонимающего. Ой. Смотри. Доктор Шон уже вплотную подошёл. Лучик, добавь стаканы и ведёрко.
– Прочитала у него?
– Да. Там отчётливо видно было.
– Хорошо. Смотри. Уже стоят.
Шотландец совершенно не удивился появлению на столике недостающих предметов. Он вспомнил, как несколько месяцев назад наблюдал подобные материализации. Вспомнил и то, где это происходило. "Неужели опять…? Вроде вёл себя так, как и обещал."
Правая рука доктора Шона потянулась к горлышку бутылки. Сердце бешено колотилось, а в голове у него бил колокол. Леди Камилла открыла глаза и увидела движущуюся к ней трясущуюся ладонь.
Картина 5
Звука не было. Из широко раскрытого рта герцогини шёл только воздух. Мощным потоком шёл, до той поры, пока внутри всё не опустело окончательно. Камилла, нервно наполнив лёгкие, со стороны показалось, что до самого седалища, несколько раз, с надрывом, кашлянула. Сцепленные в замок руки её светлости всё это время поддерживали подбородок. Доктор Шон стоял не шелохнувшись. Прекратив кашлять, герцогиня махнула перед собой рукой, как бы отгоняя от себя что-то. Лучик и Линн не смогли сдержать смеха от этой картины,но старались делать это бесшумно. У них получилось не очень. Один смешок, всё-таки, вырвался наружу.
– Вы кто? Что Вы здесь делаете? И откуда смех? – прозвучал в тишине шепот Камиллы.
