В стране холодного песка
Владимир Барышев
Наталья Никольская
Перед вами история семейства сурикатов, попавших в центральную Россию волею судеб. Их отловили с целью продажи поштучно и доставили контрабандой в трюме корабля. Однако, планам контрабандистов не суждено было сбыться. Сурикаты освободились из клеток сами благодаря их умениям и способностям, о которых не знают люди. В России сурикаты оказались на воле и организовали коммуну, приспособившись к новым условиям. Фалькао и его друзей ждали удивительные приключения в Стране холодного песка…
Наталья Никольская, Владимир Барышев
В стране холодного песка
Глава 1
Депортация семейства Фалькао в необжитые земли, или Кому и как достаются клады в наше время
1
Жила в пустыне Калахари семья сурикатов, солнечных раликов. В пустыне много таких семей проживало, на них похожих, но вот эта история случилась именно с их семьей. Раликами их звали, потому что яркой солнечной расцветки носили они шубки, желто-красные такие, почти оранжевые, как само пустынное Солнце, на которое они могли смотреть напрямую, не щурясь от его палящих лучей. Считалось, что они свой род от самого Солнца и ведут…
Однажды, как обычно, грело Солнце пустыню. День грело, два, три… Получалось, что это все один день, который не кончается. И ночи совсем не было, не уходило Солнце с неба. Песок в ней так раскалился, что оживать стал, зашевелился под его лучами, переворачиваясь всеми песчинками с боку на бок. Раскаленные, как угли, песчинки обжигали друг друга и сбивались в кучки, прячась от Солнца. Так им удавалось остыть немного, скрывшись в тени себе подобных, таких же песчинок, лежащих на них сверху под палящими лучами не уходящего с неба Солнца.
Оно знало, что делало. Солнце – творило. Песчинки сливались в тела невиданных доселе в пустыне существ, а Солнце наполняло их своим духом, сотворив таким образом своих верных слуг на земле – солнечных ангелов, раликов одним словом или сурикатов, как еще их называют.
Уже давно сурикаты живут не только в пустынях, но и селятся поблизости от людей, подружившись с ними. Защищают их селения от ночных хищников, нападающих на людей во время сна летающих кровососов, опасных насекомых, способных принести вред и болезнь человеку, и даже ядовитых змей. Люди понимают пользу от сурикатов и живут с ними в дружбе, даже приручают их, открывая им двери своих жилищ, как кошкам, спасающим их припасы от мышей. Бытует поверье, что прибившийся к дому сурикат приносит в дом мир и достаток. Да и как иначе, если они – солнечные ангелы!
С нашими раликами случилось все иначе, они попали к людям не по своей воле. И не к тем людям, которые знали и понимали, как устроен мир сурикатов, умеющих не только ловить мышей, как кошки, но и говорить на своем языке и понимать языки всех существ, живущих на земле. Да-да, их отец Солнце наделил своих ангелов этим редчайшим в нашем мире даром – понимать язык всех живущих на земле существ! Включая людей, говоривших совсем не то, что они думают, так часто, что у раликов порой путались мысли. Не понятно было, что люди хотят на самом деле. Наверное, это потому, что мысли в головах этих людей всегда беспорядочны и противоречивы, так уж они устроены, эти люди.
Белолицые появились в пустыне на двух джипах. Рев моторов не напугал раликов, стоявших на тот момент под солнцем, заряжаясь его энергией, они уже видели машины людей и знали, что в случае опасности смогут укрыться в своих глубоких норах, ведущих только в им ведомые чертоги. Фалькао, глава семейства, стоял в окружении своих ближайших родственников. Он отыскал среди них глазами Элину, не тревожится ли она. Нет, спокойна и царственна, как всегда в присутствии детей, уверена в себе. Все как бы нормально, джипы еще далеко, и ничто им пока не угрожает. Но они ошиблись.
Из джипов, продолжавших движение, послышались хлопки. Зоркий глаз Фалькао рассмотрел стволы странных устройств, похожих на ружья, из которых в сторону стоявших у своих нор раликов полетели какие-то снаряды, взрывавшиеся облаком дыма, быстро окутав все вокруг густым туманом. Стрельба велась сразу из нескольких орудий, взрывая песок фонтаном пыли, смешанным с этим дымом, и Фалькао, не успел опомниться, как потерял из виду свою семью, включая их общего Отца. Солнце утонуло в этом жутком облаке тумана. Лапы перестали держать его в стойке, и тело его рухнуло замертво на горячий песок родной пустыни, который он только что видел и все еще ощущал, как выяснилось, в последний раз в своей жизни.
Но это была не смерть, нет. Сон с потерей сознания, путешествие в иной мир, в другую вселенную. Проснулся он уже в клетке.
Стальной ящик, в котором очнулся Фалькао после газовой атаки на свое семейство, заставшей сурикатов врасплох, выглядел прочным, как сейф, с решеткой, в которую и мышь не проскочит. Нечего и думать, чтобы его взломать. Дверца пригнана плотно, не шатается и закрыта снаружи. Здесь раликов, посчитал Фалькао, с ним ровно дюжина, и некоторые также, как он, уже отходят от наркоза, открывают глаза, дергают лапами и шевелятся. Похоже, все они живы, мертвых не сажают под замок.
Фалькао привстал на задние лапы, пока плохо его слушающиеся, и огляделся. Он заметил еще две такие же клетки, стоявшие рядом, точно такие же, как его. Если предположить, что во всех клетках одинаковое число сурикатов, то всего их должно быть тридцать шесть. В его семье насчитывалось 27 раликов, следовательно, в плен могли попасть сурикаты из других семей, соседствующих с его колонией. Джипы могли пройтись по пустыни в любую сторону, чтобы набрать пленников столько, сколько им было нужно. Эти торговцы живыми душами не стали бы с ними церемониться, пока не выполнили свой черный план.
Зачем мы им? Фалькао знал, что поймет это, как только увидит перед собой первого человека. Узнает, куда они держат путь и что с ними будет, надо дождаться момента, когда человек оказался поблизости от него, метрах в пяти, чтобы его мысли легко читались. Кто-то должен прийти т проверить живой груз, а в том, что они нужны этим людям живыми, сомнений у него уже не было. Ралики в клетках понемногу, один за другим, отходили от газового наркоза, подавали признаки жизни. Самое время прийти и проверить их, возможно, даже накормить, если путешествие предстоит долгим. Он узнает планы людей и оповестит всех сурикатов в тонком звуковом диапазоне, недоступном уху человека. Ралики будут знать, как вести себя в плену и подготовятся к побегу, как только перед ними появится такая возможность. Ралики не живут в неволе, их нельзя приручить без их желания.
Сейчас ему надо прилечь, тело еще не в силе. Появится человек, он его почует. Пробуждающиеся ралики не станут сильно шуметь без его команды. Он сделает вид, что все еще спит, и подождет человека. Фалькао неслышно присел, растянулся на свободном месте пола клетки и закрыл глаза. Надо было подумать, осмыслить сложившуюся ситуацию.
2
Фалькао не любил вспоминать эту историю, взорвавшую их жизнь. С того дня, как они попали под газовую атаку, все изменилось до неузнаваемости. Очнувшись в холодном трюме корабля, перевозившего их на новую землю, о существовании которой они не подозревали, до настоящего времени прошли долгие месяцы. Их привезли в страну, настолько не похожую на их родную пустыню, что даже сравнивать было нечего. В этой стране жили белые люди, невиданные звери и птицы, а солнце слишком часто скрывалось за тучами. Тучи представляли опасность большую, чем люди и звери, часто из них лился холодный дождь, пронизывающий до судорог, если от него не спрятаться, а однажды посыпал белый песок, за несколько дней укрывший собой всю землю.
Они еще не успели привыкнуть к новой земле, обжиться на ней, а она вдруг исчезла у них из-под ног. Их спасло от наступившей зимы то, что они успели построить для себя городок в развалинах брошенных людьми строений, где глубоко под землей было тепло и довольно уютно. С учетом того, что провизией ралики запаслись, а вход в городок мастерски укрыли от внешнего мира, их жизням ничего не угрожало. Но каких усилий и скольких великих трудов все это стоило!
Фалькао вздохнул. Роптать, строго говоря, им не на что, это был их выбор. Его выбор. Когда раликов перенесли в клетках с корабля на землю, и Фалькао после трех недель сумрака от светодиодов, царившего в трюме, впервые увидел над собой солнце, эмоции захватили его сердце, и вспышкой явилось перед ним озарение: эврика! Они будут свободны здесь и сейчас, навсегда свободны или навсегда останутся в неволе. Он уже знал об уготованной им судьбе – развлекать человека в его жилищах за кусок хлеба. Их не станут убивать, нет, их привезли сюда в качестве клоунов, цирковых животных для увеселения публики. Разве в том призвание раликов, ангелов самого Солнца?
Фалькао дождался момента, когда все три клетки с пленниками оказались рядом, поставленные на землю, и заговорил с одним из грузчиков. Просто влез в голову Николая и заставил притормозить у клеток. Парень растерянно обернулся в его сторону. Перед ним на задних лапах стоял сурикат, выпрямившись в струнку. Все остальные копошились, суетясь и толкая друг друга, в своих камерах-клетках, радовались солнцу и воздуху, а этот недвижно возвышался над ними, как памятник. Смотрел на него, не мигая, и Николай отчетливо его слышал, хотя животное не издавало ни звука.
– Погоди минутку, Коля, – мягко сказал сурикат в его голове. – Ты мне нужен.
Николай вздрогнул и оглянулся по сторонам, но тотчас голова его сама повернулась обратно к стоящему перед ним сурикату, он был уверен, что именно тот его окликнул. Парню хватило ума не вступать в разговор с пустынником, он побоялся, что перед ним глюк, и если кто-то сейчас заметит, как он беседует с африканским сусликом, с этой работой он может распрощаться. При том, что накануне он практически не пил, все это выглядело, по меньшей мере, странно. Николай тоже замер статуей и внимательно посмотрел в глаза Фалькао.
Темные круги вокруг глаз зверька мешали разглядеть их выражение. Николай сглотнул сухую слюну:
– Тебе чего, суслик?
– Хочу, чтобы ты помог мне отсюда выбраться. Мне и моим друзьям. Открой клетки и выпусти нас.
– Ты один стоишь 40 штук. Если я вас выпущу, из меня выпустят кишки. Полтора лимона мне вовек не закрыть.
– Сделаем так, что никто ничего не заметит. Куда нас повезут, знаешь?
– 30 километров отсюда. В сарай какой-нибудь определят. Будете там жить, пока вас не продадут. Я так думаю, это бизнес.
– Если послушаешь меня, заработаешь больше, чем полтора лимона.
Николай внезапно понял, что говорит с сурикатом молча, не произнося ни слова, и это его обрадовало. Раз такое дело, суслик прав, никто ничего не узнает. Он поймал золотую рыбку. Рыбка обещает ему большие деньги, если он ее выпустит на волю.
– Кто ты, животное? – спросил Николай. – Что ты можешь?
– Все, – слегка приврал, читая мысли Николая, Фалькао. – Я же ралик! Могу сделать так, что ты станешь богатым, помиришься со своей Ленкой и вы заживете, как люди. На полную катушку. Ты же этого хочешь?
– Ну, допустим… А деньги откуда? Если ты такой колдун, почему бы тебе самому не выбраться из клетки и выпустить на волю всех твоих друзей?
– Нам идти некуда. Земля тут для нас плохая, не подходящая. А вот если ты отвезешь нас к своей тетке под Тулу, я покажу тебе, где находится клад старинных золотых монет. Ты сможешь продать их и разбогатеешь. Так годится?
– Сказка, – Николай почесал в затылке. – Где гарантии, что ты волшебник, а я не сошел с ума?
– Так есть же у тебя тетка под Тулой?
– Есть.
– Значит, и клад есть. И я сейчас с тобой говорю, и никто нас не может слышать. Подгоняй сюда своего «соболя» и грузи в него клетки. Откроешь их, когда будем на месте.
– Нет, сперва ты мне клад покажешь.
– Договорились, сперва клад. Он на графских развалинах, совсем рядом с домом твоей тетки.
– Так я и думал! Я там уже искал, правда, прямо почуял золото, времени прошлым летом не хватило, чтобы все там перерыть.
– Веришь теперь, что я говорю правду?
Пока Фалькао и Николай мило игрались в гляделки, как могло показаться со стороны, ралики прекратили свое беспорядочное и бессмысленное движение в клетке, почти замерли. Затихли, понимая, что происходит, и оценили важность общения Фалькао с человеком.
– Я вас не выпущу, пока у меня в руках не будет золота.
– Разумно, – похвалил Николая Фалькао. – Подгоняй «соболя», солнце идет к закату.
– Как бы еще провернуть все это, чтобы не засекли…
– Можешь не волноваться, погони не будет. Узнай, куда хотят нас доставить, обговори условия доставки груза, садись за руль и дуй к тетке. На месте разберемся.
– Они меня вычислят и на счетчик посадят.
– Быстрее их вычислят и посадят. За контрабанду в особо крупных размерах. Знаешь, кого еще они сюда переправили?
– Нет. Кого?
– Тебе лучше не знать. Там счет на миллионы уже в долларах.
– Так я и думал. Крокодилы?
– Попугаи. Один ара больше 10 тысяч баксов. Их в трюме с сотню было, – снова приврал Фалькао. – Включи калькулятор.
– Едем! – Николай присвистнул. – Где наша не пропадала. Говорящие суслики к деньгам!
– Даже не сомневайся! Ралики держат слово.
3
Люди устроены так, что не понимают элементарных вещей. Например, того, что мысли их изначально материальны. Если что-то приходит людям в голову, значит, это что-то уже существует. Выдумать ничего не получится. Все мысли резвятся в инфополе, принадлежат всем и никому сразу. Мысли приходят в головы людей самостоятельно, потому что они живые и могут перемещаться, куда им угодно и как вздумается. Клад в развалинах бывшего графского имения, конечно же, был, иначе такая мысль не пришла бы в голову Николая. На это Фалькао и рассчитывал, обещая вольному перевозчику золото, которого тот жаждал.
Фалькао сдержал слово, но сейчас ему было не до воспоминаний. Все ралики уже собрались в просторной зале подвала, оставшегося невредимым под разрушенным флигелем бывшей графской усадьбы. В этой зале, где некогда граф хранил свои винные запасы, они собирались всего второй раз. Первый случился экспромтом, когда они только осваивали территорию, ставшую им домом благодаря Николаю, поддавшемуся внушениям и доставившему их в это место. Предчувствия не обманули Фалькао, лучшего места им было не найти на этой земле, холодной и неласковой для мигрантов из Южной Африки. Раликов сюда насильно депортировали, но ралики не сдались.
– Приветствую вас, солнечные ангелы, – обратился к собравшимся вокруг него сурикатов Фалькао, – браться мои и сестры! Я не стану напоминать вам о тех обстоятельствах, которые нас привели туда, где мы сейчас находимся. Период первичной адаптации к новой земле и условиям проживания на ней, можно сказать, прошел спокойно и продуктивно. Мы нашли на этой земле свое место, оборудовали его под свои нужды и уже приспособились к новым условиям жизни. Колония может существовать в этих условиях, нам посчастливилось добраться сюда, не потеряв в пути ни одного ралика. Вернуться на родину у нас практически нет шансов, вы знаете, как мы сюда добирались, как пленники, не по своей воле. Сейчас мы свободны. Нас никто не трогает, не неволит, более того, никто и не знает, что мы тут. Кроме нашего перевозчика Николая, которому сейчас не до нас, он живет в своем мире. Явных врагов у нас нет, никто за нами не охотится, и мы никому не мешаем. Хочу спросить вас, что будем делать дальше? Продолжать благоустраиваться на этом месте, брошенном людьми, приняв его как судьбу нашего клана, или продолжим мечтать о нашей потерянной родине, вгоняя наши души в тоску и уныние? Что вы думаете, говорите!
– Нечего тут думать, – раздался возглас.
Вава, так звали ралика, на которого сейчас же уставились присутствующие, поднялся в рост. Он был из самых опытных, какое-то время до Фалькао стоял во главе клана и пользовался всеобщим уважением за пришедшую с возрастом мудрость и рассудительность. Вава обыкновенно молчал на собраниях, говорил лишь тогда, когда его спрашивали, просили рассудить какой-то спорный вопрос, возникший между раликами в колонии. Сейчас он решил выступить, чтобы сказать очевидное и срубить на корню возможную дискуссию. Фалькао не хочет дискуссии, он все уже решил сам, просто так у них заведено, советоваться со всеми, чтобы все были в курсе его решений прежде, чем они станут законом.
– Всем все понятно, – продолжал Вава. – Живем и радуемся жизни. Здесь и сейчас. Возможно, нам крупно повезло с этим местом. Нас сюда забросили, как десант, на освоение новых территорий, в пустыне хватает сурикатов и без нашего клана. Здесь не так плохо, как могло показаться сначала. Нам хватает еды, у нас есть силы размножаться, – на этих словах Вавы раздались смешки у собравшихся. – Отсюда вывод – живем и радуемся. К тому же я подсел на клубник, – закончил он свою краткую речь – Кому еще нравится клубника, ралики, признавайтесь!
Ралики одобрительно зашумели:
– Сладкое место!
– Холодновато тут…
– Солнца мало!
– Нароем ходов под горячие трубы, будет жара, как дома!
– Наши глаза быстро привыкают к темноте, а в наших норах никогда не было солнечного света.
– Чтобы размножаться, он не обязателен.
– Остаемся!
– Будем плодиться м размножаться, пока не станем империей!
– Даешь империю раликов! Первая империя раликов в холодном песке!
– В снегу, что ли?
– Под снегом. Здесь многие так проводят зиму, зарываясь в снег. Почему нет?
Слушая эти реплики, Фалькао видел, что в колонии все нормально, никакого уныния и в помине. Здоровый оптимизм, имеющий под собой почву. Он улыбнулся своим мыслям и снова поднялся на плиту, с которой начал говорить. Когда-то плита служила ступенькой спускающимся в подвал людям, а теперь стала кафедрой для собраний сурикатов. Реплики прекратились, воцарилось молчание.
– Живем и радуемся, – повторил Фалькао слова Вавы, – здесь и сейчас. Принято. И в связи с этим решением у нас возникает еще один вопрос. Кто-то готов его сформулировать? Нет? Тогда я его озвучу сам, с вашего позволения, – выждав небольшую паузу, Фалькао выдохнул. – Контакты с внешним миром. Нам надо определиться во взаимоотношениях с людьми, живущими вокруг нас. Это прежде всего их земля, и мы не можем этого не учитывать. Мне представляется, что мы, ралики и люди, можем быть полезны друг другу, не нарушая этических границ и принятых канонов в наших социумах.
