Валентина Осколкова "Драконы, твари, люди. Часть 1: Адаптация"

…но здесь Дара рядом.

– Почему ты не потащила меня в «Аргон»? – вздохнул он. – Я же просил.

– Нельзя, – выдала Дара с неожиданной уверенностью. – И домой нельзя.

– Почему?!

Дара опять задумалась – и думала так долго, что Лавр аккуратно присел на её заднюю лапу, как на тёплую, шершавую скамейку.

– Стреляли, – наконец заявила драконица. – В тебя.

– И что?

Дара осторожно распахнула крыло и накрыла им Лавра, словно шалашом.

– Я его помню. – Голос её стал тихим-тихим. – Кто стрелял. До?ма помню… Стреляют враги. Дома – враги.

Это была невероятно длинная фраза для неё. Лавр никогда не слышал от Дары рассуждений подобной сложности.

…по связи проще. И рассуждают они тогда вместе.

– Почему ты решила, что этот… друг – защищал меня? А не просто стрелял в своего врага?

Дара пренебрежительно фыркнула: такой большой Дима и такие глупые вопросы задаёт!

– Враг стрелял. Потом друг стрелял.

– Ну, он не сразу понял, кто враг.

– Сразу, – упрямо возразила Дара. – Враг – кто стреляет в тебя.

Лавр в тихом изумлении покачал головой. Откинулся затылком на Дару, прикрыл глаза, чувствуя, что слишком устал, чтобы спорить.

…тем более с драконом!

Он так, кажется, и заснул, не найдя аргументов. Когда открыл глаза, вокруг уже царили совсем вечерние сумерки.

Подобрав костыли, Лавр кое-как выбрался из-под Дариного крыла – и наткнулся на мрачный взгляд своего «няньки».

– Давай в дом, – потребовал тот.

Дара вздохнула, но возражать не стала, и Лавр медленно поковылял обратно.

На второй этаж, где находилась «его» комната, сопровождающему пришлось его затаскивать, потому что сил уже не было и костыли разбегались из рук.

Оставив его раздеваться самостоятельно, «нянька» ушёл – вероятно, докладывать.

…ну разговор с Дарой он же не мог подслушать? По крайней мере в деталях. В дурацких деталях, которые Стрельницкому знать вовсе не следует.

Стягивая ветровку, Лавр вдруг нащупал что-то твёрдое, приколотое у самого ворота. Отцепил, растерянно повертел в руках и долго разглядывал под прикроватной лампой.

Размером с некрупную пуговицу, кругляш из чёрного пластика был увесистым… и определённо имел микрофон и короткий проводок для подключения.

…бездна. Он всё это время писал?

Такие штуки «случайно» приколотыми у ворота не забывают.

Лавр бросил жучок на пол и наступил на него костылём, ещё и ещё раз – до хруста.

…Он ждал реакции Стрельницкого, но её не последовало.

Ну, не считая того, что почти весь следующий день он проспал, нормально просыпаясь только поесть и дойти до туалета, категорически отвергнув идею использования судна.

Лениво наблюдая за перевязкой, он ощущал себя тупым и спокойным – и не было сил возмущаться этим, да и не хотелось.

…опять его ведь чем-то накачали.

Зато не было и тёмной засасывающей апатии, настигавшей его в тюрьме.

Дара была рядом.

Перевязывал его, кстати, тот самый черноволосый «нянька», который и впрямь оказался настоящим медиком.

– Как вас зовут-то? – спросил у него Лавр, пытаясь побороть накатывающую дрёму.

Черноволосый продолжил сосредоточенно затягивать бинт.

– Денис, – сказал он, закончив. Пробежал пальцами, проверяя повязку, и выпрямился. – Можно Араф… Давай твою шею глянем.

– Шею? А… ну да.

Пальцы у Дениса-Арафа были осторожные и ловкие. Он смочил пластырь, отклеил повязку, чем-то протёр вокруг чипа… Лавр закрыл глаза и расслабился.

Он не хотел думать о том, откуда этот Араф знает, как обрабатывать место вживление блокатора.

Он вообще не хотел думать.

…у него это неплохо получалось.

Даже за Дару в кои-то веки больше не надо было переживать: драконица была здесь – он периодически видел её из окна.

И это успокаивало почище медикаментов.

Араф заклеил обратно шею и оставил его в покое, где-то между дрёмой и бодрствованием.

…Вечером его отпустило, и он нашёл в себе силы опять дохромать до Дары в сопровождении Арафа. Драконица была ещё более сонной, чем вчера, проворковала что-то нежное, лизнула в лицо и гостеприимно приоткрыла крыло: давай спать вместе, отличное занятие же.

Лавр не стал отказываться. Вечер выдался зябким, сырым – похоже, недавно прошёл дождь.

…Лавр его проспал. И всё ещё хочет спать. Бездна, он так отоспится на полгода вперёд.

– Тебе не мокро? – спросил он, пытаясь пристроиться под крылом. От Дары шёл убаюкивающий ровный жар, как от печки.

Драконица зевнула вместо ответа и перекатилась на бок, чтобы Лавру было удобнее лежать. Засунула нос под крыло и запыхтела довольно.

Чуть не свалившись в момент движения, Лавр укоризненно вздохнул и забрался поглубже, неуклюже подтаскивая раненую ногу. Привычно протянул руку, чтобы уцепиться за плечо крыла… и нащупал что-то твёрдое. Прямоугольное.

…датчик. Бездна, они всё-таки это сделали.

Он крепился в самом основании крыла, вживлённый неглубоко под кожу – так, что легко не извлечь. Небольшой, в ладонь, плоский, без гнёзд для подключения – Даре он, похоже, ничуть не мешал. Место было выбрано с умом, и драконья регенерация уже зарастила все последствия, словно датчик стоял там всегда, но Лавр задышал тяжело и часто, пытаясь справиться с желанием немедленно найти Стрельницкого и…

…откусить ему голову?

Это не к нему, а к Даре. А Дара возомнила полковника «другом».

Потребовать извлечь датчик, чем бы он ни оказался?

Так Лавра и послушают.

Объяснить, что Дара и так без него никуда улетит?

…а Дара точно не улетит?

После разрыва связи она стала… самостоятельной.

Ей пришлось принимать решения самой.

– Дара-а, – тихонько позвал Лавр, поглаживая её под крылом, в самом чувствительном месте, где чешуйки были такие мелкие и тонкие, что почти сливались с кожей.

Дара сначала ощутимо поджала, а потом расслабила крыло.

– Ты никуда не улетишь? – чувствуя себя до странности неуверенно спросил Лавр.

– С тобой? – сонно спросила она. – Улечу. Сейчас?

– Нет… А без меня?

Дара вздохнула.

– Никуда.

И тогда Лавр решился. Осторожно выскользнул из-под её крыла, подобрал костыли и подхромал к скучающему в стороне Арафу.

Тот сидел на скамеечке и листал в свете фонаря толстенную старую книгу.

– Я хочу… увидеть Стрельницкого.

– Шефа нет, будет к ночи, – не поднимая взгляд от страницы, оповестил Араф. – Или утром.

Книга оказалась медицинской энциклопедией. Дочитав абзац, Араф захлопнул её – на обложке было написано что-то про гнойную хирургию, – и встал.

– Давай в дом. Тебя там ждут горячий ужин и таблеточки.

Лавр посмотрел на дремлющую Дару – и подчинился.

…Среди «таблеточек» явно было успокоительное, потому что вскоре после ужина Лавра срубил сон. Какой-то мутный, вязкий кошмар из тех, в которых вроде не происходит ничего страшного, но на душе тяжело и маятно даже после пробуждения.

Снова кадетка, какая-то идиотская контрольная, с которой никак не уйти, а ему надо к Даре, а электрички отменили – нет, есть одна, но на другом пути, уже отходит, надо бежать…

В вагон заходит контролёр, и Лавр узнаёт его: и пистолет под форменной курткой, и куцый светловолосый хвостик из-под кепки, и…

«Ты, тварь!»

Несколько секунд Лавр растерянно моргал, пытаясь понять, что его разбудило, и, наконец, увидел сидящего в кресле напротив Стрельницкого.

В свете ночника выражение лица полковника казалось на редкость умиротворённым. Китель он снял, оставшись в полурасстёгнутой рубашке – так по-домашнему, словно и впрямь… Впрочем, да, он и был дома.

Лавр сел, осторожно подтянув тело, и нашёл на тумбочке кружку с водой.

– Денис сказал, ты хотел меня видеть, – произнёс полковник, поднимая на него взгляд.

Глаза у него были усталые. Лавр зашарил взглядом по стене в поисках часов – те показывали половину второго ночи.

– Денис?..

– Араф.

– А… да. Я… – сосредоточиться после сна было ещё сложно, – да, хотел поговорить.

– Что-то срочное?

– Датчик… у Дары. – Лавр сделал большой глоток и перевёл дыхание. – Я видел сегодня.

…по косноязычию он прям стремительно Дару догоняет.

– А, – ничуть не удивился Стрельницкий. Словно в порядке вещей было спрашивать о таком во втором часу ночи. – Маячок-радиоответчик. ТНа всякий случай.

– Вам меня мало? Чип, браслет… ещё и на неё повесили?!

Стрельницкий хмыкнул.

– Это «свой-чужой». Мало ли, что случится… а так её хотя бы не собьют на взлёте. – Он сделал паузу и выразительно добавил: – Ну, без особого на то приказа.

Лавр промолчал, прекрасно понимая, что его опять загнали в угол.

– Дим, давай поговорим утром. – Стрельницкий встал и заразительно зевнул. – И всё обсудим. Ты засыпаешь на ходу, я, признаться, тоже.

– Подождите, – позвал Лавр, когда полковник был уже у двери. – Это… успокоительное. Оно обязательно?