Машина у подъезда.
Сижу здесь сотни лет,
Сижу, твоя невеста.
Всё это просто, да,
Но как тебя терпеть?
Промчались поезда.
Прикажешь умереть?
На это не гожусь —
И лишние слова.
Не плачу, не стыжусь,
Люблю, горю, жива.
Разломан ключ скрипичный,
И всё приснилось мне;
А это – звук привычный,
Звук жизни на земле.
Дороги кроет белым,
И снег сползает с крыш.
Я вышла за пределы —
Вокруг лишь гладь да тишь.
Ты снова чистишь перья
Синице у окна —
Я вновь тебе не верю,
Но вновь тобой полна.
Давай смеяться будем
Назло всему, что есть.
Ведь ты же неподсуден,
Тебя не одолеть.
И горевать не стоит.
Не нужно горевать!
Нас ночь не успокоит —
Ступай за мной. Опять.
Тихонько, безразлично
Упал засохший сук,
И это звук обычный,
Привычной жизни звук.
Убили ястреба
июнь – август 2018
Убили ястреба. Тоска.
Невольно небо расщепилось
На два отдельные куска,
А после на бок завалилось.
Опять дожди, и водопад
Захочет прошлое исправить —
Я время прокручу назад,
Но стрелки пальцы будут ранить.
На этот раз всё навсегда.
Не загадала отступленья,
Иду навстречу, а вода
По пяткам бьёт тяжёлой тенью.
Накрыло облаками город,
Накрыло пеленой Москву.
Я поднимаю мятый ворот —
Я замерзаю, не могу.
А ты стоишь и смотришь косо,
Но слушать я тебя не стану —
На моей коже папироса
Погасла вмиг, оставив рану.
Туманный день воспоминаний —
Как будто бы случайно, вдруг —
Нахлынул тайной мирозданий,
Несовместимых там и тут.
Ах, как волшебно падал свет
На эту бархатную кожу,
Но в преломленьях счастья нет —
Ни жизни, ни заветной дрожи.
И я – тебе наперекор
Нырнув во тьму, коснувшись дна, —
Возьму лучину и топор
И в чащу побреду. Одна.
Но кто здесь кролик, кто удав?
И кто кого в капкан заманит?
Но этот раз и ты неправ,
Но жизнь того не разбирает.
Ведь просто всё, как три плюс два, —
Нехватка полной единицы:
Узор не выправить словам,
Не просушить от слёз ресницы.
Тебя мне вовсе не понять —
Не веря собственному счастью,
Ты дал приказ в меня стрелять —
И разорвать в клочки, на части.
И наступила тишина.
Остановили ход качели.
Не пробудиться ото сна,
Не встать из чёрной колыбели.
И этот миг невозвратим,
Хоть ветер долго будет виться.
Иду под небом голубым —
Скажи, когда остановиться?
А что судьба? Кругами ходит,
Из нити вьёт тугой капкан.
И тот покой, что ум находит,
Сметёт последний ураган.
Вот жёлудь хрустнул под ногой —
Осталась пыль, осталась корка.
Зачем в далёкой жизни той
Кричали нам «ура» и «горько»?
До разделения реки
Осталась сотня километров,
Кольцо моё с твоей руки
Упало, сорванное ветром.
Вот улетает самолёт,
Но расстояньем не поможешь —
Ступив со мной на этот лёд,
Ты вырулить уже не сможешь.
И лестница ведёт туда,
Куда давно уже нет хода;
Ты роль игривого шута
Попутал с ролью кукловода.
Убили ястреба. Тоска!
Он больше не взметнётся в небо.
Прочертит пуля у виска —
Ты скажешь, что виновен не был.
Я отсекаю этот край,
Коль избавленье неизвестно.
Я помню о тебе, ты знай,
Но – пустота. Молчанье. Бездна.
И в этой комнате лиловой,
Где был красивейший закат,
Ничто не повторится снова —
И в том никто не виноват.
Часы (Я понимала, что тону)
10—19 ноября 2018
Всё дин да дон – стучат часы.
Но стрелки не бегут вперёд.
Что ты положишь на весы?
И кто из нас уйдёт под лёд?
Я понимала, что тону,
Что больше нет ни в чём спасенья;
Ворвавшись в эту глубину,
Я стала бестелесной тенью.
Я точно знала, что взлечу,
Я действий не предпринимала,
Я знала, что я жить хочу,
И жизнь куда-то выплывала.
Я понимала: ты – чужой.
Но только что это меняло?
Ныряя в бездну с головой,
Сама себя уничтожала.
Была я смелой, как всегда,
Но плавать не умела толком,
Меня не слушалась вода —
Бурлила кручей, выла волком.
И сосны падали во тьму —
Мне снился страшный сон из сказки,
Но я не верила ему —
Я так твоей хотела ласки…
Я не кричала – помоги,
Я знала – ты меня не слышишь;
Считаешь в тишине шаги
И – не надеешься, не дышишь.
Я знала всё и наперёд,
Ведь я всегда была колдунья.
Нога не чувствует, где лёд,
В прозрачной ночи полнолунья.
Из темноты ползёт рука —
И в воздухе висит распятье;
Я начала издалека,
А ты поспешно сбросил платье.
С берёзы не прольётся сок —
И не воскреснет то живое,
Что ты поставил мне в упрёк,
Что превратил из солнца в горе.
Но я тебе не покажу
Тот путь, что я нашла одна;
Нет, то не я тебя щажу —
Всё поглощает глубина.
Пусть этот сон приснится тем,
Кто, как и я, любил и ждал,
Тем, кто в ладони лучик грел,
И тем, кого ведёт штурвал.
Я понимала, что тону,
Но всё же выбор был таков;
Сегодня я одна засну —
Позволь уж, обойдусь без слов.
А ты вокруг ходи и впредь,
Я вырвалась из этой роли.
Могла ли я к тебе успеть?
И где тюрьма, раз это – воля?
Я не стала
