Ускользающий мир
Марина Владимировна Ефиминюк
Влюбиться в очаровательного злодея… Романтично? Любовь злодея опасна. Не стоит открывать ему двери, если они ведут в другой, жестокий мир, полный дождей и людей, похожих на потерянные тени.Женя не подозревала, как обернется ее жизнь, когда в одно прекрасное утро, обещающее стать обыкновенным, в своей кровати она обнаружила смертельно раненного незнакомца. Чтобы остаться в живых, ей придется пройти огонь, воду и… найти параллельный мир, ловко ускользающий из ее рук.
Марина Ефиминюк
Ускользающий мир
Часть первая
УБИЙЦА, КОТОРЫЙ ЛЮБИТ МЕНЯ
Когда ты была здесь раньше, я не мог посмотреть тебе в глаза.
Ты так похожа на ангела, твоя кожа заставляет меня рыдать.
Ты паришь, словно перышко по прекрасному миру,
И я хочу быть особенным, ведь ты чертовски особенная.
Но я неудачник, я отморозок… Какого черта я здесь делаю?
Мне здесь не место…
Radiohead. Creep
(вольный перевод)
Ия
Ия старалась справиться с нахлынувшей на нее слабостью и страхом. Ей хотелось чувствовать смелость, может быть, даже злость. Выскочить сейчас на площадь, сорвать с пояса призму с прозрачно-голубой холодной энергией и ринуться в бой. Вместо этого она сидела в тонированной до черноты машине и нервно тряслась, прислушиваясь. С оглушительным грохотом что-то рухнуло на крышу, и тонкий металл вместе с обшивкой прогнулся над светловолосой макушкой девушки. Ия непроизвольно вжала голову в плечи и зажмурилась, перебирая тонкими пальчиками висящий на шее медальон ловца энергии.
На ум очень некстати пришла формула расстояния между параллельными мирами. Вспомнилась схема положения параллелей на стене классной комнаты, где их мир выделялся жирной красной чертой, а второй, официально названный Индустриальным, тонким однонаправленным вектором. Ия, отличница, дипломированный специалист по чтению энергетических следов, в совершенстве знала теорию, но совсем не умела драться!
Девушка закрыла уши и, чтобы не слышать доносившихся извне воплей и громких ругательств, принялась напевать глупую песенку, услышанную накануне по музыкальному каналу видения.
От резкого удара пошатнулась машина, сверху посыпалась крошка разбитого стекла, девушка взвизгнула, прикрыв голову. Спасаясь, она скатилась с сиденья и сжалась в комочек. Рядом с лицом свесилась рука со стекающими по пальцам тонкими струйками крови. Ия почувствовала, как к горлу подступил тошнотворный комок.
– Эй! Ты жив?! – Она осторожно высунулась.
Мужчина из ее сопровождения таращился страшными мертвыми глазами, открытый рот превратился в черный провал. Девушку затрясло с удвоенной силой – она впервые так близко сталкивалась со смертью. Ловец энергии погибшего хранителя сбился у самого кадыка наподобие удавки. Неожиданно с тихим выдохом из медальона вылетело голубое облачко, и ее ловец моментально всосал в себя утерянные другим крохи. Как всегда, он чувствовал и забирал любые капли драгоценной энергии, разлитой в воздухе. Сейчас отнял даже у мертвого!
Неожиданно девушке стало страшно и мерзко, она резко отжала кнопку блокировки двери и выскочила на пыльную дорогу. Ветер ударил в лицо и разметал длинные волосы. Осенние листья закружились на мостовой жалкой юлой. Под ногами корчился и стонал от боли один из ее телохранителей. Закатив глаза, несчастный метался по брусчатке, держась за сердце.
Под обрывом тысячами энергетических огней поблескивала городская жизнь. Здесь же старые полуразрушенные дома брошенного Северного района таращились разбитыми окнами, от сквозняка хлопали рамы. Жалкие остовы заброшенной цивилизации, забытые и ненужные. Город скоро вернется сюда, но пока окрестности походили на декорации для видения ужасов и привечали бродяг и бездомными собак.
Взгляд Ии полубезумно разрывался между двумя затухающими голубоватыми вспышками-стрелами, рассекшими ночь. На дороге полыхал автомобиль, дым серым столбом вспарывал воздух. Отблески пламени освещали высокого мужчину, убивающего хранителя, одного из тех, кто сопровождал Ию в ее двухдневном путешествии. Одна рука убийцы с запястьем, обмотанным кожаным шнурком с крошечным ловцом энергии, прижималась к груди жертвы, и несчастный, не в силах пошевелиться, чернел на глазах. Телохранители Ии, боясь приблизиться, застыли в боевых позах, но они не угрожали, а только пытались угрожать напавшему на их картеж преступнику. Стоило кому-то из хранителей сделать едва заметное движение в сторону убийцы, как из-под руки того вырывался красноватый энергетический след. Заложник вскрикивал и подгибал колени, но, удерживаемый странной силой, оставался на ногах. Убийца спокойно и сосредоточенно следил за хранителями, не давая им приблизиться ни на шаг. Ия с ужасом поняла, что на поясах ее друзей не осталось ни одной энергетической призмы. Хранители оказались фактически безоружными, а бросаться на преступника с кулаками, чтобы спасти соратника, боялись.
Всполохи огня раскрашивали лицо агрессора красными разводами, отражались замысловатым узором на белой сорочке с драгоценными запонками. И Ия узнала мужчину. Узнала только потому, что красивое лицо Люкки Романова с широкими скулами, чуть выдававшимся подбородком и темными, почти черными глазами было невозможно забыть. Подруги шептались в Академии о том, как он переметнулся. На другую сторону.
И теперь он убивал людей, которые защищали ее!
Злость наполнила девушку до краев. Она сорвала с пояса шарик-призму с голубоватой светящейся пружинкой энергии и, почувствовав острое покалывание в ладони, швырнула в сторону Люкки. Блестящая линия прочертилась над головой мужчины и почти опалила иссиня-черные волосы. Он неожиданно резко оглянулся и из-под бровей уставился на девушку, буквально отпихнув от себя жертву. Охранник свалился в пыль, как тряпичная кукла, и, схватившись за грудь, надрывно закашлял. От пронизывающего взгляда убийцы Ия превратилась в соляной столб.
– Ия, ты зачем вылезла из машины?! – услышала она оклик главного в их отряде, но было поздно.
Она не успела опомниться, а ее уже прижимали к крепкому мужскому телу. Ледяная ладонь лежала на солнечном сплетении, пронизывая холодом до костей. Девушка боялась вздохнуть или пошевелиться, рука убийцы находилась как раз там, где на груди она прятала то, что сегодня ночью должна была довезти до конторы хранителей.
– Отпусти ее, ублюдок! – заорал Докука, старший в отряде, и от бессилия его простое усатое лицо побледнело и вытянулось.
– Непременно, – раздался над ухом Ии спокойный голос, глубокий и обволакивающий. – Если перестанете нападать. Поверьте, Суд через пять минут узнает, что хранители нарушили пяток очень важных законов!
– Это ты убил двух человек! – Теперь уже в ярости телохранитель ткнул в их сторону пальцем.
– Пока одного! – хмыкнул голос. – Но и это была самозащита, что я тоже легко докажу в Суде!
Тут Ия поняла, что Люкка куда-то тащит ее, ступая тихо и пружинисто. Зато ее ноги не слушались.
– Спокойнее, малышка Ия. – Горячее дыхание, так сильно непохожее на смертоносный холод ладони, защекотало ухо. – В отличие от твоих друзей, я не безумец. У меня просто не в том месте и не в то время сломалась машина.
Через пелену слез она видела, как телохранители не отстают ни на шаг, напряженно следя за убийцей. Люкка пятился, отчего-то бережно придерживая Ию за талию, чтобы та не оступилась.
Почему злодеи всегда прекрасны лицом и черны душой?! Ия прикусила губу, чтобы не заорать. Хранители медленно двигались, не сводя настороженных глаз.
– Послушай, малышка Ия, – вдруг заинтересовался Люкка, – а что они так всполошились? – Он помолчал. – Неужели ты прячешь какой-то страшный секрет, детка?
Ию бросило в жар, кровь застучала в висках. Она почувствовала, как под пальцами убийцы под ребрами забарабанило сердце. От страха девушка не сразу поняла, что Люкка тянет ее в черноту, подальше от горящего автомобиля и поля боя.
– Твое сердце бьется, как у мышки, – мурлыкал голос. – Похоже, я оказался прав?
Неожиданно ноги запнулись о ступеньки, и девушка заставила себя согнуть колени, чтобы подняться. Она догадалась, что Люкка притащил ее к подъезду заброшенного дома. Рука мужчины вдруг быстро, словно лаская, скользнула под тонкую ткань девушкиной футболки, заставив Ию замереть, и нащупала то, что она прятала за воротом все эти сутки – маленький мешочек. Девушка и не знала, что в нем, – ей просто доверили доставить этот мешочек. Это было ее первое задание. Первое!
Люкка дернул так резко, жестко, что разорвавшаяся с тонким звуком веревка обожгла кожу и оставила след на шее. Ия вскрикнула и вывернулась, подстегиваемая ужасом, что сможет провалить задание. Убийца на мгновение замешкался, вероятно не ожидая от жертвы подобной ловкости. Ии оказалось достаточно и доли секунды. В ее кулаке уже пульсировала последняя призма с голубоватым свечением, и не размышляя она всадила заряд в живот преступника. Кажется, в лице Люкки проскользнуло удивление, он схватился за трухлявый дверной косяк, стараясь удержаться на ногах и не рухнуть в беспросветную темноту черной лестницы. Опешившая от своего поступка Ия стояла с открытым ртом.
– Держи его! – орал кто-то. За спиной раздавался топот бегущих ног. – Иначе он уйдет в параллель! Не найдем!
Будто очнувшись, она попыталась схватить Люкку за запястье, обмотанное шнурком ловца энергии, но влажные от страха ладони скользнули лишь по кончикам пальцев. Мужчина упал в черный проем, чтобы исчезнуть.
Евгения
Это утро было обязано стать самым обычным утром в конце лета, перед сентябрем. Днем казалось душно, а ночью через открытое окно в комнату пробиралась острая прохлада, так сильно пахнувшая осенью.
Солнце, выскользнув из-за горизонта, уже медленно плыло, окрашивая в охру крыши многоэтажек в спальном районе города. На еще пустые улицы поспешно выкатывались первые автомобили, торопившиеся выстроиться в длинные пробки.
Я проснулась от резкой головной боли и холода, сочившегося через открытую балконную дверь. С трудом разлепив горящие глаза, я трясущейся рукой подняла круглый будильник, стоявший на полу у низкой кровати. Стрелки бодро отсчитали начало шестого. Во рту пересохло настолько, что язык прилип к небу, любое движение отзывалось непрошеной головной болью. Глухо застонав, я рухнула на подушку с давно свалявшимся наполнителем и, повернувшись… уткнулась в твердое мужское плечо!
Наверное, так может произойти, когда после славного девичника просыпаешься в кровати с незнакомцем. При одном условии: ты не засыпала в гордом одиночестве!
Как ошпаренная я вскочила с громким визгом и с гулко бьющимся от страха сердцем и уставилась на НЕГО… Надо сказать, тут обнаружилась странность. Он лежал на другой половине моей кровати полностью одетый: в брюках, ботинках, в рубашке с бурыми пятнами и дорогущими рубиновыми запонками на манжетах. Его лицо было белее мела, а губы посинели. Я в ужасе поняла, что простыня и моя растянутая футболка с милыми зайчиками перепачканы засохшей кровью. Похоже, незнакомец, появившийся из воздуха, поспешно отдал богу душу. На моей постели!
Меня затрясло с удвоенной силой, а боль, будто стрела, пронзила похмельную голову от затылка до правого глаза. Я обошла кровать, осторожно опустилась на колени и протянула руку, чтобы потрогать тело в слабой надежде, что все это галлюцинация – последствие алкогольного отравления.
Именно в этот самый момент мое скуластое видение резко открыло глаза – злющие, с черной радужкой, сливающейся со зрачком. Я заорала так, что, наверное, разбудила всех собак в районе – а соседей уж точно, – и уселась на пол. Не дожидаясь нападения, подскочила как умалишенная, с удивительным проворством вылетела в коридор и привалилась к двери спальни всем телом. Отчего-то в затылке странно засвербело. Мне так и чудилось, что неизвестный сейчас с легкостью толкнет дверь и потом…
«Потом» воображение нарисовало очень красочно. Особенно ярким оказался образ кровавого следа на светленьких обоях в голубой цветочек. Меня бросило в жар, а через секунду в холод. С замирающим сердцем я прислушалась к шорохам, но из спальни не доносилось ни единого звука. Сильно нервничая, я второпях подставила к круглой ручке стул с высокой спинкой. Если этот, что на кровати, выберется из комнаты, то, по крайней мере, не сразу.
Входная дверь оказалась приоткрытой, и из щели тянул сквозняк. Выскочив в холодный, пахнущий кошками подъезд, я заголосила что было мочи:
– Помогите!
Первой на мой вопль из своей конуры выбралась бабка из дальней квартиры, мучившаяся от бессонницы, и окинула меня зорким орлиным взором.
– Екатерина Авдотьевна! – обхватив себя руками, истерично завопила я. – У меня в кровати мужчина!
У бабули вытянулось морщинистое нарумяненное лицо, словно старуха положила в беззубый рот половинку лимона.
Из-за соседних трех дверей стали появляться заспанные недовольные персонажи в наспех надетых халатах и тренировочных штанах. Этажом ниже залаяла собака, не привыкшая к подобному переполоху.
– Мужиков водит, а теперь визжит!.. – объявила Екатерина Авдотьевна всем сонным соседям, ткнув в меня пальцем.
– Да нет же! – запричитала я, перебивая ее. – Это грабитель! Он забрался ко мне ночью, дверь вон взломал… – Новенький замок-предатель выглядел омерзительно целым. – Вор весь в крови! Господи, быстрее вызывайте полицию! «Скорую»! Он там сейчас сдохнет в моей постели! Меня же арестуют! – Я резко осеклась, осознав, что мои слова звучат бредом сумасшедшего.
Потенциальные спасители, позевывая, глядели на меня с немым укором, потом как-то очень быстро скрылись в квартирах. Рассерженно щелкнул замок железной двери Екатерины Авдотьевны. Последним уходил дядя Вася – горький пьяница, живущий через стенку, он тяжело вздохнул:
– Эх, Женька, Женька! Хорошо, родители тебя в таком виде… – Покачав головой, он тоже убрался восвояси.
Я, не найдя поддержки, рассеянно оглядывалась, босая, сиротливо топталась на ледяных кафельных плитках. Возмутительно, но мне никто не поверил!
Я кинулась в квартиру, схватила телефон, ключи и, закрыв за собой дверь на замок, сползла по шершавой стене подъезда, одновременно набирая номер полиции.
– Лейтенант Уточкин слушает, – донеслось до меня, словно из бочонка.
– Але, лейтенант, – едва не плача, пробормотала я. – В моей постели помирает грабитель!
– Кто, простите? – поперхнулся невидимый собеседник.
– Я проснулась, – стала сбивчиво объяснять я, – а он лежит рядом, весь в крови. Я не понимаю, как он появился в моей квартире, но, кажется, он сейчас коньки отбросит. Пожалуйста, приезжайте поскорее! – На последних словах мой голос сорвался, а по щекам потекли слезы.
– Девушка, – раздалось недовольное покашливание, – я ничего не понимаю, объясните, в чем дело. Спокойно! – осадил он, когда я жалобно завыла в трубку, и уточнил: – Что произошло?
– Приезжайте… – прошептала я. – Меня убили!
Голос стал еще скучнее:
– Едем. Адрес называйте…
Когда, наконец, прибыла полиция, соседи предпочли не оставаться в стороне от намечавшегося развлечения и снова высыпали на площадку, с любопытством поглядывая на людей в форме.
– Евгения Соколовская? – строго спросил участковый, помятый и невыспавшийся. Он явно ненавидел меня за раннее пробуждение и испорченную квартальную статистику по уголовным делам.
Я горячо закивала растрепанной головой и с готовностью ткнула пальцем в дверь:
– Он там! Я его закрыла, чтобы не сбежал!
– Так вор сейчас внутри? – изумился участковый и переглянулся со своим помощником.
– Ну да! – воскликнула я, пытаясь открыть вечно заедающий замок. – Я же говорю, я проснулась, а он рядом. В комнате.
