* * *
Андрей, наконец, вышел из медитации. Находясь под впечатлением таких ярких и реалистичных видений, он несколько секунд никак не мог понять, где он и жив ли он. Инстинктивно приложил руку к тому месту на груди, куда несколько мгновений назад вонзились пули. Ощутив под футболкой небольшие бугорки, вспомнил, что именно в этом месте у него находится россыпь маленьких родимых пятен, присутствовавших на его теле с самого рождения. Откуда-то из подсознания выплыло убеждение, что сейчас он увидел трагическое завершение своего прошлого воплощения. Версию о том, что родинки, это не что иное, как шрамы из прошлой жизни, он слышал не раз, а сейчас она подтвердилась, ещё и на собственном опыте. «Да нет, такого не может быть» – отмёл версию о предыдущей жизни его материалистический ум. Однако Столяров уже давно раскусил коварство своего рационального друга и сейчас больше полагался на интуицию, чем на его логические рассуждения и консервативные советы.
Твёрдо решив для себя, что именно он на самом деле только что наблюдал, Андрей аккуратно, не видя в темноте даже кончика своего носа, вышел из позы «лотоса», вытянул перед собой ноги, подвигал пальцами, затем ступнями. После того как почувствовал в конечностях прилив крови, нащупал оставленную Никодимом свечу со спичками и зажёг огонь. Встав на ноги, сделал несколько движений, чтобы размять задеревеневшее тело, после чего поднял с пола свечу и начал медленно подниматься по ступеням лестницы к выходу. Откинув увесистую крышку погреба, Столяров вдохнул полные лёгкие свежего осеннего воздуха, насытив им свой организм. На улице была ночь, однако глаза, привыкшие к темноте, чётко различали всё вокруг, словно он превратился в дикого ночного зверя. Дождя не было, но по лужицам возле навеса и каплям, изредка срывающимся с крыши, было видно, что он только недавно прекратился. Выбравшись из подвала, Андрей закрыл люк и, не спеша, направился к освещённой ночным светильником входной двери. Несмотря на короткий путь от погреба к дому и на своё хорошее зрение, он всё же ухитрился споткнуться об большого чёрного кота. Тот, рассевшись на дорожке, ведущей к дому, видимо, тоже не ожидал такого подвоха и с шипением отскочил в сторону, после чего, резво перепрыгнув через забор, скрылся в соседском дворе. Столяров испугался не меньше животного, но не от неожиданности, а из-за боязни растянуться сейчас на мокрой, холодной земле и выпачкаться в грязи. Осмотревшись вокруг и убедившись, что на пути больше нет никаких препятствий, он подошёл к двери дома. Она была не заперта. Тихонечко, чтобы не разбудить хозяев, вошёл, но оказалось, что опасения его были напрасны. Лишь только он открыл дверь из сеней в коридор, как с кухни прозвучал весёлый голос учителя:
– Давай сюда, полуночник, поужинаем вместе.
Столяров улыбнулся и пошёл на свет, пробивавшийся в щёлочку приоткрытой двери на кухню. За столом сидел Никодим и добродушно улыбался своему ученику. Хозяйка сидела на табурете чуть поодаль и листала какую-то книжку. Она оторвалась от чтива и подняла на вошедшего красные уставшие глаза.
– Вижу, что у тебя всё получилось, – продолжая улыбаться, сказал Савченко и жестом указал на свободный табурет, – не думал, что ты осилишь моё задание всего лишь за сутки.
– Как за сутки? – удивился Андрей. По его представлению, прошло всего лишь несколько часов.
– Ну, если быть совсем точным, то за тридцать девять часов, – весело уточнил Никодим.
Столяров, немного обескураженный такими парадоксами времени, автоматически почесал себя пятернёй по затылку, а Анастасия Павловна, тем временем, отложила книгу и принесла три чашки горячего молока неестественно жёлтого цвета. Андрей подозрительно посмотрел сначала на молоко, затем по очереди на хозяев. Его удивлённый взгляд не остался незамеченным, и, ещё шире растянув губы в улыбке, наставник сказал:
– Пей, не бойся, это вечернее молочко со специями. А жёлтое – потому что с куркумой. Такой напиток в Аюрведе называется «золотым молоком». На ночь очень полезен, да и вообще для поддержания сил и здоровья.
Столяров отпил глоток. Вкус был немного необычным, но приятным. Мимоходом бросил взгляд на часы. Время приближалось к часу ночи.
– Сегодня расспрашивать ни о чём не буду. Завтра всё расскажешь, а сейчас допивай и спать. Плотно кушать на ночь я не рекомендую. Молока будет вполне достаточно. Подъём как обычно, так что не засиживайся.
Никодим, поднимаясь, допил последние капли своего напитка и поставил пустую чашку на стол.
– Спокойной ночи, – не оборачиваясь, сказал он, выходя из комнаты.
– Спокойной ночи, – вместе ответили Андрей и Анастасия Павловна.
Глава 3
Вот, лично приехал посмотреть на нашего героя, – в просторный кабинет, обставленный не без изыска, по-хозяйски вошёл высокий худой мужчина. Несмотря на преклонный возраст посетителя, его волосы были такими же чёрными, как и его строгий костюм, а его туфли были начищены так, что их можно было использовать вместо зеркала.
Хотя во фразе, произнесённой им, и чувствовался сильный американский акцент, и сопровождалась она вполне дружелюбной улыбкой, однако хозяин кабинета, к которому обращался иностранец, не мог не заметить присутствующий в ней сарказм. Хозяин кабинета и дома, в котором они находились, Виктор Сергеевич Тищенко, круглолицый мужчина лет пятидесяти, поспешил навстречу гостю, на ходу подавая знак своему начальнику службы безопасности, сопровождающего американца, чтобы тот удалился.
– Здравствуйте, Ваша Милость, как доехали? – Виктор Сергеевич сделал вид, что не расслышал интонаций, прозвучавших в устах Высшего Магистра Ордена, которого среди людей знали как ничем не приметного американского пенсионера Джона Грея.
– Здравствуй, здравствуй, здоровье и тебе пригодится не меньше, чем мне, – гость многозначительно посмотрел на изуродованное шрамами лицо хозяина дома, проигнорировав банальный и почти риторический вопрос.
Без макияжа, который тому приходилось накладывать всякий раз, появляясь на людях, лицо выглядело довольно удручающе. Привыкнув за несколько лет к своему нынешнему внешнему виду и к смущённым взглядам людей, с которыми он общался, сейчас Виктор Сергеевич почувствовал себя пациентом рентген-кабинета или же каким-нибудь одноклеточным существом, расположенным на предметном столе мощного микроскопа. Жёлтые, немигающие глазки иностранного гостя, казалось, прощупывали всего его изнутри. Тяжёлый взгляд Магистра словно выворачивал его сущность наизнанку, вскрывая всё, что находится под обличием добропорядочного семьянина и известного государственного деятеля.
Гость не спеша прошёл в центр кабинета и, осмотревшись вокруг, без приглашения опустился в мягкое удобное кресло, стоящее возле рабочего стола. Закинув ногу на ногу, он достал из кармана пиджака толстую сигару и вопросительно взглянул на Виктора Сергеевича. Тот услужливо поставил на стол рядом с гостем небольшую хрустальную пепельницу и положил инкрустированную мелкими драгоценными камешками зажигалку. Неспешно произведя ритуал прикуривания, Магистр выпустил изо рта облако дыма и его взгляд стал более благодушным.
– Ну, так что, – продолжил он тему, которую начал развивать с шутливой реплики при входе в помещение, – профукал, как у вас говорят, своё тёпленькое место? Не ожидали мы от тебя такой, как это по-русски, э-э-э… подставы.
– Ваша Милость, мы сделали всё, что могли, – попытался оправдаться хозяин дома.
– Значит не всё, раз не добились твоего избрания ещё на один срок! – голос Грея звучал по-прежнему мягко, однако за этой мягкостью скрывалась неведомая для посторонних глаз сила, очень хорошо известная Виктору Сергеевичу. – На предыдущих выборах вы, действительно, старались, хотя и не без нашей помощи, а вот в этот раз… Знаешь, мне порой кажется, что мы поставили не на того претендента. Может, тебе нужно было засунуть свои амбиции куда подальше и дать дорогу нашей уважаемой Лилии Владимировне Ивашенко? У неё ведь тоже были неплохие шансы, а?
Тищенко, точно нерадивый школьник, вообразивший себя всезнайкой и уличённый в своём невежестве, опустил глаза в пол. Слова Верховного Магистра, действительно, задели его, как говориться, за живое. «И откуда только взялась на мою голову эта выскочка Лилька, – подумал он после нелестного предположения шефа, – сидела бы у себя дома, занималась своим бизнесом. Какой чёрт её дёрнул пойти в политику? Конечно, она тоже такой же член Ордена, как и он, но женщины в их структуре всегда были на вторых ролях, уступая первое место особям мужского пола. Вот, например, как королева Англии, здоровья ей и процветания, занимает свой трон, но основного голоса не имеет. Лилька же хотела приобрести реальную власть, а этого я уже допустить не мог, и ещё неизвестно, у кого больше амбиций…»
Все эти мысли пронеслись в голове у Виктора Сергеевича, но вслух, естественно, он ничего не сказал, молча проглотив свою обиду.
– Сначала ты дал возможность занять своё место этому проходимцу, – меж тем продолжал свою речь важный гость, – а теперь мне наш общий знакомый, проживающий на родине вашего нынешнего президента, сообщает, что у них там появился ещё один серьёзный оппонент.
Высший Магистр пристально смотрел на своего собеседника.
– Только теперь, – продолжил он, так и не дождавшись ответного взгляда, – только вот теперь это не политический оппонент, а, возможно, ещё хуже. И несмотря на то, что это всего лишь какой-то мальчишка, однако, тем не менее, он, по мнению нашего брата по Ордену, может принести нам много хлопот. Мы, естественно, знали о приходе этого, так называемого мессии, но как всегда все неприятности, почему-то, происходят одновременно. Этот ваш Донецк, вообще, не город, а просто рассадник наших врагов. Плохо то, что на вашего нового президента мы ещё можем как-то влиять, слава Всевышнему, рычагов у нас хватает, то над тем индивидуумом мы никакой власти не имеем и чего от него ожидать, никому неизвестно. Я от тебя еду именно туда, постараюсь разобраться по месту, что из себя представляет и насколько может быть опасным этот новый персонаж, в нашей, так мастерски отрежиссированной, пьесе.
Ну, да ладно, тебя, видимо, сейчас это уже мало волнует, тебе бы сейчас здесь со своими делами разобраться. Ты мне скажи-ка вот что, у тебя хотя бы проблем с поставками золота теперь не будет, про распространение и рекламу наших ГМ продуктов я уже и не упоминаю?
– Нет, нет, с этим у нас всё в порядке, – поспешил заверить гостя Виктор Сергеевич, – все банки под нашим контролем. С приходом нового президента ничего не изменилось. Скупки и ювелирные мастерские работают в прежнем режиме, так что не извольте беспокоиться.
– Хорошо, – Верховный Магистр махнул рукой, давая понять, что он и так в курсе всех дел, а вопросы задаёт только лишь для того, чтобы ещё раз убедиться в надёжности и лояльности своего заграничного брата по Ордену.
Хозяин особняка и сам был потомком одного из Родов Аннунаков, хотя и не таких древних, как Верховный Магистр, но то, что он начал сдавать свои политические позиции очень не понравилось правящей верхушке, пустившей свои корни в Соединённых Штатах после колонизации Северной Америки. Родство родством, но для реализации своих дальнейших планов по окончательной колонизации всей планеты и перехода власти к единому мировому правительству нужны были сильные и влиятельные лидеры во всех странах мира. Развалив единую некогда державу, верхушка Ордена теперь всеми способами продвигала своих кандидатов в правительства всех отделившихся государств. В этой державе всё сразу пошло довольно гладко, до тех пор, пока неизвестные им враги не нанесли ощутимый удар, неизвестным образом подмешав к напитку Тищенко особый древний эликсир, который имел свойство снижать способности рептилоидов к мимикрии. Против этого снадобья, которое придумали и изготовили в далёкую старину ещё древние Асы, и которое каким-то непостижимым образом попало в руки современных врагов, Аннунаки, несмотря на все свои способности, были бессильны что-либо сделать. Тот, кто отведает этот эликсир, приобретал свой истинный вид рептилии. Так древние люди в те времена выявляли представителей их Рода среди чужеземцев, проникающих и растворяющихся при помощи обмана в многочисленной людской массе городов и посёлков.
Лишь благодаря какому-то чуду, выпитое тогда Тищенко зелье не сработало в полную силу, однако ж, доставило ему немало хлопот. Видному политическому деятелю, находящемуся всё время на виду у множества людей, ороговение кожного покрова лица и участков тела было, определённо, не на пользу. Ему просто повезло, что снадобье не сработало так, как работало в былые времена, в противном случае, этого кандидата пришлось бы срочно куда-то прятать или, возможно, и тут никуда не денешься, даже ликвидировать. Был и ещё один значительный минус отравления тогда ещё будущего, а ныне уже прошлого президента. После всего, что он претерпел, у него заметно ухудшились магические способности, и это было для Тищенко серьёзным ударом и по его возможностям, и по его самолюбию. Тогда, перед выборами, несмотря на происки врагов, команда специалистов имиджмейкеров сумела всё же повернуть визуальные результаты отравления, отразившиеся, в основном, на лице, на пользу своего кандидата. Телевидение и СМИ начали массово распускать легенды о том, что якобы противники демократических преобразований в стране хотели его убить, и на четыре года Орден всё же получил своего «человека» на троне этого государства. Вот только из-за утерянных способностей, сделать чего-либо серьёзного за эти годы Виктору Сергеевичу так и не удалось, напротив, дела шли из рук вон как плохо.
– Так, ты мне скажи, – Грей положил сигару на край пепельницы и бросил почти сочувствующий взгляд на собеседника, – меня всё ещё интересует, как это ты тогда не почувствовал присутствие яда в напитке.
Тищенко сразу не понял, о чём говорит гость, размышляя о вопросах золотых поставок на Нибиру. Здесь тоже было не всё так гладко, как хотелось бы, однако распространяться о проблемах он не желал, тем более сейчас, когда его авторитет и так значительно подорван. Магистр продолжал пристально смотреть на хозяина дома, и тот, быстро сориентировавшись о чём идёт речь, ответил:
– Ваша Милость, я вам уже тогда говорил, видимо, это было магическое зелье большой силы. Изготовить его мог только очень сильный маг, и, думаю, он позаботился о том, чтобы мы не могли распознать это вещество, растворённое в напитках. Я даже представить себе не мог, что такое может существовать в наше время. Про такие эликсиры ходят лишь слухи и легенды, оставленные нашими предками, жившими ещё в допотопные времена. Такими средствами пользовались маги древних Асов, для того, чтобы выявлять наших агентов в своих поселениях.
Грей, слушая своего собеседника, поморщился, словно от зубной боли.
– Не надо мне рассказывать то, что я и без тебя прекрасно знаю, – сквозь зубы прошипел Магистр, и от раздражения его иностранный акцент заметно усилился. – Слухи, легенды… Значит не слухи и не легенды, значит этот эликсир, действительно, существует. Расслабились здесь, потеряли бдительность, вот вам и результат. Ты уверен, что это не дело рук твоего бывшего оппонента?
– Мы провели тщательнейшее расследование, были задействованы все имеющиеся у нас в распоряжении структуры, но не выявили никакой связи Сидоровича с моим отравлением, тем более, что это сыграло на прошлых выборах против него.
– Против него, – недовольно повторил гость, – если за этим стоял Сидорович, то он явно рассчитывал на другой эффект, хотя, мне тоже кажется, что он вовсе не в теме. Он из других слоёв населения, слоев которым чужды всякие магические штучки. Такие, как он, полагаются лишь на свою силу и авторитет, всё остальное для них пустой звук. Такие идут напролом, пренебрегая всякими тонкостями и хитростями, поэтому и твоя победа на тех выборах, это заслуга наших людей, которые, несмотря ни на что, смогли сделать тебя жертвой злостного покушения.
– Я уж и не знаю что думать. Поверьте, то, что я пережил из-за всего этого, я бы не назвал весёлым и беспечным времяпрепровождением, мне это стоило доброй половины седых волос.
Тищенко рукой пригладил свою причёску. Седины на голове политика, действительно, прибавилось, хотя она его не старила, а, скорее, придавала ему образ умудрённого сединой мужа.
– Не нужно передо мной разыгрывать страдальческую и, тем более, человеческую роль. Ты не на публике, а я не доверчивый зритель. Я прекрасно вижу твою чешую, которая так и хочет появиться вместо твоей красивой причёски, так что давай без этого дурацкого пафоса. Теперь нужно не плакаться, а, во-первых, отыскать и отомстить нашим врагам; во-вторых, продумать, как вернуть потерянный тобой пост через четыре года, а может, если получится, то и раньше. Но на первом месте – отомстить! Нужно всё-таки выяснить, кто стоит за всем этим, какие цели преследуют, хотя это не такой уж и большой секрет. Кто-то из потомков Асов, иначе, откуда у него этот злополучный эликсир, докопался или, по крайней мере, подозревает тебя в причастности к нашему Ордену. В общем, думай, вспоминай все мелочи, а затем действуй. Мы тебя пока ещё считаем одним из ведущих специалистов в этом регионе, но теперь ты должен это доказать Ордену. Если с этим не разобраться, то мы так и не будем знать, откуда может прийти следующий удар.
Когда Магистр, наконец, покинул «скромное» жилище экс-президента, тот в задумчивости опустился в кресло. Неприятные воспоминания, которые уже давно и относительно спокойно лежали под одним из камушков, где-то глубоко на дне озера его памяти, сегодня вдруг были извлечены из этих глубин высокопоставленным гостем и вновь овладели его сознанием.
* * *
Деловая встреча, на которой обсуждались планы дальнейших политических и экономических шагов, и которая была умело законспирирована под дружеский ужин на даче одного из приятелей Тищенко, подходила к концу. Решив все насущные проблемы, Виктор Сергеевич, наконец, позволил себе расслабиться и выпить ещё одну рюмку коньяку, несколько бутылок которого привёз один из участников этой встречи. Финансовые вопросы были улажены, хотя и не без претензий, но всё-таки достаточно благополучно для всех присутствующих. Теперь все мысли Виктора Сергеевича были о предстоящих выборах, но и они не портили приятную атмосферу этого вечера. Настроение было хорошее, несмотря на довольно крепкую позицию его оппонента. Тищенко прекрасно понимал, что для того, чтобы продвинуть своего представителя на державный трон такого богатого ресурсами государства члены Ордена, к которому принадлежал он, как один из потомков Рода Аннунаков, не остановятся ни перед чем. Там, где не получится взять необходимые голоса обманом, возьмут подкупом, если и этот вариант не пройдёт, то в запасе есть более радикальное средство, о котором, правда, ещё рано думать. Вероятнее всего, что всё закончится уже на втором этапе голосования. Пройти в первом туре Виктор Сергеевич и не предполагал. Предвыборная аналитика показывала, что есть ещё несколько не столь серьёзных кандидатов, которые, несомненно, отберут некоторую часть его потенциального электората. Но вот во втором… он, несомненно, будет безоговорочным лидером.
Закусив выпитую рюмку коньяку несколькими ягодами сочного винограда, Тищенко расстегнул пуговицы своего пиджака, откинулся на высокую спинку софы и нехотя поддерживал беседу, которую продолжал вести хозяин дачи. Делать здесь было больше нечего, Виктор Сергеевич откровенно скучал, и если бы не боязнь обидеть остальных участников встречи своим преждевременным уходом, то он бы давно покинул общество этих высокопоставленных человекообразных существ. Разговоры, которые вели между собой представители этой низшей расы – расы людей, были для него ничем иным, как глупым времяпрепровождением. Коньяк был хорошим, но алкоголь не опьянял представителя Аннунаков так же, как одурманивал людей. Он лишь незначительно снижал его магические возможности, но способности к мышлению и логическому построению оставались такими же, а потому было очень скучно и противно слушать пустые разговоры этих подвыпивших существ. «Бабы, тачки, бани… “ Всё это было не для него, всё это было гораздо ниже его уровня.
Выждав ещё некоторое время, Виктор Сергеевич улучил благоприятный момент и всё же раскланялся с хозяином дома и его гостями, после чего покинул это надоевшее ему общество. По дороге домой, он вдруг почувствовал некоторое недомогание, что было довольно странно. За свою, пока ещё непродолжительную, по меркам Аннунаков, жизнь он ни разу не болел даже примитивным насморком, не говоря уже о чём-то более серьёзном. Первые рептилоиды, поселившиеся на этой планете, испытывали определённые неудобства и дискомфорт во время привыкания к новым условиям жизни, но это было много тысячелетий назад. С тех пор представители их расы прекрасно адаптировались ко всем земным параметрам и уже давно не страдали от каких-либо проблем со здоровьем.
Дома, к счастью, уже все спали, поэтому он, не включая свет, чтобы не потревожить своих домашних, аккуратно прошёл в свой кабинет и только здесь воспользовался электричеством. К этому времени Тищенко чувствовал себя ещё хуже. Тело ломило от внезапно повысившейся температуры, кожа на теле стала сухой и безжизненной. Соблюдая осторожность, он прошёл в ванную комнату, включил воду и, раздевшись, стал под душ. Прохладные струи, забарабанившие по телу, принесли некоторое облегчение и немного понизили температуру, повышение которой было вовсе не свойственно всегда прохладному телу рептилии. Однако, долго так стоять он не мог, тем более понимая, что этим способом проблему не решить, а значит, нужно было принимать более серьёзные меры. Какие именно, Виктор Сергеевич ещё не знал, так как воспалённый мозг отказывался работать в полную силу и не мог даже приблизительно представить, что происходит с человеческим телом, с которым он так прекрасно уживался все свои годы жизни.
Накинув мягкий махровый халат, он, вытирая большим сухим полотенцем голову, вышел из ванной комнаты и вздрогнул от неожиданности, увидев перед собой супругу. Екатерина Тищенко, женщина средней комплекции стояла у самых дверей, левой рукой придерживая полу пёстрого длинного халата, а правой пытаясь разгладить свои светлые волосы, которые были слегка растрёпаны после непродолжительного сна. На всегда ухоженном лице, с умеренным количеством макияжа в дневное время, сейчас отображались тревога и озабоченность. Она уже много лет была не только преданной супругой, но и единственным и верным союзником во всех делах своего мужа.
– Витя, что случилось? – не скрывая волнения, спросила Екатерина Витальевна.
– Я сам ещё ничего не понял, – вяло ответил супруг, чувствуя, что у него вновь поднимается температура. – Похоже на отравление.
– Но как это могло произойти? Разве тебя возможно чем-нибудь отравить?
– Видимо, возможно, – грустно констатировал Виктор Сергеевич.
– Но как это могло произойти, да ещё у Тихомира, он же всегда был надёжным партнёром? Или это произошло ещё раньше? – не унималась супруга.
– Катенька, я ничего сейчас не знаю. Давай оставим расспросы на потом, сейчас мне не до этого. У меня такое ощущение, что с меня сдирают человеческую кожу без всякого наркоза.
Екатерина Витальевна взяла супруга за плечи и развернула в сторону входа в ванную комнату, где горел довольно яркий свет. Провела ладонью по его лицу, отчего тот поморщился, испытав болезненные ощущения.
– Ты, в какой-то мере прав, – подтвердила она, пристально вглядываясь в такое знакомое и изученное до последней морщинки лицо, – у тебя проявляются чешуйки, и кожа стала заметно грубее. Нужно срочно вызывать доктора, это может быть очень серьёзно. Тебе скоро предстоит множество встреч и выступлений, и нельзя пускать твоё здоровье и внешний вид на самотёк.
Через полчаса, в сопровождении Екатерины Витальевны, в комнату вошёл пожилой мужчина в сером костюме с «дипломатом» в руке. Поздоровавшись, он присел на стул возле просторной софы, на которой лежал больной.
– Ну-с, уважаемый Виктор Сергеевич, расскажите мне, что с вами произошло, – сказал доктор, внимательно рассматривая внешний вид своего пациента.
– Это я хотел бы узнать у вас, так как я абсолютно ничего не понимаю, что со мной творится.
– Я, знаете ли, немного видел представителей нашего Рода, имеющих проблемы со здоровьем, однако, я на досуге изучал древние трактаты, оставленные нам нашими предками, и вот что я вам скажу.
Доктор ещё раз внимательно всмотрелся в лицо пациента.
– Так вот, симптомы весьма похожи на действие так называемого «Эликсира правды», который применяли прародители славян для выявления наших замаскированных агентов в их рядах. Вот только видеть это снадобье и, тем более, иметь с ним дело, мне, слава Высшим Силам, не приходилось. Честно говоря, я и не предполагал, что такое может существовать в наше время. Где вы могли его выпить, не можете предположить?
– Мне сейчас не до аналитики, – Тищенко решил не уточнять, где он сегодня был, – мне сейчас нужна помощь, у меня всё внутри закипает.
– Да-да, конечно, – засуетился доктор, продолжая тем временем рассуждать вслух, – и это, знаете ли, ещё один из характерных симптомов отравления этим самым эликсиром, описанным в древних трактатах.
Он открыл чемоданчик и, достав из него какой-то тюбик, протянул пациенту.
– Вот, смазывайте пока что этим все проблемные места. Эта мазь притормозит процесс проявления чешуи из-под кожи. А я немедленно займусь изучением трактата о здоровье, чтобы отыскать рецепт противоядия. Не буду вас обнадёживать, так как вовсе не уверен, что оно существует, хотя всё может быть. Всё может быть, – ещё раз задумчиво произнёс медик.
Взяв пробы крови и других жидкостей тела пациента, доктор распрощался с хозяйкой дома и, несмотря на позднее время, поспешил не домой, а к себе в лабораторию. В его практике это был первый случай, но его умом вдруг овладел страх того, что одиночное явление вполне могло перерасти в эпидемию, которая сможет зацепить и других членов Ордена, да и его самого.
Однако прошёл день, за ним ещё несколько. Тищенко на время отказался от массовых выступлений, так как мазь, предложенная доктором, действовала лишь незначительное время, и стоило чуть промедлить с её нанесением, как тут же верхние слои кожи начинали уплотняться, образуя бугристые поверхности, похожие на шрамы. Действие яда не ограничилось проявлением рептилоидных черт на поверхности человеческого тела, на второй день после отравления начало ломить позвоночник, появились сбои в работе внутренних органов. Эту болезнь современные врачи вполне могли бы назвать аутоиммунной, так как в одном теле друг против друга боролись рептилия и человек. Доктор, приезжая каждый день и проводя всевозможные обследования, на вопрос о противоядии, только беспомощно разводил руками.
– Что же вы хотите, уважаемый Виктор Сергеевич, – сказал он, осмотрев в очередной раз своего пациента и, в который раз услышав волнующий того вопрос, – наши предки были намного сильнее и выносливее нашего поколения, но и они не достигли значительных результатов на этом поприще. Крем, который я вам дал, единственный, если так можно выразиться, прорыв в этой области. Но вы не отчаивайтесь. Я бы посоветовал вам, чтобы не привлекать внимания, посетить одну из наших закрытых клиник, например, в Соединённых Штатах или в Великобритании. Там вы сможете немного успокоиться и расслабиться, возможно, мои коллеги предложат что-нибудь новенькое из их фармацевтических разработок. Но покой, я бы сказал, в любом случае для вас сейчас самое главное.
Надежды на то, что у заграничных эскулапов найдётся чудодейственное средство, было мало, однако Тищенко всё же прислушался к совету своего семейного доктора и на следующий день, отдав все необходимые распоряжения, вылетел в Соединённые Штаты Америки. В стране же в это время развернулась прекрасно организованная и всесторонне продуманная пиар кампания об отравлении кандидата в президенты диоксином. Для придания достоверности всему, что говорилось в прессе, Виктору Сергеевичу перед вылетом пришлось посетить больницу, где он официально стоял на учёте, и сдать кровь, в которую подкупленные специалисты добавили изрядную порцию отравляющего вещества. Результаты этих анализов, а также фото с обезображенным лицом кандидата в президенты и распространились затем в «свободной и независимой» прессе, придавая достоверность мастерски придуманной лжи.
Проведя с десяток дней в заграничной клинике, Виктор Сергеевич так и не заметил особых улучшений. Там также его кормили обещаниями, проводили массу дорогостоящих процедур, не дававших кроме небольшого облегчения никаких результатов. За время пребывания в этом вынужденном отпуске, можно было хорошо отдохнуть и отоспаться. Можно было бы, если бы не боли внутри организма и не постоянный нервный стресс, испытываемый каждый раз, когда кандидат в президенты смотрел в зеркало и наносил на лицо спасительный крем. В конце концов, Тищенко разочаровался в этом лечении и вернулся домой, где всё тот же лечащий врач посоветовал ему сделать пластическую операцию, чтобы прикрыть человеческой кожей выпирающую на поверхность чешую. Так как выхода другого никто не видел, а предвыборные дела требовали его личного участия, то он согласился на этот шаг и вытерпел множество секретных операций на кожном покрове своего лица.
Тем временем второй тур, несмотря на все ухищрения, всё же не принёс ожидаемого результата – оппонент умудрился обойти его на несколько решающих процентов. Тогда Орденом был предпринят запасной вариант, и в столицу государства были привезены импортные оранжевые палатки, обученные и подготовленные заграничные специалисты, а также чужеземные оранжевые апельсины, от которых в хмурой столице на время стало немножечко светлее. Хорошо спланированная акция, наконец, дала свои результаты, и необходимая «справедливость» была восстановлена – Виктор Сергеевич Тищенко всё-таки стал президентом.
* * *
– Получается, что хотели как лучше, а получилось как всегда, – невесело проговорил Олег Витальевич Игнатов, бывший сотрудник КГБ, а нынче преуспевающий бизнесмен. – Думали, что выведем этого господина на чистую воду, покажем людям его настоящую сущность, а вышло, что помогли ему занять место президента. Теперь его так просто оттуда не сковырнёшь, придётся терпеть ещё четыре года или ждать другого удобного случая.
Лица двух других собеседников, находившихся в кабинете директора мебельного комбината, тоже были хмурыми.
– Виталич, – спросил после нескольких минут паузы начальник службы безопасности, китаец Лю Лонгвей, – а это снадобье, что тебе дух отшельника передал, не могло состариться от времени, может из-за этого и не сработало как следует?
– Да я уже думал об этом. Знаешь, вряд ли старик не предусмотрел этот нюанс. Понимал же, что не один год эликсир может простоять без дела, не каждый же день нам приходится выявлять рептилоидов. Здесь что-то другое. Гриша, а ты что скажешь?
Игнатов обратился к третьему участнику этой странной, для непосвящённого человека, беседы. Если бы человек, слушающий этот разговор, не видел его участников, то он мог бы подумать, что это беседа каких-то древних алхимиков, обсуждающих действие какого-то волшебного эликсира, доставшегося им в наследство от предыдущих поколений.
– У меня тоже нет никаких серьёзных предположений, – словно извиняясь, сказал Григорий Кондратьев, перестав вращать между пальцев острый складной нож, – всё было сделано, с нашей точки зрения, безукоризненно, но вы же сами понимаете, это же магия, да и не рядовой рептилоид этот эликсир пил. Рядового на такую должность продвигать не станут, а значит и способностей у него поболее, чем у обычных тварей.
– Ты, дружище, конечно, прав, но, тем не менее, нужно разобраться с этим как можно быстрее и с максимальной тщательностью, – задумчиво глядя куда-то мимо своего подчинённого, сказал Игнатов, – раз уж мы взялись за это дело, то назад дороги нет. Современная наука нам вряд ли сможет помочь, а знакомых магов мы пока не имеем. Сколько этих ящеров сейчас бродит по нашей земле и по нашему городу в частности – неизвестно, и думаю, что эликсир нам ещё не раз понадобится для того, чтобы их выявлять. Если же он вновь не сработает в полной мере, то мы-то, конечно, поймём, кто перед нами, но вот люди, по своему неведению, опять воспримут такого индивидуума, как жертву козней его коварных врагов.
Бывший чекист, глядя из окна своего кабинета на низкие осенние облака, не зря вспомнил этот разговор, который состоялся здесь же более четырёх лет назад. Несмотря на все предположения и эксперименты с эликсиром, которого, к сожалению, оставалось всё меньше, причину его неэффективности за это время выяснить так и не удалось. Новых кандидатов в рептилоиды у них больше не появлялось, и возможность повторить попытку проявить истинное лицо аннунака им не представилась. Но вот теперь, когда, наконец, нашёлся Андрей Столяров – человек со сверхспособностями, о котором ему говорил отшельник, нашёлся и кандидат на дегустацию чудесного снадобья – некто господин Горбунов. Судя по тому, что удалось разузнать про этого бизнесмена, это был далеко не тот человек, да и человек ли вообще, за которого он себя выдавал. С тех пор как убили его домработницу, он словно испарился. Все попытки его разыскать не дали никаких результатов. Слежка за его мамочкой, Вероникой Горбуновой, тоже ничего не дала. Она вела себя так, будто в её жизни никогда не существовало родного сына: занималась своими делами, нашла новую горничную и не делала ни малейшей попытки каким-либо образом связаться со своим чадом. Было понятно, что она прекрасно осведомлена, где он находится, поэтому и не волновалась. Что ж, придётся ждать возвращения Андрея, тогда, возможно, Горбунов вновь себя проявит. Вот только и им забот прибавится, чтобы не допустить покушения на жизнь этого молодого человека.
Игнатов приоткрыл окно, и в лицо дунул сырой осенний ветер. Освежившись в прохладном воздушном потоке, он вернулся за свой рабочий стол. Нужно было решать множество возникших вопросов по производству. В связи со сменой верховной власти, ему начали поступать предложения расширить производство. Многие бизнесмены начали массовое паломничество в столицу, перевозя туда свои офисы и организуя там свои предприятия. Вот только его словно что-то удерживало, будто невидимая Божественная десница мягко ложилась на его плечо и крепкой своей волей ненавязчиво не позволяла сделать необдуманный шаг. Может быть, это была та самая пресловутая интуиция, которая, к слову сказать, редко подводила Игнатова?
Олег Витальевич покрутил в руках начатую несколько месяцев назад пачку сигарет. С тех пор как Столяров посоветовал ему пройти обследование, и у него, действительно, обнаружили зачатки опухоли, он больше не выкурил ни одной сигареты. Силы воли бывшему чекисту было не занимать, поэтому он бросил эту вредную привычку раз и навсегда, и только в минуты умственного напряжения он, по обыкновению, доставал эту начатую пачку, вытряхивал из неё сигарету и разминал, будто подготавливаясь закурить. Он пробовал заменить сигарету другими предметами, беря их в руки, но эффекта сосредоточения не достигал. Тактильные ощущения бумаги и запах табака, по-видимому, отпечатались где-то глубоко в подсознании, не желая уступать место чему-либо другому. «Ну и ладно, – решил тогда Игнатов, – главное, что курить больше не тянет».
Глава 4
– Смотри, Коляныч, опять чёрный кот, про которого я говорил, – сказал маленький, щупленький на вид паренёк, которого друзья называли Петрухой.
Он протянул руку в сторону перекрёстка, на котором только что появилось и сразу спряталось домашнее животное. Его товарищи нехотя перевели взгляд в указанном направлении, но ничего не обнаружив, потупили свои взгляды в землю.
– Уже третий раз его вижу, – не унимался Петруха. – Странный он какой-то.
– Ну и чё там странного, кот как кот, – ответил тот, которого щуплый назвал Колянычем, – он уже с неделю как к бабе Матрёне прибился. Старухе, видать, скучно самой, вот она его и приютила у себя.
Коляныч грустно взглянул на пустую бутылку из-под водки, которую они втроём только что распили и, швырнув её в ближайшие кусты, добавил:
– Эх, почему всё заканчивается на самом интересном месте.
Одной бутылки на троих было явно маловато. Коляныч, в отличие от маленького, худого Петрухи, был точной его противоположностью. Крупного телосложения, с кулаками чуть меньше Петрухиной головы, он был самым авторитетным парнем в их посёлке. Было время, когда он на спор разгибал подковы руками, пока все сомневающиеся, проиграв пари, не убедились в его недюжинной силе. Теперь с ним мог поспорить разве что приезжий, который ещё не знал местного силача. Для такого богатыря одна бутылка водки была одному ему только для затравки, что уж говорить про троих.
– Это точно, – согласился с товарищем третий участник вечерних посиделок по прозвищу Игорёк.
