Татьяна Денисова "Есть только миг!"

Есть только миг!
Татьяна Денисова

Всем в этом мире хочется чистой, как безоблачное небо, огромной, как море, любви. У каждого обязательно должна быть своя половинка. Иногда они встречаются в самом деле, и их жизнь становится одним вздохом на двоих, одним мигом.

Татьяна Денисова

Есть только миг!

Именно он называется жизнь.

    Л. Дербенев

Он был чрезвычайно взрослым. Сначала вел ее за руку, затем, подхватив, словно пушинку, посадил на плечо. Она не боялась упасть – крепкие руки удержат. Распрямив спину, смотрела на всех сверху вниз. Теперь даже взрослые казались ей маленькими, и страх, одолевавший весь день накануне и сегодняшнее утро, исчез, будто его не бывало.

Антон поставил на землю улыбающуюся девочку. Он знал, что она поначалу боялась, даже ладонь вспотела, поэтому крепко держал ее за руку, уверенно шагая рядом, подстраиваясь под шаги семилетней первоклашки. Первый звонок прозвенел. Выпускник и первоклассница, улыбаясь, уводили за собой учеников в школу. В фойе Антон сфотографировался с Полей на память – красивая девчушка – одни глаза чего стоят…

Антон шел по коридору, когда его окликнули.

– Полина, – он приветливо улыбнулся девочке, – здравствуй.

– Здравствуй, – сдержанно ответила она.

– Как твои дела? – спросил юноша.

– Неплохо, – Полина серьезно посмотрела на взрослого, с ее точки зрения, человека.

Ох, и глаза! Антон снова улыбнулся.

– У тебя случайно нет запасной ручки? – спросила девочка.

– О, момент! – юноша похлопал себя по карманам, достал из внутреннего кармана пиджака ручку. – Пойдет?

– Да, – Полина улыбнулась в ответ. – А ты?

– У меня в рюкзаке есть еще одна.

– Я верну.

– Не стоит – оставь себе на память.

– Спасибо.

Антон стоял, улыбаясь, и смотрел на маленькую девочку, удаляющуюся по коридору. Через десять лет она всех мальчишек с ума сведет. Через десять лет ему будет 27. Не существенная разница. Кажется.

Вечером, как обычно, Антон слушал музыку в ожидании отца, который всегда приходил в одно и то же время. Через десять минут Антон начнет разогревать ужин, потому что через пятнадцать минут хлопнет дверь – появится отец. Устоявшийся распорядок устраивал обоих.

– Сын, я дома, – услышал Антон привычную фразу, звучащую одинаково каждый вечер, когда отец не бывал в командировках.

Ужин был ритуалом, потому что можно не торопиться, как утром, на службу и в школу. Это время разговоров ни о чем или, наоборот, о важном.

– Что-то случилось? – отец внимательно рассматривал сына, усаживаясь за стол.

– Не знаю.

– Сын! – отец улыбался (он всегда улыбался, сколько Антон себя помнил).

– Да, есть кое-что… пап, как ты думаешь, я нормальный?

– Интересное начало, – засмеялся отец. – Да, сын, ты нормальный.

– Мне нравится девочка.

– Замечательно, рад за тебя.

– А если бы мальчик? – улыбнулся Антон (любил улыбаться – перенял привычку от отца).

– Своей жизнью ты распоряжаешься сам, сын. Я приму любое твое обдуманное решение, – глаза смотрели ласково, без осуждения, – и буду радоваться.

– Спасибо, пап. Это я так, к слову… Дело в том, что девочка младше меня.

– О каких пустяках ты говоришь? Она быстро вырастет, не успеешь оглянуться.

Антон не стал уточнять, насколько именно девочка младше его.

– Пап, у нее такие глаза… смотришь в них и словно… улетаешь в небо.

– Тогда отличного полета…

Антон на выходе из школы заметил Полю. Она сидела на скамейке и смотрела в небо.

– Привет, – сказал он, подойдя к девочке. – Не помешал?

– Нет, – Полина прервала свое занятие (она надеялась, что он увидит ее, выходя из школы – так и случилось; не зря ожидала его два урока).

– Чем занимаешься? – спросил Антон.

– Наблюдаю.

– За облаками? – уточнил Антон.

– За ними в том числе, – уклончиво ответила девочка (врать нехорошо – это она знала, поэтому сказала правду: наблюдая за дверью в школу, она рассматривала и облака).

– Получается?

– Скорее, да, чем нет.

Антон поднял голову к небу: отличный вид – голубое с пушистыми белыми барашками – и улыбнулся.

– Можно я присоединюсь к тебе? – спросил он девочку, обратив взгляд в ее голубые глазки, что так нравились ему.

– Да.

Юноша сел на скамейку рядом с Полиной. Они рассматривали небо, показывая друг другу, на что, по их мнению, похоже то или иное облако. Оба оказались те еще выдумщики.

– Поля, тебе не пора домой? – спохватившись, спросил Антон.

– Пора, – вздохнула девочка.

– Э… тебе в какую сторону? – юноша ожидал ответа.

– В сторону многоэтажек, дом десять.

– Так выходит, нам по пути, – обрадовался Антон. – Идем.

Пока шли, пусть и медленно, молчали: до дома номер десять рукой подать, поэтому мама не встречала дочку из школы. Около дома остановились.

– Я ждала тебя, – Полина внимательно рассматривала носки своих туфель.

– Я догадался. – Антон посмотрел вниз, голова девочки на уровне его пояса (еще расти и расти). – У тебя же меньше уроков.

– Придумала, что верну ручку. Вообще-то, ручка – предлог…

– Ты очень смелая, Поля. Я рад нашему знакомству. Может, завтра погуляем? Я буду на этом месте в три часа. Что скажешь?

Девочка перестала рассматривать туфли, посмотрела снизу вверх: какой он высокий. Смеется? Даже не улыбается – серьезен (он часто улыбается, она заметила, и улыбка идет ему).

– Хорошо.

– Хорошо.

Странная дружба завязалась между Антоном и Полей. Со стороны казалось, что брат и сестренка гуляют в парке, едят мороженое в кафе, смотрят мультик в кино. Гуляли недолго – не более двух часов (Антону приходилось много заниматься, Полине меньше, но все равно заниматься). Антон сказал отцу о своих ежедневных прогулках – тот в ответ лишь улыбнулся (наконец-то, сын заинтересовался кем-то). Полина объяснила маме уклончиво, что дышит свежим воздухом, иногда ест мороженое в кафе, два раза была в кино с мальчиком. Что еще за мальчик? Мама, но… Никаких но. Неприлично бывать в кафе и кино за счет другого. Мама, но… Снова «но»? Будьте добры, Полина Евгеньевна, в ближайшее воскресенье пригласить мальчика домой, чтобы познакомиться. Мама, но… Без возражений!

Антон спокойно выслушал Полю – мама права. В воскресенье он позвонил в дверь квартиры девочки ровно в десять утра, как и договаривались. Дверь открыла Поля. Антон, пока снимал куртку и ботинки, подмигнул – все будет хорошо или почти…

– Доброе утро, – с этими словами в комнату вошел не маленький мальчик, одноклассник дочери, а молодой человек и протянул розу.

– О! – Анна по инерции взяла предложенную розу и посмотрела на дверь в ожидании мальчика-одноклассника.

– Мама, это Антон, мальчик, с которым я гуляю.

– Антон! Мальчик! С которым ты гуляешь!

– Да, все верно, – подтвердил слова Поли Антон. – Нам очень весело. Иногда мы кормим белку, если та в настроении, иногда собираем букет из разноцветных листьев, иногда наблюдаем за облаками, когда хочется поесть мороженое – идем в кафе, два раза ходили на прикольные мультики – смеялись до коликов в животе. Дышим свежим воздухом, общаемся, отдыхаем. Вы не против?

– Нет. Просто я ожидала увидеть мальчика… чуть пониже ростом, – улыбнулась Анна.

– Простите, я тут не при чем – все отец – в него вышел, – улыбнулся Антон обезоруживающей улыбкой.

– Давайте пить чай с пирогом, – засмеялась Анна.

– С удовольствием…

Антон теперь каждый день заходил домой к Поле. (Отец был в командировке, а ноябрь ломал погоду, разгоняя людей по домам – не зря в народе его «полузимником» прозвали). Делали вместе уроки. Поля, по просьбе Антона, искала в Интернете информацию, чтобы ускорить процесс выполнения работы. Девочка находила правильный ответ, догадываясь, впрочем, что Антон предлагает посильные ее уму вопросы. А то, что она была умной, сомневаться не приходилось. Засиживались допоздна, пока не приходила Анна. Ужинали все вместе, болтали ни о чем.

Антон сказал, что отец в командировке по службе, о матери промолчал – спрашивать ни Поля, ни Анна не стали. Молодой человек прожил в гарнизоне больше Поли и Анны. Он, в отличие от них, сразу догадался о некоторых вещах. К примеру, о том, что отец Поли – военный, а также о том, что среди живых его нет. Фотография военного стояла в книжном шкафу, Поля промолчала, кто это – Антон догадался.

Отец вернулся в середине декабря. Антон радовался, словно ребенок.

– Сын, как ты? – спрашивал отец, ероша непослушные волосы сына.

– Ничего. Ты долго.