Алиса Линд "Помощница для альфы"

В мозгу проносится отстраненная мысль, мог ли я не почувствовать пулю. Нет! Я в порядке! Мимо!

Сшибаю гада на пол и с размаху впечатываю тяжелый удар ему в рожу. Не могу остановиться на одном, прибавляю еще один тумак. И еще. Ушлепок отключается. Пистолет с металлическим лязгом вываливается из его руки на кафель.

Поднимаю голову и оглядываюсь. Все замерли. Музыка смолкла. На меня, сидящего верхом на киллере, смотрят несколько десятков круглых глаз.

Подбегает Том, сквозь толпу проталкивается Дик. Дэн выглядит растерянным. Конечно, ему крепко влетит, ведь он отвечает за безопасность всех наших объектов и моей виллы в том числе!

Ярость разливается по жилам отравляющей кислотой. Я готов голыми руками разорвать подосланного волка прямо здесь, но сначала его надо допросить. А до того потолковать с двумя персонажами.

– Дэн, – голос хрипит от переизбытка адреналина. – В мой кабинет. Том, эту – тычу пальцем в Шону, – ко мне в спальню. Дик, отведи Лючию в ее апартаменты и выставь охрану. Потом собери группу и отвезите этого утырка на стройку в Торрансе. Мы с Дэном приедем позже.

Затылком чувствую прожигающий насквозь взгляд своей омеги. Оборачиваюсь.

– К себе в спальню, Лючия, – рычу на полном серьезе. – Живо! Или Дик тебя отнесет.

Насупливается, но вспрыгивает с диванчика и истерически дерганым шагом направляется к лестнице. Дик идет за ней. Том берет оторопевшую Шону за локоть и ведет следом. А Дэн, краснющий как рак, разворачивается и, дожидается, пока я поравняюсь с ним. Сопровождает меня в сторону игровой. Открывает дверь в дальнем углу, и заходит за мной в просторный, с трех сторон стеклянный кабинет. Эта часть второго этажа выдается и нависает над въездом в паркинг, опираясь одним углом на колонну.

Едва за ним затворяется дверь, разворачиваюсь и, схватив за рубашку, припечатываю к стене.

– Объясни мне, что это было, Дэн! – цежу сквозь зубы в дюйме от его лица. – Как в этот дом попал киллер?!

Он смотрит на меня круглыми от изумления глазами. Сам не знает. Брезгливо отпускаю его и отправляюсь к столу. Опираюсь бедрами о столешницу. В крови все еще бурлит адреналин, сердце стучит в ушах. Я зол, как черт, но в отношении близких схватить-встряхнуть – это максимум, который я себе позволяю. За серьезные провинности мои волки лишаются своих постов и отбывают срок в качестве обслуги.

Дэн бледнеет. Он тоже в шоке.

– Трэй, Богом клянусь, система безопасности выстроена на высшем уровне… – отвечает и опускает голову. Отлепляется от стены, подходит ближе, вскидывает на меня горящий взгляд. – Я выясню, как это случилось. Дай мне пару часов, я вычислю, как он проник.

– Ты должен был предвидеть и закрыть такой способ проникновения! Любой способ! – гнев из меня все еще выплескивается. – Мы выясним, кто его отправил. Но это смертник. Значит, могут быть другие. Я хочу, чтобы ты разобрался с брешью в нашей защите.

Дэн активно кивает. А я только сейчас понимаю, насколько это серьезная угроза. В следующий раз с таким же успехом сюда может прийти подрывник. Кто-то определенно точит на меня огромный зуб.

– Разгони всех, вечеринка окончена, – отдаю приказ и направляюсь к двери. – И скоро выдвигаемся на стройку. Этот ушлепок нам все расскажет.

Покидаю кабинет. Теперь пора поговорить с черной омегой. Кое-кто очень плохо себя вел.

Вхожу к себе в спальню и с размаху захлопываю дверь. Девчонка стоит у окна, обхватив себя руками, и вздрагивает всем телом от громкого хлопка. Разворачивается почти в прыжке. Смотрит затравленным взглядом, заводит руки за спину. Чует, что я буду говорить жестко.

Медленно приближаюсь, встаю вплотную и кожей чувствую наэлектризованность в воздухе.

– Ты так и не определила дар? – спрашиваю вкрадчивым голосом.

С моим ростом я нависаю над ней мрачной громадой.

Омега смотрит снизу вверх, качает головой. В глазах плещется паника. Кожа становится почти прозрачной, на подбородке светится синяя венка. Вот же упертая дрянь! Засыпалась и все равно стоит на своем!

Гнев вспыхивает мгновенно, сносит крышу. Рука сама сжимается в кулак, впечатываю его в стекло прямо у уха девчонки.

– Не ври мне! – сверлю ее взглядом, не тая клокочущей внутри злобы. – Во всем этом здании только ты могла вложить мне в мысли образ того, что собирается сделать киллер!

В глазах девчонки скапливаются слезы. Сжимает губы с такой силой, что кожа белеет. Качает головой. Лучше сдохнуть, чем признаться в даре?

– Ты серьезно?! – голос рычит яростью.

Я и так на взводе, а тут еще эта пигалица вздумала упрямиться. Хватаю ее за локоть и бесцеремонно тащу к двери. Эта дрянь не заслужила проживания в хороших условиях – в удобной спальне с трехразовым вкусным питанием. В подвале найдется пара удобных коморок без мебели и удобств.

Стоит мне о них вспомнить, волчица взвизгивает и бормочет:

– Нет, только не в подвал! Пожалуйста…

Оборачиваюсь в недоумении, даже замедляю шаг. Ее глаза округляются, брови взмывают, образуя несколько горизонтальных заломов на лбу. Она зажимает рот ладонями. Хех, сама не ожила, что ляпнет это вслух.

Она. Читает. Мысли! Черт! Да это ж в корне меняет все дело!

Меняю курс и грубо швыряю омегу на кровать. От нее несет ужасом. В панике отползает и вжимается в спинку. Подтягивает ноги. Слезы уже проторили мокрые дорожки по щекам. Кажется, сейчас она последними словами клянет себя и свою жизнь. Хех! Самое время!

– Плохая, очень плохая девочка, – цежу рокотливо, обходя кровать. Начинаю расстегивать пуговицы на рубашке. – За это полагается наказание.

Нарочно представляю, как сейчас поставлю ее на четвереньки, сорву платье и как следует отдеру, чтобы впредь лгать неповадно было.

Омега меняется в лице. Ей жутко – густой, сочный аромат ужаса забирается в нос, и в штанах действительно начинает шевелиться спящее желание. Но я не опущусь до насилия над женщиной. Пофантазировать о том, чтобы трахнуть ее, я могу и без намерения сделать это здесь и сейчас.

Продолжаю представлять себе, как овладеваю ею.

Девчонка крупно дрожит, а потом бросается к противоположному краю кровати, падает, скатившись с края, но тут же вскакивает. Выставляет вперед сжатые кулачки.

– Я буду драться! – почти кричит срывающимся голосом.

На мгновение замираю. Вот так сюрприз! От этой комичной картинки меня пробирает на смех. Пытаюсь не заржать в голос, но не получается. Таки прыскаю. Она до слез смешно выглядит. А в глазах плещется искренняя решимость оказать ожесточенное сопротивление. До чего же потешная собачонка!

Совладав с эмоциями, серьезно смотрю на нее, хмуря брови в подтверждение нисколько не игривого настроения.

– Ты на полном серьезе решила, что я тебя трахну? – придаю голосу язвительности и пренебрежительно морщу нос. – Ты Лючию видела? Вот волчица моего уровня.

Впитываю все оттенки чувств, которые отражаются на лице черного волчонка. Сначала облегчение, потом удивление, а потом обида. Такая чистая и детская, что внутри невольно улыбаюсь. До чего же эта омега наивная!

Снимаю белую сорочку, бросаю на пол и направляюсь к шкафу за черной. С такой проще выводятся пятна крови. Спокойно надеваю, застегиваюсь и принимаюсь закатывать рукава. Омега не сводит с меня глаз, провожая каждое движение.

– Думаю, ты уже поняла, что теперь будешь везде меня сопровождать, – говорю холодно, глядя на нее исподлобья. – Отработаешь долг в качестве моей помощницы.

Кажется, я слышу треск, с которым у нее внутри все обваливается. На несколько мгновений омега замирает с круглыми огромными глазами, будто даже не дышит. Отводит взгляд, коротко кивает, скорее себе, чем мне. Напряженно думает.

– А сколько? – вскидывает на меня взгляд, в котором поблескивает надежда. Хотя запах страха никуда не делся.

Хочет знать, как долго я ее продержу, но боится задать вопрос полностью, вдруг я пойму правильно и отвечу, как ей не понравится. Увиливает, выбирая путь недосказанности. Не-е, девочка, так не пойдет!

– Сколько что? – добиваю, заставляя спросить целиком.

– Сколько мне придется отрабатывать? – голос дрожит. – Когда долг будет уплачен?

Изображаю мыслительный процесс. Я уже не отпущу ее. Она слишком ценный инструмент, чтобы его лишиться. И что еще важнее, я точно не хочу, чтобы такое оружие использовали против меня. Нарочно представляю себе сцену, где я трогательно машу ей на прощание.

– Три месяца, – отвечаю деловым тоном. – Через три месяца свободна.

Она по привычке бросает взгляд на пустое левое запястье. Видимо, Найджел заставил ее снять часы. Бедняжка, даже дату не посмотреть, да?

Девчонка окидывает комнату полным досады взглядом, точно думает найти подсказку в интерьере, затем смотрит на меня.

– Три месяца, мистер Холт, – цедит сдержанно. – И не днем больше.

Ох ты ж! Какая прыткая. Не ты ль только что ревела и дрожала как осиновый лист? Ээх, короткая твоя девичья память. Но ничего, девочка, ты еще научишься уважению.

– Идем, – бросаю, направляясь к двери. – Твои три месяца стартовали пару минут назад.

Глаза 7.Стройка

Плетусь за альфой, как на убой. Потому что он так сказал. Сил сопротивляться нет. Все ушли на яростный выпад, когда я была готова царапаться, кусаться, делать что угодно, лишь бы не дать себя изнасиловать… Но ничего не случилось. Альфа дал мне такой щелбан по носу… что его правильнее назвать затрещиной. Я никто, ничто, не интересна ему, как омега. Ему нужен только мой дар.

Мне бы радоваться, но черт. Ощущая его гнев, видя в его мыслях, как грязно он меня берет, я испытывала дикий ужас, но вместе возникло противоестественное желание подчиниться его власти. От этого альфы исходит такая мощная энергия, что я хочу быть его. Сама не знаю, как так получается. Он сильный и могущественный. Он может запросто убить меня, может по щелчку пальцев превратить мою жизнь в ад, но не делает этого, и я, похоже, преклоняюсь перед ним.

Он назвал четкий срок в три месяца, по истечении которых отпустит меня. Можно надеяться, он сдержит слово. Волки верны своим обещаниям. И, если я не накосячу сильнее, обрету свободу через девяносто дней. В пору вычеркивать их в календаре?

Мы спускаемся на второй этаж, там к нам присоединяется еще один волк, он встречал нас в клубе и провожал к смертникам. Высокий, крупный, чуть больше, чем мистер Холт, с немного вьющимися на концах волосами. От него веет уверенностью и жестокостью. А еще тревогой и адреналином.

Втроем заходим в лифт, спускаемся в паркинг. Напротив лифта нас уже ждет внедорожник, в котором я уже каталась. Крупный волк садится на пассажирское сиденье. С водительского места выходит Том, открывает мне дверь. Мистер Холт не гордый, сам забирается рядом.

Машина выезжает с парковки. Прячась от взгляда альфы, смотрю в окно. Едем в город, проезжаем сквозь Даунтаун и продолжаем движение на Юг.

Все же решаюсь посмотреть в мысли сидящих в салоне. У Тома – образ какой-то стройки. У безымянного волка – убийца. То привязанный к стулу, то подвешенный за руки. Похоже, он остался в живых, и ему придется несладко. Мистер Холт воображает меня?! Пошлые картинки заставляют вздрогнуть. Желудок сжимается. Щеки начинают пылать, я испуганно смотрю на него.

– Просто не делай этого, и все будет хорошо, – произносит рокотливо и довольно ухмыляется.

Это первая чертова фраза за всю дорогу! В машине воздух звенит от напряжения.

– А что если я неосознанно? – сердито вскидываюсь. – Я еще не до конца умею…

Мнусь, опасаясь говорить при остальных.

– Значит учись, – теперь в его голосе скрипит металл.

Отворачиваюсь к окну. Действительно, не мешало бы. Это и правда иногда происходит будто по инерции. Читая мысли всех подряд в жестоком криминальном мире Калифорнии, я же просто свихнусь!

Машина притормаживает у обтянутых сеткой ворот. Из будки рядом выходит волк с серебристыми волосами и открывает проезд на территорию. Кое-где сложены строительные материалы и стоит крупная техника. Вдалеке за недостроенным домом виднеется огромный башенный кран.

Том заводит машину в подземный гараж и глушит двигатель. Здесь уже стоит два черных внедорожника, на которых, похоже, небольшая группа Белых волков привезла сюда несчастного киллера. Мужчины выбираются из машины, Том помогает выйти мне.

Ночной воздух обдает влажной свежестью, забирается в волосы на затылке, ласкает голую спину, открытую тонким вечерним платьем. Ежусь от холода и обхватываю себя руками. Том бросает короткий взгляд на альфу. Получив одобрительный кивок, снимает пиджак и набрасывает мне на плечи.

Становится теплее. Мистер Холт со вторым волком направляются к лестнице, Том ведет меня следом. Мы поднимаемся на пролет выше, и я улавливаю слабый аромат крови. Снова. Черт. С каждой новой ступенькой ужасный запах ощущается все более явственно. Внутри все сжимается. Ноги становятся тяжелыми и ватными.

Альфа останавливается на площадке второго этажа. Пока нет наружных стен, дом похож на огромную бетонную этажерку на сквозных во всю высоту колоннах. Сразу замечаю по центру нескольких белых волков, обступивших подвешенного за руки киллера. Рядом валяется перевернутый стул. Чуть поодаль на косоногом железном столе лежит объемистая черная сумка.

Мистер Холт ускоряет шаг. Второй волк без проблем поспевает за ним. Мне сложно угнаться на каблуках, и Том поддерживает меня за локоть. По пищеводу поднимается приторная тошнота, руки становятся липкими.

Хочется заглянуть в мысли альфы, но осекаюсь. В машине он явно дал понять, что не хочет этого. Вместо мистера Холта сосредотачиваюсь на несчастном волке, который болтается под потолком. При ближайшем рассмотрении замечаю оплывшее от ударов лицо, неряшливо заляпанное кровью. Один глаз почти фиолетовый и не открывается. Вторым киллер утомленно смотрит в пол. В мыслях у него проносятся мрачные картинки, как белые будут его убивать. Непроизвольно морщусь.

Рядом с пленником стоит Дик и несколько бойцов. У одного из них в кровь сбиты костяшки пальцев. Похоже, до нашего прибытия именно он обрабатывал киллера.

– Мы заговорили? – свирепо спрашивает Мистер Холт у Дика.

– Пока нет, – рокотливо отвечает тот и бросает на пленника горящий злобой взгляд. – Заговорит. Мы только начали, мистер Холт.

– Продолжайте, – альфа кивает. – Мне надо знать, кто его послал. А Дэну – как он просочился ко мне в поместье.

Волк, который ехал на пассажирском сиденье – Дэн, значит. И, похоже, это его прокол, что киллер вообще оказался в доме. Сейчас он думает о том, что убийца слился с наемным персоналом, но белые волосы не укладываются в эту версию.

– Я не понимаю, вы так и будете стоять? – внезапно вспыхивает альфа. – Чего вы ждете? Собираетесь пытать его скукой?!

Содрогаюсь. От мистера Холта веет агрессией. Он на взводе. Волки неуверенно переглядываются, и Дик кивает ему на меня.

– Мистер Холт, здесь дама, – говорит вполголоса, наклонившись к уху альфы. – Вы уверены, что ей стоит это видеть?

– Она останется и посмотрит, – скрипит мистер Холт и втыкает в меня жесткий взгляд. – Слушай и запоминай, поняла, Шона?

Киваю. От лица отливает кровь. Звучит жутко неоднозначно. Скорее всего, он велит мне слушать мысли киллера, но выглядит как угроза, что то же может случиться и со мной.

Внутри булькает тошнота. Похоже, мне придется наблюдать очередную жуткую сцену. Не смотреть не получится – чтобы залезть кому-то в голову, мне нужен визуальный контакт.

Один из бойцов отправляется к столу и выуживает из сумки два черных цилиндра, затем возвращается к пленнику. Кидает одну из принесенных безделушек коллеге, и они почти синхронно раскрывают их в металлические дубинки. Громкие щелчки бьют по ушам. Пленник вздрагивает. Во взгляде появляется ужас. Боже, как же хочется отвернуться! Только очень страшно, что альфа силой развернет мою голову к отвратительному зрелищу. Такое чувство, что он наслаждается, пугая меня.

Один из бойцов с размаху бьет пленника по голени. Кажется, я слышу хруст кости, который через мгновение перекрывает сдавленный крик. Подвешенный мужчина дергается всем телом. Почти без передышки второй боец обрушивает такой же по силе удар ему на бедро. Новый стон. Тише. Видимо, боль не такая лютая.

– Кто тебя послал? – перекрикивая шумное дыхание, спрашивает альфа.

Тот рычит, но не отвечает. Интересно, если предложить этому несчастному свободу, он согласится сказать? Случайно ловлю мысли мистера Холта. Он не отпустит киллера. Хуже того, казнь он уже придумал. Передергиваю плечами.

Он наблюдает за происходящим с холодным спокойствием, скрестив руки на груди. Белые волки принимаются впечатывать дубинки в ноги пленника. Я вздрагиваю от каждого нового хруста. Стараюсь не слушать. Расфокусирую взгляд, направляя его чуть выше макушки несчастного, и пытаюсь увидеть, о чем он думает. Образы появляются, но, видимо, из-за дикой боли разрозненные, обрывочные, смазанные.

Я ищу лицо или цвет волос связного. Кто-то же должен был озвучить этому волку задачу. Но ничего нет. Разные автомобили – от ржавых и побитых, до блестящих, модных – детская площадка, дом в пригороде, автобан, мост… Ничего, что хоть как-то указало бы на заказчика.

Под глухие непрекращающиеся стоны робко глажу альфу по твердому, обтянутому рубашкой плечу и вполголоса говорю на ухо:

– Мистер Холт? – он переводит на меня свирепый взгляд. Ежусь, но не отступаюсь от задуманного. – Можно я с ним поговорю?

Альфа изгибает бровь и делает знак подручным остановиться.