Родион Евгеньевич Лубенский "Майор Морг. Альманах"

– Хуй вам!, – через дверь ору,

– Это мне не по нутру!

Я вас, ёбаные бляди,

Всех и каждого засру!

Хули вам от жизни той?!

Вы и без говна – отстой!

Жалко, что я не умею

Ссать, допустим, кислотой…

(Ноябрь 2023)

***

Каждым вечером, перед сном,

Вне зависимости от места,

Я считаю вас всех говном!

Вы – считайте меня! Всё честно…

(21.11.2023)

«КОНСЕРВЫ»

Уебав часового багром,

Мы однажды ночью убежали вчетвером : С тремя блатными я сделал ноги, Хотя мне и дали всего год, за налоги.

Вторые сутки, как мы в бегах -

На перекладных и проходных товарняках, Да только во сне, – до сих пор бывает, -

Вой сирен и собачий лай

Мерещатся мне. И я знаю, что глюк, Но подрываюсь средь ночи вдруг

С холодной земли на ночном привале.

Тогда меня старшаки успокаивают : Всё нормально! Всё ерунда!

Первый рывок – это стрёмно всегда!

Спи, брателло! Отстал спецназ.

Нету здесь никого, кроме нас.

Выползли из болот и низин, В местном посёлке подломили магазин : Цапнули хлеба, кило леденца,

Да ломанулись обратно в леса.

Я хапанул две бутылки «Сенной», Старший сказал : – «Молодец, молодой!»

Водку пустили по кругу в ночи

В знак вечной дружбы серьёзных мужчин!

Долго в потёмках вели разговоры

Про непростую судьбинушку вора, Про положняк, про ментов – пидорасов, Про монолит уголовного братства, Как прокурор посидит на хуе…

Жизнь арестантам! Даёшь АУЕ!

Ночь пролетела. Мы снова в пути.

Трудно, конечно, но надо идти!

Твёрдо известны нам цели похода : За лучший мир! И за нашу свободу!

Пятые сутки почти что без сна, Кончились сёла, кругом – тишина, Сраного домика даже и то

Нету, кажись, километров на сто.

Все уморились, я тоже устал

И законючил, что нужен привал.

– Ждём, как стемнеет! Светиться не стоит!, -

Бросил мне старший, по кличке Брандспойт.

Шли ещё долго, и, кажется, – вот

Вдруг наконец покраснел небосвод!

Значит, закат-то уже на носу, -

Выбрали, вроде, полянку в лесу…

Скинули, аки железные латы

Рыцари, чёрные наши бушлаты,

В кои рядил нас проклятый острог!

Сели в кружок, развели костерок.

Ночь приходила на очередь вечера, Всё хорошо! Только кушать вот нечего : Все магазины, сельпо и деревни

Либо прошли, либо дальше, наверное…

Завтра найдём пропитание, значит!

Глупо роптать джентельменам удачи : Урок матёрых, парней криминальных

Не испугаешь простым голоданием!

Так подвели разговору венец, Каждый один рассосав леденец.

Мы же, как братво! Как орден! Как стая!

Тьма заклубилась совсем уж густая

И в животах заурчало опять…

Мы порешали, что надобно спать!

Снилась мне мама. И тётя Наташа -

В синем халате завскладчица наша, Километровые снились столбы,

Курица снилась, картошка, грибы, С творогом сладкие снились колечки, Плов из хорошей рассыпчатой гречки, Рулька ещё, килограммов на пять…

Тут я почуял, что трудно дышать.

На бок хотел повернуться, но сразу

Чувствую – нет. Не выходит ни разу.

В ужасе резко открывши глаза

Понял, что связан я, как колбаса!

Крикнуть хотел, отогнать дурноту, Только мешает тряпица во рту.

Тело от пут затекает и ноет,

В искрах костра же стоят надо мною

Трое тюремных моих закадык -

Жадно у каждого ходит кадык.

Я замычал и задёргался было,

Только затянуты с бешеной силой

Были бичёвки, которые мы,

Кстати, упёрли ещё из тюрьмы.

Сталью блеснула заточка кривая

И, улыбаясь гнилыми зубами,

Голосом вкрадчивым, тихим, спокойным

Заговорил вдруг со мною Брандспойт :

– «Право, какая-то реакция странная…

Хули ты думал-то, вафля ебаная?!

Ну вот прикинь, по хорошему так, -

Нахуй нам нужен был жирный тюфяк?!

Только для этого разве и нужен, -

Чтобы чуть что – захуярить на ужин!

Ради такого вот светлого дня

Вся и провёрнута эта херня!»

Я обосрался, заёрзал в говне.

Все засмеялись, склонились ко мне

И зашептала поганая свора

Смерти считалку мне на уши хором : Ты не первый, кому пизда!