Фермы оказались совсем не такими, как мог себе представить Даня. Два наиогромнейших помещения, с высокими десяти метровыми овальными потолками, соединённые между собой, огромным куполообразным проходом. С другой стороны находилось два рядом идущих, разного размера тоннеля. Сам проход был в диаметре, не менее двух сотен метров. Фермы соразмерные ему в ширину, в длину растягивались на километры. Купола каждой отдельно стоящей фермы и прохода, были усеяны тысячами ламп. На всем расстоянии теплиц, ровными рядами, шли многоуровневые грядки и леса, по которым перемещались с полтысячи домовых, выполняющих каждый свою задачу.
Ближе к высокому тоннелю, стояли пустые грузовые электрофуры и отдельно стоящие погрузчики.
– Давай по быстрее, только зашли, а уже столько внимания. Увеличивая темп шагов, произнес Кузя.
И, правда, отвлекаясь от осмотра столь грандиозных, как на тот момент казалось Дани, сооружений, он увидел не меньше сотни смотрящих на него ошеломлённых глаз. Тьма столпилась вдоль всего пути через теплицы. Даже с дальних грядок все готовились отлынуть от работы, и посмотреть, кого это там снова к ним занесло.
– Нам в пешеходный тоннель. Сказал Кузя, махнув рукой в сторону расположенного с правой стороны от основного. Через пару минут они уже были там.
– Да, с освещением я посмотрю у вас полный порядок, и где вы берёте столько энергии? Завёл разговор Даня.
– Вот ты даёшь, а у вас откуда? Конечно же, Атомные и Гидроэлектростанции. Народу нас много, потребление зашкаливает. Только в моей деревне проживают около двадцати тысяч. А вокруг нашего города, более девяносто деревень. Встречаются и больше. Опять же, маршруты электробусов, спецтехники, производства и все подобное. На все это, нужна уйма энергии.
– Это сколько народа живёт в городе, при таком населении деревень?
– Город у нас не большой, тысяч восемьсот. Все более или менее крупные города, находятся в отдалении от ваших. К сожалению, проблема перенаселения, даёт о себе знать. По самым скромным меркам, нас почти двенадцать миллиардов на всей планете.
Удивлению Дани не было придела. Двенадцать миллиардов домовых, а мы продвинутая цивилизация, с репортёрами всех мастей, не одного не засняли, думая, что это сказки и игра воображения. Вот тебе и бедные домовята без крова, живущие за чужой печью.
***
В конце тоннеля начал появляться просвет. Выйдя в деревню, Даня обомлел. Пешеходный тоннель, ведущий к ферме, находился на высоте. Перед ним открывался хороший обзор на всё поселение, находящееся под огромным, гладко отшлифованным куполом, диаметром около пяти километров. Высота его, в центральной точке, достигала не менее двух сотен метров. По всему верху купола, стояли сотни тысяч высоко мощных ламп. Возле ближних из них, проглядывался обслуживающий персонал, закреплённые под куполом страховкой. С натянутыми шлангами в руках. Вокруг рабочих стояло пыльное облако. Шикарная лестница из белого камня, вела прямиком вниз, к первой линии деревенских домов.
Все здания и дома в деревне, были отделаны, гладкими плитами, окрашенными под светлые породы мрамора. Вдоль каждой улицы и проулка, ровными рядами растягивались зеленые насаждения. Кустарники, карликовые виды деревьев, яблони, вишни, груши и подобные им, находились повсеместно. На одних, приусадебных участках каждого дома были видны грядки, на других зелёный газон с зонами отдыха и не большими бассейнами. Между грядок, через одного, копошились домовые. Заполняющие тротуары местные жители, одетые в разного вида балахоны, больше напоминали школьников. Кошки и собаки, сопровождающие своих хозяев, были только карликовых пород.
– Ну, пойдём, хватит любоваться, еще успеешь. Одёрнул его Кузя.
– Еще должен предупредить, ни какой чужеродной техники. Фото и видео съёмки. Без обид, но телефон тебе придётся убрать подальше, здесь с этим строго, могут и отобрать. Мне лишних проблем хватает и без этого.
Ступени, ведущие в деревню от выхода, были не привычные, чуть короче человеческой стопы. В отдалении показался первый, не высокий электробус. Рядом с лестницей находилось место для посадки.
– Личного транспорта у нас нет. По населенным пунктам, всегда курсируют электробусы. Разные места посадки, разные направления движения. Так же, они двигаются до места проведения работ, по грузовым трассам. Нам в соседний проулок. От туда мы доберемся прямиком в центр, к Вече.
Тротуар, на который они ступили, был вымощен ровными каменными плитами. Электробус, белого цвета с красной полоской под окнами, двигавшийся ранее, остановился, из него вышла милая пожилая пара.
– Здравствуйте, опять Диггеры? Обратился старичок, к Кузе.
– Что-то вроде того. Поклонившись, ответил он.
– Вы не слышали случаем, что там всё-таки произошло наверху? Переходя дорогу в одном направлении, продолжил беседу Кузя.
– Новости пока молчат, устанавливаются обстоятельства произошедшего. Кстати Вагон решили не вытаскивать, анализ воды не изменился и его просто притопили.
– Ну, слава праматери, я уж думал, на пару дней останемся без воды. Всего доброго. Вновь поклонившись пожилым, закончил общение он, направившись в другую сторону.
– И вам! С поклоном ответил доброжелательный старичок.
На дороге показался электробус.
– Это наш. Сказал Кузя.
В подошедшем транспортном средстве, на задних сидениях, прижавшись к стеклу, сидели несколько мальчишек, внимательно рассматривающих Даню.
– Садись на пол, в сидения ты явно не влезешь. Обратился к нему Кузя, пропуская вперёд.
Электробус тронулся. Даня, как мальчишки, вглядывался через окошко, в каждое здание и живые насаждения. Любуясь проплывающими мимо магазинчиками, кафешками и пекарнями.
– А вот и моя пекарня, показав пальцем, сказал Кузя.
– Целый день простоя, сегодня. Бедные соседи, остались без моей выпечки. Но ни чего не поделать, я закреплен за шахтой, и моя работа не является важной, в момент экстренных ситуаций.
Желудок у Дани заругался, есть хотелось очень, но он не подал вида, продолжая наблюдать, как останавливается электробус, как из него выходят и заходят всё новые домовые, в разного вида балахонах. Каждый из них пристально рассматривал и его.
– Скоро наша остановка. В Вече решится твой вопрос.
***
Здание Вече смотрелось, огромной, монастырского типа постройкой, собранной из белого, с золотыми разводами, мрамором. Перед зданием, красовался зеленый парк с фонтами, наполнявшими его лавочками и стоящими рядом с каждой, карликовыми яблонями или вишнями. Домовые в балахонах разных раскрасок, разнообразных полосках, рунах, и росписях, оживлённо перемещались по всем, окружающим взор, окрестностям.
Выйдя из электробуса, они направились прямиком в здание, минуя парк стороной. И открыв резную деревянную дверь, вошли внутрь.
К справочному окну для записи, стояла длинная очередь. У всех посетителей, был свой вопрос или просьба. Завидев Даню, очередь расступилась, каждый пытался просверлить нового диггера взглядом.
– Нам нужна встреча с советом, снова заблудший человек. Обратился Кузя в открытое окно справочного отдела.
В справочной послышались гудки.
– Товарищи к Вам новый Диггер. Сообщила в трубку, молодая особа с яркой раскраской волос.
– Проходите, десятый этаж.
– Пошли, нам в грузовой лифт.
По дороге к подъёмнику, Даня осматривал белоснежные арки, выложенные по стенам, неимоверной четкости картины, висящие в середине каждой из них, с изображёнными там домовыми, в золотых одеяниях. Цветочные горшки с пальмами, находящиеся в начале и конце лестницы. И всех взаимно осматривающих его местных.
Грузовой лифт, открывший перед ними двери, был привычного для Богдана размера. Деревянная резная отделка его стен навеивала чувство старины, и только стеклянные кнопки с ярко-зелёной подсветкой, выделяющей нажатый Кузей номер этажа, говорили об обратном.
Помещение совета было не большим. Трех метровые потолки, с наивысшей точкой в середине, четыре пять метров в диаметре. На стене возле витражного окна висел телевизор, с работающей новостной программой. Посередине стоял круглый стол. За ним шла жаркая дискуссия, каждый пытался перебить собеседника, и из-за этого сумбура было ни чего не разобрать.
– Товарищи, обратился к ним Кузя,
– У меня тут пострадавший сверху, хочет, чтоб ему помогли вернуться.
– Какой сверху, Товарищ? Куда вернутся? У нас строгое распоряжение, ни кого не впускать и не выпускать. Так что, как минимум на неделю, ему придется разместиться в деревне. До новых распоряжений. Начал общение, подошедший к ним домовой, ростом, не отличающимся от Кузи. С более округлым телосложением и карими глазами. Одет он был в белый с зелёными полосками балахон
– Как это? Может в качестве исключения? Спросил Даня.
– Езжайте Товарищ, в город. Там пусть Вам и делают исключения, а у нас распоряжение.
– Что случилось то Товарищ, обратился к нему Кузя.
– Идите, не мешайте, как только мы разберемся, обязательно всё сообщим в новостях. Идите, идите.
И снова за круглым столом начался шум и гам.
Около вызванного вновь лифта, Кузя попытался немного поддержать Богдана.
– Не переживай, можешь пожить у меня это время, неделя пролетит быстро.
– А как же второй вариант? Добраться в город, чтоб там для меня сделали исключение.
– В город? Ну, хорошо. Оставайся сегодня у меня. Скоро будет притухать освещение. Завтра, я провожу тебя на посадку.
– Ты со мной не сможешь поехать?
– Не переживай, поехать не смогу. Но в городе тебя встретит мой племянник, Прохор, он парень отзывчивый. Как поужинаем, сразу ему сообщу. Пойдем быстрее, вон наш электробус подходит. Выйдя из Вече, заторопился Кузя.
***
Путь до пекарни наполнил себя новыми впечатлениями. Вечер для домовых был особенным. Они основной массой просто вываливались на улицу, в своих лучших балахонах. Прогуливались, по паркам, выходили в кинотеатры и другие доступные им досуговые мероприятия. Город медленно озарялся неоновыми подсветками магазинов и обычных зданий. Включались придорожные фонари, и вмонтированный в бордюры свет тротуаров. В витринах выделялись выставочные образцы товаров.
Даня, осматриваясь, рассуждал. Что, если его не отпустят? Как родные? Достав телефон, он в очередной раз проверил состояние сети. Без изменений. Не позвонить, не написать. Тоска по дому упала на него снежным комом.
– Мы приехали, пошли уже. Одёрнул его Кузя.
Пекарня была отделана в светло-бежевые тона. Два этажа, с витражными окнами. Не большим приусадебным участком, усыпанным грядками с морковью.
На первом этаже расположилась, барная стойка, плавно переходящая в зону заказов и выдачи. Около окон находилось по два столика и четыре маленьких, попарно стоящих стула. Вазы с искусственными цветами придавали этому помещению нотку уюта. В правом углу находился проход с двумя дверями и лестницей на второй этаж. Одна из дверей вела в миниатюрный туалет, другая в саму пекарню.
Комната второго этажа, которую выделил Кузя, была очень скромной. Два на два метра, во все стороны измерений. Диванчик, стоящий у стены, пришлось перенести, что бы Даня мог расположиться на полу по удобнее.
Пока Богдан размещался. Хозяин дома отправился разогревать ужин.
– Заходи в пекарню! Крикнул он ему
– У меня почти всё готово.
За разделочным столом в производственной части, гость расположился на полу. На столе находилась маленькая тарелка с супом для Кузи и большая тарелка для него. По виду было понятно, что использовали её в качестве большой общей салатницы. Между тарелками стоял поднос под завязку заложенный выпечкой. Самая большая ложка в руке Богдана, казалась сродни чайной.
За ужином, отвлекаясь от трапезы, Кузя продолжил посвящение Дани в историю.
– Наша деревня называется Мирная, а город, рядом с которым мы находимся, называется Светлым. Каждый горожанин гордится им, считая самым светлым из всех на планете. Деревня, носит своё название, из-за проезда по ней первых, готовых к мирным переговорам царей, народов с поверхности. Вторая версия её названия уходит корнями к ее создателю, первому копщику, товарищу Мирону. Но эту версию местные жители не поддерживают, из-за ее банальности. Между городом и деревней, около шестидесяти километров проложенной магистрали для электропоездов. Наша деревня насчитывает уже более четырех тысяч лет, а город и во все около семи. Балахоны, как ты уже заметил, для нас не просто одеяние для праздников или в простые дни. Балахоны, это традиция предков. Так они пытались отдать дань уважение нашей общей Праматери. Нашу дань не сравнить с вашей верой. Мы принимаем это как должное. Церквей и молитв у нас не практикуется.
Выслушав до конца рассказ Кузи, Даня молчал. Мысли путавшиеся в его голове, не давали возможности, что-то внятное произнести. Убрав за собой со стола, он направился наверх.
–Утро вечера мудренее. Зевая, произнес Кузя.
Усталость Богдана не передать словами. В выделенную ему комнату, Даня скорее полз, чем шёл. Уволившись на пол, он вырубился ежесекундно.
***
Горнолыжный спуск, находящийся перед ним, был необычайно крут. Вдали по всей округе, лежали величественными грядами горы, усыпанные как декабрьские ели снежными простынями.
Даня, спускался на лыжах, огибая каждый попадавшийся ему на пути флажок. Обернувшись назад, он увидел, как прямиком на него идёт лавина. Огромная снежная глыба, скатываясь, собирала стоящие по краям деревья, как клейкий валик, собирающий волосы животных с усыпанных ими вещей. Всеми силами, он пытался вырваться вперед. Удача была не на его стороне. Буквально через пару секунд она накрыла его с головой. Вылезти Богдан не мог, бетон, оказавшийся вокруг него место снега, сковал все его движения.
***
– Вставай товарищ, завтракаем и в путь…
– Уже встаю. Откликнулся отходящий от сна Даня.
– Когда электропоезд, в город? Ты сообщил племяннику, что я приеду?
– Проша, будет ждать тебя на той стороне тоннеля. Электропоезд по графику, ровно через час. Но находится он, на противоположном конце деревни. Предлагаю нам перекусить и отправляться. Открывая дверь пекарни, зазывал он Богдана.
Плотно позавтракав, на выходе, Кузя передал ему не большую сумку, заполненную свежей выпечкой.
– Смотри, это не всё тебе одному, половину обязательно передай Прохору.
Путь до электропоезда составил около пятнадцати минут. Мимо них все так же проплывали кафе, магазины, парки, пару школ, и большое количество домовых, не спеша идущие по своим делам.
При выходе с электробуса находился большой, сродни Метростроевскому, тоннель. Цифровая табличка, в высоту и ширину около одного метра, сообщала, что электропоезд прибудет ровно через пять минут.
– Нам, наверное, нужно срочно за билетом? Спросил Даня.
– Каким таким билетом?
– Билетом для проезда на поезде
– Нет ни каких билетов, да и зачем они? Сядешь и поедешь в город, путь займет около получаса. Так что если не выспался, смело сможешь придремнуть. Садись на пол, но я думаю, ты это уже усвоил.
Вдали появилось свечение.
Электропоезд в город был односоставным, белого цвета, с ярко-синей светодиодной полоской по борту и тремя непрерывными белыми, освещающими ему путь, с двух сторон состава. Вагон был очень удобным, не смотря на то, что расположиться Дане пришлось, в конце на проходе. Сиденья, стоящие в два ряда, были обшиты хорошо отделанной кожей. Сверху над ними располагались зоны хранения. Над головой Богдана и в другом конце вагона, висели телевизоры, по ним шла новостная программа.
***
– Здравствуйте. Начал свою речь телеведущий. Перейдем к вчерашнему происшествию. Наши шпионы рассказывают, что на поверхности прошла последняя война человечества. В отдалённых областях, еще слышны взрывы, Москва, находящаяся над нами, уничтожена полностью. Уровень радиации по всей планете, зашкаливает. Всем свободным от работы, просьба срочно пройти к Вече, для получения противорадиационных фильтров и дальнейшей, дополнительной установки в водо и воздухозаборные шахты. Так же сообщается о потери связи с большей частью наших городов в европейской части и полной потери, с городами американского континента. Специалисты предполагают, что произошёл разрыв кабеля связи. Оперативные службы уже выехали, для выявления и устранения последствий разрыва. Теперь вернемся к другим новостям.
– Новости культуры и развития с Вами я …
***
Последние слова, Даня, уже не слышал. В голове крутилось только, война, Москва со всеми его друзьями и близкими, больше не существует. Зачем ему в город, куда теперь возвращаться?…
Глава вторая.
