ISBN :
Возрастное ограничение : 18
Дата обновления : 17.05.2024
– Нет, – Локвуд понуро пожала плечами, вытаскивая фотоаппарат из чехла. – Моя рука оказалась достаточно близко и месяц растворился в воздухе. Это место должно исполнять желания, так кто-то сказал мне, как бы прошептал… Не знаю. Бредни.
– Зато ты можешь написать об этом книгу, – пошутила Мэделин, пнув ближайший камень носком кроссовок. – Волшебный мост, прыгни на нём три раза и получишь горшок золота от леприкона.
– Очень смешно. – щелчок фотокамеры запечатлел старый диван с кусочком тумбочки. – Злые человечки не отдадут свои богатства.
– Ливи, с чего ты взяла, что они недружелюбные?
– Читала в Википедии. – подмигнув, отозвалась девушка.
Обзаведясь десятью новыми снимками, Оливия заметила уголок белой бумаги под диваном, новой, словно её оставили тут недавно. Локвуд присела, на лице отразилось эфемерное удивление.
– Что там? – Мэттвел последовала примеру подруги, склоняясь вниз. – Шляпа?
– Записка, Мэдди. – Ливия ткнула пальцем в находку, благо хоть не касаясь.
– Я надеюсь, у тебя есть с собой антибактериальные салфетки. – прокомментировала подруга, сразу же потянувшись к находкам.
Две вещи выглядели самыми опрятными из всего, будто им не место здесь, точно их принесли пару часов назад, забыв где находятся все мусорки в городе. Конечно, быть может это в память о том, кто умер тут и… Мэд вздрогнула, решив прекратить мыслить в подобном ракурсе.
Чёрный головной убор блестел под скудным светом. Материал явно качественный, а модель цилиндра навевала воспоминания о девятнадцатом веке.
– Хочешь примерить? – пошутила Мэделин, делая рывок в сторону Оливии, притворно намереваясь кинуть шляпу в Локвуд.
Оливия звонко вскрикнула, походя на комара, подскакивая на ноги, ровно как порхающий мотылёк.
Мэд развернула лист, сложенный пополам. На одной из половинок каллиграфическим почерком были выведены буквы. Мэттвел нахмурилась.
– Что там, Мэд? – с нетерпением поинтересовалась Локвуд, переступая с ноги на ногу.
– Это… Не английский… Латинский, думаю.
Отец Мэттвел учился на факультете иностранных языков, в отличие от своего родителя Мэделин нешибко проявляла интерес к зарубежной литературе в оригинале, просмотрам фильмов и совершенствованию уровня языка. Тем не менее, некоторые отрывки фраз Мэд заучила наизусть, особенно те, что могут послать человека на все четыре стороны.
Локвуд приблизилась, заглядывая в бумагу. – Переведём. – пальцы быстро напечатали буквы, нажимая на поиск.
Acta est fabula.
Колесо загрузки бешено завертелось, не давая результата. – Здесь такой плохой интернет.
– Сохрани, потом займёшься этим. – Мэделин положила шляпу с запиской на потрёпанный диван, прикрывая огромную дырку, из которой виднелся поролон.
Локвуд, сфотографировав инсталляцию, сдвинулась с места. Девушка описала полукруг, заворачивая на мост. Она почти подошла к обрыву и протянула руку вперёд, представляя морок своего сна. Налюбовавшись видом, Оливия вновь достала фотоаппарат, готовясь к съёмке.
Мэттвел ощутила прилив жара в груди, по позвоночнику пробежали мурашки. Расстояние от точки опоры до земли достаточно приличное, для нанесения повреждений при падении. – Лив, тебе лучше отойти обратно.
Идти по серым камням было тяжело, точно кандалы защёлкнулись на щиколотках, утягивая вниз, нашёптывая грязные страхи.
Оливия развернулась, сделала шаг навстречу, а Мэд с лёгким облегчением выдохнула. Так каплю спокойнее.
– Всё в порядке.
Но яркая улыбка Локвуд стремглав сменилась испугом, глаза цвета топаза распахнулись, дыхание прервалось. Она ступила спиной к разрушенному концу моста и, если бы не Мэделин, то непременно упала бы.
Благодаря молниеносной реакции и короткой дистанции, Мэд потянула Оливию на себя.
Подруги повалились на грязные кирпичи будто связки толстых книг.
Эмоции на лице рыжей особы Оливия читала словно рукопись. Раздражённый оскал подсвечивал карие радужки, превращая их в цвет чёрного кофе.
– Ты с ума сошла?! – вскрикнула спасительница, выкарабкиваясь из-под подруги, поочерёдно посылая в мир не самые лестные описания мнения.
Оливия зашлась в истерическом хохоте, неуклюже поднимаясь. – Прости, прости, не понимаю почему так вышло.
Поднявшись на ноги, Мэттвел недоверчиво оглядела пострадавшую, разрабатывая теорию, что кто-то успел стукнуться головой. Мэд ухватила протянутую руку помощи, сердито сведя брови к переносице. Девушка отряхнула зад и руки, до спины не дотягивалась. – Поехали обратно. Сейчас же.
– Непременно.
Подруги сели в машину, как и пообещала Оливия. Отопление вновь включили и джип развернулся по правлению к городу, оставляя след от шин на асфальте, за что Мэттвел пожурила Оливию. С моста не упала, так на машине разбиться вздумала, ещё и с Мэд.
На обратном пути Мэделин спросила Локвуд довольна ли та, на что последняя так ослепительно улыбнулась, что Мэттвел готова была поклясться, что чуть не ослепла. Оливия довезла рыжую особу до дома, успев раз сто поблагодарить перед тем, как отпустила подругу.
Мэттвел долго стояла на маленькой террасе перед домом, провожая взглядом удаляющийся вишнёвый джип.
Дом девушки имеет два этажа, обшит белым сайдингом, а крыша зелёного цвета, хоть и настаивала Мэд на синем, когда год назад родители затеяли косметический ремонт.
Стоило Мэттвел зайти в обитель, как её с ног сбил золотистый ротвейлер по кличке Клинтон, которому не так давно исполнился один год. Совсем юный и игривый до невозможности.
– Клинни! – радостно воскликнула Мэделин, откидывая учебную сумку в сторону. Девушка обняла питомца, а тот, очевидно, в благодарность громко гавкнул, заставив хозяйку скривиться от повышенных децибел у правого уха. – Мамочка сейчас оглохнет.
Настоящая мать этого дома показалась у дверного проёма с милым кухонным фартуком жёлтого, как цыплята, оттенка. Её телосложение можно назвать плотным и округлым, волосы такие же рыжие, как и у дочери. Доброй души женщина, работающая в цветочном магазине, принадлежащем семье. – Уже вернулась, – констатировала она, ласково глядя на дочь. – Я почти приготовила жаркое.
– Звучит аппетитно. – отозвалась Мэд, отрываясь от мягкой шерсти животного. – Скоро приду.
Девушка подобрала сумку и рванула наверх наперегонки с псом. Клинтон, по большому счёту, живёт в комнате Мэделин. Его подарили ей в один солнечный день, поскольку просила о собаке Мэд на протяжение нескольких месяцев. У неё ранее никогда не было домашнего животного, не считая кошки, которая сбежала пару лет назад. Тогда Мэттвел очень плакала, говоря, что больше никогда в жизни не заведёт другого питомца, ведь ей нужна только пропавшая Изабелла.
Мэделин таит в себе воспоминание, как Клинтон, будучи маленьким щенком, заболел. Машина сломалась, такси ехало неприлично долго, а знакомых попросить было нельзя. Плюнув закону подлости в лицо, Мэд нацепила капюшон, посадила пса в сумку и побежала в ветеринарную клинику под проливным дождём. Клин пошёл на поправку и через две недели почти избавился от недуга, а хозяйка слегла с температурой.
Клинтон прибежал в комнату первым, сопроводив победу радостным лаем. Мэд снисходительно потрепала питомца по голове, сделав ему комплимент и поставила учебную сумку на законное место.
Девушка расстегнула молнию, выложила книги на учебный стол. На дне ожидал странный сюрприз.
Та самая бумажка, кою подруги нашли под мостом. Мэделин не припомнит, чтобы забирала лист с собой. – Acta est fabula. – пробормотала Мэд, сразу же потянувшись за телефоном, надеясь правильно перевести фразу. – Представление окончено… – рыжая скомкала кусок бумаги и выкинула в комнатное мусорное ведёрце бежевого цвета. Мысли о том, что нужно срочно помыть руки слишком громко били в гонг. – Как пафосно.
Разумеется, руки вымылись с мылом, а телефон с сумкой девушка обшикала антисептиком. Мало ли какие микробы сидели на бумажке. К тому времени мама Мэд, Кэссиди, уже позвала дочь к столу.
Когда Мэделин сбегала вниз по лестнице, вспоминая о нравоучении, что с такими темпами девушка точно второй раз сломает ногу, входная дверь отворилась, наконец представляя главу семейства.
Ночь не заставила себя долго ждать. Вечер промелькнул слишком незаметно. Занавесив окно напротив рабочего стола атласными шторами, Мэд недолго сидела за уроками, лениво накручивая пряди волос на палец, параллельно смотря какое-то не особо информационное видео по телефону, хотя изначально намеривалась читать книгу…
Клинтон лежал в углу комнаты, где ему отведена специальная мягкая лежанка, поскуливая во сне. Стоило хозяйке подойти и погладить пса, как все беспокойные сны сразу исчезли.
В спальне были развешаны ловцы снов, подаренные Оливией. Лиловый, голубой, красный.
Ловец снов является индейским амулетом от злых духов и болезней, который защищает спящих. Если верить легендам, то плохие сны путаются в паутине, а хорошие проскальзывают сквозь отверстия. Но Мэд очень редко видела сновидения, чему иногда расстраивалась, слушая воодушевлённые рассказы Локвуд о невероятных грёзах.
Лучше бы Мэделин никогда не посещали сны.
Этой ночью ей снился силуэт мужчины среднего роста. На его голове сидела шляпа, очень похожая на ту, что подруги нашли под мостом. Тело закутано в тёмное добротное пальто, имеющее меховую отделку у шеи, руки скрыты кожаными перчатками. Лицо было… Размыто. Оно вовсе отсутствовало. Вместо привычного лика имелся лишь чёрный цвет без текстур, словно лицо – гладкий альбомный лист. Мужчина вежливо протягивал раскрытую ладонь.
Acta est fabula.
Представление окончено.
***
Мэделин ощущала себя так, словно не спала всю ночь напролёт, упорно занимаясь умственным трудом. Лёгкие тени пали под глаза. Их пришлось замазывать тональным средством.
Сидя на трибуне, наблюдая за группой поддержки спортивной команды, Мэд изо всех сил старалась не смыкать глаз. В противном случае, девушка уверена, что после минуты с темнотой перед очами, она бы провалилась в царство Морфея без зазрения совести. Сон слишком соблазнял, заставляя мыслить исключительно о мягкой перине матраса и подушке с изображением розовых кроликов.
Среди числа чирлидерш красовалась Оливия. Подруга выступала в первом ряду с краю, но будучи девушкой с самой бледной кожей, Лив привлекала внимание пуще других. Этакая белая пешка среди чёрных. На фоне Мэд Локвуд также выглядит словно сметана, с коей решил подружиться имбирный пряник. Восхищаясь тоном Локвуд, Мэттвел не переставала любить свою кожу, будто извечно слегка загоревшую, как карамельная корочка на пудинге из ванили.
Блестящая золотая ткань юбок и топов воссоздавала впечатление, что девушки настоящие звёзды, спустившиеся с неба, решив наградить планету своим величием. Ритмичные движения и пластика идеально гармонировали между собой.
В шумном зале гул стоял невыносимый, он тонул где-то за пределами сознания Мэттвел. Отдельные фразы сливались в белый шум. В топку разбор слов, у Мэд начинала трещать голова. Массируя виски, рыжая пыталась подавить желание бескультурно зевнуть. Как бы то ни было, вопреки всем желаниям Мэделин смотрела как бодро выступает Оливия.
Локвуд светится как солнце, взгляд Мэд оставался на подруге, ведь остальные девушки не могли заинтересовать её. Ещё давно, не взирая на то, что девушку назвали старой для данного вида спорта, пробившись, Ливия пыталась затащить и Мэттвел на секцию по гимнастике. Однако, Оливия получила отказ от самой подруги. С тех пор Локвуд упорно занималась, а Мэделин, время от времени, едва сожалела об упущенной возможности. Никто не претендовал на олимпийские победы, но умения отлично пригождались для фееричных выступлений.
Мэттвел лениво улыбнулась, помахав Оливии рукой, примечая как уголки уст Лив вздёрнулись кверху пуще прежнего.
В огромном душном зале Мэд представлялась никчёмной фигурой из общей массы таких же пешек. Открытые окна не спасали положение, но уйти Мэделин не могла, ей хочется дарить Оливии поддержку. Так ведь поступают друзья.
Игра в баскетбол является приоритетом школы. Учебное заведение гордится своими спортсменами, суля им грандиозное будущее и поощряя маленькими привилегиями. Команда баскетболистов часто выезжает за пределы города, участвуя в различных соревнованиях, периодически возвращаясь с грамотами и кубками.
Разумеется, члены комьюнити имеют нахальные вкрапления в поведение, поскольку они приравниваются к локальным знаменитостям.
И всё же, не на всех Мэделин было всё равно. Кайл Фолл. Один из игроков команды под номером пять. Парень учится в том же классе, что и Оливия. Они вместе ходят на уроки по литературе и английскому.
Впервые Мэд и Кайл увиделись на спортивной площадке, когда парень играл в футбол, коим увлекается его брат-близнец. Лиам Фолл, младше на несколько минут. В отличии от Кайла часто красит ногти и светлые волосы в чёрный цвет, участвует в музыкальной группе и имеет пару выпущенных альбомов. По мимо прочего, младший брат является капитаном команды, Кайл же в своей представлен приземлённой строевой единицей. Лиама не преследуют толпы фанатов, пожалуй, их вообще у него нет, а вот со вторым парнем чаще можно улучить разношёрстных личностей, но аналогично не считающихся ярыми поклонниками. Понятие спортивных знаменитостей не сравнимо с утрированным образом американских фильмов про школы.
Мэд казалось, что при ярких лучах солнца бронзовая кожа сияла, белоснежная улыбка играла на струнах души вместе с лукавыми зелёными глазами, будто радужки способны стрелять стрелами Амура.
На, идеально блестящую, площадь медленно ступили обе команды соперничающих школ. Словно хищники, участники улыбались, будто желая напугать друг друга. Напряжение заметно возросло, ученики на трибунах начали топать ногами и хлопать определённый ритм, накручивая игроков.
Парни, высокие и красивые, как на подбор, встали перед белыми линиями, ожидая разрешения вступить в бой. Их лица изображали голод побед, мышцы заранее напряглись, готовясь дать самый мощный отпор, на кой способны.
Судья зачитывал свод правил, пока Мэделин с любопытством разглядывала Кайла.
***
– Мэдди, – умоляюще протянула Оливия, тряся руку подруги ровно тряпичную куклу. – Мне страшно одной.
После баскетбольного матча все участники мирно разбредались по домам, бурно обсуждая игру. Мэд не шибко любила данный вид спорта, в отличии от Оливии, чья мать являлась тренером в иной школе. Как бы то ни было, девушка скоротала время увлекательно, не считая желания завалиться головой кому-нибудь на колени и уснуть.
Коридоры уже не были переполнены, а шум, напоминающий пчелиный рой, постепенно стихал. Следующая игра предстоит через месяц и, вероятно, Мэттвел тоже придёт на неё.
– Почему с тобой вечно происходят какие-нибудь приключения?
– Пожа-а-а-луйста! – невинно хлопая голубыми глазками, обрамлёнными пышными накладными ресницами, протянула Оливия.
Как выяснилось, девушка потеряла дорогущий фотоаппарат и теперь никак не могла прекратить свои страдания. Обыскав весь дом и всю машину, Локвуд пришла к умозаключению, что потерянная вещь выпала где-то около моста. Поскольку чудо техники имело большой вес ценности, тем более, что там хранились все последние кадры жизни, Оливия принялась молить подругу о новой поездке до моста.
Разумеется, Мэделин затея крайне не нравилась, но рассортировала все «за» и «против», решила, что всё-таки примет участия в авантюре.
Сердце Мэд растаяло перед невинным выражением лица девушки, шедшей в паре шагов от неё. Снисходительно взглянув на Локвуд, Мэттвел закатила глаза, скрывая улыбку посредством прикусывания внутренней стороны щеки. – Значит мы заедем сначала за горячим кофе.
Последний месяц Мэд пристрастилась к напитку. Всё произошло из-за того, что отец приобрёл новую турку и как алхимик стал творить бодрящую жидкость. Раньше кофе всегда казался каким-то ужасным, но спустя долгое время, отведав старания родителя, Мэттвел поймала себя на мысли, что была неправа. Вкусы меняются. Раньше она и брокколи ненавидела, а теперь находит их очень даже вкусными, особенно в композиции с лососем под сливочным соусом.
– По рукам, – Оливия прильнула к рыжей, нагло располагая сгиб локтя на шее, как бы притягивая к себе крюком. – И я куплю тебе самый вкусный шоколадный пончик. Нет, несколько пончиков!
У Мэд засосало под ложечкой, а живот предательски заурчал. Как же легко подкупить организм.
***
С наслаждением уплетая обещанное лакомство, Мэделин уже было всё равно, что она почти приехала в пункт назначения. Сейчас ничего не имело значения, кроме удовлетворения вкусовых сосочков. Горячий кофе и тёплая температура в машине, просто прекрасно, девушка ощущала себя в нирване.
Локвуд же выбрала пончики с ванилью и зелёный чай.
Подруги всё также слушали песни из проигрывателя, а поскольку настроение Мэделин сменилось на более положительное, подпевали оба девичьих голоса. Это уже сродни некому маленькому ритуалу, разбавляющему скукоту ожидания в поездке. Разговоры не всегда способны прожить долго и песни отлично выручают сладкие речи.
Сегодня теплее, чем в прошлый раз. Мэделин с сожалением глядела на дома, всё ещё украшенные декором для Хэллоуина. Всё это придётся снимать и скоро наступит промёрзлая зима, несущая преддверие замирания жизни и Нового года. Будто бы природа желала погрузить всех в анабиоз до лучших дней. Но настанут они? У каждого ведь своё представление о хорошем и высшей степени слова. Мэд хотелось остаться в этой поре навсегда, но другая её часть тянулась к успешному будущему, пророча себе исполнение всех желаний. Мэттвел разрывалась изнутри, часто упиваясь тоской после размышлений. В детстве всё проще. Не нужно решать глобальные проблемы и ступать на определённый путь, словно становясь на рельсы, ведущие к миллиону развилок.
– Я посмотрю на мосту, а ты под, – скомандовала Локвуд, хлопая дверью машины.
Мэделин тяжело вздохнула, шагая на встречу нелицеприятному месту. Засохшие деревья в округе срывали с себя последние оставшиеся листья, кидая их под ноги. В очередной раз казалось, будто в этом участке города время остановилось, как только стрелка часов встала на границе жизни и смерти.
Мэд не нравились заброшенные места, поскольку они символизируют разруху, забвение, одиночество.
Подходя к реке, в лицо девушки ударил резкий порыв ветра, выбивающий волосы из хвоста. Вдоволь насмотревшись на иную сторону берега, на кою проблематично было бы перейти, Мэттвел перевела взгляд на мост. Оливия чуть-ли не измеряла строение шагами, параллельно сканируя каждый сантиметр площади.
Мэделин фыркнула и ступила дальше.
Оказавшись под мостом, запах противной сырости возрос до немыслимых размеров. Сморщив нос, Мэд наклонилась достаточно низко, чтобы оглядеть пространство под диваном. Фотоаппарат не нашёлся, но и то, что ожидала приметить бестия, тоже отсутствовало.
– «Шляпа…»
Мэттвел быстро отмахнулась. Мало ли кто здесь мог лазить, наверняка какая-нибудь компания успела побывать тут после подруг.
Обойдя нишу под мостом второй раз, девушка смирилась с тем, что потеряшка не найдётся. Мэттвел обернулась к стене, разукрашенной различными картинками, точно рисовали их пятилетние дети, нахватавшиеся множества информации о «взрослой» жизни. Даже в шутку такое нельзя наименовать современным искусством. Где-то маркером были выведены разные грязные ругательства, признания в чем-то. Милый котик фиолетового цвета глядел на футбольный мяч, а по левую сторону красовалась пародия на Фредди Крюгера и так далее. Однако из всего множества рисованных силуэтов, внимание Мэттвел заострилось только на одном. Тот странный мужчина из сна в миниатюрном формате, его нарисовали внизу, а грязь успела прилично оцепить площадь существования незнакомца.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом