Путешественница
Елена А. Самойлова
Елена Самойлова
Путешественница
Глава 1
ВАМПИРСКАЯ ВОЙНА
Приветствую. Я – Путешественница. На самом деле это не имя, даже не прозвище. Это – работа. Если угодно – призвание. Вообще-то я не всегда была ею. Когда-то у меня была своя, вполне размеренная жизнь, текущая по принципу «учеба – дом – друзья – дом – учеба», со временем обещавшая превратиться в традиционную схему: «работа – дом – работа». Но случилось непредвиденное – меня ПРИЗВАЛИ. Самое смешное, я до сих пор не знаю имени своего так называемого «работодателя». Просто в один прекрасный день я очутилась в Зеркальном зале…
…Я обалдело глазела по сторонам, не в силах сообразить, что же случилось, – вокруг был гигантский бело-голубой зал. Огромное помещение освещалось только сиянием, преломляемым тысячью зеркал, ровными рядами заполонившими все стены. Одни зеркала сияли ровным светло-зеленым светом, другие – бирюзово-голубым, но большая часть освещала зал фиолетовым сиянием, погружая его в зловещие сумерки. А потом раздался голос:
– Ну здравствуй, Путешественница…
Я завертела головой в попытке обнаружить обладателя голоса. Это мне не удалось, поэтому я, досчитав в уме в обратом порядке до десяти, ущипнула себя повыше локтя. Взвизгнула и осознала, что я все-таки не сплю. Значит, это глюки. Я представила, как меня, упакованную в смирительную рубашку, несут двое дюжих санитаров, а я, брызгая слюной, кричу, что была в огромном зале, где разговаривала с Голосом, причем в зал я попала прямиком из собственной квартиры. Картинка выходила настолько реалистичной, что я тихонечко взвыла и уселась прямо на пол.
Голос раздался снова:
– Ну чего ты испугалась? Могу заверить, что тебе это не кажется.
Ага, успокоил, блин. И что мне теперь делать?
– Вообще-то я перенес тебя сюда, в Зеркальную галерею миров, чтобы предложить работу.
– Работу? – переспросила я, заинтересовавшись. Что ни говори, а это все могло вылиться в довольно занимательное приключение. А уж приключения-то я с детства обожала… Поэтому уточнила: – А что за работа?
Вот тут я пожалела, что спросила: мне предлагали должность Путешественницы – наблюдателя, шастающего по мирам, появляющегося в критические для того или иного народа времена, чтобы вполне гармонично развитая цивилизация не скатилась по наклонной к полной деградации и угасанию. Каждое зеркало в зале – «окно» в такой мир. Светившиеся зеленым светом вмешательства не требовали – это были либо уже «исправленные» миры, либо те, которым до критической отметки еще ой как далеко. Голос не замедлил ехидно добавить, что в случае моего согласия я смогу путешествовать по таким мирам так же легко, как переходить из комнаты в комнату.
«А заодно и проводить отпуск», – подумала я.
Зеркала голубого цвета принадлежат тем цивилизациям, помощь которым может понадобиться через какое-то время. То есть критический момент в них еще не настал, но он не за горами. И наконец, фиолетовый цвет – критическая эпоха там уже наступила, что срочно требует вмешательства Корректировщика судеб (читай – Путешественницы). Оглядев окружающее пространство, я пришла к выводу, что корректировки требуют эдак процентов семьдесят всех миров.
– Э-э-э… А у меня вопрос.
– Да?
– Вообще-то тут зеркал не одна тысяча. У меня жизни не хватит на то, чтобы хотя бы обойти!
Голос одарил меня ехидным смешком и выдал:
– А это привилегия Путешественницы. Ей даруется бессмертие.
Наверное, глазки у меня нехорошо загорелись, потому что он тут же добавил:
– Но это бессмертие не абсолютное. Убить Путешественницу хотя и трудно, но можно. Как ты верно заметила, Корректировщику просто необходима архидлинная жизнь, чтобы исправлять судьбы миров таким образом, чтобы история в них шла не КАК ПОЛУЧИТСЯ, а КАК НАДО. Для того же Путешественница наделяется и высокой способностью к регенерации – ведь Корректировщика часто заносит в самую гущу боевых действий…
Услышав последнюю фразу, я резко погрустнела и уже собиралась было отказаться, но Голос успокоил меня репликой следующего содержания:
– Но Корректировщик – слишком ценный кадр. Поэтому ему помимо всего прочего дается весьма приличный презент – управление всеми шестью мировыми стихиями. В общем, если ты согласишься, то через какую-то пару сотен лет станешь практически неуязвимой, так как твоя магия будет совершенствоваться вместе с тобой.
В конце концов Голос меня почти убедил, но, когда он сказал, что все миры находятся примерно в одной эпохе (как впоследствии выяснилось, у каждой эпохи Корректировщик был свой), а именно временах меча и магии, я возмутилась:
– Что? Проводить жизнь в Средневековье без тампаксов, зубной пасты и туалетной бумаги?! Не-е-ет, я на это не согласна. Я же без элементарных средств гигиены помру!
На что Голос фыркнул и, выдав пару непечатных слов (все правильно, я и святого могу довести до белого каления), популярно, без пафоса, объяснил мне, что магия, которой меня одарят, будет способна не только на боевые и защитные действия, но и на создание одежды, продуктов, пресловутых «предметов гигиены» и вообще всего, чего я захочу. После такого заявления я сдалась и согласилась.
– Отлично! – воскликнул Голос, и тут же зал осветился золотистым светом, который окутал меня коконом и слегка приподнял над полом.
Мое левое запястье с тыльной стороны невыносимо защипало, сквозь кожу проступали непонятные золотистые символы, застывая в виде татуировки. Через несколько секунд сияние погасло, а меня плавно опустило на пол. Татуировка на запястье погасла и казалась уже обычной, цвета светло-коричневой хны.
Я подняла взгляд и как-то по-новому взглянула на Зал. Краски стали ярче, предметы объемней, а зеркала уже не выглядели светящимися кусками стекла – теперь это были овальные окна, расплывающиеся по краям, сквозь каждое из которых я видела кусочек чужого мира. И тут же у меня возник еще один вопрос:
– А как же мои родные? Моя жизнь?
– Ты в любой момент можешь вернуться в свой мир. Однако есть одно «но».
Естественно, везде есть по крайней мере одно «НО».
– В своем мире у тебя исчезнут все способности, кроме той, которая позволит тебе открыть переход сюда, в этот Зал. Здесь твои способности автоматически восстановятся, как и долголетие.
– То есть в своем мире я буду стариться, как обычно.
– В общем-то, да.
– Офигеть.
Нет, определенно надо было еще немного подумать. Выходит, мне придется жить в своем мире крайне редко… Хотя… С учетом того, что я практически не буду меняться с течением времени, то это в принципе возможно… Только вот насчет татуировки… Хотя ладно. Всегда смогу сказать, что она временная. А могу и ничего не говорить. Кто знает, сколько лет будет проходить у меня между сегодня и завтра в родном мире…
– Ладно. Какое у меня первое задание?
– Вообще-то, все в твоих руках. Твоя задача – чтобы фиолетовых окон было как можно меньше. При переходе из Зала в любой мир тебе сообщат об основных этапах, которые надо предотвратить или изменить. То есть первое видение – то, что должно случиться БЕЗ твоего вмешательства, а второе – то, КАК это должно быть на самом деле. А уж как этого добиваться – твоя проблема. К тому же при переходе тебе будет дароваться знание языков всех разумных существ в том мире, куда ты отправляешься. В общем и целом, выбираешь мир, какой хочешь, и делаешь там, что хочешь, лишь бы это привело к нужному результату. После проведения основной корректировки можешь даже пожить в понравившемся мире, но не больше нескольких лет. Можно также вернуться в Зал и устроить себе отпуск в приглянувшемся мире, не требующем вмешательства… Короче, живи и работай в свое удовольствие. Нужен будет совет или консультация – вернись в Зал, позови меня. Вопросы есть?
Я помотала головой.
– Ну и ладушки. Тогда – удачи тебе, Путешественница…
Вот так я и стала Путешественницей. Я взяла себе другое имя – Ллина. Свое настоящее я оставила в родном мире, в который время от времени наведываюсь. Но случалось, что меня почему-то переименовывали: в одном мире называли Кэлэбель, в другом – Калимдор, в третьем – настолько длинно и запутанно, что я только дивилась, как же такое можно выговорить, а тем более запомнить.
Вообще-то к настоящему моменту я уже лет сто мотаюсь по мирам и, что удивительно, действительно не меняюсь. Я принципиально не стала менять свою внешность – как была среднего роста девушкой с голубыми глазами и золотисто-русыми волосами, так ею и осталась. Единственное, что я позволила себе изменить – длину волос. Теперь они ниспадают гораздо ниже талии. Не знаю, зачем это надо было, но я еще с розового детства мечтала о длинных волосах…
Недавно я заскакивала в свой мир на выходные, а теперь стояла перед очередным окном, сияющим неровным фиолетовым светом, одетая в бледно-голубой джинсовый плащ, такие же брюки, на ногах – кроссовки… сколько путешествую по мирам, никак не могу привыкнуть к местной одежде… Особенно к нижнему белью. Белье – это вообще больная для меня тема, потому что иногда я попросту вынуждена переодеваться стопроцентно в местную одежду…
С такими мыслями я, глубоко вздохнув, уже привычно шагнула в гостеприимно распахнутое окно следующего мира…
Что-о-о?
…Мать моя женщина, что эти белобрысые жулики наверху удумали?! Еще могу понять, когда пришлось корректировать ход войны человечества с вампирами, но чтобы вампиров от ЛЮДЕЙ спасать?..
Сидя на покрытом обгоревшей травой холмике, чинно возвышавшемся над чадящим поселением вампиров, я впервые задумалась о том, что у моих «работодателей» не все дома. Это мягко говоря. Совсем чокнулись, мотыльки белобрысые!!! За добрую сотню лет, что работаю Корректировщиком, я делала многое: втихую воровала важные бумаги, подробные карты местности и колдовские книги из-под носа опьяненных своей силой и безграничной жаждой власти некромантов и магов, нанималась в отряд наемников, идущих войной на вконец распоясавшихся диких орков и троллей, помогала эльфам покинуть Западные Земли, когда их уже совсем достали люди, и прочее и прочее…
А теперь мне предлагали спасти вампиров.
От людей.
Чудны дела твои, Господи…
Я еще раз окинула взглядом вампирий городок и глубоко вздохнула, дабы привести мысли и чувства в порядок. Ладно, в конце концов, Ему виднее… Кто знает, может, в этом мире все наоборот: люди – кровожадные существа, а вампиры… так, мирные и безобидные создания. В любом случае, как говорил Голос: если не знаешь, что делать – поговори с местным населением. С легким вздохом я нехотя направилась в город…
Зря я это сделала…
Глядя на вампиров, злобно щеривших клыки и потрясавших перед моим носом каким-то странным оружием – гибридом деревянной трости и узкого волнистого лезвия, я думала, что идея спуститься в поселение вампиров в образе человека, когда война с людьми в разгаре, была одной из самых идиотских за все девяносто шесть лет моих странствий по мирам. Откровенно говоря, первые пятнадцать – двадцать лет я усиленно училась на своих промахах, нередко вываливаясь из очередного окна в полумертвом состоянии, но это было давно.
Даже слишком давно.
По человеческим меркам.
Для Корректировщика я была совсем юной. Поэтому такие ляпсусы могли сходить мне с рук. В конце концов, я все еще учусь быть настоящей Путешественницей.
Вампиры по-прежнему скалились, поводя из стороны в сторону широкими нетопыриными крыльями, но шинковать меня в салат почему-то не торопились. По-моему, ждали чего-то. Или кого-то.
И, по всей видимости, дождались.
Сквозь толпу вампиров шел Мастер.
Вновь прибывший отличался белоснежным цветом волос, фиолетово-серыми суровыми глазами и величественной осанкой. Судя по тому, как «рядовые» вампиры почтительно уступали ему дорогу, я пришла к выводу, что беловолосый здесь главный. И не ошиблась. Мастер мрачно оглядел меня с головы до ног, и я ощутила, как он буквально проникает в мое сознание с помощью телепатии. Наверное, я слишком долго не сталкивалась с такими мощными природными телепатами, поэтому заблокировать мысли мне удалось только секунды через полторы, а за это время вампир вполне мог успеть уловить размышления, «плавающие на поверхности». Что, судя по его удивленному лицу, он и сделал. По мере того как до вампира доходила полученная информация, его брови ползли все выше, а нижняя челюсть слегка отвисала, показав кончики клыков. Окружавшие меня вампиры смутились и опустили оружие, впрочем, убирать его они не спешили.
Наконец телепат справился с изумлением и жестом приказал убрать оружие.
Вампиры стушевались, но подчинились, негромко обмениваясь мнениями на гортанном языке. Наивные, думали, что я их не понимаю!
– И чего Мастер возится с этой человечицей?
– Вообще непонятно, как она в город попала…
– Так ведь Стражи на передовой…
– Тогда тем более пройти не могла…
– Может, люди какой-то проход нашли?
– Надо выпытать из нее всю информацию, а потом поступить так же, как они с нашими пленными…
Я заинтересовалась последней фразой и спросила у произнесшего его вампира на том же самом гортанном языке:
– И как люди поступают с вашими пленными?
Вампир шарахнулся от меня как от моровой язвы и, выхватив свое оружие, ткнул лезвием мне в лицо. Я не ожидала такой подленькой атаки и стояла перед ним без оружия, да еще и в тесноте, поэтому отреагировала чисто инстинктивно: выбросила вперед руку в защитном жесте, одновременно вызывая малый щит стихии Огня. Щит полыхнул красноватым отблеском при соприкосновении с волнистым лезвием, и в руке вампира осталась обугленная деревяшка. Вампир вторично шарахнулся от меня, а кольцо его собратьев начало сжиматься.
Спас меня беловолосый вампир. Он сделал шаг в мою сторону и заслонил от своих соплеменников. Представители вампирьей расы смутились и отступили, попрятав оружие.
Беловолосый повернулся ко мне и, глядя в глаза, коротко бросил на своем родном языке:
– Иди за мной.
После чего гордо развернулся и пошел по пыльной дороге между покосившимися и обгоревшими домами.
Я, пожав плечами, последовала за ним…
Да… Скажу честно, меня по-разному встречали, но ТАКОЙ неприкрытой ненависти я не видела нигде и никогда. Встречные вампиры, в подавляющем большинстве своем смуглые, с темными волосам, что было крайне нехарактерно для нежити, встречавшейся мне ранее, при виде меня судорожно сжимали пальцы на эфесах мечей или своем странном оружии, скалили клыки и прожигали ненавидящими взглядами, но вслух никто ничего не произносил. В человеческих городах меня бы уже давно нашпиговали стрелами или закидали камнями. Но, по счастью, здесь слишком любили и уважали своего Мастера, чтобы нападать на того, кто идет рядом с ним, пусть даже на смертельного врага – человека…
