Виктория Королёва "Помни об этом"

Помни об этом
Виктория Королёва

Любить, быть любимой. Просто быть. Испытывать боль можно без физических увечий, подвергаться унижениям, можно без слов, плакать без слёз, страдать, ни сказав ни единого слова. И терпеть. Терпеть. Снова молчать. Я просто думала, что у нас любовь. Просто он такой. Просто день ни тот. Просто завтра будет хорошо. ___________Если бы все жертвы абьюза могли говорить, они бы сказали. Но проблема в том, что они молчат.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Виктория Королёва

Помни об этом

Пролог

Он

Чиркает зажигалка, густая струйка дыма в потолок, руки замком сложены на груди.

Всё это полная хуйня, большинство людей, увлекающихся спортом, курильщики со стажем. Я сам бросал неоднократно, потом снова начинал, опять бросал. К слову, бросал это самое хуёвое слово в мире.

Я не джентльмен, совсем ни разу, но даже мне впадлу тихо и молча свинтить, не сказав примитивное пока. Качаю головой. Пиздец. Пойти сдать может анализ на ЗПП?

Затягиваюсь ещё и выкидываю окурок. Ебанись…

Сжимаю кулаки. Психую. Контроль агрессии на максимум, но всё равно блять, пробивает до костей. Это надо же было так… Сука… прищуриваюсь, смотря на проспект вдалеке.

Хватаю телефон с тумбочки, набираю сообщение Базову, потом торможу и на часы смотрю. Рано … нажрались вчера и дрыхнут, хрен мне кто ответит. Раздумываю секунду, ехать или нет. Могу не предупреждать, меня не попрут если заявлюсь, но это вежливо, что-ли.

Юристы самые вежливые люди в мире.

Откладываю телефон, яд разочарования отчего-то сжигает нутро. Решаю, что просто ввалюсь с пивасом наперевес. Народ оценит. Ник вчера закатил вечеринку на даче родителей, она тут в пригороде находится, минут тридцать добираться. Я тоже должен был там быть, вместо этого пошёл с Маратом, составил блять компанию. Он сестричку бдит, я в довесок.

Сжимаю зубы. Лучше бы пошёл бухать к Базову.

Закидываю шмотки в сумку, беру ключи от тачки и захлопываю входную дверь, оставив сожаления, неоправданные надежды и ещё какой-то ворох непонятно чего. Пошло оно всё на хер. Нет, так нет, я в жизни ни за кем не бежал, тут то уж точно не побегу.

Но почему-то начинает печь за грудиной. Решаю, что это похмелье и первым делом иду в ларёк за водой.

Просто, всё на хрен. Потрахался и нормально.

Глава 1

Рита

Тёплые лучи медленно и лениво ползут по наполированной поверхности парты. Безжизненное «дерево» не может понять, насколько предательски поступают с ним лучи, ускользая всё дальше и дальше, оставляя за собой лишь подогретые осколки. Теплота прикосновений гаснет и гаснет, это неминуемо, как, собственно, и закат самого источника тепла.

Предательство ядом на языке растекается. Душно, но мне дурно не из-за этого.

Июнь уже набирает силу, и совсем скоро можно пустить душу в рай.

«Душа», так странно, есть у всех, а пользуются ею лишь единицы. У предметов нет души, и я тайком им завидую. Завидую тому, что не могу превратиться в натюрморт, который так спокойно висит над преподавательским столом, и тому, что высшие силы наделили меня возможностью переживать, а не быть бездушным осколком айсберга.

Больно… И закрыться хочется на щеколду. Раз и всё.

Через открытое настежь окно наслаждаюсь дуновением редкого ветра. Прикрыв глаза, представляю себя птицей, что вольно бороздит воздушное пространство где-нибудь над Канадой. Она свободна от мирских проблем, её не гложет, что будет завтра или ещё через несколько часов. Всё не важно, главное – поток ветра, ласковое солнце, что так подогревает пёрышки, и бескрайнее небо.

Где-то совсем рядом «щебетание» одногруппников, невольно улыбаюсь своей же выдуманной аллегории. Небольшой гул за спиной слегка покалывает перепонку в ухе, я стараюсь абстрагироваться от ситуации. Лето, солнце, планы. Я завидую. Меня словно разбили.

Уже не на задворках летние каникулы, и народ с предвкушением делится друг с другом своими предположениями или, наоборот, – сухой реальностью. У меня такая. Сухая и безнадёжная.

Этот год должен был оставить в моей жизни только приятные воспоминания, но нет, он лишь прошёлся своей когтистой лапой по нутру и оставил кровоточащие борозды от своих когтей. По закону жанра это коснулось только меня. Такая вот драма. А вот родители абсолютно счастливы. Как это страшно: быть счастливым только оттого, что вычёркиваешь из своей жизни человека, с которым прожил добрых двадцать лет. Практически четверть века. Страшно смотреть на то, как легко люди отворачиваются друг от друга. Это разве не предательство? Тогда что, если ни оно?

В связи с грандиозным разводом и не менее грандиозным разделом имущества, мама вынуждена отправиться жить ко мне. И совсем скоро я попрощаюсь со «скучной» жизнью «общажного» жителя.

И это полная задница, если так прикинуть.

Ещё совсем недавно у меня был готов на всё ответ, я чётко знала, как пройдёт моя жизнь. Мы построили планы. У нас были планы.

Качаю головой.

Это настолько по-детски глупо: верить кому-то так же безгранично, как себе.

Но… это было так прекрасно. Прекрасно верить! Я верила. Со всей отдачей, со всей душой! Кинулась, окунулась и разбилась вдребезги. Насмерть!

Моя безграничная вера разбилась о скалы несколько недель назад, на мой день рождения. Вот уж подарочек. Хмыкаю и качаю головой вновь. Полный бздец.

Не могу врать себе так же, как и окружающим, это сложно. На самом же деле, я не понимаю, что именно произошло. Да, мы ругались, да расставались, да извинялись друг перед другом… Мои знакомые и родители в моём детстве делали так же. Ругались, мирились, это же нормально.

Я и не планировала расставаться, Андрей окутал меня заботой и нежностью, все знакомые мне завидовали, какой он замечательный у меня. Всегда поможет, всегда поддержит, всегда рядом, когда надо… Мечта, а не мужчина. Подарки, внимание, защита.

Он говорил, что мы навсегда, что мир рухнет, а мы с ним останемся. Мне так нравилось. Я в общем любила слушать что он говорит. Душа компании, с ним всем было интересно. Он знает тысячу и один анекдот, и кучу всяких историй.

У нас были идеальные отношения. Он мой первый. Первый и единственный мужчина. А оказалось… оказалось, что я просто ему наскучила.

Ему просто наскучило! Я так привыкла, что он главный, что он знает, как лучше сделать, как безопаснее будет, как выгоднее, что приоритетнее, а что нет. Так же правильно… женщина слушает мужчину… он же главный.

К Андрею я прислушивалась всегда. Он такой заботливый, всегда напишет, всегда позвонит. Пришла, не пришла, легла спать или нет, что делаю и с кем. Заботился обо мне постоянно. Все покупки, какие-то движения и прочее, я обсуждала со своим парнем.

Мы не часто ругались, но ругались. Он у меня в этом плане лёгкий на подъём, со временем я научилась делать так чтобы он не злился. А ещё говорить, что люблю его постоянно, он от этого всегда ещё нежнее был. Такой мой-мой становился, сердце щемило.

Как-то раз я вдруг решила волосы покрасить. Показала пару картинок, спросила нравится или нет, он вдруг на блондинку внимание обратил, сказал, что очень стильно, аристократично. И я решилась…. Хотелось перемен, хотелось бунта какого-то, чего-то нового. Сначала стрижку хотела, но…

До сих пор помню, как кричала мама после того, как из милой девочки с русыми волосами я превратилась в блондинку, вот ту, как на картинке. Непривычно на себя было смотреть. Но мастер заверила, что все такие, когда блонд делают. Я покивала и пошла привыкать. Бунт удался.

Бежала в общежитие и всё думала, что он вечером придёт и я такая, оп! Классно будет. Ни всё ему меня удивлять.

Я так верила в нас! Безгранично верила. Как тут не веришь, как тут не захочешь верить, когда школьная мечта взяла и воплотилась. Я смотрела на него сквозь опущенные ресницы ещё в школе и чуть не задохнулась от счастья, когда он появился на пороге в день моего выпускного. Взорвалась от счастья.

Водоворот событий – а он всегда рядом, всегда близко, даже ночью нескончаемые разговоры. Наш первый поцелуй, первое «я люблю тебя», наша бесконечная ночь и последнее убийственное: «Ты же понимаешь, так будет проще. Я буду скучать без тебя, но, Рита, ты должна понять, наше отношения себя изжили. Я не хочу давать тебе ложную надежду. Я даю тебе свободу.».

А я не хотела свободы! Меня как оглушило, не помню, как дома оказалась, помню то как очнулась, а я на кровати сижу и смотрю в одну точку. Просто душу вынули из тела, а вернуть забыли. Как я теперь без него, как? Зазнобило.

– Конечно, я всё понимаю! – севшим голосом шепчу, а у самой слёзы наворачиваются.

Тело прострелило, словно прошиб электрический заряд. Стоя рядом с берегом небольшой речки, я не ощущала пронзительно холодного ветра, внутри горел пожар, я тлела. И куда-то ушла эйфория от удачно сданной курсовой. Всё куда-то кануло.

Серые глаза с облегчением посмотрели в мои голубые. И мой уже бывший молодой человек, положив свою ладонь на моё плечо, еле слышно прошептал:

– Так будет проще, Рит.

Киваю.

Наверное…

Это последнее прикосновение с гулом ударило по омертвевшим клеткам, сердце безжизненно колыхнулось, а время застыло в одной точке. Мысленно я молила его не уходить, остаться, быть рядом, быть со мной, не отнимать своей горячей руки от моего плеча. Но молчала, потому что моей истерики он выносить никогда не мог. Взрывался.

– Соколова! Не прикидывайся спящей царевной! – за спиной слышу приятный баритон одногруппника.

Медленно поворачиваюсь для того, чтобы посмотреть на нашего любимца. Артём – самое безобидное создание человечества. Если бы не плохое зрение, держу пари, за ним бы выстроилась целая очередь из девчонок. Но нет. Артём просто непозволительно застенчив. В какой-то мере ему можно и позавидовать: умный, добрый, начитанный, любимец всех преподавателей, победитель всех возможных олимпиад и тд и тп. Но… денег нет, мышц нет, на лицо так себе.

– Какая принцесса? – фыркаю. – Просто сижу и жду звонка!

Артём рассмеялся, и в такт моей фразе прозвучал спасительный звук. Весёлой гурьбой «выкатились» из аудитории под громкое пение нашего заводилы и вечного мученика преподавателей – Димки Ухова.

Дима обладает совершенно уникальной харизмой и тонким чувством юмора, проще говоря: «Ты ему слово, он тебе десять». По сути, он хороший парень, да вот только есть в его характере подводные камни. Мне его побаиваться не приходилось, а вот остальные опасались. Со мной всегда был рядом Андрей и, зная это, парни не вступали со мной в конфликтные ситуации, никто не подкатывал. Все знали чья я девушка. В моей группе его знали все! И я чувствовала, как косо смотрят на меня мои одногруппницы… с завистью… Ещё бы… красивый, привлекательный, хорошо мог заговорить кого угодно. Андрей раскручивал вокруг себя воронку, в которую попадали все рядом стоящие. Меня саму закрутило на нём основательно. Зациклило жизнь.

Под нестройное бормотание, наш поток хлынул в главный коридор. Впереди лето… Идём улыбаемся, радуемся, что на этом всё. Наконец-то.

Перед кабинетом ректора столпилась небольшая группа студентов, цепляюсь взглядом. Не планировала, мало ли кто пришёл выпрашивать или вылавливать препода, всё-таки зачётная неделя вовсю, но прилипла тут же.

Сердце в груди бахает, запуская цепную реакцию по всему организму. В следующее мгновение встречаюсь с холодным омутом серых глаз. Между нами десятки студентов, десятки шагов, гул голосов, но мы прилипаем друг к другу мгновенно. В груди бахает с каждым шагом больше и больше, ноги подгибаются. Машинально заправляю за ухо прядь, она выбилась из косы.

Секунда – и Андрей закидывает руку на плечо рядом стоящей блондинки. И меня прошивает до основания уже другое чувство. Опустошение заполнилось печалью. Я же помню, что он говорил, что это только я его девочка, что только я идеальна для его рук… что… Боже мой. Как же больно то.

Проходя мимо, я постаралась не заострять на этом своего внимания, не смотрю больше, иду так, словно нет его. Нет и всё тут. А сама готова упасть без сознания. Нет сил. Слишком больно, слишком унизительно. Он же мой! МОЙ! МОЙ! Какое-то дурацкое стечение обстоятельств всё не могло случиться так, но случилось. Больше он мне не парень, больше не будет ничего. Он так решил, а я слова вставить не смогла против, согласилась.

Необъяснимый страх потек по венам, оставляя за собой прожженное «пастбище» для моих собственных мучений. Я подкармливаю себя изнутри, сама себя терзаю. Мне физически больно смотреть на него.

Бах-бах-бах.

Время замедляется.

Шумный коридор, я считаю собственные шаги.

Внезапно чувствую холодное прикосновение к плечу. Секунда и птичкой в горле засвербело счастье, пробрала дрожь, и назойливая мысль промелькнула в голове: "А вдруг это Андрей?". Развернувшись на 90 градусов, я сталкиваюсь с милой улыбкой.

Марина.

Плечи опускаются. Ни он.

– Ты куда? А как же последняя пара? – задорно спрашивает подруга.

Грустно улыбаюсь. Мне бы её позитив. Я думать связно не могу, словно перед носом поводили дозой, но не дали её, заставили просто смотреть. А мне ой как она нужна, хотя бы немного, просто чуть-чуть…

– Её отменили, – сухо произношу.

– Аааа! Я-то думала, что ты в кои-то веки решила прогулять свой любимый предмет, – девушка напротив закатывает глаза в приступе отвращения.

С преподавателем Математики у Марины, в отличие от меня, огромные проблемы, потому как, вывести из-под корня замысловатое число для этой девушки целая проблема.

– Не в этот раз, – я усмехаюсь, на секунду позволяя себе расслабиться.