Лилофея – невеста водяного царя
Натали Альбертовна Якобсон
Принцесса Лилофея живет в островном королевстве, где днем царит тропический рай, а по ночам зажигают костры на берегу, чтобы защититься от колдовских существ, приходящих из моря. Король острова и морской царь давние враги. Однажды морской царь проникает на бал-маскарад и начинает ухаживать за принцессой. Хочет ли он соблазнить ее и отомстить королю? Или водяное существо способно влюбиться в земную девушку? У Лилофеи есть поклонник-пират, который способен ее защитить, а еще к ней сватается могущественный султан, но ее уже очаровал подводный правитель. Отныне ее соперницы – русалки и сирены, а еще морские феи и волшебницы. У морского царя Сеала полно магических зеркал, чтобы наблюдать за землей, ему подчиняются водяные драконы и чудовища, без его разрешения не проплывет по морю ни один корабль. По его приказу море может заледенеть или разразиться бурей. Но что ждет девушку, которая решится стать царицей подводного царства? Ведь на дне так много опасностей и тайн.
Натали Якобсон
Лилофея – невеста водяного царя
Жемчуг и павлин
– Не верь водяному, принцесса!
Он утащит тебя на морское дно.
А оттуда вырваться никому не дано.
Синий павлин летал над кустами роз. Лилофея сразу выделила его в числе белых павлинов, которыми был полон дворцовый сад. Вроде бы его доставили из какого-то далекого заморского королевства, правитель которого недавно посватался к ней. Многие считали его предложение заманчивым из-за щедрых даров, привезенных послами и открывающихся перспектив союза с сильнейшей державой, но король не спешил соглашаться. Препона заключалась в обычаях далекой страны. Вместо одной жены у правителя имелся целый гарем.
Совет министров по поводу планов на ее замужество длился уже довольно долго, а сама Лилофея гуляла в саду и пыталась определить, кто же поет? В этой части сада кроме нее обычно никто не гулял. Здесь был ее секретный уголок с фонтаном и дивным розарием. И ей тоже совсем не хотелось уезжать отсюда, чтобы попасть в гарем или даже стать единственной женой чужеземного короля.
Упрямый отец собирался устроить ее брак исключительно с королем или хотя бы наследным принцем: ни больше, ни меньше. А чей-то сладкий голос в саду напевал об опасностях отношений с водяным. Подумать только! Где это кто-то когда-либо видел водяных. Все это сказки!
Лилофея присмотрелась к парящему над кустами павлину. К хохолку птицы действительно приладили крошечный драгоценный камень или так только кажется из-за игры солнечных лучей?
– Не доверяй водяному! – снова запел чудесный голос. – Ты еще не знаешь, как коварны повелители воды.
Лилофея демонстративно расправила подол бирюзового платья. Она любила все оттенки воды. Ее наряд из голубоватой парчи с воланами белого кружева напоминал о морских волнах.
– Я не боюсь водяного! – вслух проговорила она, утомленная поисками певца, который прятался в таком укромном уголке сада, что его было никак не найти. – И еще мне нравиться стихия воды. Водная гладь красива и волны на ней тоже. И если в пучине вод живут какие-то духи, красивые, как вода, то я охотно приглашаю их во дворец.
– Глупышка! – пропел сладкий голос, и синий павлин мерно опустился на край многоярусного фонтана в розарии.
Неужели это он пел? Не может быть! Лилофея шумно выдохнула. У павлинов некрасивые голоса. И уж точно не человеческие. Но этот павлин во всем был особенным.
– Ты пел? – ей это сих пор казалось фантастическим, хотя павлин вдруг деловито наклонил головку в знак согласия.
– А я-то думала, здесь прячется трубадур.
– Я могу им для вас стать, – павлин оказался вежливым, но ведь он только что назвал ее глупышкой.
– Это ты сказал, что я дурочка?
– Вы же не позовете палача, чтобы он меня за это обезглавил.
– Скорее, уж повара с ножом.
– Не шутите так, ваше высочество.
– Так ты, правда, считаешь, что я наивна?
– Скорее, неопытны, – аккуратно поправил он. – Не знаете, что с водяными шутки плохи.
– Я вообще не знакома ни с одним водяным.
– А хотите познакомиться?
– Да.
– Это опасно.
Лилифея заметила, что вода в фонтане как-то странно вибрирует. От нее повеяло холодом. Кажется, сейчас струи застынут в лед.
– Все это глупости, – она одернула шлейф, зацепившийся за лепнину на краю фонтана. – Водяные это выдумки.
– А говорящие павлины?
– Ну, тебя я вижу, а водяного нет.
– Не зарекайтесь! И никогда не приглашайте их во дворец.
– Но я уже пригласила!
Павлин раскрыл клюв и так и не закрыл. В фонтане копошилось что-то, как если бы туда попала большая рыба. Чьи-то мокрые следы оставались на траве, будто кто-то вышел из фонтана. Капельки воды на бордюре стеклись вместе и начали принимать форму букв.
– Я приду, – прочла Лилофея. – Это все твои фокусы, говорящий павлин? Знаешь, что делают с теми, кто знает магические фокусы.
– Их сажают в клетку и требуют от них предсказаний судьбы, – мрачно закончил павлин.
– Верно, но я никому не скажу, что ты говорящий. Главное, не выдай себя сам. Не хочу, чтобы тебя посадили в клетку. Ты мне очень нравишься!
Она осторожно потрогала пальцами камень в его лбу. Он не был прилажен, а рос прямо в оперении. Чудеса! Это опал? Карбункул? Корунд? Третий глаз?
Павлин заворковал от удовольствия от ее прикосновения, будто влюбленная голубка.
– Ни в одной стране мира не видел таких красивых принцесс, как ты?
– А ты во многих странах побывал?
– Не сосчитать. Всюду есть дочери или жены правителей, но не такие, как ты. Случаем ты не из рода фей?
Никто прежде ее ни о чем таком не спрашивал. Но и она раньше ни разу не видела говорящих птиц.
– А ты видел, как живут в тех странах, где у правителей есть гарем?
– О, для женщин это не слишком удобно.
Лилифея расстроилась, но не хотела ему этого показывать.
– А видел, как живут водяницы на морском дне? – пошутила она.
– Даже не спрашивай, принцесса, – павлин мигом помрачнел. Даже сверкающий камень в его лбу потух и стал черным. Оказывается, этот камень мог менять цвет. Опять чудеса! Сегодня день чудес! А ведь нынче даже не день ее рождения.
– Но тебя все равно ждет подарок! – сказал хриплый суровый голос у нее за спиной. Кто-то тронул ее за талию холодной и влажной рукой. Неужели тот султан из далекой страны сам пожаловал свататься? Одних послов уже недостаточно?
Лилофея обернулась. Никого. А на краю фонтана стоит и переливается всеми цветами радуги ларец со сверкающими драгоценностями. Там жемчужные ожерелья, серьги, кольца, диадемы, даже корона из золота и крупных перлов. Восхищенная Лилофея протянула к нему руку.
– Стой! Не трогай! – завопил павлин.
– Это почему? – возмутилась она и вдруг заметила, что ее корсет пропитался влагой. Тот, кто тронул ее, будто весь был из воды. Платье сильно намокло. В ее секретном саду повис запах лилий, такой стойкий, что перекрыл даже благоухание роз.
Плевать на мнение птицы. Лилофея взяла из ларца корону и примерила. Как приятно ощущать ее на лбу. Лишь узкий венчик чуть давит. В голову тут же ударили видения: воды моря, колыхающиеся прямо на волнах лилии и кувшинки, в их стеблях путаются корабли и идут на дно. Красивые женщины с рыбьими хвостами утягивают с берега парней, пришедших на побережье за предсказаниями судьбы. Крупный жемчуг катиться по дну морских глубин, складываясь в целые пирамиды. А на коралловом троне восседает кто-то. Она не видела его лица, но голос над ухом зашептал:
– Я могу показать тебе намного больше. Под водой есть столько чудес! Ты себе даже не представляешь!
Лилофея неосознанно вытянула руку, чтобы коснуться говорившего, но не нащупала ничего, кроме воды. Между тем павлин неожиданно взлетел и сорвал коготками корону с ее головы. Видения тут же оборвались. Жемчужный венец упал на траву, а павлин все никак не мог отдышаться. Ноша для него была явно тяжела.
– Вот и все! Больше их не надевай! – назидательным тоном сказал он. Вернее, скомандовал. Так это называется! Лилофея разозлилась.
– Ты прямо, как дуэнья.
– Я птица, – поправил он. Видимо, что такое дуэнья он не знал. – Я волшебная птица! – гордо подчеркнул он. – Так утверждают все, с кем я знакомлюсь близко.
– А говорящим попугаем тебя никто еще не называл?
Павлин недобро каркнул, поняв подвох. Ну, вот иногда голосок у него бывает не таким уж сладким.
– Ты знаешь, что жемчуг это мертвый камень, – пояснил он.
– Как это?
– Жемчуг это твердый нарост внутри живой и мягкой устрицы. Иногда его вырывают силой, и она гибнет. Хочешь погибнуть так же?
– Во мне не растет жемчуг, – резонно возразила она. – Из меня нечего вырвать.
– Кроме твоего живого сердца.
– Слышала, что его можно вырвать лишь в чисто переносном смысле.
– Не всегда. Иногда вода жарче, чем кровь.
– Ты о чем?
– Не носи жемчуг. В нем живут души погибших устриц. Это еще хуже, чем души погибших в воде утопленниц. Они не дадут тебе покоя.
– Не верю! – видения, которые перед ней пронеслись, были прекрасными, а не ужасными. Но вдруг так только вначале. Она попыталась представить себе утопленниц и жемчужины у них вместо сердец, глаз и языков. Что за фантазии?
Павлин кружил у нее над головой, пестря хвостом, в котором вдруг появились зеленые и фиолетовые перья. Может, птица заколдована? Лилифея тут же отмела от себя эту мысль. Она уже видела говорящих попугаев в королевском птичнике. Конечно, павлин это не попугай и говорить, по общепринятому мнению, не должен. Но вдруг это какой-то особый редкий вид, который завезли из заморских стран? Попугаи ведь тоже не все подряд бывают говорящими, вероятно и среди павлинов есть особо редкий вид. Вероятно, в государстве, где правит султан, посватавшийся к ней, такие птицы считаются самыми обычными. Лилифея даже подозревала, что он нарочно подослал говорящего павлина к ней в качестве подарка, чтобы птица воспела будущей невесте его лучшие качества. Но павлин справлялся с заданием весьма необычным образом. Он пел лишь о каких-то водных духах, которым нельзя доверять и которых поблизости не видно.
– Не верь водяному! – как заведенный пропел он снова. Это, что единственная песня, которую он разучил, пока его в плетке везли на корабле через море? Тогда не удивительно, что он поет только про водяных, ведь это единственные легенды, которые можно услышать во время морского плавания. Водяницы, русалки, тритоны, серены, кракены – она уже и не помнила всех названий, названных известными мореплавателями и каперами, присягнувшими на верность ее отцу в большом тронном зале дворца. Но даже они, как дерзки не были, а не запугивали никого опасным знакомством с водяным.
Лилофее вспомнился вдруг один юный капер, который преподнес ей большую жемчужину. Это было год назад. Он уверял ее, что может говорить с духами из моря. Один раз эти самые духи позвали его с побережья поздно вечером, он ушел с ними поговорить, а назад уже не вернулся. Лилофее хотелось верить, что он уплыл вместе с контрабандистами или пиратами на поиски приключений, а не утонул в пучине. Его жемчужину она сохранила на память, выкрав ее из отцовской сокровищницы, где принято было хранить все подарки, присланные королю и его семье просителями. А тот юноша был просителем. Он просил о собственном корабле и команде, но его уже не было. Остался лишь его подарок.
Только жемчуг в ларце лучше. Лилофея вдруг ощутила, как холодная мокрая рука снова обвилась вокруг ее стана, кожу рук словно тронули жабры рыбы. По траве протянулся новый влажный след.
– Все диковинки глубин в дар для прекраснейшей, – шепнул ей кто-то на ухо.
А павлин между тем парил над струями фонтана, ничего не замечая. Когда он глянул вниз, то ахнул, а кто-то между тем скользнул в фонтан. Лилифея даже не поняла, был ли кто-то рядом в действительности или это все воображение. Она замечталась. Полуденное солнце палило очень ярко, а следы на траве не высыхали.
Принцесса взяла в руки ларец. Он оказался очень тяжелым и холодным. Совсем не нагрелся на солнце.
– Жемчуг это символ смерти, – повторил павлин. – Я бы на твоем месте поостерегся тащить его в свои апартаменты. Еще призраков вместе с ним занесешь.
– Призраков утопленниц или устриц? – шутливо поинтересовалась принцесса.
– И тех, и других, – вполне серьезно ответил ученый павлин.
