Их дом и огород стояли на небольшой лесной поляне. Вокруг полыхал целый ряд костров, которые служили для отпугивания чудовищ. Запах горящей смолы не только предостерегал их чуткое обоняние от опасности сгореть, но и прятал запахи жителей дома. Корн прошел первый костер. Горящая кучка дров была явно больше, чем во втором костре.
«Видимо сюда он уже подбросил поленьев.» – подумал Корн и решил идти дальше вдоль дома.
Внезапно где-то протяжно запела ночная птица. Ее голос слышался очень отчетливо, он непрерывно множился из-за эха, нагнетая ощущение тревоги. Затем, как по команде, песню подхватили другие, которые, как показалось Корну, находились много ближе. Такое ощущение, будто этой ночью вокруг дома собралась целая стая.
Корн осторожно выглянул из-за угла дома. Эгилл стоял к нему спиной и лицом к лесу. Корн хотел было окликнуть его и подойти, как вдруг брат приподнялся в своей манере на мыски и издал точно такой же пронзительный птичий крик.
По спине пробежал холодок. Корн отпрянул к стене и зажал рот рукой. Он пытался собраться с мыслями, но в голову лезли ужасные догадки.
«Может он просто… Нет, это слишком на него не похоже». – думал Корн, все крепче сжимая рукоять меча. – «Что он делает, он ведь привлечет внимание тварей. Ночью здесь даже говорить опасно».
Корн снова немного высунулся, чтобы посмотреть, что делает брат.
Эгилл обеспокоенно поднял голову и, озираясь по сторонам, тут же издал абсолютно такой же звук, затем немного повернул голову в сторону окна, у которого не так давно Корн читал книгу. Лицо брата показалось из-за ткани капюшона. Сердце Корна забилось в бешеном ритме, виски запульсировали от того что он увидел.
Глаза Эгилла мерцали ярким фиолетовым светом в темноте.
«С ним явно что-то не так…Опасно… Нужно уводить девочек». – эта мысль тут же пронзила Корна, словно стрела.
Стараясь не шуметь, он тихо сделал шаг назад, но одна несчастная ветка предательски хрустнула под ногой. Эгилл, следуя рефлексам, тут же направил на него арбалет.
– Ты хочешь, чтобы я пристрелил тебя ненароком? – спросил угрюмо Эгилл, снимая его с прицела, когда Корн вышел из своего укрытия.
«Не подавать виду». – думал он, иногда посматривая на глаза брата.
Они были такими же, как и всегда: темно-синими с быстро мечущимся взглядом.
– Что-то не так? – спросил Эгилл, заметив интерес Корна.
– Нет-нет. Я просто подумал, что тебе не помешает помощь.
Эгилл в ответ лишь как-то странно хмыкнул, скривив губы.
– Что-то птицы сегодня ведут себя неестественно, что думаешь? Возможно, стадо тварей пасется где-то неподалеку. К тому же девочки сегодня наконец спят спокойно. Хоть бы их не напугали эти вопли.
Эгилл нервно сглотнул и поднял голову. Внезапно птицы закричали совсем рядом.
– Шел бы ты в дом, Корн. – выпалил Эгилл с раздражением.
Тут у Корна закончилось терпение. Ему надоело поведение брата в последнее время. Накипело так, что он был готов высказать ему все еще за ужином, но сдержался, чтобы не ругаться при сестрах, у них и так тяжелое время.
– Знаешь что, Эгилл! Ты весь вечер меня посылаешь, да и не только вечер, всю неделю! Что с тобой творится такое, а? Откуда в тебе взялось столько злости, скажи мне! Нет, дружище, быть может я как-то тебя обидел? Ты может уже поговоришь со мной?
– Корн, заткнись! Ты ведешь себя не разумно! Не время и не место обсуждать такие вещи.
Корна будто к стенке пригвоздили булавкой. На секунду он даже засомневался, что перед ним стоит его брат. Эгилл никогда позволял себе затыкать ему рот.
Внезапно из лесу возникли четыре фигуры в темных плащах. Они выплыли из темноты, словно призраки. Их глаза горели ярко-фиолетовым светом, выражая явно недобрые намерения, а полы плащей, сливаясь с темнотой леса, расходились от их силуэтов черной дымкой. Некоторые фигуры были верхом на жутких и уродливых тварях, отдаленно похожих на лошадей, с острыми, как иглы, зубами, которые торчали из искаженной пасти.
Корн немного попятился назад, выставив меч перед собой в готовности сражаться. Но это не было его основной целью, нужно было отвлечь их на себя.
«Девочки услышат звуки борьбы и точно успеют спрятаться». – подумал Корн.
Его брат все так же стоял на месте, ничего не предпринимая.
– Эгилл, уходим! Быстро!
– Зачем уходить, когда наконец столько друзей собрались вместе?
С этими словами Эгилл повернулся, и глаза его злобно загорелись фиолетовыми огнями. Его сухие и обветрившиеся губы расплылись в оскале. Эгилл направил на брата арбалет и тут же выстрелил, однако Корн среагировал быстро и сумел увернуться. В этот момент ему казалось, будто брат от него далеко, но спустя одно мгновение он словно вырос из-под земли рядом с Корном и тут же ударил его коленом по печени. От неожиданности и боли Корн согнулся пополам и осел на землю, выронив свой меч. Эгилл обошел его, демонстративно ухмыляясь.
– Какой же ты наивный и слабый, – проговорил Эгилл и тут же ударил Корна по спине тяжелым сапогом.
Со всех сторон послышались надменные смешки. Корн не знал, что ему ответить. Он был в смятении и совершенно не понимал, что происходит. Кто подменил его родного брата? Что с ним стало? Такого не бывает даже в сказках!
– Эгилл, давай поговорим, – выдавил Корн. – Пожалуйста, не злись. Давай зайдем в дом и как всегда, у огня все обсудим.
– Корни, тут нечего обсуждать. Не для того я столько лет страдал этой ерундой, чтобы потом портить миг своей славы.
Внутри Корна что-то обрушилось. Он не мог поверить в слова брата и в то, что происходило сейчас с ним. Казалось, закрой Корн на мгновение глаза, он проснется в своей комнате в холодном поту, однако это было далеко не так. Боль, которую он чувствовал, была реальной.
– О чем ты вообще говоришь, Эгилл?
– Ты очень…очень скоро все узнаешь.
Эгилл замахнулся на новый удар, но Корн был уже к этому готов. В тот момент, когда сапог Эгилла был уже у самого его лица, Корн увернулся, ощутив слабый ветерок у своей щеки, и резко поднявшись с колен, сделал проход в ноги. Эгилл не ожидал такого поворота и тут же потерял равновесие. Упавший брат сопротивлялся недолго, потом Корн неожиданно обнаружил, что он один лежит на холодной земле. Эгилл появился у него над головой и тут же оглушил его прикладом арбалета. Голову прострелило тупой болью, все вокруг погрузилось в туман, и Корн рухнул головой на землю. Он слышал, как Эгилл шепчет над ним что-то, как выводят его сестер из дома и как резко обрываются их крики. Корн всеми силами пытался привести себя в чувство, но уже не мог. Темнота поглотила его, и он утонул в бездне забвения.
Корн с трудом сумел разлепить глаза. Слышался тихий стук колес и голоса двух мужчин. Голова болела так, словно внутри черепа кто-то бил по стенкам, пытаясь выбраться наружу. Как только проснулось обоняние, Корн пожалел о том, что остался жив. Жутко пахло гнилью. Во рту ощущался мерзкий, обжигающий горло, железный привкус.
Корн попытался пошевелить сухими и потрескавшимися губами, но рот полностью онемел и не хотел разжиматься, будто был чем-то склеен. Пленник немного пошевелился, чтобы понять, где находится. Было темно, Корн был прикрыт каким-то грязным полотном, сквозь которое просвечивал свет от фонарей. Двигаться было очень тяжело, его тело было со всех сторон прижато чем-то влажным и твердым.
Он, двигая то одной частью тела, то другой, смог немного сдвинуться в сторону стенки повозки. Затем его сильно тряхнуло, видимо телега проехала по большой коряге на дороге, и край полотна отогнулся. Корн сумел через щелку различить двух незнакомцев, которые сидели на облучке повозки и переговаривались, иногда подкармливая жутких тварей мясом.
– Долго нам еще тащиться до границы?
– Не думаю. Чего ты все ноешь, Айрих? Что опять не так?
– Жрать уже хочется, вот что. Король ведь снова зажал нам душ в дорогу.
– Ты и так съел уже троих! Перестань ныть, а то нас кто-нибудь услышит! –незнакомец влепил своему попутчику крепкий подзатыльник.
– Здесь? На этой глухой тропе? Кому мы нужны!? – последний почесал голову и еще больше развалился на облучке, скормив очередной кусочек тянувшей повозку твари. – Эти морои нас разорят. Они жрут слишком много мяса!
В этот момент в нос Корну ударил едкий аромат корицы и гвоздики.
– Отрядам из Драулиса, например. Опять ты куришь! Я твою корицу терпеть не могу! Запах отвратительный. Все твои морфийские привычки.
– Морфийские? Да ну тебя. Я перестал быть морфом еще пять десятков лет назад.
По неравномерному стуку колес стало понятно, что эта повозка была не одна. Корн пошевелил головой, стараясь не шуметь, и еще немного высунулся. В нескольких шагах от его повозки показались огни второй такой же.
«Сестры наверняка там». – подумал он, но его мысли прервало чье-то приближение.
Верхом на жутком существе, отдаленно напоминающем лошадь, к повозке приблизилась фигура, облаченная в черную мантию с изображением горящих деревьев.
– Как пленный? – послышался знакомый угрюмый голос.
Корн тут же узнал в нем своего брата. Он тут же стиснул кулаки так, что на ладонях отпечатались маленькие полумесяцы от ногтей.
– Все еще в отключке, – ответил Айрих, выпрямившись.
Корна пробрала дрожь от желания высвободиться и размазать брата по дереву.
– А зачем мы взяли девок? Они мертвы, зачем они тебе? – спросил второй. – Хозяин говорил только о беловолосом морфе.
«Они…они так мило играли в саду». – подумал Корн и тут же почувствовал, как горький комок подступил к горлу.
Корн очень часто задышал, смотря в темноту и стараясь успокоить себя. Он не мог выносить сейчас даже голоса Эгилла. Что значит мертвы? Как он мог так поступить с родными сестренками? Это все неправда. Сейчас он проснется и поймет, что это был глупый сон.
Как бы Корн ни жмурился и не царапал себе руки, чтобы проснуться, ничего не выходило.
– Затем, что они такие же, как и я. Их нужно лишь немного подтолкнуть в нужном направлении. – на этой фразе Эгилла мужчины на козлах хором усмехнулись.
От этих слов у Корна снова начала кружиться голова.
– Они могут нам пригодиться, – добавил Эгилл и поскакал в сторону второй повозки, что-то крича своим людям на незнакомом Корну языке.
Внезапно откуда-то издалека раздались крики. Затем послышался лязг стали. Корн выдохнул и, взяв себя в руки, выглянул из-за тряпья еще больше, отодвигая зубами кусок полотна. Нападавшие были хорошо вооружены и превосходили числом «отряд Эгилла». Они двигались быстро и почти бесшумно, словно призраки. Их лица были закрыты забралами шлемов, из-под которых виднелись алые огоньки глаз.
Начался настоящий хаос, в котором Корн старался не потерять из виду своего брата. Тот отбивался от противника верхом на морое. Тактика борьбы Эгилла всегда была агрессивной. Он любил входить в ближний бой, прижимать свою жертву к дереву и мучить ее до последнего вздоха. Его морой вел себя крайне агрессивно, подстать своему хозяину, и пытался кусать другого, находящегося под седлом его несчастного противника. Их сражение продлилось не долго. В какой-то момент Эгилл ударил гардой противника в забрало и резким движением рук выхватил из груди всадника маленький яркий огонек. Это сопроводилось ужасающими воплями воина. Эгилл с жадностью съел огонек и от этого его глаза еще ярче вспыхнули фиолетовым огнем, а противник повалился замертво на землю.
«Он всегда говорил, что мы не способны к магии». – подумал Корн. – «Лжец!»
Когда возницы Корна отвлеклись на двух всадников, он понял, что пора уносить ноги. В попытках подобраться еще ближе к бортику, Корн наткнулся телом на какие-то мягкие предметы, которые источали этот мерзкий запах. Он подкатился к стенке повозки и перевернулся на спину.
Вдруг что-то еще теплое коснулось его затылка. Корн немного повернул голову и в свете мелькающих факелов, пробивающихся сквозь дырки в полотне, увидел целую гору отрубленных голов с вывернутыми языками и абсолютно без глаз. Он тут же отпрянул и прижался к стене.
Корн поспешно выбрался из-под ткани, помогая себе ногами, но тут же в телегу упало чье-то тело. На лице, все еще освещенном затухающим светом фиолетовых глаз, застыла гримаса ужаса. В руках еще теплого мертвеца лежал меч, который он даже после смерти сжимал очень крепко.
Корн осторожно подполз к нему, все время оглядываясь на бойню. Невольно он снова выследил Эгилла. Тот вытащил из соседней телеги два замотанных во что-то белое тела и грубо уложил их друг на друга перед седлом мороя.
Корн очень быстро начал резать веревки о лезвие меча мертвого парня. Казалось, будто прошла целая вечность до того момента, как он смог освободить руки. Корн старался держать брата в поле зрения. По всей видимости Эгилл уже начал осознавать, что проигрывает битву и ринулся в сторону телеги Корна, чтобы забрать его. Предатель заметил, что тот пытается высвободиться. Глаза Эгилла загорелись неистовой яростью, лицо стало бешеным, и зубы засияли в животном оскале.
«Не выйдет, подонок!» – подумал Корн, кинув брату ответный агрессивный взгляд.
Он смог наконец высвободить ноги, схватил меч и перевалился через стенку повозки. Корн прополз под ней и стал выглядывать возможность подобраться к Эгиллу.
На последнего напали трое воинов. Он яростно отбивался от них, все посматривая в сторону Корна. И как только предатель понял, что его зажали в угол, он издал звук, похожий на то пение ночной птицы. От этого его воины, как по команде, тут же бросились в лес и исчезли в темноте.
Сам Эгилл, поймав взгляд Корна, демонстративно сложил пальцы в магический знак и обдал своих противников ярким фиолетовым пламенем. Воины очень быстро среагировали и подставили щиты, закрываясь от огня, однако, когда пламя исчезло, вместе с ним пропал и Эгилл.
Всадники спешились. Они начали осматривать телеги.
– Эти Темнейшие совсем о границах забыли. Это третья их вылазка за неделю! – проговорил один из всадников, снимая шлем.
– Господин, у них тут головы людей! – воскликнул кто-то, запрыгивая на телегу Корна.
– Я не удивлен, – проговорил «господин» и подошел ближе.
Корн осторожно попятился ползком, чтобы не попасть под свет факелов. Он заприметил небольшой темный островок, который можно было использовать, чтобы скрыться за кустами и снова попятился.
«Господин» подошел вплотную к телеге. В нос Корну ударил резкий запах жасмина, отчего он сморщил нос.
– Поищите среди полотен, может что-то важное найдете, – проговорил главный. – Они просто так не нарушают границы.
– Господин! – послышался голос из леса.
Из темноты появился новый всадник.
– Господин! Все из отряда Темнейших исчезли. Они использовали магический коридор! Мы выследили их до Пика Бурь, – четко сказал он, спешиваясь на ходу.
– Были какие-нибудь следы? – спросил главный устало.
Корн воспользовался моментом и попятился еще быстрее. Какая-то ветка громко хрустнула у него под коленом. По всей видимости, сегодня ему везло на хрустящие ветки. Воины, все, как один обернулись. Тот, что был на телеге заметил Корна и направил на него арбалет. Тут же послышался щелчок.
– Стой на месте! – быстро и четко сказал он.
Корн метнулся в сторону кустов, надеясь скрыться. В него полетела стрела. Он услышал ее свист и почувствовал, как она пролетела рядом с ухом. Послышался щелчок уже с другой стороны. Вторая стрела пронзительно свистнула и попала Корну в бедро. Ногу тут же прожгло огнем и он упал рядом с кустами.
– Следующий будет в голову! Только рыпнись! – закричал второй всадник.
Корн пытался что-то сказать, но рот его был зажат каким-то заклятьем. Губы были, будто склеены чем-то. Главный спокойно обошел телегу и подошел к нему.
– Ты кто такой? – спросил «господин» спокойным и холодным голосом. – Ты не похож на одного из них.
Корн мог только промычать. «Господин» осмотрел его внимательным и изучающим взглядом.
– Хм-м-м… На нем печать молчания.
– И что нам с ним делать?
– Хангиз, – обратился «главный» к одному из всадников, надевая на голову шлем. – Сообщи на стену Драулиса, что мы везем пленного Темнейших с заклятьем молчания. Если попросят, опиши его, вдруг его семья из Драулиса. Приказ от них тут же доставь мне лично.
Всадник кивнул и, пришпорив экипированного в черные доспехи мороя, исчез в темноте леса.
Корна подняли с земли и связали ему руки спереди, потом приторочили к иглозубой твари «господина», словно подстреленную добычу. Корн долго сопротивлялся, за что очень больно получил по голове. От многочисленных ударов, его стало тошнить, голова кружилась так, словно мир теперь вращался вокруг него в разных направлениях.
