Папа и коты. Веселые рассказы
Наталья Николаевна Алексеева
Когда я приезжаю в гости к папе в деревню, я слышу, как разговаривает с котами, которые в обеденное (и ужинное) время волшебным образом оказываются у него во дворе.Эти коты – не только папины, они общедеревенские. Деревенское сообщество сделало их толстыми и упитанными котами.А когда коты сытые и толстые, то вокруг автоматически образуется атмосфера любви. К атмосфере любви примешивается дух радости и приключений, который пронизывает всю деревню с ее обитателями.Такая вот книжка!
Папа и коты
Веселые рассказы
Наталья Николаевна Алексеева
Редактор Максим Высоцкий
Дизайнер обложки Наталья Никитина
Корректор Юлия Дунева
© Наталья Николаевна Алексеева, 2024
© Наталья Никитина, дизайн обложки, 2024
ISBN 978-5-0064-0333-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Литература мурлыкающая
Литературная котомания и литературное котоведение представлены в мировой литературе достаточно широко. Потому что есть в этих удивительных животных какая-то невероятная магия, запускающая разнообразные творческие механизмы. Уверена, что у каждого читателя есть свой любимый «литературный кот». Может быть, это киплинговская кошка, которая гуляла сама по себе, возможно, – улыбка Чеширского кота из «Алисы» или Джеймс, КоКо и Юм-Юм – коты-следователи из детективной серии о кошках Лилиан Джексон Браун. Или многочисленные коты и кошки, сошедшие со страниц сказок всех времен и народов. «Ваш дом всегда будет благословлен любовью, смехом и дружбой, если у вас есть кошка», – писал Льюис Кэрролл, а Эрнест Хемингуэй с иронией говорил, что «Если бы у меня был доллар за каждый раз, когда моя кошка заставляла меня улыбаться, я был бы сейчас самым богатым человеком в мире». Книжка Натальи Алексеевой без всякого сомнения заставит вас улыбаться, потому что она соткана из любви – не только к котам и кошкам (Борзику, Радистке Кэт, «Этому-Дополнительному», Кокосу и др.) – а ко всему миру Людей, прежде всего, конечно, к Папе. «Папа говорит по-немецки», «Папа расследует дело о коте», «Папа преподает Борзику мышеведение», «Папа читает лекцию», – эти и другие истории, как пазл, складываются в один текст с главным героем. Именно вокруг Папы и закручиваются абсурдные, смешные и трогательные «кошачьи» сюжеты. А читатель, у которого дома живут коты и кошки, уверена, почувствует еще и «эффект узнавания»: ведь при всей своей исключительности кошачьи характеры похожи. И каждая история Натальи Алексеевой заставляет мысленно продолжить ее: «А с нашим котом приключилось однажды…».
Мария Черняк
От автора
Как-то раз я приехала в гости к папе в деревню и услышала, как он разговаривает с котами, которые в обеденное (и ужинное) время волшебным образом оказываются у него во дворе. Эти коты – не только папины, они общедеревенские. Деревенское сообщество сделало их толстыми и упитанными котами. Потому что в каждом дворе их ждут, кормят и любят. А когда коты сытые и толстые, то вокруг автоматически образуется атмосфера любви. Это, кстати, не мешает котам проделывать проделки. И тогда к атмосфере любви примешивается дух радости и приключений, который пронизывает всю деревню с ее обитателями.
Так, наблюдая за котами и деревенскими старожилами, я и написала эту веселую книгу. Для радости, любви и умиротворения. И для всех вас, мои дорогие, добрые, жизнерадостные читатели!
А еще я хочу поблагодарить хороших людей:
Ольгу Михайловну Афанасьеву,
Марию Александровну Черняк,
Алексея Дунева за отличные идеи,
Юлию Дуневу за приведение текста в порядок,
Максима Высоцкого за редактуру, верстку и другие полезные вещи,
Наталью Никитину за прекрасную иллюстрацию для обложки,
Дениса Рочева.
Ваша Наталья Алексеева
Кэт и спецназ
Сколько помню моего Папу, он всегда считает, что у него котов нет. И сколько помню котов, они всегда считают, что они у Папы есть. Они живут во дворе и на сеновале (неофициально).
Еще с прошлого года у Папы есть (как бы нет) два кота: Борзик и Кокос. Они ловят во дворе всякую нечисть. В награду за особо крупную пойманную нечисть получают от Папы разрешение ходить с ним на рыбалку, а также имеют от него региональные надбавки: молоко, рыбьи запчасти и остатки жареных куриц.
В этом году к этим котам присоединился еще один кот, которого Папа называет «Этот-Дополнительный».
Особой пользы этот кот не приносит (видно, мстит за странное имя), но недавно привел свою беременную кошачью даму. Папа «Этому-Дополнительному» и его даме сразу сказал:
– Двор столько котов не вместит. Не разрешаю тут плодиться и размножаться!
«Этот-Дополнительный» плюнул и ушел, а дама уходить отказалась. Она прошлась по двору и устремилась на сеновал. Но Папа решительно сказал: «Нет!».
Дама сделала вид, что согласилась, а потом сделала вид, что ушла.
Но когда на следующий день Папа проверял банки с помидорами, на сеновале он обнаружил вышеозначенную даму. Она лежала на свежеизготовленном гнезде и смотрела на Папу глазами радистки Кэт, готовой к борьбе. Папа махнул рукой и ушел.
Наутро он обнаружил на пороге двенадцать (!) убитых кротов. Они лежали грустной горкой. Рядом стояла Кэт и теми же глазами смотрела на Папу.
Надо отметить, что Папа досадовал на кротов: с прытью кабанов-тинейджеров они разрыли всю картошку и хулиганили в свекле.
– Ладно, – сказал Папа радистке Кэт. – Живи на сеновале. Только смотри, чтобы твои котята вели себя прилично!
Кэт все поняла и скрылась на сеновале, а через несколько дней оттуда уже доносились пищащие звуки, которые легко можно было принять за сигналы передающего устройства.
Теперь у Папы не только Борзик, Кокос и Кэт, но и три котенка. Их папа назвал «Спецназ». Они ездят на дровах с поленницы на землю, качаются на помидорных кустах, как на качелях, и выпивают молоко, которое Папа выносит для ежика, Борзика и Кокоса.
Но, по словам Папы, у них (у Спецназа) есть одна хорошая черта: это их мать – Кэт. Как только Кэт видит, что Папа крайне зол на Спецназ за проделки, она ведет котят в глубь огорода. И уже оттуда, из глуби огорода, они возвращаются, держа в зубах мышей.
Но если вы и сейчас спросите моего Папу, есть ли у него коты, он, конечно, ответит: «Нет».
Папа говорит по-немецки
– Видерхолен айн маль, битте, – почему-то сказал Папа, выходя во двор.
Кокос оторвался от просроченного паштета и тревожно взглянул на Папу.
– Да ладно, – засмеялся Папа, – это моя учительница немецкого так говорила. Но не будем отвлекаться от темы разговора. Возьмем, для примера, простого советского кота…
Кокос снова замер и с подозрением оглядел двор: он не хотел брать никакого кота, даже для примера.
Но Папа советского кота для примера все-таки взял:
– Простой советский кот никогда не имел ни паштета, ни сухого корма со вкусом черной смородины. Простой советский кот просто хорошо разбирался в помойках и колбасных шкурках. А вы тут едите разносолы! Между прочим, после прошлых выходных, когда в каждый дом заехали карантинные, Борзик под забором не прошел: полвечера орал, пока я ему калитку не открыл.
Кокос, долизывая паштет, сузил глаза: еще бы! Борзик все выходные у дамы своей породистой просидел, а хозяева дамы просили к даме не приставать и откупались импортным кормом. Так Борзик и к даме с большим успехом приставал, и откупные все сожрал. Вот и разжирел!
Пока Папа беседовал с Кокосом, за калиткой остановилась старушка. Папа в старушке признал бабу Маню, но не по лицу, а по малиновому ватнику с логотипом комсомольской стройки.
На лице же у бабы Мани красовалась вязаная шапка, доходившая ей аккурат до подбородка. На месте глаз баба Маня вырезала и обшила аккуратные дырки.
– Слышь, Николай! – сдавленным голосом крикнула баба Маня. – Я отсюда говорить буду. Тебе молока-то не надо? Там лавка приехала молочная. Возьми себе три литра: творога сделаешь, бандитам своим нальешь!
Кокос замурлыкал, понимая, что бандиты, которым надо налить, – это он. Ну и жирный Борзик.
Но Папа отвечать бабе Мане не мог: он из последних сил сдерживал хохот. Еще бы: баба Маня в балаклаве и комсомольской форме смотрелась эффектно.
Баба Маня заворчала:
– Посмейся-посмейся! Ты иди лучше посмотри на новых дачников. Они все трое в противогазах сами себя на фоне заката фотографируют! И Борзика своего от дачников Петровых забери: у них там кошка какая-то породистая. Они ее себе купили, чтобы на породистых котятах зарабатывать, а там Борзик беспородный вовсю орудует!
Сказав это, баба Маня ушла, приговаривая: «Господи, ну, что за времена!»
А Папа взял бидон и пошел за молоком. В сопровождении Кокоса, трех спецназовцев и какой-то новой, неизвестной собаки, которую вечером точно придется кормить.
