Юрий Платонович Гончаров "Они уходят"

Телефонный звонок. С неудовольствием взглянул на часы, зелёные цифры бесстрастно показывают шесть тридцать одну. Посмотрел на экран и похолодел, Андрюха! Рыболов несчастный! Угораздило же меня согласиться! С внутренним стоном поднял трубку.

– Ну что готов послужить Отчизне? – бодрый жизнерадостный голос.

– Слушай, тебе ведь завтра в шесть на работу вставать, а ещё и в воскресенье поднялся ни свет ни заря! К тому же безвинных мирно почивающих граждан поднимаешь!

Но друга собравшегося на рыбалку не остановить, как новый танк «Армата», а боезапас, в отличие от железной машины у него бесконечен!

– Давай – давай поднимайся! Сам говорил, слово мужика закон!

– Мужик хозяин своего слова, – продолжаю отбрёхиваться: – Как дал, так и обратно забрал!

– Никто тебя за язык не тянул, – продолжает давить Андрей, – Тем более с нами ещё Петрович намылился!

– О Петровиче речи не было!

– Тебе что место в машине жалко, он обещал деньгами бензин компенсировать!

– Ещё чего не хватало!

– Всё равно уже проснулся, собирайся, давай! В семь около дома жду, во двор не заезжай, там приткнуться некуда!

Кляня себя за опрометчивое обещание, данное не без давления со стороны заядлого рыбака, встал одеваться.

Несмотря на ранний подъём, и принуждение к абсолютно не нужной поездке, настроение приподнятое. От вчерашней головной боли не осталось и следа. Может, повлиял удивительный сон, несомненно, навеянный сказочной гостьей? Кстати, как она там?

Включил свет в коридоре, чтобы не мешать спящей, но на кухне меня встретила уже привычная ласковая улыбка. Щёлкнул выключателем, бездонные медовые глаза. Всё-таки они не меняются от освещения, она сама меняет их цвет, или это зависит от настроения?

Уже привычно стараюсь объяснить, что нужно срочно уехать. Похоже, язык образов скоро будет у меня вторым.

Добрался даже быстрее, чем планировал, но медведеобразная фигура уже спешит к машине. С кряхтением устраиваясь рядом, Андрей спросил:

– Что с Ленкой-то не поделили?

– Ты откуда знаешь?

– Королева Марго вчера моей Насте жаловалась

– Вот без кого наша жизнь бы замерла, но оказалась бы гораздо спокойней!

– Ты колись, давай! – толкнул меня в плечо, – Новая пассия!?

– Где твой Петрович?

– Вон в тот проулок сверни, он на следующем перекрёстке должен ждать! – и упрямо продолжил: – Елене что полный афронт? Женщина-то нормальная, да и моей Насте понравилась…

– Давай потом поговорим, не при чужих людях!

Ещё одна необъятная фигура показалась под фонарём.

В воскресное утро машин в городе почти нет и когда начало светать мы уже ползли по убитой лесной дороге. Хорошо, что в лесу ещё держится снег. Если развезёт, проехать здесь можно только на тракторе.

Открылся унылый серый берег, цель рыбаков.

–Правее возьми, – Андрей показал рукой. – Вон там можно машину поставить!

Приятели выгружаются, я тоже вышел размять ноги.

Над головой хмурое серое небо.

Безжалостно вытоптанный камыш торчит жалкими поломанными островками, только дальше от берега жухлые двухметровые метёлки. Прямо в озеро уходит глубокая неряшливая колея, в стороне валяются бренные останки трактора. Продавленная ржавая кабина со следами шелушащейся оранжевой краски погрузилась глубоко в землю. Вокруг разбросаны детали в окаменелой смазке, кругом припорошенные снегом чёрные круги костровищ.

Лёд около берега уже подтаивает, да и на озере кое-где отдаёт весенней синевой. Оказывается мы не первые, вдалеке еле различимы редкие точки рыбаков.

– Что не переодеваешься? – Андрей распутывает ремешок рыбацких санок.

– Я домой.

– А чего с нами такую даль ехал?

Хмыкнул:

– Мужик сказал, мужик сделал!

– Ну, Вы даёте! – Петрович удивлённо качает головой, – Хоть денег на бензин возьмите!

Махнул рукой:

– Не выдумывайте! Здесь сотовый ловит?

Андрей ухмыльнулся:

– Местами, – видя моё недоумение, добавил: – Вон там повыше – берёт, а на самом озере – непонятно. Где-то слабая связь есть, а где вообще тишина.

– Вас отсюда забирать, или сами выберетесь?

– Придётся! Ни тебя ведь обратно гонять, тем более деньги брать не хочешь!

– А как без машины-то?

– Тут километра три по тропинке, доберёмся!

–Договоримся с мужиками, – махнул рукой Петрович. – Здесь местных-то практически нет, только городские рыбачат.

– Звоните если что. Приеду за вами.

Дом стоит на месте, никаких видимых разрушений.

Моя фея сидит на диване всё в том же брючном костюме. Вот, кстати, проблема! Придётся купить какое-нибудь нижнее бельё, да и найти смену этому злополучному костюму не помешает…

– Ты будешь Таня! – неожиданно даже для самого себя брякнул и показал на неё пальцем. Уже привычно(?) постарался показать ей её же, слава богу, в брючном костюме, но почему-то в чёрном, и повторил: – Таня!

– Таня…

На какой-то момент опешил, наконец-то заговорила! У неё оказывается удивительно мелодичный голос, имя она произнесла без всякого акцента, как будто на родном языке. Хотя, что знаю о ней!

– Я Антон! – ткнул себя пальцем в грудь.

– Антон…– как будто попробовала имя на язык, но произнесла, как и «Таня» чисто.

Вот и договорились.

Привычными движениями заправил кофемашину. День начинается, казалось бы, как и всегда, за исключением «новоокрещеной» Татьяны. Слава богу, сегодня воскресенье и не нужно спешить на работу, но куда её девать завтра, хотя и осталась она сегодня одна, мысленно махнул рукой, завтра и решу…

Привёл как ребёнка к умывальнику в ванной, выделил зубную щётку и показал, для чего она предназначена. Она смотрит на мои манипуляции с загадочной улыбкой Джоконды. Глядя на чистое свежее лицо без всякой сонливости, даже усомнился в собственных потугах в ликбезе по гигиене. Но пока сервировал стол, она вышла с явными следами воды на лице.

Телевизор переключил на «Культуру».

– Смотри и слушай, может, заговоришь связно. Слова и попугай повторять умеет.

Она внимательно смотрит на недавно купленный «Samsung», на экране рябь, потом бедный ящик задымил! Я успел только открыть рот, дымок исчез. «Культура» вернула нам упитанного депутата, который косноязычно вещает о проблемах русского языка и усилиях правящей партии и лично его персоны в сохранении и преображении оного.

Вздохнул. Поставил перед дамой чашку кофе, пододвинул тарелку с бутербродами. Вряд ли бабушки на рынке потчевали её разносолами.

Внимательно рассматривает кофе, я насторожился, чашка чуть сдвинулась по столу, кофе даже не шелохнулось! Взялась за ручку:

– Горячо!

Постарался справиться с изумлением и вернуть челюсть на место. Так! Значит, попугаем быть не желаем, говорим осмысленно и без всякого акцента!

Тем временем с кофе происходят чудесные метаморфозы. Чашка покрылась изморосью, и сразу же лёд звонко лопнул, кофе бурлит, меняет цвет с янтарного на коричневый, и снова на чёрный. В воздухе странный тропический аромат. Подозреваю, что в чашке уже отнюдь не «Тсhibo»!

Выдохнул, обошлось!

Тем временем Таня просто поднесла чашку к губам и отхлебнула. Вдруг улыбнулась чистой доверчивой улыбкой. Я впервые увидел её зубы, торчащих клыков, не обнаружил, и улыбнулся в ответ:

– Откуда ты свалилась на мою бедную голову! – пододвинул ещё поближе к ней тарелку с бутербродами. – Как ты попала-то сюда.

С неудовольствием заметил, что говорю слишком громко, ещё и пытаюсь жестикулировать. Она рассматривает бутерброд. Интересно во что превратится масло и хлеб?

Она подняла глаза и заговорила!

– Бутерброд нет, не нужно, не надо, совсем… кофе хватит, достаточно. Таня кушать нет, не нужно… уже.

Прозвучавшая фраза уже несёт какую-то смысловую нагрузку. Понятно, что кофе девушка, тем более сотворила она явно не кофе, но не важно! Более пить не желает.

– Ты ведь не кушала ничего, попробуй, или из бутербродов сделай что-нибудь, – показал рукой. – Есть всё равно нужно. Уже ведь сутки голодная.

Она перевела взгляд на бутерброды. Хоть я уже привык к её фокусам, но всё равно ощутил холодок в груди, когда увидел, как истончается хлеб, на коричневой корочке неестественный зелёный налёт, на масле красный. Всё медленно превращается в серую тошнотворную массу со студенистыми прожилками, потянуло запахом гниющей плоти.

Лёгкое головокружение, тошнота. Резко встал, качнуло, меня поддержала рука, но Таня сидит напротив и участливо смотрит на меня. Досадливо дёрнул плечом и вышел.

Вот так и сходят с ума! А может я уже сумасшедший? Хмыкнул, но с настороженностью осмотрелся в комнате.

Все мы в детстве мечтали встретить волшебника, и добрый дедушка чудесным образом исполнит все мечты. Вот сейчас сидит на кухне волшебница, и что? Кто она? Откуда? Ни то, что-либо попросить, даже не знаешь, как ей помочь! А от мрачных чудес сам вполне можешь в скорбный дом угодить!

Может она ведьма? Двадцать первый век и ведьма?!..

Но почему она не знает самое обыденное?

Другая планета?.. Параллельный мир?..

Но как она оказалась на Птичьем рынке в таком затрапезном виде?

Но не будем торопить события. Если она заговорила, то, надеюсь, уже не за горами время, когда всё сможет объяснить сама.

Вечером позвонил Андрей. Попенял мне, что не остался на рыбалке. Как всякий фанат по истреблению несчастной рыбы хвалится уловом. По его словам Петрович выловил огромного сазана, а у него, как водится, сошёл с крючка чуть ли не нильский крокодил! Добрались они удачно, почти до самого дома довёз незнакомый рыбак.

– Как и ты от денег отказался! Даже договорились в следующие выходные опять туда же сгонять!

– Подъезжай завтра ко мне!

– Что, очередную даму сердца предъявишь? – ехидно осведомился.

– Мне не до шуток! Дело слишком серьёзное! Придёшь – сам увидишь!

Друг недоверчиво хмыкнул:

– Тайны Мадридского двора, но ты меня заинтриговал. Вот только Насте обещался полку на кухне приделать… ну да как другу отказать, если дело серьёзное. В восемь устроит?

– Могу даже за тобой подъехать.

– Не надо! На трамвайчике доеду.

14.03.

С работы пришлось уехать пораньше.