Моя бывшая жена работала косметологом-визажистом, научила меня как, я стал краситься под агрессивного педрилу и в таком виде стал вести программы. Напомню – это был 99 год, поэтому мой внешний вид всех шокировал. Равно как и манера поведения (мягко говоря, далеко не педрильская, даже наоборот…).
Слухи, конечно, разлетелись дикие, и клуб быстро стал популярным. А после того как я некоторым девочкам доказал на практике свою гетеросексуальность, все стало ещё веселее.
Забыл добавить – называли меня там МС м’Эд, т. е. от английского mad – безумный. Так меня ещё долго после закрытия клуба его завсегдатаи называли Мэдом. Это слава!
В официантскую и банкетку стояли очереди на интимные контакты (тогда ещё делать это в туалетах считалось дурным тоном), причём оттуда по полу стелился запах травы.
Бандиты-бригадники и простые студенты держались абсолютно на равных.
Если у меня к утру хотя бы пара человек в зале не плясала абсолютно голыми – я считал, что вечер провёл бездарно.
В общем, весёлый был клуб. Живенький такой.
И вот Новый год с 1999-го на 2000-й. Я ношусь в шубе Деда Мороза с надписью Dead Moroz (итак, я был первым Дэд Морозом в городе!), летаю вниз с диджейского пульта, и мне очень хорошо! Публике тоже!
Утро, шестой час. Хочу домой. Троллейбусы ещё не ходят, такси не вызвать. Стою на пороге клуба совершенно разорванный, энергуха ещё прёт, курю, надеюсь на удачу. И вот удача в лице жиги-шестёрки останавливается! Опускается окно, в него высовывается очень недовольный фейс.
– Куда?
– Вообще в центр на Набережную, но, блядь, хоть куда, лишь бы отсюда!
– Садись.
– Сколько?
– Нисколько. Я на работу в центр, понял? Да и тебя знаю – приходил к вам.
Едем.
Болтать нет сил. А водиле и не надо.
Останавливаемся на перекрёстке. С моей стороны, опершись спинами о металлическое ограждение и плечами друг о друга на манер пирамиды, стоят чувак в костюме Деда Мороза и чувак в костюме Снегурочки. Сквозь открытое окно слышим беседу.
Дед Мороз.
– Серёга, надо пива купить.
Снегурочка.
– Нельзя.
– Почему?
– Шаг ступим – упадём.
Водила дико заржал и, не дожидаясь зелёного, рванул на красный. Через минуту заехали на стоянку и дико отсмеялись…
Осень 2000-го. За лето мы с клубом делали выездные танцули на одной базе отдыха в Мелекино, отдыхали и работали, ага.
И вот осенью в город во Дворец спорта мои бывшие партнёры по организации концертов привозят мегапопулярную тогда поп-группу – назовём её условно Пляски Поломка. Поскольку у артистов фонограмма была всего минут на 45 – организаторша попросила Хеллоуин разогреть их своими ди-джеями и закрыть после них программу. Ну а меня её провести в качестве ЭмСи. Да не фиг делать!
А после выступления они должны были ехать в клуб ужинать.
Пока артисты выступали – наши директора меня задолбали.
– Эд, ну надо ж звёзд встретить правильно, спроси, кто из них травку курит?
Отвыступали. Спрашиваю. Они.
– А это к Коле (прим. авт.: Коля – вокалист, чернявый, длинноволосый), нам бы водочки!
Будет, будет водочка!
Приезжаем в клуб, пьем и закусываем. Спрашиваю.
– Коля, ну что?
– Ну пошли.
Заходим в официантскую. Там пара директоров, ди-джей Махмуд и примкнувшие к ним официальные лица. Они (я-то не по этому делу) – один по кругу, второй…
Тут открывается дверь, и радостный бас вещает.
– О, пацаны, я к вам у гости прыехал, а вы тут прячетесь!
Директор той самой базы отдыха в Мелекино. Я понял, что будет нечто оригинальное…
Директор на Колю.
– О, пацан, я тебя по телику видел!
Мы ему.
– Так это ж Пляски Поломка!
Директор офигело.
– Низвизди!
Ну ещё бы – кто ж поверит, что в клубе на Прожехе в официантской сидит вокалист мегапопулярной группы и дует дудку?! Говорю ди-джею.
– Махмуд, принеси плакат!
Принёс. Показали. Директор аж таблом просветлел! И достал из кармана куртки пакован.
– Ту тогда, гость, тебе будет! Им вёз, но тебе тоже достанется – в Москве такой не покуришь! Махмуд, забивай!
И Махмуд забил…
Вся группа уехала в гостиницу, попросив не потерять Колю – видимо, уже бывало. Клуб забит народом! Один из директоров специально пустил слух, что в Хеллоуине будет Пляски Поломка, да не просто в гостях, а выступит с парой песен! Хотя насчёт песен разговора не было!
Коля стоит на измене в диджейской. Говорю ему.
– Ну покажись в окно, помаши ручкой!
Он.
– Я боюсь, там люди!
Еле уговорил.
Коля с каким-то перепугом отрывисто.
– Ребята! У вас в гостях! Действительно! Пляски Поломка!
Народ в зале.
– Га-га-га, не верим, спой!
Коля.
– Ребята! Я бы спел!
А потом с диким смехом.
– Но я не могу больше!!!
И чувак начинает ржать так, что его реально просто в клочья рвёт!
Охрана хватает его на руки и несёт вниз в машину! Народ по ходу движения просто ложится от хохота – по клубу на Прожехе несут дико ржущего укуренного вокалиста мегапопулярной группы!
Кто б сказал с неделю назад, что такое может быть – морду бы набили за враньё!
Но это ещё не вся история! Уже потом мне рассказали, что в официантской под кучей скатертей или ещё чем-то таким спал малой сын нашей поварихи! Она его иногда с собой на работу брала, и он там себе спокойно спал. А тут гости с травой…
Так вот когда Колю унесли – малой выскочил, забежал к матери на кухню и начал метать все из холодильника! Просто хавал всё как пылесос! Видать, нанюхался ароматов…
А через год я с Плясками опять встретился. Коля посмотрел на меня как-то опасливо. Странный какой…
Многие донецкие поклонники рока помнят клуб Детройт. Так вот. Первым громким именем в клубе были FPG. Понаехало с полтыщи панков со всей области, угар был невероятный!
Под самой сценой стоял юный поклонник и постоянно орал между песнями.
– А сыграйте, пожалуйста, песню! – называет одну из песен FPG. – А сыграйте!
Задолбал своим ором и публику, и группу.
В конце концов орёт.
– Ну сыграйте! Я вам денег заплачу!
Басист уходит в гримёрку. Выходит с бумажкой в 100 гривень. Протягивает этому поклоннику и громко говорит в микрофон.
– На и уёбывай отсюда!
Пауза. Гром аплодисментов. Поклонника на руках выносят из клуба.
А группа играет ту самую песню…
Была до войны в Горловке группа с очень милым названием Unbelievable. Ясень пень, никто это слово выговорить не мог, поэтому публика дала группе ещё более милое название – Ябывыебал.
Была и ещё одна милая народная переделка их названия – Ябывыблевал. Более созвучная. И непонятно, какая из двух эффектнее…
Лидер группы Паша потерпел это дело, потерпел и переименовал группу в Фонтализа.
А потом и вовсе в Киев уехал.
И где-то потерялся в пучине шоу-бизнеса.
В 2000-х работал я конферансье в весьма престижном кафе Джаз-Клуб (кто не помнит – располагалось оно на перекрёстке Университетской и Комсомольского проспекта, где позже открыли магазин Але-Ви). В подвальчике кафе был небольшой концертный зал со столиками, на сцене лабали крутейшие наши джазмены. Причём лабали они без особых своих джазовых загонов – понимали же, что неподготовленную публику распугивать нельзя. Хотя, когда там собирались тусовки джазменов и ярых поклонников стиля – ух там и творилось!
На выходные попасть в кафе было весьма сложно – даже столик заказать порой было проблемой. Видимо, это шелестели отголоски того факта, что в 70-х Донецк считался столицей джаза СССР.
Ну а я, как уже и бывало в других местах, в чёрном сьюте и бабочке объявлял номера.
И вот однажды в зал входит очень солидный дядька почтенного возраста. В дорогом чёрном костюме, в чёрной водолазке, на пальце издалека блестит перстень с большой каменюкой. Рядом девушка – модель человека в натуральную величину. Администраторша суетится, усаживает их на почётный столик – первый перед сценой.
Переглянулись с музыкантами, продолжаем.
Антракт.
Музыканты пошли в гримерку. Этот дядька подзывает меня. Подхожу. Вежливо спрашивает.
– Уважаемый, а тут только такое лабают?
– Ну да, это же Джаз-Клуб, так что только джаз.
– Ага, понимаю. Я просто к братанам приехал, посоветовали классное место, пришёл вот. Если б что другое лабали, для народа, я б и бабла отвалил. А так – понимаю, без базара, такие у вас порядки.
Иду в гримёрку.
