Мне не нужно было смотреть в ту сторону, чтобы понять: это Эмили, девушка, с которой в школе мы сидели за одной партой на уроках химии. Парни двинулись внутрь здания. Перед тем, как мы остались с Эми наедине, Бен хлопнул меня по плечу и заговорщически улыбнулся, переводя взгляд то на меня, то на нее.
Я взглянул на бывшую одноклассницу. Она выглядела хорошо, даже очень. Детскость и невинность во внешности и поведении исчезли, сменившись уверенностью и изяществом. Прямые чёрные волосы, которые в школе были каштановыми, обрамляли её лицо, большие голубые глаза смотрели на меня с интересом. Передо мной стояла красивая, статная женщина. Чёрное мини-платье идеально подчёркивало её фигуру, обрисовывая стройные ноги и изгибы тела.
– Дэнни! – воскликнула Эми, подошла ближе и обняла меня.
– Давай зайдём, а то становится холоднее, – предложил я, отстранившись от неё и открыв дверь. Эмили немного смутилась, но это было необходимо: не люблю, когда меня трогают. Тем более Ей было бы неприятно.
Когда я вошёл в здание, меня поразило, насколько масштабным оказалось это мероприятие. Здесь собрались не только ребята из моего класса, но и выпускники моего года и двух предыдущих. Я видел столько знакомых лиц, однако все они были уже чужими.
Мы с Эмили шли через весь зал к столу наших одноклассников, по пути приветствуя знакомых и вспоминая былые времена. Так наша дорога, которая заняла бы минуты две, растянулась на пятнадцать. Какие-то эпизоды многолетней давности всплывали в памяти на каждом шагу. Большую часть вечера мы провели за обсуждением прошлого, смехом, танцами и выпивкой. Все пришли сюда без своих мужей, жён и детей, и это было к лучшему.
– Черт, Эмили не сводит с тебя глаз целый вечер, я завидую, – выдал самый пьяный из нашей компании, он же был моим лучшим другом.
В нашем лагере произошло небольшое разделение: те, у кого ещё оставалась энергия, танцевали в центре, а девушки собрались в женскую компанию и общались в другом конце зала. Я уже начал чувствовать усталость от слишком быстро меняющегося света и громкой музыки. Чтобы услышать друг друга, нам приходилось почти кричать.
– Ты не забыл, что еще являешься женатым человеком? Не время завидовать. Сколько ты выпил? – я хотел поскорее перевести тему.
– Эээ, нет, мне нормально, я знаю свою норму, – прокричал Бен.
Он никогда не был силён в употреблении алкоголя. В прошлом я даже предлагал ему отрастить волосы, чтобы мне было за что подержаться, пока его тошнит. Это было бы забавно.
– Ты был влюблён в неё со школы, так иди к ней! – заплетающимся языком сказал мне друг.
– Бенни, давай тише, не обязательно об этом орать. Был, в прошедшем времени, понимаешь? И «влюблен» – слишком сильное заявление. – Я огляделся по сторонам, надеясь, что никто этого не слышал.
– Блин, чел, я не понимаю, в чем проблема… – Он почти лежал на столе, но всё никак не хотел от меня отстать.
– Нет, ты понимаешь.
Бен повернулся ко мне всем телом, еле держа голову на плечах: она явно хотела быть ближе к земле. Он положил руку мне на плечо и посмотрел в глаза:
– Чел, ее нет, а Эми – вон, рядом стоит, за барной стойкой, и даже сейчас продолжает смотреть только на тебя. Ты не обращался к психологу? – Он прервался, чтобы икнуть, и добавил: – Эээ, да, обращался, помню, что-то там про избегание реальности. Но ты послушай, забудь ее, боже, это так глупо, тебе ведь даже забывать некого… – Бен продолжал что-то бубнить, но я уже не воспринимал его, оглушенный этой фразой.
Я чувствую, как к горлу подступает ком, а живот скручивает и выворачивает. Это боль, но не физическая, а эмоциональная. Сейчас главное – не поддаться панической атаке. Мне нужно прогуляться.
Всё пространство на первом этаже занято, и я не смогу найти своё пальто. Поэтому я решил подняться на второй этаж.
Темновато, горит только один светильник, все места свободны: видимо, друзья сняли только первый этаж. Я устроился за ближайшим к лестнице столиком и закурил.
Я довольно хорошо справляюсь. Помню, когда психолог впервые сказал мне, что Она нереальна, я и сам это понимал. Но никто не говорил мне этого вслух, и тогда во мне проснулась такая сильная агрессия, что я разбил ему нос. Мне прописали антидепрессанты, и наши сеансы с психологом продолжались. Мне становилось легче от того, что о Ней говорит кто-то ещё, будто Она действительно существует. Но, несмотря на это, сеансы не приносили результата. Я не мог не думать о Ней и постоянно надеялся на то, что встречу Ее за углом или случайно столкнусь в магазине.
Доктор говорил об эскапизме – избегании реальности. Люди уходят в алкоголь, наркотики, запоем смотрят сериалы, существуют 24/7 в наушниках, чтобы тем самым отгородиться от действительности, которая им не нравится. Они придумывают себе новые миры, новые личности, иногда даже партнёров. Такой эскапист может вообразить себе идеального партнёра, который понял бы его с полуслова. Человека, с которым ты связан белой ниточкой с самого рождения, и всё, что тебе нужно, – лишь встретить его, соулмейта, как еще называют того, с кем чувствуешь особую душевную близость.
Моя ситуация отличалась от типичных. Обычно люди, которые убегают от реальности, тщательно продумывают всё: взгляд, запах, цвет глаз, любимый сериал своего партнёра, вплоть до того, как он или она могли бы отреагировать на ту или иную ситуацию. У меня не было такого детального представления о Ней. Я не знаю, как Она выглядит, какие у Неё привычки, мечты и любимый аромат. Но я знаю чувство, которое испытываю рядом с Ней, и это чувство невозможно описать словами. Когда я рассказал об этом Бену, то подумал, что цитата из одной книги может более-менее точно передать мои ощущения: «Запечатление – это когда… Это когда ты видишь её, и всё меняется. И оказывается, что на планете тебя держит не гравитация, а она… Всё остальное – ничто, и ты сделаешь что угодно, станешь кем угодно ради неё». Помню, он тогда сказал: «Во дела, живешь себе спокойно и думаешь, что запечатлеться на ребенка – худшее, что можно придумать, а потом кто-то выдает такое по отношению к человеку, которого никогда не видел…» Действительно, это странно, отдаю себе отчет в этом, но я уже смирился, я не могу не думать о Ней. Иногда Она является мне во сне или я представляю, как Она занимается повседневными делами: выходит из душа, готовит завтрак, сидит на балкончике в кресле. Я не знаю, как Она выглядит, поэтому в моих мыслях это просто некий силуэт, который ходит по нашему дому.
Бывают моменты, когда я не могу Ее представить себе, даже если сильно хочется, не знаю почему.
– Дэнни, я тебя повсюду ищу! Что ты здесь делаешь? – спросила Эмили, стоя напротив меня, – я даже не услышал, как она поднималась. Нас разделял небольшой круглый столик. Было видно, что Эми уже выпила довольно много.
– Решил немного отдохнуть, у меня еще сегодня по планам сидеть с Беном в туалете и наблюдать, как он освобождает свой желудок, – ответил я, думая при этом, что надо сослаться на плохое самочувствие и быстрее ехать домой.
Эмили посмеялась, а спустя пару секунд сильно покраснела. О нет.
– Слушай, Эми, я, наверное…
– Дэнни, можно с тобой поговорить кое о чем? – перебила она меня. – Дело в том… Ты же знаешь, что я замужем? Уже три года!
Меня отпустило: мне не будут признаваться в любви. И я попытался выдавить из себя положительные эмоции, хотя силы были на исходе:
– Ничего себе! Поздравляю! Кто этот счастливчик?
– Это не так важно… На самом деле мы собираемся разводиться: я поняла, что не люблю его… – Эмили смотрела на свои пальцы и теребила кольцо. – Так вот, в общем, ты мне нравился еще в школе, и когда мне пришло письмо на имейл о том, что у нас намечается вечеринка выпускников… Я надеялась, что ты будешь тут. Мне кажется, ты мне и сейчас нравишься. – Она медленно взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза. Её щёки пылали от волнения.
Твою мать, что за эмоциональные качели, как только я расслабился – меня ударили. Что говорят люди в подобных ситуациях? Они упоминают, что у них уже есть любимый человек, которому они преданы всей душой. Или же они заявляют, что сейчас им совсем не нужны отношения. Можно быть более откровенным и прямо сказать: «Ты мне не нравишься». Это, конечно, разорвёт все связи с этим человеком, но лучше так, чем давать ложные надежды.
– Я узнала у Бенни, что нравилась тебе в школе и вроде как… У тебя сейчас никого нет? – Эмили слегка наклонилась вперёд, чтобы декольте было лучше видно.
Убить Бена. Единственная мысль в моей голове. Этот сукин сын, как он мог. Остается только одно.
– У меня есть близкий человек, – сказал я и осторожно высвободил свою руку. – Это не взаимная любовь, но очень сильная. Эмили, я не хочу причинять тебе боль, сейчас в моей жизни есть только Она.
Разве это не идеально?
– Дэнни, быть может, я помогу тебе? Позволь нам попробовать… Дать шанс… – она не сдавалась, меня начинало это утомлять: наверное, лучше быть резким?
На мгновение я разрешил себе задуматься. Я представил свою квартиру, где Эми сидит на кровати в моей футболке, с бокалом вина в руках. Она наблюдает за тем, как я рисую. Мы смеёмся, дурачимся, вместе готовим. Играем свадьбу, проводим медовый месяц в Италии, а затем, конечно же, у нас появляются дети. Эми с третьего класса говорит, что хочет девочку. И вот мы сидим в кафе напротив моего дома, на моём любимом месте. Только теперь столик не на двоих – у меня есть всё: любящая жена, дети, семья. Посмотрю ли я на свой балкон, чтобы увидеть Её? Да. Я постоянно поглядываю в ту сторону, с самого начала нашего обеда.
– Нет, Эмили, ничего не выйдет. – Я сказал это слишком резко.
Она встала и направилась к лестнице, бросив напоследок:
– Надеюсь, ты сделал правильный выбор, счастья тебе, Дэнни.
Эми ушла, а я продолжал сидеть за столиком. Сегодня мой желудок превратился в сплошной комок нервов – крутило не по-детски. Нужно найти Бена, убить его и ехать домой.
3
Большинство людей уже ушли или разбрелись по другим местам, дышать стало легче. Эмили нигде не было видно, а Бен развалился на полу возле нашего диванчика. Я присел рядом с ним на корточки:
– Ты знаешь, что ты Сплинтер?
– Дэнни, мне так дурно… я умру? – с трудом проговорил он, и на одну эту фразу у него ушла добрая минута.
– Было бы неплохо, – сказал я и огляделся по сторонам. – А где наша верхняя одежда?
– Там… в левом углу комната…
Вообще-то, по-хорошему нужно было усадить моего друга на диван, но я решил, что ему нужно еще немного помучиться, и направился в указанную им сторону. Дверь была закрыта. В моей голове пронеслась мысль: «Либо ты открываешься, либо я тебя ломаю», как вдруг кто-то дотронулся до моего плеча. Это была миниатюрная девушка, которая работала здесь официанткой. Она вставила ключ в замок и спросила:
– Простите, вы в состоянии сами найти свои вещи? Тут такое… – она оглянулась и посмотрела на своих сменщиц, которые носились по залу так, будто мы горим. Да, наша школа знала, как отдыхать, и мы оставили здесь неплохую разруху. – У нас завтра важное мероприятие, забронировали вот недавно, пытаемся всё успеть…
– Да, конечно, не беспокойтесь…
Девушка убежала раньше, чем я успел договорить.
Зайдя в комнату и включив свет, я осмотрелся. Десяток курток висели на вешалках, у стены стояли четыре коробки, а напротив входа была ещё одна дверь, которая, вероятно, вела на улицу.
Я сразу заметил своё пальто, а вот пиджак Дэна было сложнее найти. Пару минут я вспоминал, как он выглядел. Пиджака не было на первых рядах, поэтому я прошёл немного вглубь гардероба и остановился.
Я почувствовал Её запах. Это был лёгкий аромат: шампунь, что-то сладкое и Её собственный запах. У каждого человека он свой, но у Неё он был ни с чем не сравним. Никогда в жизни я не ощущал ничего подобного. Мои ноги подкосились, и я опустился на пол, руки начали дрожать. Это была Она, и Она была здесь.
Понимая, что могу потерять время и Ее незримый след, я резко поднялся. Во мне бушевала решимость. Запах тянулся к другой двери. Я открыл её ключом, который официантка оставила в замке. За дверью действительно была улица, лес и ни одного человека. Схватив пиджак друга, я выбежал из комнаты и направился к персоналу. Первой, кто мне попался, была девочка, которая дала ключ.
– Простите, это очень важно! Не могли бы вы сказать, кто отвечает за эту комнату? Возможно, здесь есть старший по гардеробу или камера видеонаблюдения? – я говорил очень быстро.
– Э, у вас что-то украли? Обратитесь к администратору, она там, с барменом.
Спустя мгновение я оказался рядом с ними. Блондинка посмотрела на меня вопросительно, вероятно, вид у меня был взволнованный.
– Та комната, гардеробная или что это, кто-то за нее отвечает? Есть камера видеонаблюдения? – обратился я к ней.
– У нас нет камер именно в комнате, только та, что направлена на нее. Отвечают за нее все наши девочки… – растерянно ответила блондинка. – Что-то случилось?
– Нет… Вернее да: кажется, у моей подруги украли куртку, она только что мне позвонила. Вы не могли бы показать мне камеру, что направлена на эту дверь? – попросил я, воззрившись жадным взглядом на девушку. Главное, чтобы она не захотела вызвать полицию.
– Да, конечно, пройдемте. – Она указала на помещение для персонала, и я проследовал за ней, победа.
Мы все отсмотрели, два раза, ничего. Я уверен, что узнал бы Ёе, почувствовал даже через экран монитора. Но на камерах Ёе не было.
– Извините, я не понимаю, ее тут нет… Ее куртки, – разочарованно пробормотал я.
– Возможно, ваша подруга забыла свою вещи в такси? Или обронила на улице? Она была сильно пьяна? – поинтересовалась блондинка.
– Да, конечно, я у нее уточню, – потерянным голосом ответил я. И тут мне в голову пришла мысль, которая почему-то до этого момента от меня ускользала. – У вас там есть дверь, которая ведет на улицу. Есть камеры с задней стороны здания?
– Данная дверь всегда закрыта, ключ от нее есть только у нас. Сегодня был лишь один визит, и встреча происходила непосредственно со мной, уверяю вас, эти люди ничего не брали и ушли со своими вещами, – поспешила оправдаться блондинка. – Мы, конечно же, не проводим там встречи с клиентами! Просто это было очень срочно, им нужно было договориться на завтра, и чтобы не беспокоить сегодняшних гостей, я решила…
– Туда приходили люди? Они зашли через заднюю дверь и вышли из нее же?
– Да, повторюсь, они ничего…
– Когда это было? Вы их знаете? – резко прервал ее я: скоро она начнет понимать, что это не мое дело, нужно ускоряться.
– Пару часов назад. Нет, заказчик – организация, они лишь ее представляли, две милые девушки… – Блондинка посмотрела на меня. – Молодой человек…
– Сегодня здесь такая суматоха! Одна из ваших сотрудниц сказала мне, что вы очень заняты. Могу ли я подойти к вам завтра и ещё раз осмотреть помещение? Вдруг вы найдёте куртку моей дамы. – Я постарался улыбнуться как можно обаятельнее.
– Нет, извините, завтра будет закрытое мероприятие, вход посторонним запрещен. Вы можете оставить свой номер, я вам позвоню, если мы найдем бесхозную вещь. А пока советую обратиться в полицию. – Ее тон стал холоднее.
– Закрытое мероприятие, типа встречи масонов? – Нелепая шутка, чтобы разбавить обстановку.
– Да, могу еще чем-то вам помочь? – Девушка сверлила меня взглядом, было очевидно – диалог закончен.
В доме никого уже не осталось, только работники и Бен, развалившийся на холодном полу в позе рачка. Я подошел к нему и усадил на диван, вызвал такси и стал ждать, когда прибудет машина.
Я уверен, что Она существует, и у меня есть информация, которая может привести меня к Ней. Есть вероятность, что завтра Она будет здесь, по крайней мере, приедут люди из Её организации, которые могут знать, кто договаривался об аренде помещения. Я сделаю всё возможное, чтобы Её отыскать.
– Мистер, вы нашли куртку своей подруги? – прервала мои размышления знакомая официантка, которая подошла убрать наш столик.
– Нет, к сожалению, нет. Я хотел прийти сюда завтра, но, видимо, не получится.
– Ага, закрытое мероприятие… А чего билет не купите?
– Что? – Я смотрел на нее как дурак. – Какой билет?
– Билет для входа, любой человек может нас завтра посетить. Ну, почти любой – пропуск недешевый…
– Я беру, два билета, для меня и друга, – я похлопал Бена по плечу, тот чуть покачнулся и захрапел. – Сколько? Где его приобрести?
– У администратора, вы с ней камеры просматривали. Вход шестьсот долларов, за одного.
Блондиночка об этом не сообщила, что-то мне не сильно хочется подходить к ней вновь. Деньги – это последнее, что меня волнует.
– Вы не могли бы занести нас в список? Наше такси уже подъехало, а мне еще друга выносить… Я дам вам тысячу четыреста.
– Э… – Девушка глянула по сторонам. – Да, могу, напишите тут ваши имена. – Она протянула свой мобильник.
Я все указал и заплатил ей наличкой: думаю, Бен не против поделиться семью сотнями баксов, он все равно мне должен за ситуацию с Эми. Подхватив своего друга, я направился на улицу к машине. Завтра в шестнадцать я буду тут. Надеюсь, что будет и Она.
– Ваш друг не заблюёт мне весь салон? – пробурчал таксист, бросая на нас тревожные взгляды, пока я помогал другу сесть в машину.
– Нет, что вы, он лапочка, уверяю вас.
По пути нам все же пришлось остановиться несколько раз: большинство позывов Бена были ложными, но последний оказался успешным – я держал беднягу за плечи, чтобы он не нырнул в то, что из него только что вырвалось, и виновато смотрел на таксиста. Тот явно был рад тому, что это происходит не в машине, а возле нее. Пришлось докинуть ему пару баксов.
Почти бывшая жена моего друга не была рада видеть его в таком состоянии, но очень обрадовалась встрече со мной. Мы обменялись парой слов, и я поехал домой. В эту ночь я не мог уснуть. Её дурманящий аромат остался в моей памяти, и я надеюсь, что он никогда не сотрётся. Скоро я встречусь с Ней, и тогда все мои мучения прекратятся… Верно?
4
Принял душ, побрился, уложил волосы, надел костюм, но потом решил, что будет удобнее в серых спортивных штанах и тёмно-синем свитшоте. Я сидел на кухне за барной стойкой около двух часов. Время тянулось невероятно медленно. Сейчас только десять часов утра, а впереди ещё шесть часов ожидания.
