– Да это телефон такой!
Вот деревня, нормальных телефонов не видела.
– А?
Всё-таки старые люди ужасно бестолковые. И пользы от них почти никакой – только сказки маленьким детям рассказывают, или провожают тех детей, кто постарше, до школы и до дома. Тут я нащупал несколько монет – кстати, застрявших в шерсти. Наверное, она перепуталась из-за ходьбы. Я потряс мелочь, пытаясь оценить количество – но как определить, насколько моих финансов хватит? А, всё равно не намного. Может, на пол-пирожка, если у них тут цены невысокие. Не хочется бабульку расстраивать – просить скидку.
– А сколько стоит?
Бабка растопырила пятерню. Ого, приемлемо. У нас в городе пирожок с грибами стоит пятьдесят, а может, кое-где и подороже. Я протянул всё, что выгреб из всех своих карманов, то есть шестнадцать рублей.
– Хватает на три штуки!
Она ловко сгребла мелочь одной рукой, а другой сунула в мои ладони телефон, жвачку, бумажку и кулёк с пирожками:
– Вот три, а четвёртый бери в подарок! Сейчас поешь, и пойдём.
– Нет, я не хочу пока. Сразу пойдёмте!
Бабуля вдруг замерла на месте, стала какая-то важная и загадочная… Интересненько. Наконец, выдала:
– Меня зовут Сидерис.
Глава Пешком в дурдом
Ничего себе имечко… Ха, я ещё способен удивляться, в сегодняшний-то денёк?! Но я ни разу так и не назвал её по имени. С именами надо быть осторожнее, я в кино видел. Кино, конечно, типа сказка, фэнтези, но… Фиг его знает, что странное имя значит. А вдруг – заклинание? Произнесёшь, и случится с тобой несчастье!
– А-а-а… Я – Игнат. Спасибо, что согласились меня проводить! По правде, я совсем заблудился. Очень боюсь, что родители будут меня ругать…
Сначала я думал, что все непонятки закончились, и вот сейчас, или через пять минут, мы свернём на знакомую дорогу. Однако, мы шли и шли, а знакомого не было ни-че-го. Я вынул телефон… Ба-лин, уже вечер – должно стемнеть, но нисколечко не темнело. Куда, куда я попал?!
Вдруг мы наткнулись на грязь. Ну, бывают такие участки на дороге, обычно низкие. Вроде вокруг нормально, и проехать, и пройти можно, а вот если возьмёшь прямо – вязко-жидкая грязь.
К счастью, слева было повыше, и мы пошли там. Вскоре оказалось, что «повыше» было не к счастью: оно переросло в холм, и даже не в холм, а в стену. Я такую видел в передаче про Камбоджу – это страна на востоке земного шара. Там такая старая крепость есть (ну, была, а сейчас там типа музея древней цивилизации), и вокруг стены очень толстые и высокие. Монументальные!
Внезапно до меня дошло, что мы с бабулей идём по этой самой стене! То есть не по той, которая в Камбодже, а как будто по той. Ну, по очень похожей. Было не страшно, а непонятно, и даже удивительно. Я сказал:
– Пожалуйста, простите, что я Вас наверх потащил! Вам идти, наверное, тяжело, и смотреть вниз страшно!
– Да, высоковато… Но, ничего, как-нибудь спустимся. Я ещё не совсем разложилась!
Она шутит, а вот мне… Я огляделся: стена всё ползла вверх, а дорога внизу была уже сухая. А облака-то так никуда и не деваются. Вот только дождя нам не хватало… Встал на коленки, нагнулся и зашарил руками по стене. На её поверхности были какие-то узоры с выпуклостями (называют их барельефы, кажется), а ещё типа как выступающие полки.
Жаль, что они только сверху и в самом низу, а то можно было бы спуститься вниз почти как по лестнице. Ну, почти. Вообще-то, как по скалодрому. А ещё стена во многих местах была как бы продырявлена – не насквозь, а на глубину около пяти сантиметров. Дырки небольшие, влезает только один палец… Ага! И расположены группами – так близко, как будто действительно для пальцев рук!
– Ну, попробуем слезть! Видите, сколько дырок? Это для пальцев! Суёте их туда, опираетесь, переставляете ноги на вот этот выступ. Потом вытаскиваете пальцы. Вон ещё дырки, ниже. Щас покажу!
Я удивился, насколько удобно было спускаться. Сначала-то я подумал, что все пальцы переломаю, да кожу на ладонях обдеру… И стена была не такая уж громадная, как показалось из-за высоты и усталости. Только что делать дальше? Идти невозможно – дороги не знаю. И есть хочется!
– А давайте сядем. Вы есть хотите?
– Давай сядем. Хочу есть. Хочу спать.
Я протянул ей пирожок. Замахала руками, типа «ты же купил, сам ешь!» Говорю: «А это бонусный!» Она обиделась, вытаращила глаза: «С подберёзовиками!» Вот деревня, простых слов не знает, – я чуть не подавился куском от смеха. Однако, сцапала пирожок с… аппетитом. Точнее не скажешь. Мгновенно сцапала. Как хищник!
Мы присели на камень у дороги – вот никогда у нашей дороги не было таких огромных камней! Типа как памятник на могиле, только не памятник. Камень необработанный, сам по себе валялся у дороги, – было ясно, что никто его специально не клал.
– А… ещё пирожок хотите?
– Нет. И захочу – не возьму, ты мне за него деньги дал.
– Ну и что? Вы же провожаете меня, вон сколько времени потратили. Ваши родственники тоже, наверно, волнуются и голову ломают, куда Вы подевались.
– Не волнуется никто обо мне. Живу одна я.
– Эх, завидую! Давно мечтаю жить один, чтобы родители ничего не заставляли, хочу без разрешения делать всё, что мне нравится. Только долго ещё ждать, пять лет!
– А-а? – бабуля выпучила глаза, – про что говоришь ты?
– В смысле, про что? Ну, про совершеннолетие. Сейчас мне тринадцать, плюс пять – равняется восемнадцати. Конечно, ещё не известно, как там всё сложится. Но я постараюсь свалить от родителей побыстрее!
Вот тупая. Но добрая. А может, уже и не помнит, как классно было съехать от родителей?! Мы всё сидели на камне – идти не было сил, уж очень устали. Но это ерунда, временное. Трудней всего идти, когда не знаешь – куда… И вот что странно: ну ни единого огонька, как будто во всём районе свет вырубился.
– А у вас в деревне часто свет отключают?
– А-а?… Он для Особенных только. Да уж, так уж темно у нас. А разрешают только в тоннелях нам. Где света почти нет. А наверху работают сами. Пахнет у нас. Мучаемся мы.
– А, ну да, я заметил, что в переходе сумерки, ещё товары было плохо видно. Неудобно, конечно. А что, там у вас помойка рядом? Запаха всё равно нет никакого, не переживайте. Но не особо как-то рядом с помойкой жить, это да. Чё, провести электричество так дорого? Это ж не газ!
Вот у нас на дачи электричество быстрей всего провели. Мне отец рассказывал, что ещё ни одной дачки не построили, и даже заборов ни у кого не было. Не бесплатно, конечно, но вроде у всех деньги нашлись. А вот о газе только мечтаем. В смысле, родители мечтают, мне-то пофиг. Мне и на саму дачу, тоже… пофиг.
– А-а?
Ба-лин, сколько в её башке тупости! Говорит непонятно, как бредит. Может, она редко ходит пешком и устала настолько, что забыла, откуда берётся электричество и газ? А на вид шустренькая! Ничего, скоро придёт в себя. Всё равно пока что сидеть будем. Ой, зря я так на неё: сам устал от всего вчерашнего, плохо соображаю. Кстати… Я снова вытащил телефон. Ага, щас! Сети не было.
Мы сползли с камня – прислонились к нему спинами, боками – друг к другу. Нет, не из-за холода – было тепло. Радует, конечно, но тоже странно, ведь в последние дни, то есть ночи, температура не поднималась выше десяти-двенадцати градусов… Мне стало как-то не по себе. Ей, похоже, тоже. Мы глубоко вздохнули – получилось синхронно, как будто долго тренировались, и засмеялись из-за этого совпадения. Тоже синхронно. Я быстро задремал.
Когда открыл глаза, уже совсем рассвело. Ба-лин, да ведь вчера и не темнело! Бабуля ещё посапывала, и я постарался не шевелиться. Повернул голову налево… потом направо… всмотрелся вдаль… Ни-че-го! Куда же мы зашли? Ну, уж стена-то должна быть на месте! Я оглянулся. Да…
Может, та древняя стена на каком надо месте, но только не там, где вчера – сзади тоже не было ничего. Пустота, кроме ровной земли без единой травиночки-мусориночки, и аккуратных полосок дорог.
А небо? На первый взгляд, ничего особенного – пасмурное, как и вчера. Но что-то в нём было странное. Необычный цвет облаков? Да, цвет непонятный, никогда такого не видел: ни серый, ни бежевый. Нулевой, что ли, как в центре цветового круга. Нам его на физике показывали. Но и не такой белый, как в круге!
Даже вроде бы и не цвет, а о-т-с-у-т-с-т-в-и-е цвета. Ба-лин, что-то у меня с головой. По ходу, в мозгах баг выскочил… Понял! Понял, понял, что не так. Цвет облаков идеально ровный, и солнце нигде не просвечивает! А должно было бы – слой облаков тонкий, раз уж так светло. Бабуля зашевелилась.
– Доброе утро! Давайте поедим, как раз два пирожка осталось.
Она открыла рот, но я перебил: «Ешьте-ешьте. Вдруг ещё долго идти». Я окинул взглядом голую землю, уплывающую куда-то за горизонт: «Ведь Вам ещё возвращаться. Но я попрошу отца, чтобы отвёз Вас на машине». Здесь я запнулся – ему ведь ничего не стоило набраться уже с утра. Как это произошло вчера. Вот если бы отец не… я глубоко вздохнул.
Мы задумчиво сжевали пирожки, и медленно встали, опираясь на камень. Чё за фигня? Камень вроде камень, но в то же время… какой-то некаменный. Твёрдый, но не каменной твёрдостью. Совсем не холодный, а должен был бы быть холодным после ночи. Да он и ночью не был холодным! Он был приятным, как плед. Плед, плед… ба-лин, да у него и цвет совершенно не каменный! Вроде серый, то есть самый обычный цвет камней. Но какой-то особенный серый. Ах… Коза. Да-да, он был цвета вчерашней козы!
– Странный камень, да?
– А-а?.. – бабуля округлила глаза, челюсть у неё отвисла.
По ходу, плохо отдохнула бабулька. «Камень, говорю, странный, – я слегка ткнул его ладонью, – наверное, редкий минерал». Я вовремя вспомнил это слово: «минерал». По географии рассказывали, что из них все горы состоят. Посмотрела на меня как-то недружелюбно. Искоса. Даже с подозрением.
– Пойдёмте! – сказать-то я это сказал, а куда идти?
Дорог было много. Ну, не то чтобы много, но не одна, как должно было быть. Эх, лучше бы я весь огород вскопал, и лежал бы сейчас на диване спокойненько. В инете не появлялся сутки – пацаны рассуждают, наверное, куда я пропал. А ведь никто не угадает! Я привстал на цыпочки. В конце одной дорожной полоски, практически у горизонта, что-то виднелось. Ну, что-то – это уже что-то. Я потянул бабулю за рукав, кивнул головой в направлении «видения». Она прищурилась, тоже кивнула. Туда-то мы и пошли.
– Слушайте, ну правда ведь необычное небо? Очень светло, а солнце ну нигде не просвечивает!
– О чём говоришь ты? Небо, всегда такое оно. Сколько живу я. Не менялось оно. Страшное случится, если небо изменится. Особенные говорят так. А ты – придумщик ты! – бабуля очень рассердилась, и ущипнула меня за плечо. Совсем не больно, даже смешно. Ну, смешно-то смешно, если рядом есть нормальные. Хотя бы один нормальный. Короче, шли молча, разговаривать не хотелось. Ни мне, ни – я это чувствовал, ей.
Вот все знают, что ходить пешком полезно. Типа, успокаивает. Я точно слышал стопицот раз – по телеку, и бабушка так говорит. Не эта, случайная, которая сегодня ничего путного ещё не говорила, а моя родная бабушка, мама мамы. Я всегда смеялся, не верил. Я вообще чаще всего бегаю – не знаю, как так получается. Бабушка говорит, это потому что я молодой…
И вот теперь – поверил. Через час хода я успокоился, и бабуля тоже. Мы уже не избегали смотреть друг на друга, потом даже заулыбались. Я больше не удивлялся тому, что дорога незнакомая, ведь непонятки продолжались с утра, как только я открыл глаза. Ничего подобного этой дороге я раньше не видел, даже в инете.
Вроде бы она земляная. Взрослые почему-то говорят про такие дороги – грунтовая. Но эта была необычная – совсем не бугристая, а ровная, просто зеркальная. Идти было удобно, как дома по линолеуму. Или даже как по ковру, только не очень пушистому. И – ни одной машины. Я прикинул, когда видел хоть какую-то машину в последний раз. Со вчерашнего утра не видел! Вот это уже, действительно, – нечто…
– Слушайте, а странно ведь, что машин совсем нет?
– А-а? А, нет, нет.
И тут до меня допёрло. Бабуля злая и не хочет разговаривать, потому что пришлось тащиться со мной. Не, ну это я понимаю. А кто виноват-то, сама напросилась. На себя и злись. Они ведь любопытные, эти бабульки. Ничего, «спасибо» родители ей обязательно скажут, отец отвезёт до дома! Тут я опять мысленно запнулся, потому что отец был «алкогольно непредсказуем». Тимок так выражается. Но уж я обязательно скажу ей «большое спасибо», потому что мне с ней веселее. Да, а ещё пирожки – они были очень вкусные. Где она только нашла подберёзовики?
– А где Вы подберёзовики нарвали?
– Это как?
– Ну, пирожки же с ними!
– Целый день в туннеле стою я, темно там.
– Да, да. Стрёмненько там у вас, согласен.
Потроллить меня надумала. Щас, не дождёшься. Вот не просил я себя провожать, ну нисколечко! Мы, не сговариваясь, прибавили шагу, и я уже не пытался заговаривать с ней – на горизонте нарисовались дома. И не только дома, но и люди. Фу-у, конец непоняткам!
Примерно через полчаса мы были уже там – на улице между домами, и я как-то сразу понял, что непонятки не закончились. Дальше будет в том же духе, а то и хуже! Куда мы попали? Я потянул бабулю за рукав:
– Слушайте, Вы знаете, какой это город?
– А? Не, не я.
Ба-лин, что с ней? Зависла совсем! Кстати… а подберёзовики ли были в её пирожках? По крайней мере в том, который она съела утром?.. Мне было непонятно, что с ней, но ещё непонятнее было то, что на улицах. Это были всё те же земляные, то есть грунтовые улицы, что и в полях. Дома невысокие, не то в два, не то в три этажа.
Точнее не скажу, потому что они непривычные. Раньше я таких никогда не видел, даже в инете. Без окон, без дверей, без крылец. А балконы – нет, это не балконы, но типа балконов, как-то кучеряво вылезали друг из друга. У домов был округлые контуры и как бы надутый – воздушный, вид. Нигде никаких киосков и ларьков, лавочек и остановок. И деревья не растут. Даже сухой травинки нигде не торчит! Чисто-чисто, как на самом деле не бывает. Но – это было, и действительно очень чисто: стены домов как только что вымытые, и дорога, хоть и из земли, а нисколечко не пылит!
И вот что ещё странно: к городу мы шли по ровной поверхности (так, как оно и должно быть у нас на даче), а здесь внезапно начались холмы и ямы. Почти американские горки – улицы то падают, будто в пропасть, то взлетают чуть не в небо. Машин нет, и даже шума машинного не слышно. Хотя, не удивительно: с такими «горками» лучше на вертолёте летать. А вот людей полно! Толпы. Мы остановились в сторонке, чтобы осмотреться. Вернее, я решил остановиться и осмотреться: бабуля вряд ли что соображала, её глаза были как стеклянные.
Прикольное место! Раньше ничего о нём не слышал. Долго не понимал – ну, мне показалось, что долго, а как на самом деле, я не знаю… что же необычного в этих людях? Потом-то, когда я увидел одного (вернее, одну) вблизи… офигеть супер-модель! Я бы сказал, моРдель – некрасивая, кривоногая, длиннорукая. Но издалека казалось странным что-то совсем другое. То, что все они какие-то одноцветные, бело-серо-бежевые? Непривычно, но не в том дело. Одежда свисает как тряпки? Нет…
Ба-лин, допёрло! А ведь старых никого нет! Ну да, вон ребята – мои ровесники, и ещё молодые люди – типа студенты (как наш Тимок), или как те, которые только что закончили учиться. Разве такое на улицах бывает? Ха – я шлёпнул себя по лбу, – конечно бывает. Похоже, это университетский городок! Или типа того. Только разве есть где-то поблизости университетский городок… Выходит, что да. А я и не знал. По привычке потянул бабулю за рукав:
– А Вы слышали, что у нас тут есть университетский городок?
Она ничего не ответила, только выдала своё фирменное «а». Ё-п-р-с-т! Надо же узнать, как он, городок этот, называется, и как добраться – уж если не до дачи, то домой, в город. Я глазами выискивал в толпе человека постарше и посерьёзнее, чтобы не прикололся над нами. И не наврал. Ведь вчера на том – первом, уличном, рынке, мне наврали, а я и поверил!
Ага… Интересные тут студенты, не совсем обычные. В целом, люди как люди, но невысокие, даже низенькие, и ноги у всех очень короткие. Лица не нашенские, и очень некрасивые. Даже страшные. Особенно уродливыми выглядели те, кого я посчитал девушками. Впрочем… если честно, наподобие таких я уже видел, и не раз. Только те, которых я видел раньше, старались скрыть кривые короткие ноги (потому что они действительно отстой), а эти, наоборот, напоказ выставляют. Ну и дуры.
Эге, а руки-то у всех ну ужасно длинные. Как у горилл. Ха-ха, наверное, загребущие. Загребуки, как в рекламе! Прикидик, в общем, не того. Ой… головы-то, головы?! Вытянуты вперёд, подбородков почти нет – нижняя губа заканчивается почти там, где начинается шея. Глазищи выпучены, губищи надутые, и оттопырены. Ну, тут уж я знаю, в чём дело – силикон закачали. А в целом – какие-то рыбьи у всех морды. Может, это иностранцы, и городок для иностранцев? Секретный. Не просто же так я о нём не слышал…
«Студенты» почти все шли группами. Постоянно переглядывались, обнюхивали друг друга (или типа того), плавно махали руками, как будто танцевали медляк. Все были весёлые и куда-то торопились. Может, на тусню?.. Мне тоже стало веселее – всё-таки приятно было на них смотреть, хоть они и несимпатичные. И завидно, и почти что захотелось пойти с ними…
Внезапно я подумал… Так, а что же я подумал?… А-а! Как же это на улице очень тихо, когда вокруг толпа народу? Люди от нас далеко, но… Вообще же ничего не слышно. Я глянул на бабулю. Не, не буду её спрашивать. Ей, похоже, самой нужна помощь. Может, у неё давление подскочило? Да нет, вроде бодренькая, даже за руку меня держит. Крепко! Жалко, соображать перестала.
Так-так… Ну, не слышно ни звука, – это раз. А ведь мелькнула же ещё какая-то мысль! Так-так. Так… А! Ветра совсем нет. Ну прям вот ни малейшего движения воздушных масс, как написано в учебнике по географии. А ведь так не бывает!
Я попробовал дунуть – не дуется. А дышу вроде нормально, не задыхаюсь. Как-то незаметно увлёкся дыхательными упражнениями: дул на ладони, на воротник куртки, даже на бабулю подул. Но воздух не двигался. Я заёрзал глазами – на что бы ещё дунуть, и вдруг заметил, что из толпы на меня смотрит какая-то тётка. То есть не тётка, а молодая женщина, но уже, наверное, не студентка. Учительница, скорее всего. У таких глаза как вцепляются в тебя, как лазером светят.
Та, видимо, колебалась – подойти или не подойти. Ба-лин, я всё ещё не узнал, в каком мы городе. А женщина, училка эта, типа нормальная. Подойду сам. То есть подойдём. Я потянул бабулю за рукав, но женщина сама шагнула нам навстречу.
– Скажите, пожалуйста, а какой это город?
Уффф… с этой хоть есть контакт – вытянула свою рыбью башку, чуть не в нос мне губищами уткнулась. Но – ничего не ответила, только моргнула, и несколько раз приоткрыла и закрыла рот. Такой реакции – не-а-дек-ват-ной, я не ожидал. Рассердился, но… надо попытаться ещё раз.
– Тут рядом дачи, я с них. Пошёл в поля, и заблудился. Хочу попасть домой, потому что на дачу не получается. Времени уже много прошло! А ещё мне в понедельник в школу…
Да что ж такое – ни буль-буль в ответ. Глухонемая, что ли? Если да, то нечего к людям приставать. Тем более к тем, кто заблудился или ребёнок. Ну, я, конечно, большой, но – пока, всё-таки, ребёнок. Глухонемая училка не отставала: водила головой вокруг моего лица, повторяла свой буль-буль – приоткрывала и закрывала рот… я понял – она что-то спрашивала, или что-то объясняла. Наверное, и то, и другое. Ба-лин… а если это я внезапно оглох?! Дёрнул бабку за руку.
– Ы-а?
О, уже мычать начала, совсем зависла. Но – уррра, я услышал её, а, значит, не оглох. Проблемы на стороне тётки, училки этой!
Стоп, чего-то я туплю или не догоняю. Бабуля, конечно, порядочно тормознула, но вот от строгого голоса Училки дёрнулась: выпучила глаза, снова выдохнула своё «ы-а». Значит, если уж не поняла, то хотя бы услышала вопрос?… Тут я очень испугался – и за себя, потому что проблемы с коннектом всё-таки имеются, и за бабку. Вдруг её уволокут менты или санитары… В общем, решил рассказать всё как было, честно и подробно.
– Понимаете, она со мной. Это я сам попросил показать дорогу, потому что заблудился. Ну, скажите, как называется этот город, больше нам никакой помощи не нужно. И вот ещё что: есть здесь где-нибудь бесплатный вай-фай? Определю геопозицию и проложу маршрут. Домой мы сами дойдём!
Рассказал даже, как увидел утром «козу» – теперь-то я догнал, что никакая это не коза, а фиг поймёшь что, как напросился с отцом, как отщипнул шерсти на том странном поле… Вытащил клочки из кармана, чтобы она не думала, что я гоню! Она догадалась, что я рассказал о чём-то важном – уверен в этом. Потому что заколыхалась, как водоросль в аквариуме, а глазами как будто разбирала меня на пазлы. Но не сказала ничего… Долго разглядывала шерстинки, которые прилипли к моей вспотевшей ладони. Задумалась, покачала своей рыбьей мордой. Указала длинным пальцем на мою правую руку. Похоже, захотела дотронуться до меня!
Я протянул руку с опаской, но не то что бы испугался. Я, вообще-то, смелый. И людей вокруг полно. Что она мне сделает?! Но нет: левую ладонь Училка опустила ниже моего запястья, а указательным пальцем правой осторожно водила над точкой, где щупают пульс – опять-таки, не дотрагиваясь до меня.
Указательным пальцем?! Нет, это был не указательный палец. Офигеть у неё пальцы! Длинные, гораздо тоньше, чем у нормальных людей, совершенно без ногтей. Как осьминожьи щупальца! А большой палец не сбоку от четырёх других, как у обычных людей, а там же, где остальные четыре.
