– Кира, я уже не спрашиваю…
Она перебила, резко заявив, что Андрей предатель. Я смотрела на Киру, пытаясь разобраться с ее умозаключениями.
– Твой Андрей предатель, – уточнила сестра.
– Кира, мне не хочется твоих домыслов. Мы с мамой имеем права на личную жизнь. Выросли. У тебя тоже все впереди. Но пойми, что в пятнадцать лет не ищут судьбу. Если ты клонишь к тому, что ты одна, а у нас есть личная жизнь, то, пожалуйста, дождись своего часа.
– Я знаю, чего хочу, – уверенным тоном сказала она. – Парень у меня есть, но замуж до совершеннолетия не собираюсь.
– Отлично, – поддержала я. – Умей радоваться за других, пожалуйста, – перешла я на иную мысль.
– Да – да.
– Что, «да – да»?
– Я в телефон к нему залезла. К нему приезжала грудастая Альбина.
– Кира, остановись.
– Я не вру! Я сама видела фотку…
– Какую фотку?
– Этой Альбины!
Я улыбнулась. Всего за минуту использования чужого телефона сестра увидела и чужую грудь, и имя запомнила той мадам. Номерочек, должно быть, также записала, на всякий случай!
– Она просила его не напиваться и не засыпать на коврике, – продолжала Кира. – Ругала, что много пьет.
– Гадость какая!
– В любви признавалась.
Я начинала верить сестре. Собственно, Кира отличалась честностью и прямолинейностью. Проворачивать авантюры в виде лукавства у нее вряд ли бы получилось. В подобном она не была замешана ранее. Тем более у нее отсутствовал интерес в том, чтобы очернить моего кавалера.
– А он? – поинтересовалась я.
– Смайлики присылал.
Вопросы к Кире отпали. Закончились все разговоры. Наступило задумчивое молчание, которое забирало силы на осмысливание правды. Дорога до дома была длительной. Оставшееся время в пути мы молчали.
– Ты веришь? – спросила Кира, когда мы вошли в дом.
– Да.
– Наставь ему рога, при нем же! Заслужил.
В дверях появилась сонная мама. Она была красивой женщиной с большими голубыми глазами. Фигуре мамы завидовали все вокруг. В свои пятьдесят с небольшим она имела сорок четвертый размер одежды. Так, например, она могла съесть бутерброд на ночь, в то время, когда ее подруги худели при помощи диет.
– Я торт испекла, – сказала мама, зевая. – Никто не пришел…
– А этот твой, Захар? – съязвила Кира.
– Спит. Давай вежливее, младшая дочь!
– Начнем с него, – решительно сказала сестра. – Пусть добавит в лексикон слова уважения. А то обращается ко мне как «Эй, ты!». И пусть перестанет язвить, сибирская язва!
В Кире играла обида. Она злилась, ввиду отсутствия внимания матери, вследствие чего невзлюбила Захара. Кира часто делала то или иное назло. Но мать не пыталась примириться с дочерью. Она вступала с ней в бой.
В этот раз мать снова не сдержалась в эмоциях и ударила Киру. Та, в свою очередь, дала сдачи. Завязалась драка. Две близкие женщины били друг друга. Я немедленно принялась разнимать их. Ночь на дворе. Нас ждал вкусный бисквитный торт, шедевр в исполнении мамы. Но вместо доброго времяпрепровождения мы находились под влиянием зла. Близкие люди устроили потасовку.
– Ненавижу! – кричала Кира. – Ты мужика променяла на дочь! А Вера мне как мать! Она носится со мной!
Кира убежала в комнату. Мать начала жаловаться на сестру. Я тем временем находилась в собственных мыслях, которые признавали отвратительность происходящих событий. Мать не имела права применять силу. Как это вообще возможно, ударить родную кровь?! И Кира тоже хороша, могла бы не провоцировать. Она же понимала значимость Захара для матери.
– Ты чего молчишь?! – досталось мне от мамы.
– Мама, рукоприкладство было лишним.
Я ушла вслед за Кирой. Сестра принялась собирать вещи. Она была обижена, на глазах виднелись слезы.
– Куда пойдешь среди ночи? – спросила я, присаживаясь на кровать.
– На заброшенный храм.
Кира назвала место, в котором происходили крайне негативные явления. То человек, проходящий мимо, пропадет, то женщину изнасилуют там. Отправлять сестру в сомнительное место я не могла. Да и куда, спрашивается, идти из собственного дома в свои – то пятнадцать?
– Сниму квартиру на днях, – сказала я, приняв решение на ходу. – Уйдем вместе.
– Правда?
– Абсолютная.
Кира принялась обнимать меня.
– Завтра вечером будет рок – концерт, – сказала она. – Я не хотела говорить…
Сестра застенчиво замолчала. Затем попросила сходить с ней, аргументируя тем, что там качественная музыка. Я улыбнулась, слушая воодушевленные речи сестры.
– Пошли, пожалуйста, – сказала она, скрещивая передо мной руки в вопрошающей позе.
– Из крайности в крайность!
– В душе я не формал.
– Поняла. Но без глупостей.
– Пойдешь со мной?
– Пойду в душ.
– Можно, я у тебя останусь? – спросила сестра, имея в виду возможность переночевать в моей комнате.
– Диван большой, ложись, – ответила я, задумавшись.
Ежедневно каждого человека посещают десятки тысяч мыслей. В одном популярном видеоролике была озвучена цифра в размере шестидесяти тысяч. Мы фильтруем мысли, отсеиваем их или же концентрируемся на наиболее значимых. Я, в свою очередь, напряглась по поводу того, что продолжала спать на одном диване с младшей сестрой. Чудесные достижения к тридцати двум!
Я понимала, что утрировала. Безусловно, не спала все время с сестрой. Да и как личность состоялась. Имела отличную работу. Содержала мать и ее любовника. Это все свидетельствовало о том, что я жила вполне благополучной жизнью. Но как – то взгрустнулось. Не того я хотела к половине прожитых лет…
Я сочувствовала сестре. Однако не могла заменить мать. Я могла быть только сестрой. Кире тоже помогала финансово, проводила с ней досуг. Возможно ввиду этого моя личная жизнь была размыта серыми красками.
В грустных мыслях я отправилась в ванную комнату. Не успела закрыть дверь, как увидела проснувшегося Захара. Мой отчим был на семь лет старше. Он был смуглым молодым человеком, чернявым. Полагаю, что женщинам он нравился. Самоуверенность и чувство юмора бросались в глаза. По факту же человек был с сомнительными интересами и перебивался временными заработками.
Захар стоял возле двери. Будто бы специально караулил. Молодой человек улыбался среди глубокой ночи. Хотелось спросить: «Чего скалишься?». Однако я предпочла избежать разбора полетов.
– Спокойной ночи, – сказала я, закрывая дверь перед лицом.
От Захара чувствовалось повышенное внимание. Он мог подолгу расспрашивать детали личной жизни. Я понимала, что женская интуиция дана не просто так, и она несла огромный смысл. Однако открытых приставаний с его стороны не было. И это очень хорошо!
Я разделась, легла в ванну и подумала, что завтра моя жизнь станет легкой. Я легко проснусь со словом – мотиватором «Легко!». С легкостью займусь поиском жилья для нас с сестрой. Наконец, я легко расстанусь с Андреем, отношения с которым нельзя назвать серьезными. А пока просто вспоминала Моряка…
Андрей в свое время привлек любовью к жизни, о которой писал Джек Лондон. Только не боролся ни за что; он цвел, как красивый цветок. Улыбался. Был игрив и весел. Я узнала об Андрее в модном местном чате, где он был активным пользователем. Каждый раз, когда заходил в сеть, менял фотографию. Демонстрировал собственный транспорт, стоял возле рынка, находился на фоне речки – был, где удобно. Каждый раз в разном месте. Не повторялся. Это был его почерк, так сказать. Появился в интернете – показал событие из жизни. Со вкусом одет, умело позировал. Я стала наблюдать за ним в чате. К месту он писал, что едет встречать друга. Как – то был случай, что они с другом сделали яичницу из двадцати восьми яиц, которую съели за один раз. С одной стороны, за интересной личностью Андрея скрывался ребенок. Но, с другой стороны, остальные мужчины были серьезными, и не очень – то интересными. Андрюша с повадками ребенка пришелся по душе. Однако выбранный мужчина оказался не способным дать внимания. За полтора года знакомства его мужской стержень не проявился. Он был душой компании, знаменитым «Моряком» из интернета. Однако в отношениях Андрей не состоялся. Помнится, даже не представил друзьям в компании…
Возвращаюсь к мысли « Легко!». Слышала, что для продуктивности собственной жизни нужно настраиваться на некий слоган по типу «Легко!». Так, например, споткнусь, тихо скажу «Легко». Столкнусь с хамством – снова замечательные пять букв. На следующий день стану проговаривать «Интересно!». Отшить пристающего пьяницу – интересно! Погулять с подругой по ночному лесу, ввиду разрушающего одиночества – интересно! Собственно, хотя я и не была чрезмерно общительным Андреем, но на однотипность событий в жизни не жаловалась.
Я лежала в ванной. Настроилась на то, что больше приобрету, чем потеряю. Затем уверенно оделась в домашний спортивный костюм. Дверь в ванную комнату была приоткрыта. Точно помню, что закрывала. Неужели Захар осмелился на столь непорядочный поступок, как подглядывание?
Я вышла из ванной комнаты, допуская вариант, что снова встречу суженого матери. К счастью, его не было. Находясь под впечатлениями различного рода событий, я не сразу смогла заснуть. Думала – думала, вертелась из стороны в сторону, пыталась что – то решить для себя. Мысли путались. Я боялась не раскрыться как женщина и вновь столкнуться с разочарованием.
***
Проснулась около семи часов утра без будильника. Кира уже задумчиво сидела за столом. Я не сразу поняла, что действие происходило в реальности. Кира с трудом просыпалась по утрам. Приходилось буквально поднимать ее с кровати или же лукавить по типу « Просыпайся. Стасик, твой благоверный, пришел». При слове «Стасик» сестра поднималась с кровати в ту же секунду.
Я посмотрела на сестру, которая выглядела серьезной. Она сидела на стуле. Без телефона в руках. Сидела и ничего не делала.
– Кира, что происходит? – спросила я, глядя на нее.
– Думаю, что делать, если ты передумаешь переезжать.
– Не передумаю, – ответила я на слова сестры, продолжая лежать в кровати.
– Матушка будет уговаривать остаться.
– Ей выгоднее остаться с ним вдвоем. Вариант переезда всем очень хорошо подходит.
– Не знаю.
– Верь мне.
– С твоим бабником тоже не хочу жить, – сказала сестра, отворачиваясь к окну.
– Будем с тобой вдвоем жить, пока не встретим мужчин. Правда, тебе рано.
Я посмотрела время на телефоне. Было десять минут восьмого.
– А как же этот дурацкий Моряк? – спросила сестра.
– Откуда знаешь его прозвище? – спросила я вопросом на вопрос.
– Его знает весь интернет. Ты серьезно не в теме? Это он катал Кальку!
– Чего?
Я совсем не понимала слов сестры. Кальку я знала. Она была приятельницей Киры, которая жила несколькими этажами ниже. Я также знала ее мать, в свое время вместе учились в школе. Однако слов сестры не понимала. Возможно, Кира выражалась на сленге по типу, что он «валял ее как вату», то есть игнорировал. А возможно катал на автомобиле. Правда, во второй вариант трудно верилось. Андрей был мужчиной на выданье, а Калька обычным подростком.
– Ту, которой пятнадцать! – воскликнула эмоциональная Кира. – Просто катал по городу, на машине.
– Наша соседка Калька… – не успела я закончить речь, как сестра перебила.
– Да! Она хвалилась, что подкатывал взрослый мужик.
– Давно это было?
– Месяц назад. Но у него же еще грудастая! Такая пафосная, жирная. Крайне неприятная. Разложила груди на пол – экрана в раскрытом платье, и считает это крутым. А самой – то годков сорок!
– Андрею нравится. Нам не понять, сестренка.
– На рок – концерте много приличных парней, – не теряясь, перевела она тему разговора.
– Ты думаешь, что я смогу влюбиться в длинноволосого мужика с непонятными цепями?
– Они не все волосатые. А цепи снимают дома!
Наконец, я поднялась с постели.
– Мама Алинки там мужа нашла, – развивала тему сестра.
– Ладно, буду собираться, мой рокер, – сказала я, обращаясь к сестре.
– Подожди. Чем Литва от Латвии отличается?
Я взялась за голову.
– Шучу, – сказала сестра. – Сегодня контрольная по физике. Позвони своей подруге…
Школьным учителем Киры была моя подруга Нина. Мы крепко дружили. Как встретились в десять лет, так не расставались. Дружба началась с вечерних прогулок по двору, когда нарезали круги в обсуждении подростковых печалей. Параллельно жгли палочки от чупа-чупсов. Нравился процесс плавления… Полагаю, что как раз в то время в Нине заложилась отличная база для осуществления опытов и экспериментов. Сейчас подруга преподавала сестре физику. Иногда я просила Нину помочь с ответами на самостоятельной или контрольной работе по дружбе. Та присылала решенные задачи. Но за это она всегда вызывала Киру к доске несколько раз подряд. Так что Кире все равно приходилось заниматься физикой.
В этот раз Кира снова хотела использовать Нину в своих коварных планах по получению незаслуженной оценки.
