– Да, хотим! – закричали оба – они будут готовить нам похавать!
На экране появились аниме девушки. Точь-в-точь, как из "Май Литл Тянка".
– Ооо! – закричали оба – Да, хотим! Так типо дай нам их, глупый ты телевизор!
Но он не обращал на них внимания. За это Бо-ба пробил его кулаком насквозь. Телевизор захлестнулся белыми искрами.
– Даа, так и надо ему. Не даёт нам халявы! – выругался на телевизор Дипчик.
– Дааа! – Бо-ба топнул по нему ногой, чтобы окончательно добить.
– Мы сами достанем себе этот гарем!
– По-любому. Но как? – удивился Бо-ба.
– Мы построим ракету и присвоим себе все гаремы!
– Да!
Они оба так заликовали от подобной идеи, что принялись крушить остатки телевизора, крутя вокруг него хороводы.
– Мы будем ничего не делать, а хавка сама будет себя готовить! Ура!
Однако их веселье кончилось внезапной сменой настроения Дипчика. Тот буквально за секунды озверел, накинулся на последние останки бедного телевизора и съел часть экрана, молотя по уничтоженному корпусу маленькими кулаками.
– Яууууу! Вот тебе, глупая железка! Вот тебе!
От телевизора за пару мгновений осталась горстка пыли. Дипчик, с особой пылкостью, выплюнул кусок телевизора из своей сильной пасти.
– Дипчик? – вытаращил глаза его друг – За что ты его так?
– Он не сказал, как заработать нам на ракету! – обиженно ответил тот, переводя дух – Нам нужны деньги людишек, как их там…
– Это…
– Ну, это, да… Кредиты! Нам нужны кредиты! – Дипчик указательным пальцем потыкал себе в висок – Гы, я умный!
Глава 2
На закате карьеры
В сопровождении десяти вооруженных бойцов Белого Щита, высокий и худощавый мужчина средних лет вёз тяжёлый контейнер по длинным и широким коридорам Эдема. По бокам, за толстыми бетонными стенами изредка появлялись бесчисленные лаборатории и жилые отсеки, военные арсеналы и тайные комнаты. Но обычно, на пути со всех сторон встречался угрюмый серый бетон.
Коноплич устал, настолько сильно, что едва передвигал ногами, однако отказывался от любой помощи своей охраны, продолжая идти по скучным и бесконечным лабиринтам базы. Телега катилась с раздражительным громыханием, а нечто внутри злобно скулило, словно бы проклинало весь мир.
Подойдя к массивной стальной двери, Шума остановился, его сопровождающие отдали ему честь и двинулись дальше вдоль бетонных туннелей. Двери распахнулись.
Шума вошёл в небольшую комнату. Как и почти везде на Эдеме, помещение наводило тоску своей угрюмостью. Серые бетонные стены, пол и потолок постоянно напоминали о том, что он находится глубоко под Землей, словно в большом гробу. Лишь десяток современных компьютеров и роботизированных станков придавали небольшое эстетическое разнообразие, хотя особо не радовали. В конце комнаты стояла ещё одна массивная дверь, ведущая в тюремные камеры для самых опасных преступников Бальшой Кучи. Таков его кабинет – мрачная подземная проходная для убийц, насильников, воров и чудовищ.
– Добро пожаловать, Шума Коноплич – монотонно произнёс противный роботизированный женский голос – Отложите объект в положенное место для сканирования.
– Да-да – со вздохом ответил он – Если это не один из них…
– Идёт сканирование объекта… Этерний не обнаружен.
– Да чтоб тебя… – устало произнёс Шума – Выходит, три жизни снова напрасно.
Коноплич аккуратно подошёл к титановому контейнеру и заглянул внутрь через маленькое окошко. Внутри сидело маленькое мохнатое создание, чем-то похожее на обезьянку, вполне себе милое на вид. Но внешность обманчива. Данное существо с лёгкостью перегрызло трёх хорошо вооружённых бойцов Белого Щита за считанные секунды. Обезьянка оскалила зубы и погрозила кулаком Шуме, а затем писклявым голосом пропищала:
– Я – Итьомонди Де Люкио, наследник короля бибизян Итьонда Де Люкио второго! Отпустите меня, милорд, немедленно! Иначе мой отец пришлёт сюда свою армию и не оставит от вашего дома даже руин!
– Ты ещё говорящий – слегка удивился Шума, хотя и до этого встречал говорящих мутантов – Нет, слишком опасен – он закрыл окошко железной перегородкой.
– «Три семьи потеряли своих отцов» – с досадой подумал он – «Интересно, знает ли верхушка, сколько жизней уходит на их прихоти?…» – На невыполненные прихоти – сказал он вслух – Это даже близко не обладатель этерния, иначе все бы мы погибли – «Хотя, не всё ли равно, завтра я о них уже забуду?» – раздалось где-то в голове – Нет – покачал он – «Я совсем устал, уже дурные мысли в голову лезут»
– Везите этого зверя в камеру – скомандовал он роботу и тихо добавил – Будь проклята Бальшая Куча.
Станки зашевелились, механизмы затрещали, компьютеры загорелись зелёными лампочками. Многое оборудование не менялось здесь ещё с две тысячи семидесятого и частенько выдавало сбои. Но Шума устал настолько, что просто рухнул в объятия скромного офисного стульчика, двигаясь поближе к фанерному столу. Контейнер с причудливым мутантом уже благополучно перемешался по тюремному коридору, из дальних камер несколько любопытных глаз наблюдало за Конопличем и новоприбывшим мутантом, но Шуме было всё равно. Здесь он может хоть немного отдохнуть между неудачным походом и серьезным разговором с начальством.
Некогда Шума и сам являлся большим начальником. Всего полгода назад он был представителем второй касты, жил в безопасном городке под куполом, имел громадный кабинет с золотыми фурнитурами и шикарными коврами, числился лучшим академиком в области генной инженерии, имел красавицу жену Велимиру и не менее очаровательную дочку Гроздану. Его родословная линия считалась одной из самых древних и могущественных во всём западном мире, одна лишь фамилия Коноплич будоражила умы, сотрясала воздух, имела в себе нечто грандиозное, даже божественное.
Сейчас же он находится на периферии Бальшой Кучи – самом опасном городе планеты, командует группой роботов и небольшой кучкой солдат Белого Щита, каждый день рискует своей жизнью и безрезультатно теряет людей. Его жена ушла к богатому старику, игнорирует любой контакт, да и никак не интересуется его дальнейшей судьбой. А дочка заболела неизлечимой болезнью, с которой даже блестящий учёный не может совладать. Каста теперь не вторая, а третья. Расписной кабинет в античном стиле поменялся на бетонную коробку под землей, а домом стал гнетущий своей массивностью Эдем. Его имя потеряло своё звучание из-за небольшой ошибки, которую он тщетно пытается исправить под давлением своих бывших друзей.
Нет, сейчас всё тоже неплохо – говорил он себе. У него осталось пару миллионов кредитов, уважение многих коллег, осталась красавица Гроздана, при себе его силы, здоровье и ум. Всё не так уж и плохо – всё успокаивал он себя. Но всё же раньше было лучше. Его фамилию уважали, несмотря на Раздор Кланов, а одного только взгляда Шумы страшились. Его посаженные зелёные глаза смотрели на людей так, будто бы он видел их душу. Его называли коршуном, он и сам был чем-то похож на коршуна.… Свою густую тёмную шевелюру он аккуратно зачёсывал назад, до самой шеи, открывая большой лоб, на котором начинали выделяться морщины из-за постоянных волнений. Нос его и в самом деле походил на клюв хищной птицы. Губы его достаточно тонкие, и порой даже скрываются под щетиной, которую он не часто бреет. Коноплича трудно было назвать красавцем, однако вид у него был самый достопочтимый.
– Вас вызывают из управления по исследованию этерния – произнёс монотонный голос робота – Срочно пройдите в кабинет номер 2, минус четвертый этаж, отсек генной безопасности.
– Идти целый километр, чтобы увидеть голограмму Эддарда Карпанова? – Шума устало вздохнул – Подключись к голограмме здесь – скомандовал он роботу – Ему всё равно, в каком кабинете я увижу его голограмму.
– Вас вызывает Льюисон. Срочно пройдите в кабинет номер 2, четвертый этаж, отсек генной безопасности, вас ожидает погрузчик.
Как обычно, роботизированный голос говорил так, будто бы ему плевать.
– «Льюисон?» – с волнением подумал он – «Кажется, я попал в неприятности. Льюисоны те ещё засранцы»
Шума вышел в коридор Эдема.
– Транспорт рыцарей – ухмыльнулся он – Средневековье какое-то!
«Транспортом рыцарей» на Эдеме называли четырехпалых роботов, чем-то напоминающих коней. Однако вместо кожи и шерсти были оголенные механизмы, переплетённые с проводами и процессорами. А вместо глаз находились две крупных камеры, неподвижно повёрнутые на Шуму. На спине погрузчика лежало седло с комфортной спинкой для спины. Таков транспорт для передвижения на Эдеме ещё с 2075 года. Таков он и по сей день в отсеке генной безопасности, из-за неудобств внутренней планировки.
Этот отсек был самым старым на базе, но и самым защищённым. Десятиметровые бетонные блоки между этажами и двадцатиметровые железобетонные стены в самых защищенных участках базы. Здесь можно с лёгкостью пережить прямое попадание ядерного заряда и продолжить своё автономное функционирование ещё двести лет. Но за безопасность приходилось платить комфортом. Связь с внешним миром была здесь просто ужасной, несмотря на 8G интернет.
Сама же станция Эдем-1, или же просто Эдем, представляла собой огромный подземный комплекс, а то и настоящий город, в подвластном монополии ChX регионе Бальшой Куче, названным в честь центрального города. Истинные размеры базы знали только единицы, но было не трудно догадаться, что исчисление идёт в миллионах квадратных метрах, а глубина, как минимум, доходит до нескольких сотен метров. Это была полностью автономная база, со своими квартирами, заводами, лабораториями, магазинами и тюрьмами. Здесь держали самых опасных преступников мира, и создавали ещё более опасных существ, но, несмотря на это, станция являлась самой защищённой и безопасной на всей Земле. Эдем не оправдывал своего названия, конкретно отличаясь от Эдема-2 и Эдема-3, но, правда, те находятся в космосе. Эдем так же стал идеальным местом для заседания Тайного Совета, состоящего из представителей первых каст, триллионеров, самых влиятельных и богатых людей западного мира. Когда-то Конопличи имели целых два места там, но их погубила Новая Серая Чума. К слову, этими Конопличами были родители Шумы, что он крайне не хотел вспоминать.
Шума не чувствовал радости или трепета перед грандиозностью базы. Никогда! Только гнетущую атмосферу подземелья, депрессию и сплошной дискомфорт. Да, здесь создавалась наука западного мира, здесь решались судьбы половины человечества, здесь обитали самые важные особы. Но до чего же гнетет жизнь под миллионами тон бетона над головой. Словно бы Эдем находился в стерильной могиле, медленно высасывая душу из пребывающего здесь постояльца. Даже сами богачи из высших каст не смеют здесь задерживаться надолго, если им ничего не угрожает. Богатеи частенько летают в космос, на Эдем-2, где прекрасно проводят время. Коноплич и сам с большим удовольствием покидал это место, правда, не спешил радоваться, ведь он покидал его ради путешествия в ещё более злополучные места.
Взобравшись на механического коня, Шума резво направился в назначенное место. Конь двигался ловко и быстро, без проблем обходя преграды и людей. Шума просто сидел, не принимая никакого участия в передвижении, ведь робот-конь и без управления прекрасно справлялся со своими задачами.
Вместо ступеней и лифтов в отсеке генной безопасности находятся медлительные широкие эскалаторы, чем-то напоминающие целые магистрали. Они двинулись вверх, на минус четвертый этаж, конь карабкался вверх по эскалатору, не дожидаясь, пока тот доставит их сам. С каждым метром Шума волновался всё сильнее и сильнее. Почему вдруг Льюисоны, а не Карпановы? Как бы тем Льюисон не оказался Джозеф – самый богатый человек мира. Раньше Шуме приходилось пару раз переговорить с Джозефом, и каждый контакт пришёлся Конопличу не по душе. Уж слишком прямо Льюисоны заявляют о своей уникальности, считая себя полубогами. Может, его дочери Элуан или Кет решили с ним поговорить? Вряд ли, ведь им не особо интересны дела генной инженерии. Тогда кто?
– Вы прибыли к месту назначения – холодно произнёс бесполый голос машины, отвлекая его от мыслей.
Тяжёлая дверь кабинета немедля отворилась, приглашая Шуму войти внутрь.
Зайдя в кабинет, он сразу обратил внимание на невероятную роскошь и дороговизну помещения.
–«Здесь всё по-другому» – подумал он.
На дальней стене висел большой 64К телевизор, показывающий шоу танцев на Эдеме-2, под песни популярной певицы Леди Анды. Посередине лежала шкура розового медведя, созданного специально для представителей высших каст, стены приятно переливались разноцветным неоном. Повсюду были расставлены драгоценности в прозрачных стендах, стоимостью в миллионы кредитов, созданные лучшими мастерами начала двадцать второго века. Повернувшись, он заметил барную стойку, на которой лежали лучшие вина прошлого столетия. Как-то всё слишком пафосно, искусственно, но в то же время роскошно. Рядом одиноко сидела юная светловолосая девица, попивая вино из бокала.
– Ой – спрятав вино за стойку, сказала девочка – Не говорите никому, пожаааалуйста, хи-хи – она приложила указательный палец к пухлым губам.
Девочка была совсем молода, ровесница Грозданы или младше. Она выглядела милой и невинной, будто бы она не пила сейчас до пьянства.
Чем-то похожа на куколку: белоснежная кожа, овальное лицо, тоненький нос и пухлые губки. Она неловко попятилась на Шуму своими зелёными глазками, завязывая свои белоснежные кучерявые волосы в хвост, игриво хихикнула и спросила:
– Вы точно не расскажете? Я совсем чуть-чуть. Оно такое вкусное…мм… может и вам налить стопарик? Всего лишь сто фронтовых за смерть солнечных ублюдков. Выпьете со мной?
– Меня сюда вызвали по важному поручению от Льиюсона – Шума пожал плечами – Предпочитаю не пить на рабочем месте.
– Очень зря! – девочка слегка осмелела и высунула бутылку обратно на стойку – Оно такое хорошенькое, мм. Люблю иногда бухнуть. Ой… Вас вызвали. Понимаю.… Ха-ха!
Девчонка залпом опустошила бокал, вновь наполняя его из бутылки. После она попыталась встать на ноги, но из-за выпитого алкоголя у неё ничего не вышло, и она едва ли не рухнула на пол.
– Ой, вот же ноги-руки, то есть крюки ноги – засмеялась она, когда Шума подхватил её – Кажется, я перепила?
– Давай я отведу тебя к родителям? – предложил Шума – «Она совсем ещё ребенок»
– Не-не-не – девушка шустро помахала головой – Они далековато. Им всё равно на меня. Папаше точно… Я даже не знаю, кто он. Элуан не рассказывала. Да и кому нужна я, девочка-не-пойми-от-кого? – она жалобно взглянула на Шуму.
– Ты ведь Пенеллопа?
– Ага. Пенеллопа Льюисон, если официально, но можете не официально. Я Льюисон наполовину, поэтому меня так не любят, почти все не любят, гребанные засранцы! Разве я виновата в этом? Ишь, Льюисоны, семья, честь, благородство, голубая кровь, бла-бла-бла. Вы не подумайте что я такая, как они все. Кто его знает, кто я наполовину. Об этом все разговоры здесь, я-то знаю. Может, я старомодна? Да, ёк-макарёк, я пипец как старомодна! Мне всего лишь хочется родительской любви, понимаете ли.… Но меня обвиняют в Раздоре Кланов, будто это я войну начала. Я тогда всего лишь маленьким младенцем была! Вот что может младенец сказать, кроме «уа, уа»? Ничего! Вот помните же заварушку с Питерсонами, а? Папке Джесси не понравилось, что Элуан нагуляла на стороне и родила меня. Ну а я что? К Элуан вопросы, почему я? Дед-старый-хрен-полубог так вообще меня ненавидит. Я для него чужая. А сестрица, сестрица кое-как терпит, хотя постоянно показывает своё превосходство. Мне всё это так надоело! Хочется достойного к себе уважения. Ничего, скоро я стану как Джесси, а может и лучше.…Ой, я, наверное, вас утомила.
Шума часто слышал о ней на Эдеме. В местных барах о ней говорили полушёпотом, предметом споров становилось её происхождение. Как-то раз, один солдат Белого Щита из шестой касты напился и закричал на весь бар, что Пенеллопу Льюисон зачал сам дьявол с другой планеты. Шума не верил в дурные слухи, он считал виноватой лишь похотливость Элуан и агрессивность Питерсонов. Девочка не может быть виноватой в том, что родилась. Однако ему не хотелось вспоминать, что Питерсонов тогда поддержали его родители, но вскоре умерли от Новой Серой Чумы…
– Нет, что ты, ты вовсе не утомила меня.
– Вы же отец Грозданы, верно? Она моя единственная, кто хоть как-то терпит мой скверный характер и не обращает на слухи внимания. Мы с ней славно поладили. Правда вот, злые языки говорят, чтобы я не общалась с ней. Всё из-за того проклятого Раздора Кланов, вы понимаете, ваши родители не очень любили меня. Но я не держу ни на кого обиды. Правда!
Шума мог бы воспринять её слова, как упрёк, но в её устах слова были искренними и не несли в себе цель задеть его.
– «Питерсоны хотели её смерти. Родители их поддержали. А мне предстояло сделать самое важное решение в жизни» – Я не участвовал в том конфликте – вздохнул Шума – Стараюсь придерживаться только своего мнения.
– Оооо, вы такой вежливый собеседник – Пенеллопа кивнула и вновь опустошила бокал – И Гроздана такая хорошенькая. У меня, наверное, и нет больше подруг, кроме неё. Были, да и те пропали. Эх.… Но зато сейчас мы с ней фильмы через транскоммуникацию смотрим и обсуждаем всяких красавцев, вроде Майка Джонсона. Очень жаль, что у неё Новая Серая Чума. Такая гадостная болезнь, просто ужас какой! Гм-гм, а она точно не заразна?
– Нет.
– А лекарства есть против этой заразы? Я слышала, Новую Серую Чуму невозможно полностью вылечить. Может, разве что этернием…
Заметив строгий взгляд своего собеседника, Пенеллопа поёжилась:
–Нууу, я не то чтоб… – девочка резко покрутила головой – Я надеюсь, всё будет в порядке. Гроздану всё-таки жалко. Просто, я слышала от моей сестры…Ладно, я, пожалуй, пойду…
– «Вылечить этернием? Возможно, девочка сама того не зная, дала шанс на спасение Гроздане и миллионам другим» – Что ты слышала от неё?
Пенеллопа громко икнула:
– Она как-то сказала мне, что Пациент 1 и Пациент 2 отличаются удивительной регенерацией.
– «А ведь это очевидно!»
– Пенеллопа! – в дверях появилась шикарная на вид темноволосая девушка – Ты опять пила моё вино?
– Не-не, не я его пила, это оно само оказалось во мне – Пенеллопа попыталась спрятать бутылку, но вместо этого разбила её – Ой, ну подумаешь немножко выпила!
– Сколько раз я тебя просила, идиотка, не бухать у меня! – вскипела Джесси – Немедленно отправляйся к себе!
– Бла-бла-бла – подразнила её Пенеллопа – Дя-дя, дя, угу. Гы-гы, ха-ха! – и показала ей язык.
– Всё, убирайся отсюда, пьяница! Надоела!
