Сергей Юрьевич Демьяхин "Игрушки создателя 2"

Я подошёл к микроавтобусу и принялся водить его головой, словно видеокамерой, мне показалось, что так место ДТП будет выглядеть более достоверно, но ошибся.

– Хватит меня крутить, у меня сейчас голова закружится! – заорал Медарон. – Что это?

– Это ты, приятель, – сказал я ему. – Вернее, то, что от тебя осталось.

– Но как?! Это же совершенно невозможно. Я не могу умереть.

– Так ты и не умер. Технически, – заметил я. – Сознание твоё сохранилось. Вот только…

Да, печальное было зрелище. Тело умудрённого опытом, побывавшего, вероятно, во многих переделках, всесильного представителя кибериан, превратилось в суповой набор, а на месте головы так и вовсе образовалось кровавое месиво вперемешку с мозгами. Жуть.

– Сволочь! Убийца! Уничтожу тебя!

Интересно, он долго собирается мне угрожать подобным образом? Если отмести опасность слепого подчинения своему начальнику со стороны Лободрота, то из всех возможных способов мести, на мой непредвзятый взгляд, Медарону доступны только два. Заболтать меня до смерти, или ухитриться укусить за палец. Поэтому мне на ум тут же пришёл единственно верный вариант, как избежать этих пагубных последствий.

– Саймон, дружище, – обратился я к Лободроту. – А нет ли у вас, случайно, какого-нибудь перевязочного материала или клейкой ленты?

– Скотч где-то был, – машинально ответил тот, с неожиданным интересом приглядываясь и прислушиваясь к происходящему.

– Можешь принести?

– Конечно. Я мигом.

– Предатель, проклинаю тебя и всю твою родню! – проорал в ответ Медарон. – И детей твоих тоже.

– У меня нет никого, сэр, – обрадованно заявил Лободрот. – И вы мне больше не указ.

– А кто? Кто теперь тебе указ? Или ты забыл клятву, данную Верховному? Истреблять врагов наших до последнего. Так вот они, враги, истреби их и может быть тогда я подумаю о твоём помиловании. Ты же знаешь, что мы делаем с предателями?

– Ничего они тебе не сделают, – успокоил я того. – Искру может убить только другая искра.

– Сука! Заткнись, человек, чтоб вы все сдохли! Что же теперь будет?

Пока Медарон выкрикивал свои речёвки, обвиняя то меня, то тупую нерадивую искру, затем плавно переключившись на своего Верховного и самого Создателя, радостный мистер Грин притащил здоровенный моток клейкой ленты.

– Вот, Александр, Саша, нашёл.

– Петюня, давай, заклеивай ему пасть, надоел, как собака, – сказал я своему, отчего-то молчаливому, подопечному.

Тот неуверенно протянул руку к скотчу и замялся.

– Офигеть как стрёмно, Александр Викторович, – признался он. – Можно я сначала водки выпью?

– Нет, только не он! – вновь заорал Медарон.– Этот гад умудрился у нас сигналку сломать, пока ехал, пришлось его связывать. Её невозможно сломать было, а он умудрился, мудак. Знал бы, что дело этим закончится, прибили бы сразу этого недоноска.

– Чё это я недоносок? – тут же обиделся Петюня. – Я просто люблю всякие красивые штуки. Кто же знал, что она такая… Ну, это, я вообще думал, что это яйцо какое-то, хотел посмотреть, что внутри. Локи меня отговаривал, хотя самому тоже интересно было. Вот мы и открыли, а оттуда как дрянь поползла всякая, ну мы и давай орать и давить. Еле затоптали её, хорошо успели, пока эти не накинулись. Дальше не помню ничего

Ох, Петюня. Не зря тебя Разрушителем назначили. Да и Локи хорош, пусть осторожный, но всё равно взломщик, мать его.

– Ладно, я сам, Саймон, подержи своего начальника, пока я его слова лишать буду. У нас тут не демократия.

Лободрот бережно, насколько позволяли его огромные конечности, взял голову и стоически держал её на вытянутых руках всё время пока я осуществлял перевязку. Медарон же сначала орал, потом мычал, бешено вращая глазами и неистово сопя носом. Однако, как же он может дышать без тела? Или же это просто имитация? Так нет, из ноздрей вырывался вполне себе правдоподобный свист, а в сохранившихся на нашу беду голосовых связках слышались хрипы и горловое клекотанье. Чего же ты наворотил, Создатель? Что это за магия такая?

– Ну всё, – я с наслаждением выпрямился и потянулся всем телом. – Я закончил.

Медарон же, казалось, совсем обезумел, это ясно читалось в его глазах.

– А что дальше делать, Александр? – спросил Лободрот, аккуратно опуская голову на землю.

Петюня же в это время скрылся за автомобилем и мне не в чем было его упрекнуть. Не каждый день при тебе заклеивают рот говорящей черепушке. Только вот как бы не учудил опять чего. Этот точно сможет найти на свою задницу приключений даже в самой, казалось бы, безобидной обстановке.

– Надо бы тела утилизировать, – предположил я, озираясь по сторонам. – Ну, или похоронить, по местному обычаю. Наследили мы тут, будь здоров, не дай бог, заметит кто и доложит, куда не следует.

– Правильно ты говоришь, – обрадовался тот, видимо выполнять приказы для прирождённого воина-убийцы было намного проще, чем продумывать долгосрочную стратегию. – У нас и лопаты есть.

– Чего только у вас нет, – пробормотал я, глядя в спину удаляющегося Лободрота, который уже вовсю нёсся выполнять поручение.

Хотя я вроде и не поручал ему ничего, всего лишь обозначил некий план действий, но сие качество в нём мне неожиданно понравилось. Как-то ненавязчиво, я бы даже осмелился предположить, с облегчением, искра кибериан переметнулся в мой лагерь. Надо бы поразмыслить, как использовать его в своих последующих планах, если таковые, конечно, вообще нарисуются.

По-хорошему, ему помочь бы не мешало, но усталость начала брать своё и я присел на, ставший уже знаменитым, камень. Так и просидел неподвижно, пытаясь собраться с мыслями, до тех пор, пока Лободрот не появился вновь, вооружённый специальным ручным неавтоматизированным инструментом для рытья ям. Что-то глючить стало мою систему, выдаёт справки, которые мне и даром не нужны. По крайней мере, сейчас.

Петюня ещё странно тихо себя ведёт. Я решил не дёргать тигра за усы и незамедлительно проверить своего мелкого напарника, не ровён час, расхлёбывать придётся уже не ложкой, а половником. Лободроту, скорее всего, моя помощь и не потребуется. Глядя на то, как он рьяно принялся за рытьё, я решил ему вовсе не мешать и, встав на ноги, поплёлся на поиски.

Как в воду глядел. Ни красоты местности, ни пряный воздух в совокупности с птичьим щебетанием, ни синее небо над головой не смогло сравниться с картиной, представшей у меня перед глазами. Этот паршивец нашёл-таки себе утешение в виде огромной пузатой бутыли с пёстрой наклейкой и, жмурясь от счастья, лакал её содержимое прямо из горла. Никакого уважения к благородному, судя по всему, напитку.

Да, понятия о жажде у нас с этим индивидуумом были прямо противоположными. Я отродясь не пил спиртного, но глядя на довольную харьку Петюни, да ещё если учесть весь тот груз непомерной ноши, который навалился на меня со всей своей решительностью, решил вдруг поддаться на провокацию и махнуть рукой на всё. Будь, что будет. Надоело.

– Дай-ка сюда, – потребовал я у него и протянул руку к бутылке.

– А-а, Викторыч! Опять всех убил, да? – радостно отозвался тот. – А я вот самогон нашёл, только он стрёмный какой-то, у нас в деревне лучше гонят. Бабка есть одна, секретный рецепт у неё, никому не рассказывает. Только если пузырь выпил, всё… С ног сшибает напрочь. А эту хрень пью, а всё не пьянею.

– Так давай я выпью.

– На. Тут у них целая коробка почти. Правда, половина разбилась.

Петюня протянул мне бутыль и я, помолившись про себя, чтобы ни одна посторонняя бацилла не передалась мне от этого разносчика заразы, присосался к горлышку. Падать, так уж на самое дно. Отлежавшись, можно пробовать начать восхождение заново.

– Ну ка, подвинься, – велел я ему, оторвавшись от бутылки и, силясь не задохнуться от сивушных паров, устало присел рядом. – Всё хотел тебя спросить.

– Про чё? – язык у Петюни уже начал заплетаться.

Соврал как всегда, пьянеет он быстро.

– Ты мамку любишь?

– Конечно, ты ещё спрашиваешь? У меня она знаешь какая? Никто не знает.

– Это точно, – кивнул я и, поморщившись, вновь отхлебнул приличный глоток. Алкоголь на вкус был отвратительным, но внутри вдруг всё окатило приятным теплом и слегка ударило в голову.

Петюня тем временем порылся в глубине салона, звякнул стеклом и достал ещё один пёстрый пузырь. С хрустом отвернув пробку, добродушно и немного смущённо улыбнулся.

– А зачем спросил про мамку?

– Так это она тебя пришельцам продала. Вот этим самым, – я кивнул головой в сторону лужайки. – Это их машины и омерзительное пойло.

– Так это тоже инопланетяне, да? – обрадовался парнишка и вновь припал к горлышку. – Ну, так ты всех убил, чего теперь бояться-то?

Святая простота. Он что, вообще меня не слышит?.

– Я говорю, мамка тебя предала, она здесь самая главная убийца. Ну, не считая Медарона, конечно. И Лободрота.

– И тебя?

– Я с ней даже рядом не стою.

– Ерунда какая-то,– беспечно отмахнулся Петюня и засмеялся. Хмелел он просто с катастрофической быстротой. – Мамка добрая, она и мухи не обидит. Правда, ругается иногда, но так это не со зла, она мне добра желает. Я вот сейчас ещё немного выпью, отдохну и пойдём к нам домой, мамка теперь ужин, наверное, приготовила. Жрать охота, спасу нет. Да и, кажется, дождь собирается.

Я задрал голову к небу, но не увидел ничего особенного, лишь небольшую тучку вдали.

– Петюня…

– Чего?

Нет, так не пойдёт. Похоже на то, что подобные мысли в эту маленькую головку попросту не помещаются. Так и чёрт с ним. Насчёт ужина, кстати, верная мысль, пора здесь уже заканчивать. Я никак не мог привыкнуть к тому, что столь тёмные дела, которые творятся здесь уже почти целый день, не находят не то что моментального отклика от местных властей, но и вообще какой бы то ни было реакции.

– Ничего, – буркнул я, допил остатки спиртного и поднялся. – Выбираться отсюда надо, поздно уже.

– Так пошли, чего тянуть?

– Пошли.

Лободрот, надо отдать ему должное, с поставленной задачей справился на "ура", несмотря на свой сдувшийся уровень. Видимо, аватар его и при человеческой жизни отличался недюжинной силой и выносливостью. Ну правильно, в кого ещё вселять опасного со всех сторон рептора, как не в такой же устрашающий, но земной экземпляр. А ведь у всех этих людей, которые сегодня погибли и, скорее всего, ещё погибнут, были семьи, знакомые, привычная, устоявшаяся жизнь. А мы своим появлением просто стёрли тысячи личностей из местного бытия. Неужели только по воле Создателя? Ведь и у нас у всех был выбор. Что за игра такая? И все ли правила действительно пишет нам он самостоятельно?

Глядя на, выкопавшего огромную канаву, Лободрота, я для себя решил, что правила и условия этой долбаной игры я отныне буду устанавливать для себя сам. К чёрту Создателя и все его дурацкие прихоти.

– Саймон, тебе помочь? – спросил я, чувствуя, что голова наливается тяжестью и двигаться стало гораздо труднее. Впрочем, это не помешало возникнуть неведомо откуда взявшемуся веселью.

– Если не затруднит, Александр, – тяжело дыша, ответил тот. – Что делать с Медароном?

– Так тебя Саймон зовут? – радостно ощерился Петюня, держась за початую бутылку. – А я Петя. Тут ещё Локи был, брательник мой, только он сейчас в увольнении, но скоро будет.

– Му-мы-му!!! – донеслось в этот момент из под ног.

Медарон, что вполне естественно, не мог исполнять роль колобка, поэтому всё это время торчал, как гриб, на одном месте, силился прогрызть скотч и время от времени отчаянно мычал, привлекая внимание к своей, изрядно укороченной, персоне. Только вот не учёл, что люди, в большинстве своём, делятся на две категории. Одни от испуга шарахаются в сторону, как чёрт от ладана, другие же, при тех же обстоятельствах, стараются уничтожить источник угрозы.

Петюня и пробил с ноги по непонятному мычащему предмету, валяющемуся на земле. А вот нехрен пугать почтенных гражан, находящихся, ко всему прочему, в изрядном подпитии и состоянии повышенной готовности к разрушению всего и вся.

– Твою мать! Это чё за дела? – заорал он и ухнул прямо на задницу, завороженно наблюдая за полётом импровизированного мяча, который, ко всеобщему удивлению, влетел прямо в центр выкопанной ямы и завертелся, словно волчок.

– Ну вот и проблема решена, – заржал я, предчувствуя новые нехорошие последствия. – Саймон, как тебе такой вариант?

Лободрот с ничего не понимающим видом заглянул в яму.

– Сэр? У вас всё в порядке?

Господи, где моя Светлана, свет Игоревна со своими, всё решающими в подобной ситуации, ладошками? Хоть впору самому себя по щекам хлестать. Надо избавляться от этой истеричной реакции на всё подряд, тем более, что смех рядом с практически кладбищем выглядит несколько цинично. Да и вообще, впору скорее рыдать от подобного стечения обстоятельств, а не ржать, словно конь.

– Это… – нерешительно начал Лободрот, поднимая взор. – Нехорошо закапывать живого. Как-то не по-вашему, не по-людски.

– Александр Викторович! – подскочив, как смог, Петюня доплёлся до края ямы и тоже уставился внутрь. – Я не хотел его бить, просто со страху, так получилось. Давай его оставим, а? Будем девок пугать. Ни у кого ведь такой фигни нету, а у нас будет. Башка говорящая – охренеть же!

– Охренеть, – согласился я и мельком взглянул на Лободрота.

Тот вроде даже вздохнул с облегчением.

– Только откуда мы знаем, как за этим зверем ухаживать? Саймон, ты когда нибудь сталкивался с чем нибудь подобным?

– Нет, это впервые.

– То-то и оно. Насколько я понял, никакой инструкции по эксплуатации этой говорящей головы нет. Ну там, надо ли её кормить, поить, выгуливать. И где держать, чтоб не спалили. Оно ж не затыкается, если рот не заклеен.

– Может, специальную затычку сделать? – предположил Петюня и посмотрел на меня с вполне понятной надеждой.

Любит, бедолага, всё блестящее и необычное. Только кто ж ему позволит выставлять этакое чудище на всеобщее обозрение? Девок он пугать собрался.

– Или намордник, – не преминул добавить Лободрот и смутился, словно барышня.

Не привык, видимо, своё мнение высказывать, а тут и наказания вроде не предвидится, да и сам источник этих наказаний то ли есть, а то ли нет его. На глазах смелеет наш, беспощадный к нехорошим людям, рептор.

– Ладно, – чуть подумав, ответил я и кивнул киберианину. – Доставай своё начальство, нельзя его там оставлять, тут ты прав на все сто. Потом придумаем, что с ним делать. А вот рот развязывать не будем пока, надеюсь, он не задохнётся. Чёрт, как же это работает?

Лободрот бесхитростно улыбнулся и мигом очутился в канаве, бережно поднимая голову Медарона. К свёрнутому набок носу добавился стремительно наливающийся синим цветом фонарь на месте левого глаза, зато правый зыркал так ослепительно ненавидяще, что поневоле становилось жутковато.

Ну ничего, господин заокеанский гость, больше не будешь ты строить свои козни в отношении беззащитных людей. Как бы то ни было, а правосудие свершилось, хоть и с моим минимальным участием, но всё же. Врагу не пожелаешь такого существования. Хотя, ключ кибериан ведь и есть враг, кто же ещё? Хотел всех убить, вот сам и поплатился, так что всё по-честному.

– Есть у меня для тебя подарочек, Медарон, – проговорил я, принимая, замотанную скотчем, голову у Лободрота. – На обратной дороге заберём, когда здесь всё закончим. Лежит в кустах, тебя дожидается.

Естественно, тот ничего мне не ответил, лишь на мгновение в уцелевшем глазу мелькнул некий интерес, но тут же сменился на вполне себе обычное и понятное негодование. Ну, ничего, ничего, это ты мой подарок не видел, ещё не так возбудишься. А вот интересно, зелье Лайе подействует на отрубленную говорящую башку? Надо будет обязательно проверить, вдруг оно ещё и спать не будет теперь никогда, надо же ведь хоть на время его обезвреживать.

Передав импровизированного колобка радостному Петюне и строго настрого приказав глаз не спускать с него, мы с Лободротом принялись за дела наши скорбные, то есть – похороны. Дурное дело нехитрое, тем более, что яма уже готова, да и смутные подозрения, возникшие вдруг у меня в самом отдалённом закоулке мозга, будто сие занятие для моего тела совсем не в новинку – всё это способствовало процессу в положительном ключе. Спустя каких-то сорок минут мы втроём уже притаптывали землю и вовсю укладывали на месте братской могилы, предусмотрительно снятый Лободротом, дёрн.

– Вот и всё, – устало сказал я и повалился на спину прямо в траву. – Перерыв двадцать минут.

– Тридцать, – пропыхтел Петюня и рухнул рядом.

– Да хватит и пяти, – предположил Лободрот и аккуратно присел на камень. – Надо ехать. Только я теперь не знаю куда. Сэр Медарон теперь вряд ли захочет иметь со мной дело, но вот наш Верховный – очень суровый господин. За предательство мне точно ничего хорошего не светит, поэтому лучше мне сейчас отсидеться где нибудь. Хотя я так ничего и не понял, что же натворил такого? Ведь это вы убили всех наших парней.

– Ты должен был убить нас, разве не слышал приказа хозяина? – пробормотал я и уставился на небо, там явно готовилось что-то нехорошее – тучки понемногу заволакивали небосвод и совсем недалеко уже пару раз угрожающе грохотнуло. – А ты ослушался приказа, оставил нас в живых, так мало того, ещё и помог заткнуть голосовой фонтан этого говорящего черепа.