Сергей Аркадьевич Шелец "Карелия"

Карелия
Сергей Аркадьевич Шелец

Тот, кто чтит духов местности, в которой живет – может жить не оглядываясь и не боясь.

Сергей Шелец

Карелия

Предисловие.

Давайте договоримся вот о чем – я рифмовал не все стихи. Я итак работал над сборником больше года, собирал своих любимчиков по четверостишиям, что-то переписывал раз 100! И катаясь по Петрозаводску и его окрестностям, я понял, что это не имеет никакого смысла. Я не стану популярным, меня не напечатают в местной газете, и даже не упомянут в местных новостных телеграм-каналах. Я решил плюнуть на условности, и сказал себе: "Ты не Набоков, ты можешь делать все, что тебе придет в голову".

В сборник вошли стихи о Карелии, стихи о себе, и стихи, якобы написанные мне от третьих лиц. Где-то просто заметки в троллейбусе. Знаете, это как приехать в Петрозаводск, сесть на любую маршрутку, и просто ехать без карт, планов, и прочей хуйни, которые вытворяют туристы. "О, надо сфоткаться на набережной со статуей рыбаков". Или: "Заселимся в "Космос", и прогуляемся по Ленина".

Нет! Со мной вы будете спать на улицах, есть в "Беккере", и стрелять сигареты у местных городских сумасшедших.

Петрозаводск.

Я с детства помню дымовые трубы,

Которые похожи на сигары.

Ветра холодные здесь грубы,

Чистилищем казались мне пожары.

Я с детства помню берег

В онежской глади застревали баржи.

Свидетель волн твоих истерик

Но ты всегда мудрей и старше

Я знаю – внемлешь моим мольбам,

И улыбаешься своими площадями.

Ты радуешь меня своим прогнозом,

Жарой с прохладными тенями.

С тобой по вечерам не хочется домой,

И твой уют моих любимых парков,

Мне слезы вытрет как рукой.

Не всякий город так со мною ласков.

Уставший, в свитере из крупной вязки,

Сосновыми борами охраняешь мой покой -

Суровый Бог из скандинавских сказок

Мой город с трехсотлетней щетиной!

Ты укрываешь курткой от невзгод,

В кармане слышу стук шунгитового сердца

И колыбельную споет твой теплоход,

Баюкая немого иноверца.

Светофор.

Окраина района "Ключевая"

Славится не только мрачностью панелек,

И тем, что на выезде скучает плечевая.

Там, на заброшенной железной ветке,

По которой поезда не колесили с давних пор -

Стоит забытый одноглазый светофор.

Он светит изумрудом до сих пор,

И смотрит, как от сырости родные рельсы,

Обрастают ржавчиной. Как светофор,

Скучающий по пассажирским рейсам.

Я боюсь, что разберут железную дорогу скоро.

Растащат рельсы, и распилят в лом.

Надеюсь, эта порча не коснется светофора,

Чтоб мог я навещать его тайком.

Ведь он как символ одиноких, и всех тех,

Кто долго ждет свою пропавшую любовь.

Зеленым и надеждой светит он для всех,

И хочет поезду из темноты сигналить вновь.

Кинотеатр “Сампо”.

В кинотеатре "Сампо" места больше нет,

А на кассе не купить билет.

Сняли полотно, и заколочен вход -

Плачет "Сампо" глядя на восход.

Догрызая пленку, в подпол юркнет крыса,

И на пленке скажет мертвая актриса:

"Сударь, мне не все равно на то,

Что зритель не успеет на кино".

В проекторе на веки черно-белый кадр,

А завтра больше не придут в кинотеатр.

Сударь, мне по прежнему не все равно,

Что с землей сравняют мой "Сампо".

На пересечении Невского