Варя широко раскрыла глаза. Но сказать ничего не решилась. Вдруг она чего-то не понимает и это просто шутка?
– Душечки, – пропела Тильда, накручивая на палец тяжелую черную прядь. – Здесь зябко, вам не кажется? Может быть, позовем, чтобы разожгли камин?
– Да, да! – поддержали ее со всех сторон. – Амелия Никитична, можно?
Классная дама грузно поднялась из-за стола и дернула один из деревянных рычагов над камином. Где-то очень далеко, в недрах дома, задребезжал колокольчик. Пару минут спустя в дверь тихонько постучали. Дождавшись разрешения, внутрь протиснулся высокий, очень щуплый мальчишка лет пятнадцати, с соломенными, торчащими во все стороны волосами и россыпью веснушек на впалых щеках. Одет он был в рубаху с косым воротом, темную безрукавку и потрепанные мешковатые штаны.
– Изволили вызывать, барыня? – Мальчишка посмотрел на Амелию Никитичну, стараясь не встречаться взглядом с гимназистками.
– Да, Захар. Камин…
– Почему так долго? Мы здесь скоро окоченеем! – Злата демонстративно поежилась.
– Так, это, – смутился мальчишка. – Как звонок прозвенел, я сразу бегом сюда.
– Быстрее надо бегать, – бросила Рина.
Мальчишка начал стремительно краснеть. Он поджал губы и, больше ни на кого не глядя, зашагал к камину. Когда он проходил мимо стола, девушки, сидевшие вокруг Златы, как по команде, сморщились и зажали носы.
– Чем это пахнет? – процедила Тильда.
– Как, ты не знаешь? – Злата картинно приподняла брови. – Так пахнут маленькие немытые оборванцы.
Подружки поддержали ее дружным хихиканьем. Мальчишка – он уже сидел перед камином, подкладывая в него дрова из поленницы, – не обернулся, но его уши запылали ярче любого пламени. Варя в недоумении посмотрела на классную даму – неужели она ничего не сделает? Но Амелия Никитична увлеченно поедала сладкий картофель и даже головы к насмешницам не повернула.
В камине затрещал огонь, и столовая озарилась рыжеватым светом.
– Пожалуйте, – буркнул мальчишка, поднимаясь на ноги. Уставившись в пол, он зашагал обратно к двери.
Варя оглядела соседок. Почему все молчат? Нужно же сказать…
– Спасибо большое, Захар! Стало так уютно! – Девушка несмело улыбнулась.
Наступила тишина. Все взгляды – подозрительные, негодующие, жалостные – обратились к новенькой. Мальчишка дернулся, как будто его ударили, и обернулся, чтобы посмотреть на девушку – исподлобья, точно дикий волчонок. Улыбка на Варином лице потускнела – все вели себя так, словно она совершила что-то недопустимое.
– Ты не в своем уме? – прошипела ей Тильда. – С ним нельзя разговаривать.
– Но почему? Я сказала спасибо, что в этом плохого?
Над столом пронесся общий вздох. Варя поймала на себе тревожный, предостерегающий взгляд Захара и окончательно сникла.
– Потому что он прислуга, – снисходительно улыбнулась Злата. – Грязный трубочист. Мальчик на побегушках. Чернорабочий. Теперь понятно?
Захар шумно выдохнул, вмиг сделался пунцовым и вылетел из столовой, а Варя беспомощно посмотрела ему вслед.
– Ничего, – голос Златы был похож на патоку. – Ты только приехала, тебе простительно ошибаться. Думаю, ты быстро освоишься. А мы поможем. Правда, душечки?
Варя почти не притронулась к еде – только крошила хлеб и перекатывала из стороны в сторону вареный горошек. Тоска маленькой скользкой змейкой скрутила желудок, и девушке казалось, что, если она съест хоть крошку, ее непременно стошнит.
Говорить Варе тоже не хотелось, и она молча рассматривала отблески огня на серебряных, до сияния начищенных приборах. Мимо проплывали обрывки чужих разговоров. Злата без умолку говорила о том, какое платье ей сошьют к зимнему механическому балу и сколько молодых офицеров и студентов изобретательского факультета умоляют отдать им хотя бы один вальс или мазурку.
Варе хотелось уйти, спрятаться, завернуться в одеяло и просидеть в этом коконе так долго, как только можно. «Может быть, я просто устала? – стараясь унять тревогу, говорила она себе. – Завтра я начну сначала, все будет по-другому. Лучше».
С этой мыслью сразу после ужина она поднялась прямиком к себе в спальню.
– Не хочешь поболтать с нами немного? Время еще есть, – голос Златы звучал тепло и приветливо, сложно было поверить, что четверть часа назад она с презрением шипела на мальчишку-трубочиста.
– Мы будем в гостиной, – кивнула Тильда. – Приходи!
– Простите, – на Варином лице мелькнула виноватая улыбка. – Я слишком устала. Целый день в дороге. Хочу разобрать вещи и лечь пораньше.
Дошагав до нужной двери, Варя повернула круглую латунную ручку и вошла в комнату. Широкое окно, кровать под балдахином, секретер из темного дерева, пушистый ковер. На прикроватном столике – свежие цветы, на стене – прямоугольное зеркало в полный рост. Возле гардероба громоздится дорожный сундук, как снежной шапкой, укрытый коробками и картонками. На кровати комом лежит впопыхах сброшенное платье из темно-лилового сукна, рядом темнеют шляпка с вуалью и пара перчаток.
Насладиться одиночеством Варя не успела – в дверь деликатно постучали, и на пороге показалась горничная в черном платье и переднике.
– Здравствуйте, барышня! – Она опустилась в глубоком реверансе. – Меня прислали помочь вам переодеться и разложить вещи.
– Переодеться? – Варя вздрогнула.
– Да, – девушка шагнула к Варе.
Но та отпрянула, прижав руку к груди:
– Нет! Не нужно!
Горничная округлила глаза и застыла в нерешительности.
– Вам нечего беспокоиться, я всем барышням помогаю.
– Благодарю вас, я справлюсь сама, – сквозь тонкую ткань платья Варя нащупала тяжелый зубчатый медальон и сжала его покрепче.
– Как пожелаете, – смущенная горничная, поклонившись, вышла из комнаты.
Не отнимая руку от груди и все еще дрожа, Варя на несколько мгновений застыла посреди комнаты. Столько всего случилось с ней за последние недели… События – темные, смутные – обступали девушку угрюмым кольцом.
«Найти ее! Эта тварь прячется где-то в доме!» – снова и снова звучало в Вариной голове. «Вы нарушили закон! Никто и ничто не укроется от Блюстителей Прогресса!» – мысли рассекал резкий металлический голос. И, словно назло первому, другой, взволнованный и вкрадчивый, голос шептал: «Не открывайте никому вашу тайну. Будьте осторожны. И может быть, вы спасетесь».
Варя подошла к окну. В укрытое темнотой стекло ударялись мелкие дождевые капли, редкие прохожие прятались под блестящими черными зонтами. Подобрав платье, девушка забралась на широкий подоконник и прижалась носом к стеклу.
Варя чувствовала, что сейчас ей полагается заплакать – во второй раз за свою недолгую жизнь. Она и рада была разреветься, но слезы никак не приходили. Может быть, она уже выплакала их все, когда лишилась самого дорогого, что у нее было?
– Папа… – Варя провела пальцем по стеклу вслед стекающей дождевой капле. – Если бы только я успела попрощаться…
Глава 2
Беглецы
– Приведите! – Великий Магистр, прошелестев полами строгой темно-лиловой мантии, опустился в кресло. Его высокую худую фигуру обступил прохладный полумрак. Глухие стены башни почти не пропускали дневной свет. Лишь под сводчатым потолком бледно светились крохотные окошки.
Безликая тень у дверей согнулась в поклоне и исчезла так же бесшумно, как и появилась. К ногам Магистра упала полоска света. Невидимый гость сделал несколько робких шагов к возвышению, на котором стояло магистерское кресло.
– С чем вы пришли ко мне сегодня, профессор Тихомиров? – Голос Магистра, низкий и тягучий, наполнил сводчатую залу. – Хотите меня порадовать? Я же вижу, вы так и светитесь от радости.
– В-ваше П-превосходительство, – вперед вышел маленький лысоватый человечек в белом халате. Остатки пегих волос торчали во все стороны, а глубоко посаженные глазки прятались за круглыми стеклами очков. – С прискорбием я вынужден…
– Довольно! – отрезал Магистр. – Сколько можно слушать ваше жалкое блеяние? Вы пришли рассказать мне об очередном провале. Ведь так?
– Г-господин Магистр…
– И что на этот раз? Неужели вам мало тех денег, которые Ложа выделяет на ваши разработки? Почему раз за разом я слышу дурные вести?
– Ваше Превосходительство, – профессор глубоко вздохнул и промокнул лысину платком. – Я работаю с мертвой материей, она не обладает ни волей, ни разумом, ни малейшей жизненной искрой. Ведь вам нужны не пустоголовые механические куклы. То, что вы требуете от меня… я боюсь, эта задача лежит за гранью науки.
– Неужели? – Магистр вскинул бровь. – Однако князю Кручинину это удалось. А ведь он всего лишь инженер. Да, весьма одаренный. Но инженер. Не знаток живой материи, медицины или пробирочного искусства. В отличие от вас, дорогой профессор.
– Прошу простить мне мое несогласие, – Тихомиров зажмурился. – Но князь, очевидно, открыл какой-то секрет. Мастерство…
– Кручинин работал один, – отчеканил Магистр. – У него нет способностей к Мастерству. А значит, от вас я могу требовать тех же результатов.
– Но каких?! Каких результатов? – Голос профессора в отчаянном порыве взметнулся к сводам башни. – Мы ведь даже… – Взглянув на Магистра, он осекся, опустил глаза и продолжил сдавленным полушепотом: – Никто из нас не видел творение Кручинина. Вдруг это существо уже мертво? Вдруг это нелепая или даже опасная химера, урод, не способный мыслить?
– В доме Кручинина обнаружили подпольную алхимическую лабораторию. Обнаружили жилую комнату с горящим камином и раскрытой книгой, в спешке брошенной на пол. Как вы считаете, Иван Андреевич, – Магистр подпер рукой подбородок, – мертвец может жечь камин? А может ли неразумная тварь любить книги о воздушных путешествиях? И наконец, может ли эта невообразимая, чудовищная химера, о которой вы говорите, остаться незамеченной в Цареграде?
– Нет, но…
– Это существо достаточно разумно, чтобы сбежать. И чтобы скрываться от меня и Блюстителей. Успешно скрываться, как я вынужден с прискорбием заметить. Прибавьте к этому силу и послушание – и вы получите то, чего я жду от вас.
– Я не обладаю нужными знаниями… – покачал головой профессор.
– Разве у вас нет доступа к тайным архивам Библиотеки Прогресса? Или вы не знаете, что там хранится множество редких книг, в том числе и тех, что мы изъяли у пленных Мастеров?
– Ваше Превосходительство, я всего лишь…
– Вы порядком утомили меня, Иван Андреевич… – Магистр приподнял голову и взглянул на своего гостя. – Почему мне снова и снова приходится напоминать вам, чем вы рискуете? Ваша семья…
– Прошу вас! – воскликнул профессор.
– Любимая жена и две прелестные дочери…
– Господин Магистр!
– Сейчас дела у них идут отлично – полный достаток, лучшие учителя, наряды по последней моде. Но кто же знает…
– Умоляю, – прошептал Тихомиров.
– …что случится с ними завтра?
– Я все сделаю! – с жаром воскликнул профессор.
– Пока вы создали лишь безмозглую механическую прислугу, – в голосе Магистра зазвучала сталь. – И я до сих пор не получил свое войско.
– Вы его получите, – Тихомиров сглотнул подступивший к горлу ком. – Так скоро, как только возможно.
– Я надеюсь. Вы ведь не хотите закончить так же, как князь Кручинин?
Его пленник, согнувшись в поклоне, попятился к двери.
Следующим утром на перемене Злата и ее подружки отвели Варю в рекреационную комнату, усадили рядом с собой и подробнейшим образом рассказали ей о том, какие уроки действительно важны, а на какие не стоит тратить свое драгоценное время; с кем из одноклассниц обязательно нужно подружиться и кого принято «травить».
Все это совершенно не вязалось с тем, как Варя представляла себе гимназию. Девушки, которых «травили», сидели за учебниками в другом конце комнаты и бросали на новенькую такие сердитые взгляды, что она отводила глаза и начинала беспокойно ерзать на диване. Крохотная Букашка Алиса Веснянская – та, которая поделилась с Варей бумагой и карандашом, – была, по мнению Златы, недостаточно богатой; Пухля Фани Левушкина – недостаточно стройной, а Мокрица Кира Филинова – и вовсе отставала по всем предметам.
Поначалу Варю засыпали вопросами, но она отвечала кратко и уклончиво, так что Злата и Тильда, многозначительно переглянувшись, вынуждены были отступить.
Вдруг за окном послышались треск и шипение, и все замерли, прислушиваясь.
– Тихо! – подняла палец Рина. – Это громоглас. Сейчас объявят что-то важное.
И действительно, через минуту треск прекратился и уверенный мужской голос произнес:
– Вниманию жителей Цареграда! Царь и самодержец всей Гардарики, Павлентий Первый, вместе с Великим Магистром, почитают своим долгом сообщить вам, что нынче утром доблестная Черноморская флотилия Военно-морского флота Гардарики с успехом отразила очередную вероломную атаку Османского Халифата. Противник понес существенные потери, разгромлены полторы дюжины вражеских судов. Жители Гардарики могут спать спокойно, границы нашего государства под надежной защитой.
– Ура! – Многие гимназистки принялись хлопать в ладоши и парами кружиться по рекреации. – Скорей бы уже победить эту Османию.
Громоглас зашипел и умолк. Варя уже знала, что эти большие медные воронки развешаны на стенах домов почти в каждом переулке. Несколько раз в день громогласы сообщали новости – урожаи, сводки с фронта, производство стали.
– Барышни, милые, – в рекреацию заглянула Амелия Никитична, – поторопитесь, через минуту дадут звонок на урок.
– Сейчас будет этикет, а перед обедом – танцы, – сообщила Тильда, взяв Варю под руку. – Я перепишу для тебя расписание.
– Танцы? – заволновалась Варя.
– Да. Ведет – ты не поверишь – Регина Верхолетова. Мы ее просто обожаем. Она тебе обязательно понравится, вот увидишь.
