Сергей Николаевич Дергунов "Коллаборанты"

– Тогда вам нужен Лайонел Крэбб.

– Кто это?

– О, это легендарная личность! На его счету потопленных немецких кораблей больше, чем у всех остальных пловцов, вместе взятых. Он всегда брался за самые невыполнимые задачи и всегда их решал. Год назад он вышел в отставку, но я уверен, руки у него еще чешутся по работе.

– Пожалуй вы правы. Он мне и нужен. Дадите мне его адрес?

– Конечно!

Синклер по селектору приказал секретарше принести личное дело Лайонела Крэбба.

– Подождете, сэр? – спросил он Мура, – полчаса, не больше.

– Нет, пойду, пожалуй. Адрес сообщите на автоответчик. Телефон у вас есть.

***

15 апреля 1956 года на военном аэродроме города Балтийска приземлился пассажирский самолет ТУ-104. Пассажиры с его борта пересели в автобус и были доставлены прямо к причалу морского порта. Здесь они по трапу поднялись на крейсер «Орджоникидзе». Это была советская делегация, которая без всякой помпы и посторонних зрителей отправлялась в Великобританию. Официально делегацию возглавлял Председатель совета министров Булганин. В состав делегации входили Хрущев, Серов, руководитель советского атомного проекта Курчатов, конструктор самолетов Туполев, переводчики, охрана и обслуживающий персонал.

Еще в самолете Серов заметил человека в форме офицера британского военного флота. Почему он здесь? С этим вопросом Серов обратился к Хрущеву.

– Да, меня английское посольство попросило взять его с собой, – отмахнулся Хрущев.

– Кто он?

– Какой-то их военный атташе.

– Никита Сергеевич! Это же шпион!

– С чего ты взял?

– Да потому что должность военного атташе – это обычное официальное прикрытие для всех шпионов.

– Ну и что? Ну шпион…. Что он увидит-то? Да и если увидит, не беда. Мне это даже на руку.

– Я не совсем вас понимаю.

– А тебе и не надо.

Ответ был грубым, но к грубости Первого секретаря уже все привыкли. Серова насторожила натянутость в поведении Хрущева. И почему он принял решение, не посоветовавшись с тем, кому по должности положено решать такие вопросы?

– Ну, не надо, так не надо, – изобразил обиду Серов и пошел к себе в каюту.

Через день вся делегация праздновала день рожденья Хрущева в кают-компании. Серов на начало этого мероприятия не пошел, сказавшись больным. Ему не хотелось слушать все то славословие, которое обычно вываливается на именинника его подчиненными. Он появился в кают-компании, когда гости уже набрались водки под завязку и расползлись по каютам.

Хрущев, увидев Серова, раскинул руки для объятия и, пошатываясь, двинулся навстречу.

– А-а, Ваня, а мне сказали, что ты заболел, – заплетающимся голосом заговорил он.

– Укачало, что-то, Никита Сергеевич, но сейчас, вроде, полегче, – ответил Серов.

– Давай, выпьем, Вань! Садись.

Хрущев взял коньячный бокал и до краев наполнил его водкой.

– Это штрафная, – пояснил он.

– За ваше здоровье, Никита Сергеевич, – Серов поднял бокал и, не отрываясь, его осушил.

– Молодец! Только, что ж ты без подарка, Вань?

– Как это без подарка, Никита Сергеевич? Вот часы швейцарские, золотые.

– Ну, часы…, я думал ты мне корону подаришь.

Серову показалось, что сердце у него ушло в пятки, но он быстро взял себя в руки и, сделав вид, что не понял, сказал:

– Какую корону? Императорскую? Так вроде мы с царизмом в семнадцатом году покончили.

– Не валяй дурака, Ваня. Бельгийскую корону, в которой твоя жинка расхаживает.

– Кто вам сказал? Хотя, кто бы ни сказал – это явный поклеп! Я никогда не видел своей жены в короне!

– Бельгийцы мне и сказали. Посол их. А зачем ему врать?

– Я не знаю, зачем, но обязательно разберусь.

– Вот-вот, Ваня, разберись. Корону надо вернуть.

– Если она у нас в Союзе, я ее обязательно найду и верну. Мы, в конце концов все находим. Мы даже напали на след знаменитой черной тетради Сталина.

– Что за тетрадь? – Хрущев, как мог, попытался придать голосу полное безразличие.

– Ту самую тетрадь, Никита Сергеевич, – веско сказал Серов.

– Ну, дашь мне ее почитать, когда найдешь.

– Обязательно.

– Ну, ладно, Ваня, перебрал я что-то сегодня. Спать пойду.

Проводив Хрущева взглядом, Серов налил себе стопку водки и залпом выпил. После этого он возвратился в свою каюту и дал волю чувствам. Зачем?! Зачем он упомянул про тетрадь? Черт! Видно, водка в голову ударила. Он бы и без этого выкрутился в истории с короной. А так он нажил себе смертельного врага.

На следующий день крейсер «Орджоникидзе» с ювелирной точностью причалил к пирсу в гавани Портсмута, вызвав восторг встречающей публики. Советскую делегацию встретил министр иностранных дел с ротой почетного караула. После взаимных приветствий гостей пересадили на поезд, который подали прямо к подъездным путям порта. Поездом делегацию привезли в Лондон, где ее встретил премьер-министр Энтони Иден.

Булганина попросили сказать несколько слов для английской публики, но он неожиданно для себя растерялся и перевел стрелки на Хрущева. А тот, ничуть не стушевавшись, подошел к микрофону и толкнул речь о дружбе народов и о мире во всем мире. Встречающая толпа взорвалась аплодисментами. Всем стало ясно, кто в советской делегации главный.

Руководство делегации рассадили в Роллс-Ройсы, остальных – в машины попроще и привезли к отелю «Клэридж», в котором под резиденцию советских гостей отвели целый этаж. Первоначально планировалось главе делегации Булганину выделить королевский номер. Но, поняв, что он не играет первую скрипку, поселили его в таком же люксе, как и Хрущева.

Серову достался люкс попроще, но тоже с претензией на роскошь. Оставшись в номере один, он, не спеша, осмотрел все места, где ему могли оставить послание. Вернее, не «могли», а должны были оставить. Он бы так и сделал, будь на их месте. Почему же они так не сделали?

***

Лайонел Крэбб от нечего делать осматривал свое снаряжение: утепленный плавательный комбинезон, очки, кислородные баллоны, дыхательную трубку, надувной жилет с клапаном, пояс с свинцовыми грузами, поясной подсумок для мины, боевой нож. Убедившись, что все в порядке, он начал укладывать водолазные причиндалы обратно по мешкам, и в это время в номер вошел его напарник. В руке он нес саквояж, который сразу же аккуратно поставил на стол. Раздвинув створки саквояжа, он взглянул на Крэбба и сказал:

– Принимай!

Лайонел подошел к столу и заглянул в саквояж. Без всякого сомнения, там лежала магнитная мина с мощным зарядом. Она отличалась от тех мин, что он видел раньше. Сверху у нее стояли какие-то навороты, но на его работу это никак не влияло. Его дело прикрепить мину куда скажут и включить механизм взрывателя.

– Когда и куда мы поедем? – спросил он напарника.

– Не спеши, скоро все узнаешь, – ответил тот.

Неделю назад этот человек приехал к Лайонелу и предложил работу. Человек назвался Джоном Смитом. Уже это показалось Крэббу подозрительным. Зачем скрывать свое настоящее имя, если ты не собираешься делать ничего дурного? И Лайонел поначалу отказался. Но Смит предложил 10 тысяч фунтов за обычную операцию. Не соглашаться было глупо. Крэбб как раз оказался на мели. В финансовом плане, имеется в виду. Он только спросил, что за объект надо взорвать?

– Об этом позже. Узнаешь, когда будем на месте, – ответил Смит.

– Я хотел только уточнить: это вражеский объект?

– А то какой же?

Нет, конечно, взрывать корабли – это тоже не цветы нюхать. Но Лайонел никогда в жизни не согласился бы на диверсию на гражданском объекте. Совсем другое дело, когда от твоих рук уходит под воду корабль врага. Это неописуемые ощущения. Ты, такой маленький, отправил на дно такую огромную махину…, кайф.

Вчера они приехали в Портсмут и поселились в зачуханном отеле для моряков. В городе наблюдалась необычная суета. Оказывается, в порт прибыл советский крейсер, и всем хотелось на него взглянуть.

– Может пойдем глянем? – предложил Лайонел.

– Насмотришься еще. Лучше проверь снаряжение, а мне надо кое-куда сходить, – недовольно пробурчал Смит. Он собрался и вышел из номера.

Пока его не было, у Крэбба появилось время обдумать ситуацию. Не нравилась ему та таинственность, которую нагонял напарник. Уж не связано ли его задание с русским крейсером? Нет, это было бы полным безумием. Взорванный в английском порту русский корабль – это война. Война с русскими, у которых есть водородная бомба! Эти ребята и так умеют воевать, а уж с бомбой они победят кого угодно. А может его наняли недобитые нацисты, которые хотят стравить Великобританию и СССР?

Стоп! Хватит себя накручивать. Еще ничего не ясно. Возможно, завтра они погрузятся на какую-нибудь посудину и отправятся к берегам Африки или Азии. Мало ли у Англии врагов по всему свету?

Смит вернулся через два часа и объявил, что завтра они получат «машинку» и инструкции.

Ночью Крэбб долго мучился бессонницей, уснул только под утро, а когда проснулся, Смита в номере не было. Вернулся он только что.

– Ну, что скажешь? – спросил он, когда Лайонел закончил осмотр мины.

– Обычная машинка, хоть и с прибамбасами. Что это на ней, кстати?

– А я знаю? Да не парься ты! Скоро приедет шеф и все расскажет.

В этот самый момент в дверь постучали. Смит всполошился. Он взял со стола саквояж и сунул его под кровать. Только после этого он открыл дверь.

На пороге стояли два джентльмена в легких светлых плащах и широкополых шляпах по моде. Смит сразу же отступил и пропустил их в номер. Один из них, пожилой, с сединой на висках и пронзительным взглядом, посмотрел на Крэбба и произнес:

– Добрый день, джентльмены.

Выдержав паузу, которой водолазам хватило на ответное приветствие, он обернулся к своему спутнику и попросил показать «мистеру Крэббу» схему. Второй джентльмен, который, судя по выправке, мог быть военным, достал из кармана и развернул на столе листок бумаги. На листке был нарисован контур корабля, напоминающего крейсер.

– Вот, – сказал он, – крестиками я обозначил снарядные погреба. Они находятся в третьем и четвертом отсеках с хвоста. До начала первого из них футов двадцать, до конца второго – около пятидесяти. Так что не ошибетесь.

– Задавайте вопросы, мистер Крэбб, – сказал «пожилой», который в этой компании, по всей видимости, и был шефом.

– У меня только один вопрос: что за объект надо сработать и где он находится?

– Как? Разве мистер Смит вам не сказал? Ваш объект – крейсер «Орджоникидзе», а стоит он здесь, на причале.

– Вы хотите взорвать русский военный корабль в английском порту? – как можно более безразличным тоном спросил Лайонел.

– Нет. Это произойдет в море. Вы уже ознакомились с миной, мистер Крэбб?

– Только внешне.

– Тогда вы должны были заметить, что на корпусе нет механизма взведения. Мина взводится автоматически при наборе скорости 25 миль в час в воде. После этого запускается шестичасовой таймер. По нашим расчетам взрыв произойдет в районе границы между Северным и Балтийским морями.

– Ясно, – кивнул головой Крэбб, – у меня еще один вопрос: когда я получу свои деньги?

– Половину после установки, вторую половину – после взрыва, – ответил шеф.

– Так не пойдет. Моя работа – установить машинку и взвести триггер. Если ваш навороченный триггер не сработает, в чем моя вина? Или, допустим, в погребе нет снарядов…

– В погребе есть снаряды, я лично проверял, – вклинился в разговор «военный»

– Все равно, есть множество причин, по которым мина не сработает. Но это будет точно не по моей вине! Потому что я профессионал и делаю работу качественно! – тоном, не допускающим возражений, заявил Лайонел.

– Хорошо, вторую половину получите, когда крейсер покинет порт. Мы должны убедиться, что русские не обнаружат мину.

– Вот это резонное требование. Я согласен.

– Тогда удачи, – кивнул пожилой, и джентльмены покинули номер.

Этими джентльменами были Дэниел Мур и Эдриан Норти, военный атташе британского посольства в Москве. Они сели на заднее сиденье Роллс-Ройса. Дэниел нажал на кнопку, и перегородка из толстого поляризованного стекла отделила салон от водителя.

– Я вас еще не спрашивал, Эдриан, – заговорил Мур, – как вам удалось добыть такие важные сведения?

– О, это мне ничего не стоило, – рассмеялся Норти, – я подошел к Хрущеву и попросил разрешения осмотреть корабль. А он спрашивает: «ты, случайно, не шпион?». Я говорю: «Что вы?! Как вы могли такое подумать?». Тогда он говорит: «Ну, ладно, смотри. А то некоторые думают, что ты шпион». «Нет, нет, – говорю я, – я сто процентов не шпион». «Ладно, – говорит, – я скажу капитану». И все! После этого меня везде пускали.

– И что? Вы узнали что-нибудь интересное? – не сдержал улыбки Дэниел.