Антон Болдаков "Напёрсток"

– Мяса нажарила, – проворчала Милалика. – Уж извиняй, добрый человек, да только подъели мы у тебя и куров и рыбов. Так что надо бы закупаться свежатиной. А то завтра поди, будем лапу сосать, как твой медведь…

– И будет счастье, коль свою сосать… – ввернула Виктория.

Милалика ничего не поняла, но на всякий случай отвесила рыжей дуре – затрещину.

– Сия проблема сложности не представляет, – Снарк хрустнул пальцами.– Как раз сегодня имел намеренье отправиться в город – нужно навестить некоторых пациентов, дабы проверить, как они там себя чувствуют.

Пальцы рук у Снарка были, кстати, довольно необычные – каждая фаланга была чуть-чуть длиннее обычной – отчего пальцы напоминали паучьи лапки. Кроме того сразу от запястий тело Снарка украшали странные татуировки – красные линии, что переплетались без всякого складу и ладу, образуя таинственный и причудливый узор. Причём этот узор «расползался» по всему телу Снарка – Милалика не раз видела Снарка, когда тот возвращался, домой искупавшись, в одной набедренной повязке. Только голова и руки были свободны от этих странных узоров.

И это не говоря о странных шрамах на спине юноши – отец Снарка видимо был с причудами, раз позволил украсить своего сына такими художествами каким-то дикарям Микронезии и Новой Зеландии. Впрочем, Снарк всегда отзывался о своём отце с огромным уважением, хотя и не очень-то стремился рассказывать о нём.

Вообще этот странный юноша, врач-отшельник, что жил заперевшись в этом доме от всего мира, был очень таинственной личностью.

Но Милалика, Виктория и Жан-Палаш уважали Снарка. Это был человек, который принял их, такими как они, есть и никому не отказал в помощи в тот миг, когда они отчаянно нуждались в этом.

Снарк посмотрел на сковороду с мясом, и подошёл к одному из буфетов, после чего порылся там и вытащил жестяную банку, из-под мармелада.

Правда, вместо мармелада там были свёртки из промасленной бумаги.

Снарк выудил четыре таких свёртка и положил х на стол. Затем осторожно развязал один и показал всем какой-то ком похожий на скошенную и прессованную траву.

– Сиё есть сухая смесь из кое-каких овощей, кои не столь подвержены порче как обычная пища. Кроме растений тут изволит присутствовать и некие крупы, и жиры рыбы, обработанные особым образом. Так же тут есть… – Снарк замялся. – В общем, там некоторые вещества, что препятствуют порче мяса. Но сразу говорю, сырым это есть нельзя. Виктория, не затруднит ли вас поставить на плиту чайник? Нам нужен кипяток.

Милалика взяла один из шариков и понюхала его. «Чуйка» девушки отреагировала на странное угощение Снарка не очень хорошо – пища была пропитана каким-то слабым ядом. Правда для Милалики этот яд не представлял никакой угрозы – Снарк уже проводил несколько опытов – впрыскивал девушке, причём прямо под кожу – шприцом, яды самых разных змей и растений, что были в его бездонной коллекции. Ни один яд не подействовал на Милалику – её кровь мгновенно обезвреживала его и выкидывала из организма через почки.

Виктория тоже не побрезговала взять один из таких комочков, но вместо того что бы нюхать, поднесла к губам и несколько раз открыла и закрыла рот.

– Не хочу ничего такого сказать, Снарк, но сдаётся мне, что сия еда или испортилась, и в неё попал некий яд… – проговорила она.

Снарк усмехнулся, и клацнул зубами, а затем поставил на стол четыре миски.

– Уж я питаю слабую надежду на то, что вы, всё же доверяете мне и не верите, что я могу иметь желание вас отравить,– поговорил он. – На ваш вопрос скажу так – сей яд, что присутствует в этой еде, является консерватором пищи. Он изволит пропитать эту еду и умертвщляет гнилостные микробы, что портят еду и заставляют гнить раны.

– Микробы? Что это?

– Это микроскопические организмы, которые живут везде и всюду. Они жутко крошечные – наши глаза не способны их узреть, но вот микроскопы – вполне. Так что, мисс Виктория, можете потом, ежели конечно для вас это будет интересно, прийти в мой кабинет, где я держу лекарства и посмотреть на этих микробов в микроскоп… – Снарк распутал бумажные свёртки и бросил в миски по одному комочку. – Микробы изволят быть везде – именно они портят наши продукты питания. Некоторые методы что люди применяют – засолка и копчение, это есть суть защита от микробов. Нет микробов – ничего не портится.

– Погодь-ка, добрый человек… – Милалика подняла руку, перебив Снарка. – Это я так понимаю, что сей яд – он как бы убивает эти микробы и не даёт им портить еду? Так что ли?

– Абсолютно верно, – улыбнулся Снарк. – Конечно, идеальной защиты этот яд не даёт, так что приходится использовать и иные методы сохранения пищи…

– Интересно, почему тогда этим методом не пользуются другие? Для той же армии пайки делать…

– Причин тут несколько изволит быть… – Снарк взял чайник и начал заливать кипятком миски. – Во-первых – консервирование еды изволит быть проще и дешевле. А во вторых – количество яда в каждую порцию этой пищи должно отмеряться по аптекарским весам… С точностью чуть ли не до крупинки… Так что для армии этот метод сохранения пищи точно не вариант – правильно, месье Жан-Палаш?

– Ха! Это точно… – фыркнул старик. – У нас в армии даже повара соль и крупу в котёл на глаз кидали. Иной раз делали такое блюдо, что даже под угрозой смерти сожрать нельзя. А уж энти-то яды всякие нашим и того подавно нельзя доверять. Как отсыплет его полную горсть и готово – куча трупов. Для наших поваров, ну что в армии прислуживали, соли сыпануть столько, что кишки ссыхались – было прям таки обычаем. Без этого они и поварами-то не считались…

– Так что вот… Однако, уважаемые, прошу вас особо не беспокоится – каким бы странным и жутким не казался метод консервации моей семьи, он безвреден – при заваривании еды в кипятке, отрава разложиться и станет неопасной, – проговорил Снарк и приняв от Виктории чайник, залил в миски кипяток.

Милалика, Виктория и Жан-Палаш некоторое время смотрели на парующиеся миски. Однако пар быстро приобрёл приятный запах – что-то вроде капусты, и спаржи.

Шарики в мисках начали набухать, прямо на глазах, а затем деловито принялись впитывать кипяток и увеличиваться в объёме, превращаясь во что-то до жути похожее на привычную Милалике ботвинью, только не жидкую, а густую. В общем, что-то вроде овощного рагу из трав и каких-то кусочков рыбы.

Интересно было то, что на вкус это странное варево оказалось довольно съедобно – и даже очень приятно. Особенно когда туда насыпали жареного мяса.

Все четверо ели в полной тишине, прислушиваясь к треску поленьев в печке и завыванию морского ветра за стенами дома. Было очень уютно и тихо. Казалось внутри дома Снарка присутствовал какой-то незримый покой, что отделял этот странный дом от всего мира…

– Уважаемая Милалика, как ваша нога? Не сможете ли составить мне компанию и пройтись до города? – проговорил Снарк, выбирая останки своей странной еды и мяса ложкой. – Мне надо посетить некоторых пациентов и прикупить продуктов для кухни. Если бы вы могли составить мне компанию, то это было бы хорошо – я смог бы купить нужные припасы для кухни и отправить вас с ними домой…

Привычка Снарка объяснять очевидные вещи иногда жутко раздражала Милалику, но спорить с хозяином дома, да ещё тем, кто отнёсся к ней как к человеку, а не как к «зверю лесному, чудищу болотному, из Сибирской тайги», девушка и не думала.

– Ну… Я готова, как и всегда, – проговорила Милалика. – А чего эта рыжая красавица с нами не поедет?

– Нет. Ей нужно прочитать несколько книг и написать пару текстов, кои я подобрал для неё. Пусть занимается уроками.

Милалика пожала плечами – её сильно удивляло, что Виктория не умеет ни читать, ни писать – это чистокровная-то американка!

Но Снарк объяснил, что в США женщинам не обязательно уметь читать и писать – достаточно обычного знания Библии и умении пересчитывать деньги, дабы сравнивать расходы и доходы домашнего хозяйства за месяц.

Милалика чуть в обморок не упала от таких слов, поскольку побывав в США около полугода уже успела обратить внимание, какое количество газет и журналов тут выпускают для женщин – да и знаменитый женский феминизм подразумевал именно наличие какой-никакой грамотности у женщин.

Снарк на это ответил, что журналы и книги в США распространены в основном среди жителей городов, причём крупных. А вот в провинциях до сих пор живут по «дедовским обычаям», которые подразумевают, что женщине не обязательно знать что-то выше, чем от неё потребует семейная жизнь.

Правда тут же Снарк печально добавил, что неграмотность среди американских женщин подходит к своему логическому концу – после Ужасной Войны осталось так много вдов, что им придётся, хотят они того или нет, учить грамотность, что бы просто выжить. Так что Ужасная Война, вместе с освобождением рабов, попутно разрушила и принцип женской неграмотности.

***

«Здравствуйте господин посол… Послушайте, я надеюсь что это письмо будет частным и никогда не выйдет за пределы вашего кабинета или, как минимум, частного архива. Давайте я не стану тут расшаркиваться, и напишу вам безо всякого официоза.

Не знаю, какого чёрта вы пристали к этим Снаркам, и что от них понадобилось России, но дело явно пахнет чем-то помрачнее, чем «рабский табачок». Представляете – я тут сунулся, по вашему запросу в архивы и что-же я узнал? Оказывается все документы, что касаются Снарков – почти полностью уничтожены. Оказывается Снарки попали под чистку, которые некоторые ушибленные головой о «декларацию Свободы» чинуши, обозвали «делом Джона Брауна»… В общем куча документов, в которых рассказывалось о этом семействе – они были уничтожены или куда то вывезены.

В итоге мне пришлось расспрашивать людей, которые помнили Снарков или имели документы о их родословной. Увы – узнал я маловато.

Семейство Снарков одно из самых старых в США – оказывается, испанцы сталкивались с ними ещё в шестнадцатом (!) веке – упоминание о «семействе, что именует род свой – Шнарки» встречаются аж документах датированных 1589 годом. Это невероятно… Наши предки ещё не успели сколотить свой «Майфлауэер» и загрузиться в него – а Снарки уже жили в Америке в том месте, что сейчас мы называем штат Калифорния.

Далее – несмотря на то, что Снарки жили в Калифорнии, они мелькают на западном побережье уже в семнадцатом веке. Точно известно, что один из Снарков – по кличке Деревянная Рука, плавал с пиратами, в Атлантическом Океане и Карибском Море и пару раз арестовывался англичанами именно как пират.

Кстати, я нашёл интересную копию старого письма, в котором упоминалось, что Деревянная Рука бывал и в Японии – это в семнадцатом-то веке!

Другой предок Снарка, по кличке Гансток, или просто Скар Снарк, был родом из такого местечка как Салем. Причём его мать сожгли как ведьму во время этих процессов, однако остальные Снарки спасли мальчишку и вырастили из него знаменитого на все Колонии и часть Канады следопыта и охотника, что успешно совмещал свою работу с работой врача…

Далее – следующий Снарк, о котором мне удалось найти известия – это Клавдий Снарк – очень странный тип, который жил в Нью-Йорке и прославился как врач и собиратель очень странных вещей. Скажу только то, что за Клавдием во все глаза следили и испанцы и англичане (думаю, что в архивах этих стран можно найти что-то интересное о Клавдии).

У Клавдия был родственник – Эдвард Снарк по прозвищу Аргонавт. Это прозвище он получил во время «Золотой Лихорадки», поскольку перевозил в Калифорнию морским путём тех, кто был охоч до «золотишка». (Охотников за золотом, что прибывали в Калифорнию по Тихому Океану, называли «аргонавтами». Примечание автора). Аргонавт оставил немало документов и свидетельств о себе и прославился как мореплаватель, способный за неделю проплыть от Калифорнии до Гвинеи.

Далее идёт самый известный Снарк – Эйнджел Снарк-Старший – я его именно так именую, что бы не путать с его сыном.

Эйнджел Снарк был очень чудным типом – он с «от юности своей» являлся врачом, который был способен «вышвырнуть Смерть из своей палатки». О его мастерстве врача до сих пор ходят мифы среди совсем не старых людей. Эйнджела считали настоящим колдуном – настолько он разбирался в медицине и спасал людей, заведомо обречённых на смерть.

Эйнджел-Старший погиб во время Гражданской Войны – во Флориде.

Незадолго до войны у него родился сын – Эйнджел Снарк–Младший. Странный тип – невероятно рослый для обычного человека, угрюмый и способный на невероятные вещи – во Флориде он девять часов «пёр по течению» реки, пока не догнал лодку – это во Флориде-то, где от аллигаторов и змей иногда и воды-то не видно. Так же Эйнджел-Младший очень хорошо знает медицинское дело, и несмотря на свой возораст – сейчас, когда я пишу, ему и семнадцати лет-то не исполнилось, способен заткнуть з пояс всех врачей, каких я знаю.

Впрочем, это как раз неудивительно – Старший и Младший Снарки всю Гражданскую Войну не вылезали из медицинских палаток, оперируя раненных – можешь себе представить. Какой практический опыт у Снарка-Младшего? Да он поди. За одну неделю в военном госпитале людей прооперировал больше, чем любой известный вам врач – за всю жизнь.

Конечно, это не все Снарки – те, кто бывал в гостях у Снарков в Калифорнии, говорят, что их дом рассчитан как минимум на два десятка человек и сотню слуг. Снарк владели небольшой гаванью, складскими помещениями и, как я узнал – Аргонавт и Клавдий ввозили рабов из Гвинеи и Африки – то есть Снарки у нас считаются работорговцами и с этим ничего не поделать.

О слугах Снарков ничего неизвестно – никто не видел ни одного из них и даже не знает, какого они были роду-племени, и куда подевались. Так-же мало известно и о флоте Снарков – сейчас у них уцелел только один катамаран, который находится в их доме, в одном из уцелевших подземных складов.

Единственный оставшийся в живых Снарк – Эйнджел, живёт затворником. Сидит в своём доме и почти носа не показывает на улицу. Хотя явно не бедствует – все Снарки о которых я знал – бедняками не были, и всегда могли себе позволить не сидеть на паперти с протянутой рукой. Однако ни в каких записях из банков США нет ни слова о принадлежащих им счетах.

В общем странные люди, что ни говори… Древний род – считай, прошлое нашей страны – почти четыреста лет – старше чем первые пилигримы… Но мы так ничего о них и не узнали толком…

Могу ли я узнать, для чего это вдруг Россия стала собирать сведенья о них?».

Письмо из личной переписки некоего чиновника российского посольства в США, что было найдено в архивах Москвы только в 1998 году.

Снарк не держал ни лошадей, ни собак, ни кошек. Вообще никого. Да и мышей или крыс в его доме тоже не водилось, а тараканы, с которыми расправлялись Милалика и Виктория были неделю назад принесены вместе с огромными часами, которые Снарку привезли на ремонт из города. Когда часы открыли – из них выскочила туча тараканов, что разбежалась кто куда. Сам Снарк отнёсся к этому философски, заметив, что в доме его предков тараканы не заживаются.

Однако домашних животных Снарк не имел. Хотя среди руин подсобных хозяйств, что окружали его дом, Милалика нашла останки древней конюшни.

Поэтому до Мингароги Снарк чаще всего ходил пешком.

– Вероятнее всего я постараюсь приобрести одну из тех самобеглых повозок, – проговорил он, выходя на веранду. – Автомобиль. Мне будет гораздо проще на нём совершать поездки. Вы уже переоделись?

– Ага… – Милалика подтянула подтяжки и, подкинув в воздух шляпу, поймала её.

От платьев, которые ей предлагал Снарк, когда Милалика поселилась в его доме, она решительно отказалась – женщины США носили громоздкие одежды, с кучей нижних и не очень юбок, кои были жутко неудобными, на взгляд девушки.

Поэтому она остановилась на простом фермерском костюме – фермерских штанах с лямками и клетчатой рубашке. Шляпа из соломы – прилагалась. Одежда была довольно удобной и простецкой, и не мешала ходить и бегать.

– Вообще – странная ткань какая-то, – Милалика похлопала по своей одежде. – Материя грубая какая-то… Из чего она?

– Это парусиновая ткань, из которой изволят шить паруса. (Собственно говоря, это и есть джинсовая ткань – парусина. Джинсами называют парусину, окрашенную специальными красителями и прошивкой – «ткань из Нима» – «деним». В США джинсы, в таком виде в каком их привыкли видеть мы, появились только в 1873 году. До этого население США просто брало парусину и шило из них фермерские комбинезоны и куртки. Примечание автора). Мы её называем «одежкой старателей», поскольку она изволила появиться во время Золотой Лихорадки, – Снарк спустился с веранды и зашагал по дорожке, что вела к мосту. – В годы, когда в Калифорнию, терзаемые жаждой золота, стекались тысячи людей, то им многие купцы завозили товары. Существует столь необычная легенда о некоем портном, что закупил товары для «аргонавтов» и отправился в Калифорнию, продавать их. Но по пути он всё продал – причем, даже не достигнув границ нашего штата. Из всех товаров у него осталось несколько рулонов парусины – коя идёт на паруса быстрых кораблей… И вот этот торговец недолго думая, нашил из парусины одежду, кою так удачно продал старателям, мывшим золото, что продолжил шить и продавать одежду и далее. На чём неплохо заработал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70941643&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.