Кота Коваль "Лесной народец"

– Вообще идеально! А у неё настоящих родных разве нет?

– Не-а. По крайней мере, близких родственников.

– Значит, за ней никто не приедет?

– Точно нет. Тётка как раз и говорила, что жалко ей девку эту, куда той идти, когда выпишут, она же совсем одна.

– Так она сирота?

– Кто-то из дальних родственников её воспитывал, но спился, пока она числилась пропавшей.

– Вот и отлично тогда. Так ты сделаешь? С помощью тётки своей? Скажи, мы помочь хотим, снять её историю, тогда девчонку точно кто-нибудь приютит, найдётся какой-нибудь филантроп и о ней позаботится. И тебе это нужно для карьеры. Ради племянника-то тётка же не откажется помочь? А я займусь оборудованием, аренду оформлю. Ну и вообще сборами.

– Ну, не знаю. Тётку на такое уговорить непросто. Она меня не очень любит. И ещё оформить бумаги надо. Это время, деньги…

Глеб достал из салфетницы салфетку и чиркнул на ней несколько цифр. Придвинул Косте.

– Столько хватит?

Тот сразу же расплылся в довольной улыбке.

– Хватит. И в титры меня добавишь!

– Идёт.

– А кто ещё с нами?

– Никто. Зачем нам ещё кто-то?

– Да нет, сами мы с ней не справимся. Девушка какая-нибудь нужна. Не, ну ты правда не понимаешь. К примеру, кормить если что, ты её будешь? С ложечки? Или кормить ладно, захочет – сама поест. А мыть? Переодевать? В туалет водить?

– Это всё надо делать? – Изумился Глеб.

– Ну, не точно. Но она же не в себе. Случись что – я точно делать этого не буду.

– Да я тоже как-то не готов. – Признался Глеб.

– Ну так значит бери… Ну, позови кого-нибудь из девчонок.

Глеб задумался.

– Кристину разве что.

Костя прикинул.

– Ну да, подойдёт. Она хоть и глупая, но добрая. Заранее только не говори, для чего зовёшь, а то даже ей хватит мозгов отказаться.

– Чего я, дурак, что ли. Скажу – как помощницу зову, фильм снимать. Она же тоже на режиссёрском училась. В титры даже можем вписать, мне не жалко.

– Отлично! – Костя скомкал салфетку с цифрами и бросил к остальному мусору. – Деньги переводи и готовься. Думаю, дня три – и потеряшку нашу отпустят… Ну, удачи.

– Удачи. – Тихо ответил Глеб.

Костя ушёл, Глеб снова покосился на своё отражение в окне – и резко отвернулся. Человек был старый и мерзкий, и у него было слишком знакомое лицо.

И главное – горящие каким-то безумным азартом глаза.

2.

Неделю спустя Глеб в своей машине сидел напротив здания психоневрологического диспансера номер пятьсот два. Здание было старое, располагалось далеко за сплошным забором, в парке, заросшем тополями и акациями. Странно, но Глебу казалось, там, в саду, довольно неплохо. Сидишь себе на лавочке, слушаешь, как птички поют – и ни тревог тебе, ни забот. Деньги зарабатывать не нужно, думать, на что поесть и где найти крышу над головой, тоже. Всех волнений – чтобы на обед дали суп, который любишь, а не, например, с фасолью.

И таблеточки ещё. Выпил – и не вспоминаешь, что тебя бросили, потому как лучше жить в Италии в шикарном доме отца, чем с тобой в съёмной однушке.

Обида снова затопила с головой. Как она могла! Глеб верил, что Софья любила его, именно его, а не всю эту бесполезную роскошь. Что человеческая близость важнее бассейна и брендовых шмоток. А она предала! Выбрала переезд. И папаша этот её, наглый жирный боров, даже всерьёз его не принял. Снисходительно взглянул и пошёл себе дальше. Тот единственный раз, когда Глеб решил ему представиться, а на него внимания обратили меньше, чем на ступеньку у входа, до сих пор был самым постыдным моментом в его жизни.

Глеб передёрнул плечами.

Тем временем калитка рядом со сплошными воротами открылась, на улицу вышел Костя, придержал дверь. Следом за ним тихо вышла потеряшка.

Девушка была невысокая, Косте по плечо. Худая. Длинные темные волосы закрывали ей лицо. На ней был широкий плащ грязного мятного цвета и какие-то огромные кроссовки. Костя говорил, что в больнице полно вещей, благотворительные организации коробками привозят, так неужели нельзя было выбрать что-нибудь более подходящее для похода в лес?

Глеб отвернулся и забарабанил пальцами по рулю. Спокойно. Спокойно! После ухода Софьи он как с цепи сорвался, бесится по любому поводу. А нужно быть спокойным и хладнокровным. Нужно быть профессионалом.

Конкурс. Он выиграет конкурс и заявит о себе! Вот тогда и поговорим!

Задняя дверца машины открылась.

– Садись, – сказал Костя.

Глеб оглянулся. Девушка стояла у открытой дверцы и не двигалась. Лицо у неё было светлое и широкое… глаза узкие и чёрные. Похожа на якутку. И, действительно, симпатичная. Такую точно бы увезли.

– Давай, садись. – Костя легонько подтолкнул её. Девушка, наконец, как-то отреагировала, подняла голову. Но смотрела мимо Глеба и, кажется, вообще не понимала, где находится. В вороте распахнутого плаща виднелась какая-то ночная сорочка в цветочек.

Глеб снова подумал, что Костя мог бы и одеть потеряшку по-человечески. Но промолчал.

Наконец, Даяна сообразила, чего от неё хотят и осторожно села в машину. Причём садилась не как все нормальные люди, которые вначале ставят в машину ногу, потом переносят на неё вес и после садятся. Даяна же встала одним коленом на сидение, потом вторым и села, как на землю, подобрав под себя ноги.

– Привет. – Сказал Глеб.

Рядом с ним усаживался Костя. Громко возился, потом хлопнул дверцей. Только тогда Даяна сфокусировала взгляд на Глебе. Её глаза изумлённо распахнулись.

– Привет. – Повторил Глеб. Даже слегка не по себе стало от испуганного, застывшего взгляда. Будто его только увидели, хотя он не прятался.

– Привет. – Неразборчиво сказала Даяна, потом нахохлилась, скукожилась, забилась в угол машины и замерла. Закрыла глаза.

– Чего это она? – Шёпотом спросил Глеб у Кости.

– А, не парься, нормально всё. Феназепам – он такой.

Глеб снова покосился на Даяну. Теперь причины её поведения стали более-менее понятными. Таблетками накачали.

– Поехали. – Костя нервно заёрзал на сидении. – Не надо тут сидеть у забора. Зачем нам лишние свидетели?

Лишние свидетели и правда были им ни к чему.

Глеб завёл машину и поехал за Кристиной. Вначале он часто поглядывал назад, на Даяну, но она, кажется, спала, поэтому вскоре Глеб сосредоточился на дороге и снова стал прокручивать в памяти, всё ли взял.

Оборудование взял, палатки взял, за еду и медикаменты отвечает Кристина. Пару баклажек воды купил и взял два походных фильтра. Дня на три-четыре хватит. А дольше и не надо.

Сценария у него не было, но Глеб думал, что обойдётся и без него. Разберётся по ходу дела. Вначале будет душещипательная история исчезновения шестнадцатилетнего подростка в дикой опасной тайге. Потом – съёмки Даяны в лесу, где она покажет, как жила эти три года. И в конце – пафосные громкие выводы о восхитительном режиме самосохранения, который позволяет человеку выживать практически в любых условиях “на грани”. О, да! Последние слова уже крутились у него в голове. Сказать напоследок что-нибудь душевное и проникновенное – самое важное для конкурса!

Кристина уже стояла у своего подъезда. Глеб даже из машины не вышел, сидел и ждал, пока Костя поможет ей закинуть вещи в багажник. С Кристиной оба были знакомы пару лет по общей тусовке. Это была высокая и крепкая русоволосая девушка, настолько доверчивая, что это граничило с дуростью. Софья всегда отзывалась о ней презрительно, но самому Глебу было ни холодно, ни жарко. Сейчас он отметил только сиреневый спортивный костюм Кристины – броский цвет, который хорошо видно в лесу. Надо чтобы случайно в кадр не попадала, а то испортит.

В машине Кристина сразу попыталась поболтать с Даяной, но та спала. Или делала вид, что спала. Глеб смотрел в зеркало и подумал, что лицо у Даяны слишком напряжённое для человека, который спит. У неё подрагивали губы и веки.

Не хочет общаться? Или не знает, как?

Оставалось надеяться, что Костя спросил тётку о том, как вообще с ней разговаривать.

Дальше они поехали в Козульскую. Глеб решил, что войти в тайгу стоит именно в том месте, откуда Даяна вышла. Может, она узнает место и будет более разговорчивой.

Через полтора часа они приехали в деревню. Появились первые дома, дорога стала более-меняя ровной. Все с интересом смотрели в окна, но только не Даяна. Она продолжала сидеть с закрытыми глазами, но уже точно не спала. И так страна подёргивала носом… Глеб думал, что она… нюхает.

Наверное, хороший нюх в её случае просто необходим. В смысле, в тайге.

Это если она и правда там выживала.

Да наплевать!

Глеб проехал через деревню и покатил по просёлочной дороге. Вертелся на ней, пока не заехал в боковой тупик, окружённый плотной растительностью. По его прикидкам, до деревни отсюда километра четыре, так что местные в ближайшее время его вряд ли найдут.

Место хорошее, земля сухая, покров плотный. Машину страшновато, конечно, оставлять, но у него страховка. И может справятся за пару дней. Всего-то нужно разговорить потеряшку и заснять её на фоне леса. А атмосферы он потом сам нагонит озвучкой и вставками из видео каких-нибудь экспертов.

Глеб остановился, включил двигатель.

– Выходим.

Вышли он, Костя и Кристина. Даяна осталась сидеть в машине. Костя покосился на неё и отошёл в сторону, позвал остальных к себе.

– Кристина… – Приглушив голос, заговорил Костя. – Там пакет в машине, в нём спортивный костюм. Нужно одеть на неё.

– В смысле одеть? А я причём?

– Ну, ты одень. Мы же парни, вдруг она испугается. Тебе проще её успокоить.

– Она меня тоже впервые видит!

– Ну, улыбнись ей… – Юлил Костя. – Поговори, как девочка с девочкой. Похихикай, разряди обстановку.

– Кристина. – Нахмурился Глеб. – Мы тебя взяли не просто так. Ты же видишь – девчонка не в себе. Нам всем придётся постараться, чтобы снять то, что надо. Подружиться с ней как-то. Научиться общаться. Или ты думаешь, всё само сделается? Это документалка! Прямая работа с людьми, с героями! Это всегда непросто. Сразу говори – будешь помогать или нет?

Кристина потупилась и покраснела.

– Да. Буду.

– Тогда попробуй её переодеть… уговорить переодеться и пойдём. Время не ждёт.

Кристина взглянула на машину. Даяна сидела с опущенной головой, волосы закрывали ей лицо. Смотрелось, честно говоря, жутковато, будто в машине оставили манекен.

– Она вообще… понимает что-нибудь? – Спросила Кристина.

– Всё понимает. – Поспешно сказал Костя. – И говорит. Она просто под лекарствами. Но скоро должно пройти.

– А… Она не буйная? – Осторожно спросила Кристина.

Глеб подумал, что тоже этого не знает.

– Не буйная. – Уверенно ответил Костя. – С буйной бы мы и связываться не стали. Но, если что, у меня есть такая штука. Тётка дала на всякий случай.

Он украдкой оттопырил карман своей джинсовой куртки и показал небольшой шприц с красным колпачком.

– Если что, делаем укольчик… и она два часа спокойная как труп.

– Боже, во что я ввязываюсь. – Пробормотала Кристина.

– В выигрышный конкурсный проект. – Жёстко ответил Глеб. – Главную строчку твоего портфолио.

Кристина покачала головой и пошла к машине. Села рядом с Даяной, посмотрела на неё. За сплошной пеленой волос не было видно лица.

Ну, надо как-то знакомиться. Искать подход. Глеб прав – если бы было просто снимать хорошие фильмы, это бы каждый второй делал. Но просто не бывает.

Кристина верила, что Глеб очень талантливый. И упорный. Если у кого и выйдет стать известным – так это у него. Вот она, например, даже не рискнула бы сделать такое – найти живого человека, который пережил что-то шокирующее и вот так просто увезти его с собой. Общаться с ним, как ни в чём не бывало… Нет, Кристина никогда бы не рискнула. Да ей и в голову бы такой план не пришёл! Так что повезло, что Глебу нужна помощь, глядишь, и Кристину утащит за собой в мир большого кино.

Она представила известность. Как её приглашают на какое-нибудь шоу в роли эксперта, и она сидит на мягком диванчике, вся такая строгая и собранная, и говорит что-нибудь очень правильное. И все вокруг ей аплодируют, выражая поддержку и уважение.

Значит, надо подружиться. Кристина улыбнулась:

– Снова привет. Я Кристина. А ты?

Даяна смотрела прямо перед собой и молчала.

– Ты не хочешь говорить? Или не можешь? – Кристина вздохнула. – А?

Опять нет ответа.