Дмитрий Дывык "Сломанная игрушка. Часть 3"

Сломанная игрушка. Часть 3
Дмитрий Дывык

Сломанная Игрушка #3
Бестолковый землянин Тарас Смирнов превращается в перспективного специалиста, перед которым открыты дороги в любой из тысяч миров. Вперёд, парень, больные сами себя не вылечат! Только будь осторожен, ты на мушке!

Дмитрий Дывык

Сломанная игрушка. Часть 3

Глава 1

Президент находился в беспамятстве. Тело его горело, мокрое от пота запястье скользило в пальцах. Лекарь, на руках которого за последний год чего только не побывало, и кровища, и гной, и грязь, и разного рода выделения, не обратил внимания на такой пустяк, как горячечный пот.

Его волшебная сила вливалась в тело несчастного человека, взобравшегося на вершину местной власти, через что и страдающего сейчас.

Что толкнуло его на то, чтобы начать развивать свою политическую карьеру? Жажда власти? Тщеславие? Сребролюбие? А может он хотел сделать жителей своей страны счастливее? Землянин не знал ответа на эти вопросы, да и не особо над ними задумывался. Он, как врач, как существо, обладающее Лекарским талантом, исцелял конкретное тело безотносительно его социального статуса или жизненных ориентиров.

Кто-то не согласится с таким подходом, скажет, что исцеление разумно лишь для достойных. Тогда встаёт проблема выбора. Кто достоин, а кто нет? Каждый человек рассудит по-своему. А когда каждый судит как ему вздумается, тогда возникает хаос.

В школе учеников Лекарей каждому новичку зачитывали священные правила Лекарей. Тарас в детстве и юности клятву советского врача не читал, но тут и там слышал избранные слова из неё. В целом, документ Лекарей повторял дух этой клятвы. Помогать надо, вредить нельзя, совершенствоваться надо, лениться зазорно и так далее. Эти слова нашли отклик в душе начинающего Лекаря, и он с радостью вступил в ряды людей (и нелюдей), которые согласились посвятить свою жизнь спасению чужой.

Этой ночью он сидел у постели отравленного человека и прикладывал серьёзные силы, чтобы вырвать его из лап подступившей вплотную смерти.

Тем ни менее здоровая паранойя не давала ему погрузиться в терапию полностью. Он справедливо опасался за свою жизнь. Когда лечишь одинокую бабушку, отравившуюся несвежим вареньем – это одно. А когда врачуешь президента огромной страны, от которого отчаянные заговорщики твёрдо решили избавиться – это уже совсем другое. Уровень опасности для врача несопоставим.

Тарас нет-нет, да распространял вокруг своё восприятие, чтобы убедиться в безопасности периметра. Здоровяк-охранник крутился неподалёку, раздавая команды и непрерывно общаясь с кем-то по коммуникатору. Свита президента, пребывая в унынии, толпилась в смежной комнате. Дедулька личный врач, устав стоять, присел в уголке и не отсвечивал.

Эта картина позволяла надеяться на то, что среди ближников Вале Виктоора предателей не было. Хотя не факт – злодеи могли и затаиться.

Три долгих часа Лекарь играл в тяни-толкай со смертью. За это время пришлось напрягать дока, звать персонал больницы, ставить пациенту питающие капельницы и менять наполнившиеся моче и кало приёмники. Очистка организма больного шла полным ходом и неаппетитные выделения следовало убирать.

К утру кризис миновал. Злобный яд навредил организму. Тар ощущал это как порчу избранных мест энергетической структуры. Однако ничего непреодолимого не случилось. Три-четыре сеанса и президент придёт в норму. Сейчас пострадавший мирно спал, лихорадка прекратилась.

Впечатлённый доктор, глядя в диагностические приборы качал седой головой и цокал языком. Вообще доктор Гаррий – железный старик! Всю ночь не спать и сохранить в глазах яркую искру профессионального интереса – это сильно. Тем более для его возраста.

Чего не скажешь про Лекаря. От непростой работы он порядком вымотался, слив больше половины своего резерва. Можно сказать, что это был рекорд по растратам на одного человека. Когда землянин осознал это, то сам впечатлился и пересмотрел своё отношение к яду. Оказалось, что забористая отрава заслуживает уважения.

В голову тут же полезли мысли про импорт запрещённых боевых отравляющих веществ. Тар решил не тормозить и задать вопрос Пятому в лоб. Если это снова такой извращённый способ дать другу заработать очередной орден, то с контрабандистами придётся расставаться. Вывезти родителей с Земли, а потом расставаться.

Мысли о родных и его зависимости от преступного сообщества, окончательно расстроили парня. Он попросил доктора Гаррия устроить его на отдых, завалился на предоставленную кушетку и заставил себя уснуть.

***

Тарасу дали поспать всего три часа. Растолкала его опасливо косящаяся на парня медсестра. И она сделала правильно, что отскочила от зарычавшего Лекаря. Поняв, что практически не отдохнул, он был в бешенстве. Матюгнувшись про себя, призванная звезда Лекарского дела сел и попытался проморгаться.

Тут же пришло воспоминание: он сам попросил персонал поднять его в это время. Пришлось тяжело вздыхать, кряхтеть, вставать, вяло разминаться, умываться под холодной водой.

Через десять минут страданий, кудесник снова сидел у кровати президента. Мужчина в себя не приходил. Короткое исследование показало, что ухудшений состояния нет. Улучшения тоже, но это уже детали.

Обновив поблёкшую синеву в организме больного, Тар уже собрался идти досыпать, как с улицы послышалась стрельба.

– Я так и знал! – воскликнул он. – Они как-то узнали, что президент ещё не умер и не собирается. Решили добить.

В палату вбежала охрана.

«Ну всё, приплыли! – подумал про себя землянин. – Если эти заодно с заговорщиками, я с такой толпой не справлюсь. Простите, мама и папа, если что – дальше справляйтесь без меня».

– На клинику напали! – заорал начальник охраны. – Немедленно эвакуируем президента вглубь здания!

«То есть мы ещё поживём?!» – воспрял духом парень.

Тут же вбежали медсёстры, за которыми гоблин катил тележку с каким-то медицинским оборудованием.

Тарас отскочил к стене, чтобы не мешать начавшим лихорадочно работать женщинам. Они подключили приборы к какому-то переносному источнику питания, лежащему на только что въехавшей тележке, а потом весь получившийся паровозик вытолкали в дверь.

Стрельба на улице усилилась, послышались взрывы. Здание пару раз содрогнулось, послышался жалобный звон пока ещё не разбитого стекла.

– Что происходит? – Тар подскочил к сосредоточенному начальнику охраны.

– Нападение. Больницу штурмуют хорошо вооружённые люди. Охрана клиники и мои парни пока держатся. Подмога вызвана.

Скороговоркой отрапортовав явно блатному доктору, мужчина замолчал, сосредоточенно вслушиваясь в свои наушники и разглядывая тактическую карту в коммуникаторе. Внезапно он отвис.

– Что с господином президентом?

– Стабилен. Ближайшие три часа о нём можно не беспокоиться, – так же быстро ответил Лекарь.

– Хорошая новость, – буркнул охранник и снова отвернулся.

БАХ, БАХ, БАХ, БАХ!

Очередь выстрелов автоматической пушки броневика стеганула по фасаду больницы. Снаряды взорвались снаружи, но некоторые пробили стёкла и взорвались внутри палат. Свет мигнул, в коридоре показались клубы пыли, появился запах гари.

– Броневик в секторе 12! – заорал в микрофон охранник.

БАХ! Раздался далёкий взрыв. БАБАХ!

– ЕСТЬ! Есть! Готов! – раздалось со всех сторон. Это кричали прячущиеся тут и там охранники. – Подбили!

– У них тяжёлая техника? – снова подкрался к начальнику охраны Тарас.

– Да, но у нас тоже есть чем их встретить! – радостно оскалился взмокший от нервного напряжения мужчина.

– РПГ? Это хорошо. А что на счёт ПЗРК? Есть такой у вас?

Охранник вытаращился на зануду, секунду потупил, а потом заорал в микрофон:

– Звено четыре, немедленно на крышу, контроль неба!

В глубине коридора послышался топот и хруст разбитого стекла, различимый даже через звуки выстрелов.

– У меня есть опыт работы с автоматическим ручным гранатомётом, – уверенным тоном сообщил Тар. – Если есть – могу подсобить.

– Вы нужны президенту, – покачал головой майор Гран. – Если с вами что-то случится, мне голову открутят.

– Судя по настойчивости нападающих, мы все рискуем не пережить это утро. Боюсь, что оружие в руки придётся брать всем, кто способен его держать.

– Возможно… – задумчиво протянул охранник. – Ну хорошо, – принял он решение, – я читал про вас. Вы ловко орудовали АРГ на фронте. Надеюсь, не подорвёте себя и моих парней. Коршун, отведи господина доктора в оружейку охраны, пусть выберет себе большую пушку.

Сзади из дверного проёма выскочил невысокий крепыш с пистолетом-пулемётом на груди.

– За мной, док! – крикнул он и рванул по коридору.

Через пять минут в спрятанной в недрах здания оружейной комнате парень помог землянину подобрать бронежилет, быстро договорился с военными, которые выдали оружие и широкий патронташ для выстрелов. В четыре руки мужчины снарядили его осколочными и термобарическими гранатами.

Когда они уже бежали по лестнице назад, здание снова содрогнулось от мощного взрыва. Свет погас. Над дверями загорелись аварийные таблички.

– Ого! Что-то серьёзное прилетело, – возбуждённо крикнул Коршун и ускорился.

Когда Тарас вбежал в коридор, в нём от поднявшейся пыли и дыма не было видно вообще ничего. Звуки стрельбы на улице отчётливо слышались, так как в стенах имелись несколько здоровенных проломов. Но самое плохое, что кроме выстрелов, Тар услышал шум винтов какой-то летающей техники. Это было очень плохо.

На войне парень хоть и служил фельдшером, но про вооружение узнал многое. Так мощно бабахнуть могла только серьёзная ракета, носимая военным конвертопланом, шум винтов которого как раз раздавался с улицы. Такая воздушная цель для стрелкового оружия практически неуязвима, ведь это летающие крепости, взять которые можно только специальным вооружением, которого, как сказал майор Гран, у охранников нет. Пара-тройка ракетных ударов и больница превратится в груду дымящихся обломков, под которыми останутся похоронены её защитники.

– Надо поспешать! – пробормотал Тар, уже выбегая обратно на лестницу.

В пару мощных прыжков, за каждый преодолевая целый пролёт, он заскочил на четвёртый этаж. Дверь на этаж оказалась заблокирована завалом. Ещё два прыжка – пятый этаж. Здесь было полно пыли и дыма – видимость всего метров пять. С силой двинув ногой дверь, землянин ввалился внутрь и едва успел затормозить. Перед его взором предстал огромный провал из двух этажей. Пол, стены – всё обвалилось вниз. Огромное пылевое облако к этому времени уже намного отнесло в сторону ветром, поэтому окрестности больницы просматривались хорошо.

Звук винтов приблизился, в гигантскую прореху между покорёженными плитами мелькнул хвост конвертоплана. Не успел вояка вскинуть ствол гранатомёта, как боевая машина улетела куда-то вверх и в сторону.

– Выше надо, вы-ше! – укорил себя Тарас и снова рванул на лестницу.

Проскочить ещё три оставшихся этажа было делом нескольких секунд. Дальше та же лестница вела на крышу, где находилась вертолётная площадка. На счастье, выход на неё оказался не повреждён.

Сразу выпрыгивать на открытое место Тар посчитал неразумным. Он приоткрыл дверь, одним глазком выглянул наружу. Сразу в глаза бросился перерубленный пополам очередью крупнокалиберного пулемёта труп охранника президента, лежащий у дальнего края площадки.

Похвалив себя за предусмотрительность, парень осторожно огляделся. Гул винтов раздавался откуда-то сзади. Можно было выходить.

Шмыгнув наружу, стрелок быстро подбежал к углу надстройки и коротко заглянул за него. Здоровенный военный конвертоплан, раза в четыре больше, чем тот, на котором летал Лекарь, крашеный в защитные цвета, барражировал в районе центрального больничного входа. Иногда пулемёты с турелей посылали куда-то длинные очереди.

– Далековато, – пробормотал Тарас. – Цып-цып цып, иди к папочке. Только чур, ракетами не пулять!

Словно услышав, машина медленно принялась разворачиваться, блеснув покатым бронированным боком.

Та-та-та-та. Бах-ба-бах! Пулемёт стеганул по крыше, выбивая из стены надстройки целые куски, размером с голову. Тар упал на крышу и как паникующая змея стремительно пополз к другому краю.

– Заметили! Но как?! Я же выглянул буквально на секунду! Чёрт! Наверняка там стоят какие-то мощные сенсоры. Сволочи! Как с такой хреновиной вообще бороться, если она тебя за километр засекает моментально!

Гул винтов приближался.

– Только не ракетой! Только не ракетой! – бормотал холодеющий от ужаса землянин.

Чудом выйдя из-под обстрела, он вскочил на ноги и рванул вокруг надстройки, обходя её слева.

Гул уже слышался вплотную. Конвертоплан подлетел к больнице и, судя по всему, собирался кружить над крышей.

Чувствуя, что тормозить – значит умереть, вдохнув-выдохнув, гранатомётчик рванулся вперёд, высунулся на полкорпуса, и почти не прицеливаясь открыл беглый огонь. Первая граната улетела куда-то в район хвоста и бессильно взорвалась на броне. Вторая, направленная твёрдой рукой, полетела точно в лоб летающей машине смерти.

Пока она летела, Тарас понял, что это выстрел снова ошибочен. Оказалось, что никакого стекла, за которым бы сидел пилот, на военной машине нет. В этом месте стояла одна их трёх наличных пулемётных турелей.

Бах!

Тем ни менее удачно попавший выстрел взорвался прямо на турели, видимо что-то в ней повредив: ствол пулемёта замер, глядя куда-то вбок.

Куда бить теперь, работающий на пределе производительности мозг Лекаря, рассчитал ещё до того, как взорвалась третья граната.

Пуф, пуф, пуф, пуф.