И воет над холмом,
Иуда демократ.
Коричневый туман,
Теснит дыханье мне,
Коричневый туман,
И манифест в огне,
И через сорок шесть,
Настигла свою цель,
И маршальская кровь,
Наполнила купель!
Сквозь страх, сквозь боль,
Кричу:
– Я не хочу так жить!
А мне:
– молчи холоп!
Мы, будем вас, крестить.
В городе своём
брожу одинокий,
извергнутый, из стада божьего.
Коллективный разум,
от страха убогий,
меня отвергает, на всех не похожего.
Но я поднимаюсь
по кручам к свету,
отвергнутый, но не сломленный.
Иного пути
к свободе нету!
Только в борьбе, смысл подлинный.
У каждого
своя вершина, заветная,
кто-то стремится к камину и пледу,
А я, начинаю своё восхождение,
к Человеку!
Владимиру Ильичу Ленину.
Помешавшись на западном глянце,
Очумело орали долой.
Осень медленно в траурном танце,
Шевелит грязно-рыжей листвой.
Протрезвев, виноватых искали,
В толчее за куском колбасы,
Но не ведали, не принимали
Русь, распятую на кресты.
Вот опять появились святые,
Проповедуя третий исход:
– «кто угодно, но не простые,
Этот грубый и грязный народ!»
Эта исконно жалкая скудость
Элитарно-замшелых невежд,
Проповедует русскую глупость,
Безысходность и тщетность надежд.
Обирая и словом, и делом,
Тех, кто вас и кормил, и поил,
Вы затеяли грязное дело,
Надругавшись над прахом могил.
Поддаваясь хмельному гульбищу,
За духовность пускали слюну.
Ветер рвал и метал по кладбищу,
И тревожил стальную струну.
Её вой доносился из окон,
Где, кромсая свой скудный бюджет,
Жизнь, комкая, засунули в кокон,
Толь на семь, толь на семьдесят лет.
Объявили о новом порядке,
Из далёкой заморской страны.
И порезав Россию на грядки,
На конюшню пороть повели.
Кто из вас хоть бы слово замолвил,
С пьяных глаз и стыда не сыскать.
Вот на красных, вы все тут соборны,
В бога, в душу, да ноздри бы рвать.
Это дело и прежде любили,
Загибали до хруста в глазах,
И своей писаниной кормили,
Иногда били сзади и в пах.
А недавно сменили обличье.
Мокрый снег грязь смешал тут и там,
Но за грязью не спрячешь двуличья,
Не сокроешь позор свой и срам.
Блеск тельца ослепляет и манит,
Заставляет поверить в мираж.
Топчут Русь и сквернят, и поганят,
Увлекая в свой чёрный шабаш.
Терпеливы и праведны люди
Этой некогда славной страны,
Поднесут хлеб и соль вам на блюде,
Но останутся в главном, верны.
Тщетны даже попытки пророков,
Время вспять не вернуть никому.
Всем предавшим народ свой жестоко,
Воздадим по делам, по уму.
Его царапали безжалостно гвоздями,
Глаза завесив грязным кумачом,
Плевали и топтали сапогами,
И обзывали красным палачом.
