Елизавета Рождественская "Омела для Амели"

Омела для Амели
Елизавета Рождественская

Амели живёт с бабушкой и работает в рекламном отделе компании, создающей эксклюзивную линейку ароматов. Она любит стабильность и не планирует никаких романтических отношений в ближайшем будущем, но…

Невовремя брошенное слово, и вот девушка уже помогает своему красавчику-боссу с репутацией ловеласа в разработке нового аромата.

Париж, волшебство зимних праздников и чувственный красавчик под боком, который так и норовит продемонстрировать свой идеальный торс. Как тут не влюбиться? Но Амели постарается устоять!

Вас ждёт лёгкая романтичная история в свете новогодних огоньков!

Елизавета Рождественская

Омела для Амели

Глава 1

Амели подцепила пальцем тонкую золотую верёвочку и аккуратно подняла в воздух небольшой полупрозрачный стеклянный шар. Внутри него застыла в изящной позе маленькая фигурка балерины. Шар качнулся, отражая пузатыми боками тёплые блики гирлянды, и отправился в короткое воздушное путешествие, чтобы через секунду занять почётное место на пушистой ёлке, которую каждый год доставлял в их квартирку небольшой магазинчик «Ch?re Simone»[1 - «Ch?re Simone» – «Дорогая Симона».] за неделю до Рождества.

– Волшебство… – улыбнулась девушка и протянула руку за очередной игрушкой.

– Амели-Кристин[2 - Во Франции очень любят двойные имена (prеnom), такие как Жан-Марк, Жан-Пьер, Энн-Мари и др. Обычно это два имени одного рода, которые пишутся через дефис. Но бывают случаи, когда одно имя женское, а другое – мужское.], детка, – в комнату заглянула ухоженная пожилая дама, одетая в элегантное вечернее платье, цвета спелой вишни. – Я убежала. Ещё немного, и моё опоздание выйдет за рамки этикета.

– Конечно, ба, – рассеянно протянула Амели, раздумывая, куда бы повесить фигурку стойкого оловянного солдатика и его верной спутницы балерины.

– Амели! Мы же договаривались!

– Прости, Беатри-ис! Хорошего тебе вечера-а, и… – девушка хитро взглянула на театрально возмущённую женщину. – Ты, кажется, безбожно опаздываешь…

– И то правда, – спохватилась Беатрис. – Совсем заболтала меня, негодница.

В холле раздались торопливые шаги, а затем хлопнула входная дверь, и пространство наполнилось уютной тишиной.

Амели достала с верхней полки старинного шкафа небольшую шляпную коробку и аккуратно потянула за кончик атласной ленты. Там, в ворохе тонких бумажных облаков, ждал своего часа рождественский ангел, передававшийся в их семье по наследству уже несколько веков. Если верить рассказам Беатрис. Её сколько-то там прабабушка по материнской линии была потомком древнего аристократического рода. Настолько древнего, что имя его затерялось в веках. Однажды сын почтенного графа полюбил простую служанку. От их связи на свет появился крепкий розовощёкий мальчишка. Увы, любовь не смогла обойти препятствие в виде социальных условностей. Молодого виконта в срочном порядке женили, а бедную девушку сослали в монастырь, где она и скончалась, убитая горем. Однако и высокородные вельможи не вечны. После смерти родителя, новоиспечённый граф нашёл своего сына и, хотя и не мог наделить его титулом, дал отличное образование и финансовую поддержку. Юноша стал талантливым законником по земельному праву и значительно преуспел на этом поприще, а благодаря супруге, той самой прапрапра, в их семье и поселился волшебный ангел, венчающий рождественскую ель каждый год.

Будучи довольно прагматичной натурой, Амели, скорее, была склонна верить той версии, по которой её прапрадед, известный в узких кругах скупщик антиквариата, получил эту фигурку от разорившейся вдовы какого-то уважаемого человека и принёс домой в канун Рождества, потому что всегда жалел денег на бесполезные, по его словам, детские подарки. Но от этого ценность ангела не становилась меньше. Ведь вполне возможно, что история семьи той самой разорившейся вдовы имела в своих анналах такой поистине романтичный эпизод.

Амели аккуратно достала игрушку и, как и каждый год, долго рассматривала стёртые от времени позолоченные ленты на пожелтевшей тунике, вглядывалась в тёплый взгляд задумчивых глаз, оглаживала шершавую поверхность толстой книги, что ангел держал на своих полусогнутых коленях. А затем аккуратно водрузила её на самую вершину дерева и отошла назад, чтобы визуально оценить результат.

– Волшебно… – повторила она и, напевая весёлую праздничную песенку, отправилась на крохотную кухню, чтобы насладиться горячим шоколадом, в который неизменно бросала маленькую щепотку корицы и острого перца «на кончике ножа» – любимый рецепт её бабушки, у которой и на этот случай имелась «древняя, как мир, легенда».

Беатрис вообще любила различные сказания и легенды. Она знала бесконечное количество волшебных историй, которые «именно в такой последовательности и такой точности» происходили в их семье когда-то давным-давно. Порой Амели гадала, в кого же из родителей она пошла своей практичностью и скептицизмом, идущими вразрез с воздушным характером пожилой феи. Но спросить, увы, было не у кого. Своих родителей девушка не знала, а бабушка на любые вопросы отвечала туманно или талантливо уходила от темы, перескакивая на очередную небылицу.

Так они и жили, скептик и романтик, в крохотной квартирке на одной из центральных улиц Парижа. Смеялись и грустили, спорили и болтали о разном. Но время зимних праздников, расцвеченное огнями гирлянд и шелестом подарочной упаковки, неизменно объединяло двух женщин предвкушением волшебства.

«Меня не жди, ложись спать», – высветилось на экране телефона.

Амели прыснула со смеху и, быстро разблокировав телефон, набрала:

«Старая развратница! Береги себя и не гуляй на ветру».

«На тебе наш великий род утратил дух авантюризма, детка. Должен же хоть кто-то из нас двоих пить вино и читать стихи ночь напролёт», – последовал ответ.

– Да уж, куда мне, – засмеялась девушка, забирая в комнату поднос с горячим шоколадом и имбирным печеньем. – Должен же кто-то из нас потом носить куриные супчики простуженным романтикам в постель.

Она закуталась в одеяло и включила фильм из предрождественского списка. Сегодня это был яркий детектив Франсуа Озона «Восемь женщин», наполненный загадками и атмосферой праздника. Тихий вечер не предвещал никакой суеты, чем не смог похвастаться наступающий рабочий день…

Глава 2

– Опоздала, опоздала, опоздала! – причитала Амели, влетая в прозрачную дверь, на которой красивыми витиеватыми буквами было выгравировано название небольшой фабрики, специализирующейся на производстве эксклюзивных ароматов: «Le parfum de ton ?me»[3 - «Le parfum de ton ?me» – «Аромат твоей души» (фр.).].

Нервно нажав кнопку лифта, девушка запрокинула голову на электронный циферблат, отсчитывающий этажи, и стала беззвучно молиться, чтобы рабочее совещание с руководящим составом фабрики задержала волшебная буря, мистическое цунами или на крайний случай обычное человеческое землетрясение.

Двери лифта распахнулись, являя миру Валери, изящную шатенку с яркими синими глазами и фарфоровой кожей, больше напоминающую красивую куклу, чем живого человека. Увидев Амели, та вскинула к небу ладошки и торопливо произнесла:

– Ами! Три минуты и… – Валери озадаченно оглядела подругу с головы до ног. – Ты решила скрыть от мсье Кристиана Тома все свои достоинства, чтобы подчеркнуть незаурядный ум?

– Ты о чём? – Амели растерянно перевела взгляд на большое зеркало, вмонтированное в стенку лифта. – М-да… Вообще-то, я просто проспала и надеялась отсидеться по-тихому. Но если что, будем воскрешать незаурядный ум.

Она сорвала с головы вязаную шапку с большим помпоном, безуспешно постаралась пригладить копну своенравных волос цвета меди и вернула на переносицу съехавшие на кончик носа аккуратные очки в тонкой тёмно-зелёной оправе.

– Сарафан никуда не годится, – цокнула язычком Валери. – Безразмерный мешок какой-то.

– Оверсайз сейчас в моде, Ви, – с умным видом изрекла Амели. – Ты просто не следишь за трендами.

– Твои тренды повыпрыгивали из бабушкиного сундука, – засмеялась девушка. – Ладно, обладательница незаурядного ума и безразмерного тренда, идём уже. Нам в большой зал.

Как и обычно, все самые незаметные места были уже заняты. Сотрудники мерно гудели, обсуждая последние новости и ожидая появления руководства. Людей собралось немало. Здесь были и работники лаборатории, и те, кто приехал с цветочного производства, и непосредственно с фабрики ароматов.

Девушки тихонько протиснулись и сели на свободные стулья.

– Кажется, успели, – облегчённо выдохнув, шепнула Валери.

– Ещё бы минута и…

В этот момент дверь стремительно распахнулась, и в комнату зашли трое: мсье Дюпон, солидный мужчина пятидесяти лет с небольшим уютным животиком и добродушной улыбкой, выглядывающей из-под седых усов; мсье Бертран, долговязый молодой человек с болезненно бледным лицом и разрастающейся проплешиной на редких бесцветных волосах, и мсье Кристиан Тома, статный блондин с пронзительным взглядом зелёных глаз и извечной полуулыбкой, застывшей на его красивом лице печатью абсолютной уверенности в своей неотразимости и непоколебимой харизме.

Представители руководящего состава расселись за главным столом, произнесли стандартные приветствия, а затем месье Дюпон взял слово:

– Дорогие друзья, – громко произнёс он, – сегодня мы с вами собрались по нескольким, достаточно приятным, поводам. Во-первых, с наступающими вас всех праздниками!

Зал наполнился нестройным хором благодарностей.

– Боже, ну почему опять этот нудный старикашка, – недовольно прошептала Валери. – Каждый год одно и то же.

– А ты чего хочешь? – в тон ей ответила Амели, не отрывая взгляда от говорившего и изображая вежливую улыбку. – Чтобы сейчас про наши заслуги и достижения рассказывал Бертран? Мя-мя-мя, мя-мя-мя… – изобразила она, и подруга прыснула со смеху.

– Нет уж, пусть тогда лучше этот Супер Марио распинается, – Валери слегка наклонилась к подруге. – Но я бы хотела послушать бархатный голос Кристиана… Ну до чего хорош! Мурашки в самых стратегических местах бунтуют. Почему он так редко говорит!

– Может, ему нечего сказать, – пожала плечами Амели. – Ну, знаешь: «Лучше промолчать и быть принятым за дурака, чем говорить и убрать все сомнения»[4 - «Il vaut mieux se taire et passer pour un imbecile que de parler et oter tous les doutes» – французский аналог русской поговорки: «Молчи – за умного сойдёшь».].

– Амели, ему двадцать девять, а он уже президент компании, – едва слышно возмутилась Валери.

– Не уверена, что для того, чтобы занять должность под крылом уважаемого родителя, нужны какие-то умственные сверхспособности, – парировала девушка, получив от подруги лёгкий тычок локтем. – Ладно, давай послушаем, что придумали на этот раз.

– Итак, о праздниках. Рождество каждый из нас традиционно встретит в семейном кругу, а вот на Новый год нас ждёт корпоратив, и это будет не просто встреча коллег и руководства в тёплой дружеской атмосфере, а настоящий банкет. Мы ожидаем иностранных гостей, поэтому праздник пройдёт в ресторане «Le Grand Vefour»[5 - Ресторан «Le Grand Vefour» – обладатель 2-х звёзд Мишлен, находится на Beaujolais, 17 рядом с садом Пале Рояль.], – по залу прокатилась волна восторга. – Да, вечер планируется по высшему разряду, поэтому к дресс-коду подойдите ответственно.

– Ну вот, начинается… – разочарованно протянула Амели.

– Не расстраивайся, мы найдём тебе пару блестящих бесформенных мешков на выбор, – пошутила Ви, поймав испепеляющий взгляд подруги. – Шучу, шучу. Уверена, что бабуля Беатрис тебя из дома не выпустит, пока не превратит в настоящую принцессу.

– Это и пугает…

– Ещё один важный момент, касающийся работы, – слово взял месье Бертран. – Следующий год – юбилейный для нашей компании. Поэтому мы хотим разработать эксклюзивную линейку ароматов, а также серию аромасвечей с характерными праздничными зимними нотами. Нам нужны свежие идеи ото всех, а не только от креативного отдела. Можете высказаться сейчас, только без суеты и крика.

– Ель, корица, апельсин, – сахарным сиропом по залу разлился голос Брижит Морель – первой стервы коммерческого отдела. – Ассоциативный ряд зимних праздников. Если прибавить к этому деревянный потрескивающий фитиль, то в любое время года можно окунуться в атмосферу волшебства и… романтики, – девушка бросила многозначительный взгляд на Кристиана Тома, получив от него оценивающую ухмылку.

– Господи… какую чушь она несёт, – Амели закатила глаза и непроизвольно фыркнула.

Едва заметно, но Морель услышала и зло зыркнула в её сторону.

– Может, мадемуазель Дюваль есть что сказать? – Брижит победно хмыкнула, презрительно оглядывая Амели.

– Эм… – сердце гулко забилось в груди, уровень адреналина взлетел к потолку, но девушка взяла себя в руки и медленно встала. – Что ж, не знаю, уместен ли спор. Могу лишь сказать, что, на мой взгляд, ель, корица и апельсин – довольно стандартные ароматы, активно использующиеся в производстве ароматов для свечей и аромадиффузоров. К тому же это три самостоятельных и очень ярких ноты. Смешивать их в один аромат – значит получить неясный и убийственный запах, напоминающий, скорее, утро после корпоратива, чем уютные посиделки у камина.

По залу прокатились смешки, а шея Брижит Морель покрылась едва заметными красными пятнами. Амели немного подождала возможных вопросов, снова поправила очки и уже собиралась сесть, но её остановил бархатный голос с чувственной хрипотцой.

– Конструктивно. Однако я не услышал ваших предложений, мадемуазель… Дюваль?

Кристиан Тома смотрел так пронзительно, что Амели ощутила непроизвольную дрожь в коленях. Допрыгалась… И надо было умничать? Но за язык её никто не тянул, самое время нести ответственность за свою несдержанность. Девушка снова поднялась и прямо взглянула на мужчину.

– Омела, возможно, – одно слово, и зал накрыла тишина.

– Омела? – Кристиан подпёр подбородок кулаком и с интересом уставился на девушку.

– Да, – Амели не отрывала взгляда от магнетических зелёных глаз и беззвучно молилась, чтобы ей не начали задавать уточняющие вопросы. – Тонкий свежий аромат, красивая легенда. Не банально и, если поиграть с обечайкой упаковки, подойдёт для продажи в любое время года.

– Интересно… – только и сказал Кристиан и встал. – Думаю, если других идей пока нет, мы закончили.

Месье Дюпон растерянно посмотрел на него, затем встал следом и скомкано попрощался:

– Что ж, дорогие друзья. Рады были встрече. Ждём ваших предложений в течение недели, а затем лаборатория начнёт работу с лучшими из них.

Правящий состав покинул зал, сотрудники снова загудели, а Амели так и осталась стоять столбом, стараясь унять дрожь в теле.

Глава 3

– Валери! Ами! – из толпы расходившихся сотрудников с трудом выкарабкалась Иветта Бонне – пухленькая и до невозможности симпатичная девушка с шикарными волнами иссиня-чёрных волос и большими голубыми глазами.

Девушка была ещё одной ярой поклонницей Кристиана Тома и сейчас пребывала в состоянии крайнего возбуждения.

– Начинается, – обречённо прошептала Амели, поворачиваясь к подруге. – Доброе утречко, Иветт.

Подруги обменялись поцелуями в щёчку. Иветта с восхищением посмотрела на Амели и уже было распахнула свои пухленькие губки, как девушка грозно шикнула.

– И думать забудь! Никаких намёков.

– Какие намёки, Амели, – ни разу не испугалась подруга. – Я тебе прямо скажу. Ты – мой кумир! Душка Крис два года подряд приезжает с руководящим составом и сидит рыбкой на протяжении всего совещания, а тут ты со своей безумной идеей, – Иветта подозрительно прищурилась. – Признавайся, подруга, это был твой коварный план?

– Ну конечно, а как же ещё, – саркастически хмыкнула Амели. – Я же такая коварная и хитрая. Сама от себя в лёгком шоке.