V2
Виктория Васильева
Доводилось ли вам наблюдать, как привычный мир вдруг разрушается и вам приходится начинать жизнь заново? Нет, не просто закрылся супермаркет, в котором вам было удобно покупать продукты. Перестало существовать всё.
Наверно, странно, что аннотацию пишет главный герой книги. Но это было желание автора.
Что ж… Если вам вдруг покажется, что я какая-то необычная, раз мне удалось пережить всё это, отнюдь. Я такая же, как и большинство. И я знаю, что почти каждый смог бы пройти этот путь.
Если в процессе прочтения книги вы сочтёте меня жестокой, легкомысленной, излишне чувствительной или даже глупой, я приму это. Я всегда принимаю мнение людей во всём их разнообразии.
Единственное, что будет лишним – это испытать жалость ко мне.
Виктория Васильева
V2
“Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.
Боевые лошади уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.”
Эдуард Багрицкий “Смерть пионерки”
Закат в пустыне дарит надежду. Появляется вера в то, что беспощадное солнце сжалится над тобой и уйдёт, забрав с собой испепеляющий зной и ощущение безнадёжности. Нельзя останавливаться. Пока ты двигаешься, ты живёшь, чувствуешь. Ты чувствуешь боль, голод, жажду. И это значит, что ты ещё жива. Даже когда тебя охватило отчаяние. Значит жива твоя душа, значит тело не потеряло способности бороться. Иди вперёд. Не останавливайся.
Уже трижды Луна сменяла Солнце с тех пор, как она отправилась в путь. Ещё дымился Иерусалим, крики раненых тонули в громогласных песнопениях пилигримов, а над городом кружился белый снег.
Это бесчисленное множество волокон хлопка, поднятое раскалённым воздухом, создавало невероятную для этой местности иллюзию.
Именно таким запомнила она этот город.
Как же долга была к нему дорога, и вот теперь она стремится от него. Безумное решение. Как и множество других, из которых состояла её жизнь. Совсем юной она отправилась с отцом в поход на мавров.
Единственная дочь, баронесса Виктория, надежда и опора для семьи. Наследница всего, что создал он. Но сына Бог не дал. И дочь отрадой стала для него. Всё то, что он мечтал дать сыну, он дал ей.
Искусство боя, дипломатия, хозяйство. Способность видеть в людях то, что скрыто под улыбкой милой. Интриги, хитрость распознать.
Теперь ей двадцать два. Приличный возраст. И когда услышала она, что собирают пилигримов Святую Землю отстоять, нисколько не задумавшись, отправилась она сюда.
Непросто было. Несмотря на навыки свои владения мечом, на волосок от гибели была она не раз. И правая щека несла печать от тяжкого удара саблей.
Тело молодое легко залечивает раны. И снова ты в седле, и снова светлый шлейф волос мелькает среди войск как знамя. И вдохновлённые тобою пилигримы держат строй в бою как стену крепостную.
То, что увидела она у стен Иерусалима, оставило в душе печать не меньшую, чем та, что на щеке. Жестокость, ненужная жестокость. И все, кто братьями ей был в походе, упивались кровью и тащили скарб. Безумие в глазах, успеть прибить штандарт на более богатый дом, чем твой соратник по оружию. Бредут они по улице, где крови по колено, несут кто что успел набрать.
Не в силах созерцать всё это, она благословения просила отправиться в разведку. Военная победа хороша, когда она подкреплена дальнейшим планом. Что и кто вокруг? Где есть возможность провести границы, построить дальний пост для упреждения атаки неприятеля.
Всё это крайне важно, и она решилась сделать это в одиночку. Все заняты разделом власти и добра, захваченного у врага.
Солнце зашло, но от этого не стало легче. Минувшим днём лошадь пала и теперь без того неблизкий путь, сделался ещё длиннее. Кроме того, как можно понять сколько ещё идти, если именно ты должна принести сведения о том, что там за горизонтом? Если ты не вернёшься, искать никто не будет. Просто когда-нибудь отправят более удачливых разведчиков, которые пойдут другой дорогой. И никто никогда не узнает, где покоятся, занесённые песком, кости.
Идти становилось всё сложнее. Истерзанная дневным зноем, она еле передвигала ноги. Кожаные мешки с водой опустели и она бросила их, чтобы хотя бы немного ускорить передвижение. Сейчас любая вещь отдаляла её от спасения. В ней всё ещё жила надежда на то, что вот-вот она выйдет к руслу реки или озеру, затерявшемуся в пустыне.
Но пески не спешили показывать ей свою благосклонность.
В моменты редких остановок она молилась, вонзив меч в песок и стоя перед ним на коленях, как перед алтарём.
Ей казалось, что она чувствует присутствие Святого Духа, который ведёт её. Она искала хоть какой-то знак свыше, который покажет ей дорогу.
Отчаяние-это грех. И она не позволяла этому чувству овладеть собой, хотя отдалённые нотки сомнения уже закрадывались в её разум.
Нет! Идти, пока могу. Если я ещё жива, значит Господь со мной. Надо только потерпеть и не сдаваться. Это испытание.
Ушла Луна и стало совсем темно. Звёздами был усеян весь небосклон, они давали свет, но от усталости она уже не различала ничего перед собой.
Неужели я не выйду никогда из этой пустыни? Неужели я так и останусь лежать здесь и ни одна живая душа не будет знать, что со мной произошло? Отец будет ждать возвращения и не дождётся. Что будет с ним? Что он подумает обо мне, не дождавшись никаких вестей? Никто не видел меня мёртвой. Он отправится на поиски и погибнет по дороге, как многие, с кем я шла в Святую Землю. Они остались лежать у стен Никеи, Антиохии, возле отравленных колодцев, в никому не известных деревнях, остались, упав от изнеможения и больше не поднявшись.
Нет, не желаю я такой судьбы, быть канувшей в небытие. Я должна идти.
Она упала на колени, решив немного отдохнуть перед рывком.
И вдруг услышала как завывает ветер, но не так, как это слышалось обычно. Как будто большой кувшин лежал на ветру и воздух, попадая в него, совершал в нём небольшой танец, прежде чем отправиться дальше.
Поднявшись, она пошла на звук. С каждым шагом песня ветра становилась всё отчётливее и в ней появлялись новые ноты.
Через время тьма перед ней сгустилась и она поняла, что стоит перед небольшой круглой пещерой, образовавшейся в каменном выступе среди песков.
Спасение? Или смерть?
Судьба преподнесла ей очевидный выбор. Согнувшись и вытянув перед собой руки, она стала на ощупь продвигаться внутрь. По мере продвижения, звуки ветра становились всё тише и вскоре она слышала только своё тяжёлое дыхание и металлический звон меча, волочившегося за ней по каменному коридору.
Пещера оказалась невероятно длинной и она уже подумала о том, что выбраться назад она уже не сможет. Силы покидали её, кровь стучала в ушах и вскоре этот шум стал похож на грохот. Но она двигалась вперёд. Это был её единственный шанс найти воду или хотя бы набраться сил, укрывшись от безжалостного Солнца.
А если это её последнее пристанище? Если это последние её шаги на этом свете? И больше никогда ей не увидеть Солнца? И в этот момент она поняла, что больше всего на свете она любит Солнце. Да, то самое Солнце, которое так старательно её пыталось убить в песках. И несмотря на это, в груди появилось очень тёплое ощущение нежности к нему. Она простила его. И ещё она простила всех, кто когда-либо делал ей дурное. Всех. Весь мир.
Это конец? И тут она услышала звук. Самый главный звук жизни. Самый желанный и самый величественный. Это были капельки воды.
Невольно сглотнув и ещё шире раскрыв глаза она стала двигаться быстрее. В кромешной тьме, на ощупь, она двигалась вперёд, всем своим существом восхищаясь этим мелодичным переливам, которые как будто пели о жизни, о любви, обо всём самом прекрасном, что есть на свете.
И вот, наконец, её руки ощутили влагу. Судорожно ощупывая пространство перед собой, она продвинулась дальше и почувствовала, как ладони погрузились в приятную прохладную воду.
Сложив руки лодочкой, она стала безостановочно набирать в них воду и подносить к губам. Не сумев сдержать желание, она просто прильнула губами к воде и стала пить.
Что это? Блаженство? Но разве может быть таким блаженство от простой воды?
Вода всегда была в избытке. Речка, ручей в лесу. Она падает просто с небес. Просто так. То, что даёт нам жизнь, мы часто и не замечаем.
Она пила и вспоминала как ходила в детстве по реке, смотрела как в ней снуют маленькие рыбки. Если зайти в воду и стоять не шелохнувшись, рыбки подплывали близко и кружились вокруг ног.
А дождь? Она очень любила дождь. Ей нравилось сидеть в отцовском доме и смотреть через окно, как всё вокруг наполняется водой.
Она поняла, что очень любит воду. И Солнце. И весь мир. И эту тесную пещеру. Всё на свете.
Напившись вдоволь, она отползла от воды и упала без сил. Её веки сомкнулись и она мгновенно провалилась в сон.
Ей снился отец. Он стоял на дороге и махал ей вслед. А она, повернувшись в седле, махала ему, стараясь не отстать от группы пилигримов, покидающих деревню.
Ей снилось Солнце. Оно было ласковым, нежным. Она как будто ощущала его прикосновения. Ей снилась Луна. Она была загадочно холодна, но ей казалось, что Луна смотрит на неё и о чём-то размышляет. Потом пошёл дождь и он смыл все остальные образы. Вода…
Открыв глаза, она поначалу не поняла, что с ней произошло. В кромешной тьме не было видно ничего и она подумала на мгновение, что лишилась зрения. Нащупав меч, она прижала его к себе и, повернувшись и нащупав края пространства, начала двигаться назад. Проделав значительный путь, она вдруг спохватилась, что не напилась перед дорогой. Но жажды не было. Голода тоже. Она чувствовала себя полной сил. Вчерашнюю смертельную усталость сейчас трудно было представить.
Решив не возвращаться, она добралась до выхода из её чудесного убежища.
Яркий свет. Она закрыла глаза руками от слишком ярких красок дневного мира. Постепенно глаза начали привыкать и она опустила руки.
Вокруг была та же пустыня. Но она уже не казалась ей ненавистной и смертельно опасной. Здесь было хорошо.
Обойдя небольшую каменную гряду, причудливо изрезанную тысячелетними ветрами, она поднялась на возвышенность.
Оглядевшись вокруг, Виктория вдруг заметила зелёные кроны деревьев на самом горизонте.
Я дошла! Я смогла найти дорогу через пески! Я достигла цели и завершила задуманное!
Вдохнув полной грудью горячий воздух, она направилась в сторону деревьев, растущих вдалеке. Её переполняло восхищение. Она понимала свою маленькую роль в этом огромном мире, но сейчас она была очень горда своей миссией.
– Вика, привет!
Она повернулась на голос и увидела Андрея. Её коллега из отдела продаж, Андрей, бежал к ней от парковки, на ходу включая сигнализацию своего нового автомобиля.
– Привет! Ты сегодня пораньше? – спросила Виктория.
– Да ведь совещание! Ещё и понедельник. Ненавижу понедельники. – Андрей изобразил на лице страдания истинного мученика, идущего на казнь.
