Люди беспечны и циничны, в своем доме не разбрасывают мусор на полу, ну а в лесу, в доме местных обитателей запросто можно бросать на землю обертки, стеклянные бутылки, которые могут причинить вред животным. Я заметила кусок разбитой бутылки на склоне оврага. Склон был довольно высокий, внизу была заросль кустов и еле заметная тропинка. Я обернулась к Денису, чтобы попросить его достать стекло, но он о чем-то весело болтал с Мишей, и я решила не отвлекать его и сама потянулась к стеклу.
Кеды заскользи по влажной траве, я завалилась вперед и кубарем полетела вниз, я даже не успела понять, как оказалась в колючих кустах. «ААА» хрипло выдавила я. Тело болело от удара, и мне было сложно дышать. Боль была слабая, но я сильно испугалась.
С трудом я поднялась, и стала стряхивать листья и иголки со своего спортивного костюма.
– Милослава, – Испуганный голос Лизы окликнул меня, я взглянула на верх склона, и увидела три напуганные физиономии. Денис стал аккуратно спускать ко мне, и тут я ощутила жуткий приступ жалости к себе и слезы покатились из глаз.
Денис, спустившись ко мне, стал помогать очищать мою одежду от налипшего мусора.
– Ничего не болит? – обеспокоенно спросил Денис, его карие глаза блестели, а лоб был слегка сморщен от его озадаченности, волосы слегка прикрывали верхнею часть лица, он грустно улыбался, и его ямочки были еле заметны. – Как умудрилась свалиться? – Его спокойный голос, вывел меня из моего транса, и я поняла, что разглядываю Дениса и глупо улыбаюсь.
– Нога соскользнула, не успела ничего понять, а я уже в колючих кустах лежу. – Стала жаловаться я, он засмеялся, заглянул в глаза и строго спросил.
– Точно ничего не болит?
Я потопталась на месте и отрицательно кивнула.
– Хорошо, значит будем подниматься, – сказал спокойно Денис, – Жить будет, – крикнул он взволнованным ребятам, которые так и застали на склоне этого дурацкого оврага.
– Ларонов давай сначала ты попробуешь подняться, а Мила следом за тобой. – Прикрикнул Миша.
Денис утвердительно кивнул и постарался вскарабкаться наверх, но почва рассыпалась, склон был слишком крутой, а зацепиться было не за что.
– Думаю нам лучше поискать другое место для подъема! Тут слишком высоко, не забраться. – Пробурчал недовольно Ларонов.
– Хорошо, – отозвался мой друг Михаил, – Тогда встретимся наверху. – Судя по спокойному голосу, мой близкий друг почти родственник и не думал спускаться ко мне со спасательной миссией. Лиза толкнула его локтем в бок.
– С ума сошел? Мы ее там не оставим! Спускаемся Миша.– Лизка взяла Мишу в оборот, и потому ему ничего не оставалось, как нехотя согласиться спускаться в этот овраг с колючими кустами.
– Не доверяешь? – Спросил Денис Лизу, как только она спустилась в овраг. Она немного растерялась от такого прямого вопроса моего партнера по сбору мусора.
– Просто переживаю за подругу! – Выкрутилась Лиза, а Денис недоверчиво закивал.
– Ты переживаешь, а я теперь должен пробираться по колючим кустам! – Возмутился друг детства – Эх бедный я Мишутка, страдалец, мученик… – запричитал Мища, – Кожа у меня нежная и ранимая, если уколюсь, будешь лечить меня компрессами до конца моей жизни.
Лиза засмеялась.
– Ранимая? – весело переспросила она.
– Да, это значит, подвержена всяким ранениям. – уверенно объяснил Миша.
Мы все засмеялись, мой друг умел болтать всякую ерунду, и это помогало сместить фокус с глобальных проблем.
Мы прошли вдоль склона и нигде не нашли как бы нам подняться, и потому было принято решение вернуться к месту, где я свались и попробовать пойти по небольшой тропинке возможно там и можно будет обойти и подняться к месту дислокации.
Колючие ветки неприятно ударяли по рукам, и мне, казалось, что эта тропинка между густыми кустами бесконечная. Миша и Лиза шли чуть впереди, прокладывая путь и о чем-то весело болтали, мы же с Денисом шли в полной тишине, изредка бросая взгляды друг на друга. Мне было спокойно рядом с Денисом, он казался спокойным и уверенным, словно у него все тут под контролем. И я не понимала, почему раньше совершенно его не зная, я испытывала к нему неприязнь.
Мы петляли по этим непроглядным куста и, кажется, заблудились. Телефон не ловил связь, мы не могли позвать на помощь, и остановиться среди узкой тропы тоже не могли и потому решили дойти до конца тропы и там уже сесть в ожидании, когда заметят нашу пропажу.
В конце тропы мы вышли на полянку, где среди высоких деревьев стоял небольшой деревянный полу прогнивший указатель.
– Смотрите! – вскрикнула Лиза – Кажется там какое-то строение. Мы двинулись вперед, и через некоторое время оказались в заброшенной деревне.
Покосившиеся деревянные стены от былых домов, с прогнившими завалинками. В центре поселения стоял деревянный трухлявый столб, разрушенный временем. Рядом с этим столбом стояло каменное здание, стены в нем тоже были разрушенные. В тени лесного массива и серого пасмурного дня эти разваленные строения выглядели зловеще. Казалось, что в этом заброшенном поселении даже воздух другой, какой-то тяжелый, обжигающий. Сердцебиение участилось, я стала опасливо озираться по сторонам. Даже Миши и Лиза, весело болтавшие еще минуту назад, притихли.
– Здесь еще были такие же столбы, да только сгнили, остались только корешки. – тихо заговорил Денис.
Лиза приблизилась к столбу и провела рукой.
– Это могли быть языческие идолы! – заявила вдруг она.
– Прямо напротив церкви? – спросила я, кивая в сторону каменного здания.
– Да это близко не церковь, возразила Лиза – может какая-то жертвенная комната.
– Мне кажется, что для язычников это место слишком новое. – продолжила свою мысль я.
– Ну может это какое–то поселение староверов или сектантов. – Лиза подняла руки и потянула ко мне, – И приносили они в жертву блондинок со старинными славянскими именами.
Мне стало не по себе от ее слов, но я не хотела показывать свой страх и нервозность, и потому натянуто улыбнулась.
– Жаль, что не социофобов, тогда у меня был бы иммунитет, а вот Денис был бы в опасности!
– Я русый и люблю людей, – в общем, я в любом случае в безопасности. – Усмехнулся Миша.
– Мне тоже кажется, что это разрушенная церковь, в союзе переделали в клуб или библиотеку потому так и выглядит. – заговорил Денис.
– Миша!? – Лиза уставилась на друга.
– Я за версию Лизы, пусть будут кровожадные сектанты язычники.
– Вот и проверим кто прав! – весело заговорила Лиза и рванула к каменному зданию.
Внутри здание было серое, с непонятной полуразвалившейся лепниной, полумрак окутывал стены, а стены словно стонали от старости, издавая жуткие и не объяснимые звуки. Мы включили фонарики на телефонах и стали осматриваться.
– Я нашла символ! – победоносно заговорила Лиза, и мы все подошли к ней.
– Какие-то кривые палки!– заявил Денис.
– Это Коловрат, – Вот видишь вот тут, – Лиза начала очерчивать пальцем по лепнине – Образ солнца, с загнутыми по кругу лучами, оберег!
– Мне здесь не по себе ребята! – заговорила я, не скрывая свою тревожность.
– Да брось! – сказал Миша, обнимая меня за плечи. – Это было давно, все уже разрушено, даже этот символ почти рассыпался. А то, что старо и забыто не несет в себе опасности, мне бабушка всегда так говорила.
– Она такого не говорила – возмутилась я, сбрасывая его руку со своего плеча.
– Да не говорила, я это сам придумал, чтобы тебя успокоить! И вообще смотрел я мистические истории, сломанные вещи не несут в себе плохой энергетики, а значит, что разваленные сектантские сооружения тоже не несут никакой энергетики! Вот посмотри, здесь нормально сохранился только пол.
Мы, не сговариваясь, направили фонарик на пол, освящая хорошо сохранившийся деревянный пол, с выцарапанным кругом посередине.
– А вот это уже выглядит жутко, – проговорил Миша, рассматривая выцарапанный круг.
– А что в твоих мистических историях про таинственные круги на деревянном полу ничего не говорили!? – подразнивая, сказала я.
– Там что-то блестит в низу! – с интересом сказала Лиза, заглядывая в щели в полу.
– Да что там может блестеть? – Денис усмехнулся, – просто свет так падает.
– А если там клад! Или старинные монеты или амулеты языческие.
– Да простит меня бабуля, что ничего не усвоил из мистических историй. – весело заговорил Миша и со всей силы стал ударять ногой о хлипкие доски в выцарапанном кругу. Доски со скрежетом разломились, и из образовавшийся дыры вырвался темный рой бабочек. Мы с Лизой с диким криком бросились в разные стороны, Миша отшатнулся, а Денис стоял и заглядывал в образовавшуюся дыру.
– Черно желтые мотыльки, как они тут оказались.– Денис заглядывает в разлом.
– А что там блестело? – спрашивает Лиза все еще стоя в проходе.
– Клинок! – вскрикивает Миша и тянет руку в дыру.
– Не доставай, – серьезным тоном говорит Денис.
Я на дрожащих ногах подхожу к дыре в полу и опасливо заглядываю туда. Не понятный символ выложен камнями, а в центре воткнут клинок. Рукоять блестит, словно ее только что натерли, а лезвие что немного выглядывает из земли полностью покрыто ржавчиной.
Мы втроем заглядываем в этот разлом, как вдруг слышим где-то под полом громкий и отчетливый хриплый вздох. Страх окутывает меня, сжимая сердце в тиски от чего оно колотится так, словно сейчас выскочит. Ноги ватные, но из-за этого в них ощущается небывалая легкость, я бросаюсь к выходу, и все вместе начинаем бежать. Лиза бежит самая первая, Миша обгоняет меня, я, задыхаясь, пытаюсь ускорить бег, так как мне очень страшно бежать последней. Мы выбегаем на поляну и как сумасшедшие бежим по узкой тропинке колючих кустов, я периодически оглядываюсь, чтобы убедиться, что Денис не отстал. Задыхаясь, мы вываливаемся с кустов к склону, с которого я упала, Денис мечется в поисках подъема и неожиданно для всех находит его.
– Вот здесь можно подняться. – он указывает чуть вперед от места куда я свалилась.
Мы по очереди, тяжело дыша, поднимаемся к автобусам.
К нам на встречу спешит Игорь Николаевич.
– Что за беспечное поведение!? Мы с ребятами вас обыскались! Вы думали, никто не заметит ваше отсутствие!? Я ставлю вам неуд за практику, давайте в автобус!
Учитель был зол, а мы только сейчас поняли, что начало уже смеркаться. Как выяснилось, нас не было несколько часов, но нам казалось, что мы отсутствовали не больше получаса.
Говорить не хотелось, да и не было сил, я чувствовала себя истощенной. Лиза расплакалась от неудовлетворительной оценки, Миша поспешил ее утешить. Как они так сдружились за сегодняшний день?
Я зашла в автобус и села к окну, Денис подсел ко мне.
– Покричит и успокоиться… Просто потом отработаем эту практику с прогульщиками и с теми, у кого страдает поведение. – Зашептал Денис, а я грустно улыбнулась.
Сейчас, когда я чувствую себя в безопасности, кажется, тот вздох в заброшенной деревни был лишь фантазией, сами себя испугали, а вздоха может никакого и не было, просто стены оседали со звуком, а мы уже надумали себе невесть что.
Автобус качнулся и тронулся с места, я обернулась назад лес понемногу утопал в сумерках, скрывая деревья и превращая их в темные и не понятные пятна.
Я оглянулась назад и усмехнулась, вспоминая с каким ужасом мы бежали по кустам, не ощущая как колючки царапают нас. Вдруг я увидела вдали образ, темный и немного расплывчатый, но мне казалось что он точно человеческий. Меня пробила крупная дрожь. Я толкнула Дениса, который кажется задремал.
– Там кто то есть! – истерически зашептала я.
Он наклонился к окну, но ничего не заметил.
– Показалось наверно, уже темнеет, разве что-то там можно разобрать? – Мне казалось, что Денис сам не верит в то, что говорит, но я с ним согласилась. Тьма часто показывает то, чего нет, устрашает и запутывает нас.
Глава 2
Я стою на склоне реки, и вижу двух маленьких мальчиков, облаченных в старинные серые наряды. Они, обнявшись, смотрят пред собой, их лица сложно разглядеть, но я чувствую их страх. Не торопясь, я поворачиваю голову, куда направлен их взор и вижу повешенную женщину, на ней изорванный черный балахон, босые ноги нависли над водой, и медленно покачиваются. Мне становится страшно, и я отворачиваюсь. Но что-то заставляет меня вновь повернуться и смотреть на эту ужасающую картину. Тело женщины начинает качаться сильнее и руки подрагивают, словно в желании ухватить мальчишек. Меня начинает покачивать, и я зажмуриваю глаза, ощущаю, как мое тело парит, а внутри вперемешку со страхом нарастает ненависть. Я открываю глаза и вижу искаженные ужасом лица мальчишек, я снова подаюсь вперед и протягиваю руки к ним, и вижу черные изорванные рукава, шею, что-то сдавливает, я с трудом могу вдыхать. Но тело мое продолжает качаться и пытается ухватить мальчишек.
– Пошли вон, – хриплю я незнакомым для меня голосом.
Я с криком открываю глаза, за окном постукивает дождь, мое тело дрожит, на лбу выступил пот, одеяло давит своей теплотой, но раскрыться страшно до безумия, словно стоит мне сбросить одеяло, как нечто утащит меня под кровать. Понемногу старюсь восстановить дыхание, «Это всего лишь сон» шепчу я, и ищу под подушкой телефон. Дождь за окном усиливается, гремит гром, а после ударяет молния, освещая комнату и пугая меня появившимися тенями деревьев. Еще один удар молнии, на стенах я вижу тени веток дерева, что стоит за окном и силуэт повешенного человека. Разряд молнии был быстрый, но я отчетливо видела веревку на ветках и силуэт повешенного. Я с диким ором бросаюсь к выключателю, свет заполняет мою комнату, разгоняя страшные тени и наполняя комнату теплом и уютом. Я стою у выключателя, меня трясет, толи от холода толи от страха, я уже не могу это понять. С глаз текут слезы, а осознание, что сейчас глубокая ночь и до рассвета еще далеко давит на меня безысходностью и собственным бессилием. Я судорожно оглядываю комнату, «ничего и никого здесь нет кроме меня», в сторону окна посмотреть у меня не хватает духу.
– Мила, ты кричала? – мама слегка приоткрывает дверь и заглядывает ко мне в комнату.
Я начинаю рыдать как маленький ребенок.
– Боже, что с тобой случилось!? – мама растерянно озирается по сторонам, словно причина моего безумного поведения где-то в просторах моей небольшой комнаты.
– Там была тень, там кто-то висит… – мой голос дрожит, я сама не до конца понимаю смысл сказанных мною слов, – за окном на ветках кто-то повесился. – с трудом выдавливаю я. Мама пугается, я вижу, как ее глаза округляются, а лицо приобретает тревожное выражение. Она медленно подходит к окну и выглядывает.
– Здесь ничего нет, – наконец-то проговаривает мама, она тяжело вздыхает и задвигает шторы. – Тебе приснилось.
– Я не спала, – всхлипывая, проговариваю я.
– Значит показалось. – мама подходит и обнимает меня. – хочешь, я полежу с тобой, пока не уснешь.
Я кивнула, и направилась в кровать, первым делом я взяла телефон в руки, который все это время лежал на прикроватной тумбочке, а после уже улеглась и накрылась одеялом, словно это защитный барьер от всех бабаек.
– Телефон то тебе зачем!? – возмутилась мама.
– Мне с ним с покойнее. – прошептала я, а мама лишь грустно улыбнулась.
Свет погас в комнате, и мама прилегла на край кровати.
Сон не шел, мама уже спокойно посапывала, развалившись почти на всю мою кровать. Мамино присутствие немного притупляло страх, но я все равно периодически освещала комнату экраном телефона, чтобы убедиться, что в ней кроме меня и мамы больше никого нет. Сон не шел, а разум заставлял вспоминать самые жуткие моменты из фильмов ужасов, страшные истории, которые я когда-то слышала. Время шло медленно, тишина, царившая в комнате давила, казалось, эта ночь никогда не закончится.
Серое утро полумглой проникало в мою комнату, делая ее угрюмой и пугающей. Кошмары ночи не рассеялись бесследно с наступлением рассвета, комната продолжала меня пугать темными углами, и потому я продолжала подсвечивать почти разряженным телефоном комнату, и в надежде, что электричество появится щелкать по выключателю. Бессонная ночь сказалась на физическом состоянии, голова болела, лицо слегка отекло, и глаза болели, я чувствовала в себе повышенную тревожность и раздражение. Конечно, после такой безумной ночи хотелось бы остаться дома и весь день лениться в постели, но находится одной дома мне не по себе. От привычного шума в подъезде я вздрагивала, мне было нужно отвлечься, вернуться в привычную среду, что бы страх прошедшей ночи позабылся.
Дорога до школы прошла спокойно, вечно раздражающие люди, что брели, не смотря по сторонам, и занимали велодорожку и с таким раздражением ее уступали. Сейчас среди людей пусть и не довольно цокающих я чувствовала себя в некой безопасности, словно среди уныло идущих на работу людей кошмары меня не достанут, они прячутся в тени и не нападают когда ты в толпе. В класс я вошла со звонком, Лиза мне весело помахала, а я уселась рядом.
– Опаздываешь на алгебру? Совсем из ума выжила, хорошо, что учителя еще нет, она бы тебя убила.
Я недовольно закатила глаза. И в правду учительница алгебры, или же как мы мило называли ее среди учеников «Матыга» была не лучшим учителем. Она была агрессивная, и вечно орала так, что уши закладывают, но к всеобщему удивлению ее еще совсем недавно назначили завучем, чтобы она своим ором терроризировала не только вверенные ей классы, но и всю школу.
– Я плохо спала и еле встала, – пояснила я подруге.
