От накатившей эйфории я каким-то образом выпустила из головы очень маленькую, но важную деталь: о таком чуде расчудесном, как мое невероятное спасение из мелкой лужи, Арья Ремер непременно сообщит Кьяру.
Глава 4
Все-таки есть много преимуществ в том, чтобы быть Инэттой Мелларио. Нормальные люди не особенно желали общаться, однако в столовой мгновенно уступали лучший столик, а в библиотеке очередь рассасывалась сама собой. Очень быстро активизировались и прихлебалы. Знатно поредевшая на втором курсе стайка благородных дам, едва заметив мое появление, сочла себя обязанной бегать за мной, расспрашивать о подробностях столь долгого путешествия и интересоваться, почему я вдруг сменила их замечательный факультет на какую-то странную алхимию – неужто мне приглянулся кто-то из магов огня, оттого-то я и поменяла наблюдательную позицию? Пока я решала, на какой из этих дурацких вопросов мне не хочется отвечать сильнее, переводила взгляд с одной любопытной мордашки на другую – и внезапно этого оказалось вполне достаточно. Девицы тут же съежились, зачем-то начали кланяться и отступать, нелепо пришептывая:
– Благородная Инэтта, прости за назойливость…
– Мы вовсе не хотели тебя потревожить, благородная Инэтта…
Я хмыкнула. Вот, оказывается, как все время себя чувствуют господа Ремеры – никто их не уважает, за спинами шепчутся и проклинают, а в глаза способны только лебезить. Собственно, люди даже радуются, когда ты их просто прогоняешь – больше не надо из себя изображать верных подружек и можно вернуться к дегустации очередных слухов обо всей твоей семье. Мне хватило задумчивого взгляда, чтобы отвадить их всех, но одна не сдалась. Благородная Селина подошла ко мне и на следующий день, принявшись болтать как ни в чем не бывало:
– Я в самом деле очень за тебя переживала. Мне хочется снова стать твоей подругой, благородная Инэтта! Можно я тоже на алхимию переведусь? Ну, если тебе там одиноко или…
Я смерила ее равнодушным взором. Может, Инэтта ей что-то наобещала, вот Селина никак и не может встать с коленопреклоненной позы? А ведь эта девушка очень талантлива и неглупа. Вероятно, ее семья не слишком титулована и потому ей крайне важно поддерживать полезную связь с «подругой»? Не знаю и, честно говоря, знать не хочу. Не выношу людей без внутреннего стержня. Потому я высказалась максимально резко:
– Подругой? Благородная Селина, мы никогда не были подругами. Открой глаза – я всегда тебя использовала. Тебя ничего не смущало, когда ты заманивала Элею в парк? А если бы мне тогда все-таки удалось ее убить? Каково тебе называться пособницей убийства?
Ее глаза забегали, а щеки побледнели.
– Так не удалось же… Благородная Инэтта, я сразу знала, что ты хотела ее лишь припугнуть! У тебя сегодня снова дурное настроение? Тогда лучше поболтаем в другой раз.
Я медленно выдохнула. Человеческие способности к самооправданию безграничны, но в случае Селины наблюдается еще и хроническая болезнь «банного листа». Убедиться в этом мне пришлось уже на следующий день, когда она явилась на занятие по алхимии и уселась рядом со мной, не обратив никакого внимания на то, что я даже на ее приветствие не ответила. Она дождалась, когда профессор Хельд предоставит студентов самим себе, и зашептала, будто я ее о чем-то спрашивала:
– Я поступила на алхимию! Кое-как уговорила приемную комиссию, ведь опоздала к началу учебного года. А что мне делать на зельеварении? Ты не представляешь – эти стервы нагло тебя обсуждают! Например, благородная Золла говорит…
Пришлось ее перебить:
– Пусть говорят что угодно, необязательно пересказывать. Но тебе-то что от меня нужно? Я вообще не понимаю, зачем ты осталась на второй курс, если тебе твой факультет неинтересен.
Она пролепетала:
– Так ведь все остались, кто благородного жениха себе еще не отыскал. Теперь вместе с тобой пригляжусь к огненным уникалам!
– Запретить тебе не могу. – Я поморщилась. – Но отсядь от меня и сделай вид, что мы незнакомы. Я Инэтта Мелларио, мне не нужна свита для того, чтобы вновь вернуть свое положение.
– О-о, теперь я тебя узнаю, ты ведь никогда не сдаешься! Так держать, благородная Инэтта! – поймав мой взгляд, девушка осеклась, прикусила язык и послушно отсела за другой стол.
Казалось бы, выход нашелся – просто прикрикивать на нее всякий раз, когда пытается подойти. Да вот только уже в спальне меня аж затрясло от раздражения. Оказалось, что Селину ко мне и подселили – именно ее вещи я теперь видела на второй кровати. А она услужливо объяснила:
– Стоило узнать, что ты живешь одна, так я сразу поняла, как должна поступить настоящая подруга! Теперь тебе не будет скучно, благородная Инэтта! Ой, у тебя опять плохое настроение? Тогда поговорим попозже.
Ну это уже слишком. Я больше не сдерживалась и герцогиню из себя не корчила, а закричала на нее в полный голос:
– Мы не подруги! Я не хочу с тобой общаться и уважать тебя не могу. Как тебя уважать, если ты сама себя не уважаешь? У тебя хоть какой-то характер имеется, или ты такой соплей по жизни и плетешься? Бесишь! Еще хоть слово о дружбе вякнешь, я тебя ударю!
Несмотря на грубые слова, Селина неожиданно кивнула и промямлила под нос что-то наподобие: «Это Инэтта, никаких странностей». Зато после притихла и действительно не издавала ни звука. Даже из комнаты по возможности уходила всегда, когда я там появлялась.
Какие-то более четкие объяснения ее назойливости мне в голову не приходили, пока я не увидела эту пару. Спешила в библиотеку на встречу с тройняшками, когда краем зрения зацепила нечто непонятное, отчего сразу остановилась и всмотрелась вдаль аллеи. Где-то там, за толпой гуляющих студентов, стояла Селина в компании Арьи Ремер. И только в этот момент все детали сошлись в одну точку: навязчивость моей новой соседки, буквально ненормальное рвение в попытке восстановить дружбу и ее фраза: «Это Инэтта, никаких странностей»… Вряд ли у куратора демонического факультета есть хоть одна общая тема для беседы с этой мямлей. Но заставить ее шпионить за мной можно запросто! Селина же на все готова, лишь бы получить расположение сильных мира сего. Но зачем демонице информация обо мне? Каких странностей она от меня ждала? Выходит, мне даже повезло, что я не стала скрывать раздражение. Инэтта Мелларио как она есть – самовлюбленная, быстро выходящая из себя гадина, способная причинить кому-то серьезный вред. Ой черт, неужели у меня с хозяйкой тела гораздо больше общего, чем раньше казалось? А как еще объяснить тот факт, что хорошо знакомая с ней девушка даже не заподозрила подмену?
В компании тройняшек я быстро успокоилась. К нам и Мирта присоединилась, хотя тоже долгое время косилась на меня с подозрением. Но уже через час они забылись. Я ведь действительно разбиралась в артефактах и все так же фонтанировала новыми идеями, а потом еще и с Хельмансоном принялась громко спорить. Через час он и вынес вердикт:
– Похоже, мы с тобой сработаемся. До нашей погибшей подруги тебе как до луны пешком, но потенциал есть. На Элею и не равняйся – она была самой умной, решительной и сообразительной девчонкой в мире, такую планку другому человеку не взять.
Я даже смутилась от смешанных ощущений. Сейчас друзья преувеличивают достоинства Элеи Феррино, и после случившегося это объяснимо – они скучают, а несущественные мелочи быстро выветриваются из памяти. Но меня уже приняли, даже приставку «благородная» начали опускать. Выходит, в этом и есть ключевое отличие моего характера от нрава Инэтты: я даю отпор лишь по мере необходимости и отстраняюсь только от неприятных людей, а она со всеми общалась одинаково, не разделяя друзей и врагов. Не очень-то очевидная деталь, но существенная. Меня устраивает! И все же зачем Арья Ремер приставила ко мне шпионку? Неужели артефакт устранения фона дает сбои, и демоница что-то заподозрила? Я очень хотела хранить свою личность в тайне как можно дольше. Элея Феррино когда-то так запуталась, что распутаться собственными силами не сумела. И чтобы мне снова не прийти в тот же тупик, исходные условия должны быть обнулены.
Я забыла о переживаниях, поскольку ничего не происходило. Кто бы мог подумать, что мое удачное разыгрывание роли прежней Инэтты как раз совсем не пошло на пользу?
На занятии профессора Хельда мне не было скучно – я всегда приносила с собой кучу учебников, поэтому находила чем заняться. Увлекшись параграфом о превращении меди в золото, я не сразу поняла изменение обстановки. Кто-то из студенток вскрикнул, кто-то ойкнул, а одна даже зачем-то полезла под парту. И только после этого я осознала причину. От неожиданности сердце заколотилось в горле и загремело в ушах. Рядом с подскочившим на ноги учителем стоял Кьяр Ремер. Как обычно, в черном, а платиновые волосы распались по широким плечам. Пугающий и прекрасный одновременно – потому-то и реакция моих одногруппниц была такой разной. А я смотрела на его профиль, не в силах сделать вдох. Сколько времени прошло с нашего последнего поцелуя? Целая жизнь и целая смерть. А на душе все еще тревожно и страшно – всегда страшно, когда ты не в силах остановить приближающуюся катастрофу. Кьяр – неукротимая стихия, верховой пожар, уничтожающий огромный лес за считанные минуты.
Зачем он здесь? Почему-то собственная персона на ум пришла первой. Демон ехидно ухмыльнулся и, как обычно, слов не подбирал:
– Господин Хельд, освободите место. Я уже договорился с ректором, буду вести занятия вместо вас, пока мне не надоест. Три года работал здесь куратором – господин Олден так проникся моей ответственностью и уступчивым характером, что не смог отказать. Ну или просто переживает за свою жизнь, не суть. Сами уйдете или помочь?
– В… В… К-каком смысле? – от волнения учитель начал заикаться. – Милорд Ремер, разве вы что-то понимаете в алхимии?
Кьяр ответил вопросом, подражая его тону:
– А разве для преподавания на первом курсе нужно что-то понимать? – он исчерпал терпение и поторопил: – Идите уже, потом сердечно поблагодарите меня за то, что выполняю за вас неприятную работу. Принимаю золотом или поясными поклонами.
Я невольно улыбнулась. Моя реакция была неуместна, но объяснение ей простое: не только я, весь мир может трижды погибнуть и заново воскреснуть, а Кьяр Ремер не изменится. Он всегда будет таким: ни под кого не подстраивается, довольно ясно выражает свое мнение, а под грубостью скрывает тысячу пластов своего настоящего характера. Небольшое движение уголков губ помогло мне вынырнуть из вязкого оцепенения, и тогда я покосилась на Селину. Девушка по моей же просьбе садилась подальше, но прямо в этот момент она тоже с интересом смотрела на меня. Стоп! А может ли быть такое, что она заранее знала о его появлении в академии по мою душу? Раз уж шпионила для его сестры, то наверняка какие-то мотивы Ремеров ей были известны…
Стоило Хельду покинуть аудиторию, как демон подошел к моему столу, взял ближайший учебник, распахнул посередине и выдал:
– Какой же бред. Очередная пустышка для бездарностей. Слушайте, – он поднял голову, – раз уж я теперь профессор Ремер, то устраиваю вам всем выходной. Кто не свалит в течение минуты – начнет сдавать мне экзамен. И далеко не по алхимии.
Разумеется, все студентки тотчас поспешили к выходу, многие даже сумки прихватывать не стали, чтобы не задерживаться. Но я с места не сдвинулась, поскольку демон приморозил меня к месту взглядом и почти ласково предупредил:
– Сиди. Общаться будем.
Любой другой от такой интонации пришел бы в ужас, но я давно разучилась его бояться – и теперь не смогла себя заставить. Однако постепенно я различала кое-что новое: расплавленное олово его глаз струилось иначе, в нем не читалось интереса или чего-то приятного. В довесок и губы демона презрительно скривились. Мне раньше казалось, что он со мной груб, но я и не знала, что на всех остальных он смотрит совсем по-другому. Вспомнив о своей новой личности, я выпрямила спину и постаралась говорить как можно спокойнее:
– Милорд Ремер, если вы просто хотели со мной поговорить, то для этого не нужно было искать работу в академии. Или этот разговор вы планируете растянуть на целый семестр?
– Посмотрим, – неопределенно ответил он, пододвинул стул от следующего стола и, не поворачивая, сел на него, сложив руки на спинке. Прищурил серые глаза и спросил: – Как ты выбралась, Инэтта? Твоя магия оказалась сильнее моей, или что произошло? Я буду здесь до тех пор, пока у меня не закончатся к тебе вопросы. А если они все равно останутся, то на этот раз я доведу дело до конца. Мне сейчас подойдет любой человек для поднятия настроения, а тебя я как раз на дух не переношу, и ты уже на своей шкуре испытала, что рука у меня не дрогнет. Так что благодари мое природное любопытство за то, что пока дышишь. Время у меня есть – терпения нет. Начинай.
Я сделала глубокий вдох, но представления не имела, о чем рассказывать. Как я спаслась из мелкой лужи и вышла из незапертой пещеры? История об этом чудесном спасении займет шесть секунд, если о-очень растягивать слова. И все-таки мой артефакт работает безупречно: демон даже не усомнился в том, что перед ним настоящая Инэтта.
Глава 5
– Ну и что ты молчишь, девка? – поторопил Кьяр. – Серьезно считаешь, что я оставлю эту тему открытой? Снять проклятие можно было только искренним раскаянием. Но это с подобными неисправимыми тварями случается ровно никогда. По себе знаю.
О каком раскаянии он говорит? Пока я решила отвечать неопределенно, дабы выяснить другие подробности:
– Но ведь и вы меня не убили, ваша светлость, а дали шанс на спасение. Видимо, о нас с вами все думают хуже, чем мы есть.
Он прохладно усмехнулся и вновь скривил губы, поправляя:
– Не я дал, а моя сестренка, которой я не умею отказывать. Узнав о тебе, она смеялась и хлопала в ладоши – повторяла, что если бы ты родилась в семье Ремеров, то мы бы тобой гордились. Я же не собирался тебя прощать и мне твой характер противен: к твоей агрессии еще бы ума, осторожности и нормальной стратегии, а без этого всего ты просто позорище. После тридцати секунд ссоры мы с Арьей сошлись на среднем варианте. Я погрузил тебя в бесконечный ад мучений твоей жертвы – и ты была обязана сдохнуть прямо в нем. Но оставался один шанс на миллион, что если ты усвоишь урок, то выберешься из этого ужаса невредимой.
По моей спине пробежал холод. Так вот в чем заключалось наказание Инэтты? Поэтому в самом начале воскрешения мне снилось, будто я захлебываюсь водой? Удивлена, что именно в Арье нашлась толика милосердия… или уважения к такой же преступнице, как и сама она. А вот Кьяр на самом деле не ошибся – виновница действительно умерла, так и не сумев кардинально себя поменять. И в тот момент я оказалась в ее теле…
– Видимо, я усвоила урок, – произнесла я осторожно.
Однако демон недоверчиво прищурился.
– Судя по всему, нет. Неужели моя сила дала сбой? Неприятно. И лучше мне об этом на будущее знать.
«Судя по всему» переводится как: «Селина доложила, что Инэтта как была сумасшедшей злыдней, так ею и осталась». Откуда прихлебале герцогини было знать, что в последнее время она общалась с той, кто ее искренне презирает, то есть раздражение обусловлено совсем другими мотивами? И все же Ремеру нужны были исчерпывающие доказательства, и я начала разыгрывать новую роль по предложенному сценарию:
– Милорд, я действительно была в том кошмаре и успела пересмотреть свои установки. Мне искренне жаль, что я напала на Элею Феррино, и печально, что с ней произошла такая трагедия…
Он вдруг заметно сжал челюсти, аж скулы подтянулись вверх, и, вскинув руку, перебил сдавленным голосом:
– Не смей. Не смей произносить ее имя своим поганым ртом.
Я вздохнула – не верит. С другой стороны, а я сама поверила бы Инэтте Мелларио на слово? Наверное, правильно было бы сказать формальные реплики, которые принято произносить в подобных ситуациях:
– Знаю, что вы с ней дружили или хотя бы общались. Примите мои соболезнования.
Демон осек меня так резко, что сразу стало страшно за свою жизнь:
– Заткнись и больше никогда ее не вспоминай. Ее нет и никогда не было.
Я от неожиданной формулировки опешила. В каком это смысле «никогда не было»? Вот мне и конец скоротечного курортного романа. А на что я рассчитывала? Что демон, неспособный на любовь, будет плакать или скучать по какой-то проходной девице? Обидно, но не так уж и сильно – я ведь это осознание уже десять раз проходила. А сейчас мне оставалось лишь развести руками и терпеливо дождаться вердикта. Кьяр не обнаружил в моем взгляде подтверждения ни одной из версий, поэтому встал и предупредил:
– Если ты нашла какую-то лазейку из моего проклятия и скрыла это от меня, то ты пожалеешь, девка. Я не уеду отсюда, пока не буду твердо уверен в том, что моя сила все еще работает исправно.
Я смогла выровнять дыхание только после того, как демон покинул аудиторию. Уронила лицо на сложенные руки и позволила себе тихонько простонать. Сколько в нем ненависти… Сколько едва сдерживаемой злости. Стоит мне оступиться, и Кьяр устроит специально для меня пытки похлеще предыдущих. А мне пора притихнуть и изобразить, как сильно Инэтта изменилась – ну типа все уроки прошла, экзамен на адекватность сдала. Но при этом не стать слишком похожей на Элею, иначе раскроют. Сложно найти золотую середину, когда в моем характере есть немного от них обеих.
Я даже с Селиной попыталась быть приветливее, хотя усилий на это требовалось колоссальное количество. Но раз от отношений с ней зависело мое алиби, то я уж постараюсь. Начала со сдержанных приветствий по утрам, после чего соседка расцвела. Затем и на обеды мы стали ходить вместе. Если уж быть честной, то девушка была талантлива, образованна и умна. Обладай она хоть каким-нибудь вменяемым характером, я вполне могла бы с ней подружиться. За целую неделю общения примерно это и произошло – я невольно начала воспринимать Селину как адекватного человека, оттого-то и удивилась так сильно, столкнувшись с очередным предательством.
Вновь застала ее в компании Арьи – увидела, как они вместе зашли в преподавательский корпус, и последовала за ними. К счастью, демоница не потащила Селину в свои апартаменты, а устроила короткий допрос прямо за дверью. Или же они именно там столкнулись с Кьяром, поскольку его вопрос я расслышала первым:
– Ты уж определись, девка, она исправилась или нет. Сначала говоришь одно, потом другое.
Селина от волнения тараторила быстро и высоким голоском:
– Я просто ошиблась, милорд Ремер! Поначалу мне показалось, что это все та же раздражительная герцогиня Мелларио, которая никогда не отличалась приятным нравом! Но сейчас ее будто подменили – клянусь, иногда у меня возникает странная фантазия, что это вовсе не благородная Инэтта…
Демон прервал ее лепет:
– Она просто оказалась умнее, чем я о ней думал. После моего предупреждения притихла и изображает ангелочка.
– Да нет же! – смело возразила Селина. – Вчера благородная Инэтта сама почистила свою обувь – как-то бездумно, словно не вспомнила о том, что всегда заставляла кого-то прислуживать ей и не должна бы вообще уметь это делать!
Я вздрогнула. Кто бы мог подумать, что я попадусь на такой мелочи? И ведь на самом деле даже в голову не пришло, что подобная работа может показаться странной. Но вместе с замешательством во мне росла злость, так долго подавляемая. Селина ведь мечтала стать моей подругой, и я со своей стороны выказывала к ней приветливость! Так почему же она все равно докладывает о каждом моем шаге? Не потому ли, что статус Ремеров гораздо выше нынешнего статуса семьи Инэтты? Если уж целовать кого-то в задницу, то предпочтительнее в самую царственную?
Оказалось, что эта идиотка еще не закончила отчет:
– Раньше она ни за что не села бы за один стол с простолюдинами! А теперь бежит на встречи с ними, будто начала считать их достойными людьми! Ума не приложу, что с ней происходит.
Я едва не задохнулась от раздражения и пробуждающегося страха. Селина еще и про наши занятия с артефактологами вывалила – а это совсем лишнее. От подобного факта до раскрытия моей личности рукой подать… А я не хотела – всей своей душой отчаянно не желала быть узнанной! Если поначалу я переживала лишь о возможной реакции Гранта Абеля, то разговор с Кьяром поставил последнюю точку. Мне всерьез нравился демон – если уж начистоту, то гораздо сильнее, чем просто «нравился». Но, как оказалось, для него Элеи Феррино никогда и не существовало. А я не собираюсь быть жалкой размазней, безответно влюбленной в бесчувственное бревно. И пока сохраняю инкогнито, о моем позорном положении только я сама и знаю. Но эта тряпка сейчас быстро натолкнет всех на разгадку…
К счастью, правда была столь немыслимой, что в нее не поверили бы, даже если бы им прямым текстом заявили. И Арья тотчас нашла другое, более разумное объяснение:
– Я знаю, что она встречается с тройняшками. Это следствие проклятия и чувство вины. Если Инэтта всерьез пожалела о том, что напала на Элею, то захотела бы извиниться, да вот уже такой возможности нет…
– Прекрати, – процедил Кьяр. – Зачем ты снова вспоминаешь о ней?
Арья мягко уточнила:
– Прости, брат, но сейчас это важно. Инэтта могла придумать такой способ заглаживания вины – помочь друзьям Элеи. Раз нельзя отдать долг погибшей, то можно хотя бы заговорить пару артефактов ее близким. Лично я как раз отчетливо вижу логику! Все в порядке с твоей силой, девка в самом деле выучила урок.
Я развернулась и пошагала к своему общежитию, пока не застукали. Хотя если от их шушуканий в прямом смысле зависит жизнь, то вряд ли подслушивание можно назвать преступлением. Моя тайна пока в безопасности, однако это ненадолго, если я оставлю при себе услужливую Селину. И еще артефакт гашения фона снова доказал свою эффективность. А в каком другом случае два чистокровных демона меня не заметили бы?
Соседка пришла в комнату минут через десять и застала меня за тем, что я аккуратно собирала ее вещи.
– Благородная Инэтта, что ты делаешь? – воскликнула она.
Я устала подбирать слова и высказалась прямо:
– С меня хватит. Ты мне не подруга, благородная Селина, и больше ко мне даже на десять метров не подходи. Знаю, что ты докладываешь Ремерам о каждом моем шаге. Так переселяйся к ним, или проси другую комнату, или возвращайся на свой факультет. Мне плевать. Но я с тобой говорю в последний раз.
Девушка упала на кровать и уставилась на меня заблестевшими глазами. У нее так затряслась нижняя губа, что мое сердце дрогнуло – для окончательного решения надо все же выслушать и эту сторону. Хотя если она начнет все отрицать, то вещи полетят в коридор кубарем, а их хозяйка и пинка получит. У Селины хватило ума миновать этот вариант:
– Благородная Инэтта, ты просто не понимаешь мое положение! Ты всю жизнь купалась в роскоши, тебе все потакали и решали вместо тебя все твои проблемы.
– Так расскажи – я умею слушать, – разрешила я.
Но уже через пару минут пожалела о своей доброте. Селина начала взахлеб вещать о низком титуле своей семьи, о надеждах родителей, когда они отправляли ее на отбор – пусть на выигрыш даже они не рассчитывали, но надеялись, что дочь обзаведется там полезными связями. Дескать, у нее просто выхода нет, ведь мама и папа так надеются на знакомство с влиятельными столичными покровителями. А у нее характер мягкий и добрый – элита, наподобие Мелларио или Ремеров, только таких рядом с собой и будет терпеть. И она терпит – и я, мол, на ее месте терпела бы и пыталась выслужиться.
Честное слово, меня такая история ничуть не пробрала. Если бы услышала какую-нибудь жесть, то обязательно пересмотрела бы свое решение. Но нет, во всех мирах есть люди с ампутированной гордостью, которые считают лизоблюдство нормой. Не от крайней нищеты или серьезных проблем, а просто как самый легкий путь.
– Ты вызываешь у меня одно отвращение, – уже спокойно и почти равнодушно произнесла я. – Все ноешь и ноешь. А тем временем другие люди с такого дна поднимаются самостоятельно – тебе и не снилось. Например, Мирта! Сирота, а не дочь провинциального виконта, у нее даже собственной фамилии нет, но она хоть что-то пытается сделать. Иногда так сильно пытается, что бесит, зато в отсутствии стержня ее никто не обвинит. Но где тебе понять?
В итоге на том мы и разошлись, у Селины не хватило характера даже отстоять свое право на место в спальне, выданное комендантом. В комнате сразу стало легче дышать. А уж если я захочу завести себе собаку, которая только руки умеет лизать, то лучше собаку и заведу. Вот в этом разговоре я случайно и сказала нечто очень важное, о чем никогда всерьез не задумывалась. Мирта, у которой миллион недостатков, вызывает во мне больше уважения, чем такие мямли. В прошлой жизни я акцентировала внимание на ее минусах, но раз уж решила начинать с чистого листа, то почему бы не попытаться вновь? В конце концов, у Мирты на все вопросы найдется собственное мнение, и в сравнении с Селиной это выглядело едва ли не магическим талантом.
Ее комнату долго искать не пришлось – Мирта так и жила в наших прежних роскошных апартаментах. Открыв дверь, бывшая служанка нахмурилась и грубо спросила:
– Чего тебе, ваш-благородие Инэтта?
