– Не устраивай истерик. Ты мудрая женщина и должна меня понять.
– Что ты несешь?! Ты пьян, Дар?! – и все же меня до конца не покидало чувство, что это мне всего лишь снится. Не может муж после десяти лет идеального брака говорить жене такие вещи! Безумие!
– Она носит моего ребенка, – огорошил меня окончательно, хотя куда еще хуже? – Это случилось, когда я ездил в Граян по делам королевства. Наша связь была мимолетной. Но потом я узнал, что она обладает магией, способной вернуть мне прежнее могущество. Дракон без истинной ипостаси не может жить в резервации и занимать высокий пост при королевском дворе. А я почти растерял способность перевоплощения. Тебе ли не знать, через что я прошел, чтобы вы жили здесь в роскоши! – и залпом осушил бокал, а потом вдруг швырнул его в стену, и я вся сжалась от страха. Хрусталь рассыпался на мелкие осколки и усыпал пол рядом с прикроватной тумбой. – Понимаешь, Мира, иногда приходится чем-то жертвовать, – навис он надо мной каменной горой, уперев длинные руки в край кровати, и заглянул мне прямо в душу своими драконьими глазами. Вывернул ее наизнанку и обжег до невыносимой боли. Вот тогда я и осознала, что это не сон, все происходит наяву! Мой любимый дракон, мой дорогой муж, ради которого я лишилась магии и возможности иметь собственных детей, цинично меня бросает, вышвыривает, как сломанную игрушку, от которой больше нет толку.
– Как давно ты меня не любишь? – губы пересохли и задрожали, а с ресниц сорвалась первая горькая слеза и обжигающей дорожкой покатилась по щеке.
– Я всегда тебя любил и люблю, Мириам.
– Что? – я думала, что ниже ему падать некуда, но горько ошиблась.
– Ты умна и красива, прекрасная хозяйка и замечательная мать моим детям. Твой вклад в семью бесценен, но жизнь жестока. О моем состоянии магического здоровья уже поговаривают в высших кругах. Как только я лишусь ипостаси, меня отправят на покой. Я не смогу оплачивать нашу роскошную жизнь. Придется продать поместье и переехать в маленький дом на окраине столицы, чтобы обеспечить детям достойное будущее. Сибилле скоро поступать в королевскую академию, а ты знаешь, сколько это стоит! Сезар обучается военному делу у генерала-дракона. Септа развивает дар в магической школе при королевском дворе. Да и твои прихоти обходятся мне немало. Давно ли ты считала, на какую сумму у тебя в шкатулках скопилось драгоценностей? Пошить всей семье наряды на одно единственное торжество обходится мне в целое состояние! Если лишусь должности, мы очень быстро обеднеем! Потому считаю, что наши с тобой чувства больше ничего не значат. Эмоции – плохой советчик в таких делах. Однажды они уже сыграли с нами злую шутку при встрече. Я догадывался, что твоей магии не хватит больше, чем на десять лет брака, но женился, потому что сильно полюбил, – он говорил очень спокойно, будто доклад в аудитории рассказывал, а я этому поражалась.
Даркар всегда в делах проявлял циничность и шел к цели напролом, но я никогда не думала, что это оружие он повернет против меня.
– И давно ты мне изменяешь? – попробовала я спросить с той же отрешенностью, но слезы хлынули с новой силой и голос задрожал.
– Все эти годы я отчаянно искал источник новой магической силы, но ничего не выходило. Ни за какое золото в мире ее не купишь. Лишь однажды после пары бокалов шеде поддался порыву с Юной и вот результат. Судьба так распорядилась и нашла для меня единственно правильный выход, – склонился он ближе к моему лицу и втянул носом воздух.
– Судьба? Тогда о какой любви ты говоришь?! Не ври сам себе! Любимым не изменяют! Как ты мог меня так унизить?! Эта брюхатая потаскуха притащилась в мой дом и заявила на тебя права! – в груди вскипела такая жгучая ненависть, что я не сумела сдержаться и вцепилась пальцами в крепкую шею дракона. Вспорола ногтями его кожу, но боль доставила лишь себе.
– Я не хотел, чтобы ты так узнала, поверь, – обхватил он меня за талию и поднял на руки, а я продолжала остервенело сжимать его шею в попытке придушить предателя. Только… что я без магии могла сделать против несокрушимого дракона?
– Скажи ты мне в другой день, было бы легче? – рассмеялась сквозь слезы ему в лицо.
– Да. Детей я уже подготовил. Они все прекрасно понимают и принимают, – а вот сейчас он ранил меня до самой глубины души. Я их с детства воспитывала, всю себя наизнанку выворачивала и теперь они согласны с решением отца? Мать им больше не нужна?!
Не знаю, каким чудом мне удалось вырваться из цепких лап Даркара, но я отскочила, споткнулась, запутавшись в юбке платья, и упала на пол. Так же глупо и бессмысленно рухнула сегодня вся моя жизнь!
– Меня прокляли из-за тебя, Даркар! Моя семья была против нашего союза! Я все тебе отдала! Всю свою магию! Пожертвовала деторождением! И вот чем ты мне отплатил! Подонок! Гори в адском пекле за это! – била я в истерике кулаками по ковру, а муж просто стоял и смотрел на меня без единой эмоции на лице. – Бесчувственная тварь! Ты убил меня! Убил! Растоптал! Уничтожил! Отплатил жестоким предательством за мою любовь!
– Прекрати, – мягко опустился он рядом со мной на корточки и поднял мое лицо за подбородок, заставляя смотреть мужу прямо в глаза. – Эмоции утихнут, ты смиришься и оправишься. Я бы не разводился с тобой, но этого требует Юна, поэтому мне нужно на ней жениться, чтобы провести ритуал, как только она родит ребенка. Тебе нужно всего лишь переждать. Я купил дом в столице, дети будут тебя навещать. А когда магия граяны напитает меня силой, я разведусь с Юной, заберу у нее ребенка и верну тебя домой. Прояви мудрость и терпение, любимая. Ты сильная и все сумеешь выдержать. Это временные трудности. Наша любовь жива и будет жить еще очень долго, обещаю, – казалось, он бредит, если предлагает мне такое!
– Хочешь, чтобы я растила ребенка от твоей любовницы?! – закричала так, что зазвенело в ушах и дракон недовольно скривился.
– Не думаю, что четвертый ребенок нам помешает. Ты прекрасная мать и его тоже полюбишь, – до чего просто все складывалось в его прекрасном мире, но муж не учел главного – я на это никогда не пойду! Однажды уже переступила через родных, отказавшись от всего ради любви, и больше не повторю этой ошибки!
– Нет, Даркар! Мы разведемся и ты больше никогда меня не увидишь! Я не прощу предательство! – пылко вырвались из разбитого сердца правдивые слова. Осколки больше никогда не склеить! Во мне не найдется столько сил, чтобы стерпеть подобное.
– У тебя нет выбора, дорогая. Родные не примут тебя обратно. Все что у нас есть, принадлежит только мне и детям. У тебя ничего нет. Влачить жалкое существование в Оклане – путь в никуда. Тебе не выжить без моего покровительства. Не глупи. Завтра подпишешь соглашение о расторжении брака и отправишься в столичный дом. Дождешься приглашения в Храм для снятия брачной вязи и прибудешь для ритуала в назначенное время, – я невольно взглянула на свое запястье с изящным изображением сплетенных хвостами изумрудных драконов – знак любви и верности, который наносится жрецом в день свадьбы. Никогда бы не подумала, что настанет время, когда я лишусь брачной метки, которой всегда так сильно гордилась. – Я буду полностью тебя содержать и иногда приезжать. А когда настанет время, вернешься в резервацию и мы вновь заключим брак. Другого выхода нет, – вновь этот циничный, до тошноты противный тон, будто дракон выгодную сделку совершает, а не с законной женой разговаривает.
– Видимо, за десять лет брака ты так меня и не узнал, – оттолкнула я предателя, смахнула слезы и поднялась на ноги.
Подошла к двери и провернула ключ в замке.
– Мы разводимся раз и навсегда, Даркар! Это конец! Если я больше тебе не нужна, то и ты мне не нужен! – вырвалась я из покоев и изо всех сил захлопнула за собой дверь, чувствуя, как сердце превращается в одну сплошную рану.
Глава 3
Битый час я бесцельно слонялась по комнате, не соображая, где нахожусь и почему до сих пор дышу. Иногда останавливалась у предметов интерьера, которые будоражили память и подкидывали в голову яркими вспышками картины моего счастливого брака. О пышной свадьбе напомнил золотой браслет, лежащий на малахитовой шкатулке. Я хотела надеть его на прием в Вофруке. Потянулась кончиками пальцев к украшению…
– Открой, матушка!
Отшатнулась от трюмо, словно больно обожглась. Взглянула на запертую дверь, за которой стояли дети и отчаянно бились в бесчувственное полотно.
– Мам, впусти! – зазвенел голосок Септы и мое сердце сжалось в груди. Оно отказывалось верить, что я стала частью продуманной игры дракона в борьбе за статус, богатво и власть.
Я медленно поднялась с пуфа, ноги ватные, как будто наполненные свинцом. Внутри все клокотало: страх, гнев, отчаяние, и – странная, неожиданная – легкость? Как будто перед жестокой правдой прояснилось зрение и я сбросила с плеч невидимый, но невероятно тяжелый груз. Слишком странное сплетение чувств смущало.
Я подошла к платяному шкафу и резко его распахнула. Вытащила старый кожаный чемодан с потрепанной ручкой и опустилась на пол. Раскрыла его и замерла, вспомнив, как выходила с ним из отчего дома, покидая родной край навсегда. Отец позволил мне забрать лишь несколько платьев и туфель. Я хранила их долгих десять лет в самом дальнем углу шкафа, как напоминание о юности в прекрасном Граяне, который покидала с тяжелым сердцем. Вот и настало время вернуться к истокам! Здесь нет ничего моего, как сказал Даркар.
– Мириам! Надо поговорить! – громко постучала в дверь Сибилла.
Все принадлежит ему и его детям. ЕГО детям! А я ведь столько лет считала их своими, полностью отдавая каждому свое материнское тепло. Не спала ночами, когда они болели. Заботилась, рвала жилы, чтобы обустроить быт на высшем уровне. Они знали о планах отца и ничего мне не сказали. Мои маленькие драконята заняли сторону родного отца. Я им больше не нужна. На моем месте будет другая!
– Мамочка, пожалуйста, – взмолился Сезар и по сердцу вновь полоснуло раскаленной плетью. Губы задрожали, предвещая прилив горьких слез, но я от них отмахнулась и кинулась в дальний угол шкафа.
Остервенело доставала свои старые вещи и швыряла их в чемодан.
– Открой, умоляю, открой, – расплакалась моя маленькая Септа, доведя меня до агонии сердечной боли.
Я должна переступить через обиду и попрощаться с детьми. Они ни в чем не виноваты. Я никогда не перестану их любить, всегда будет душа болеть за каждого.
Стащила с вешалки черную мантию, накинула на плечи и завязала тесемки на шее. Захлопнула чемодан, подтащила его к выходу и отомкнула дверь.
Дети ворвались в комнату, словно торнадо. Септа вцепилась в полог мантии ручонками и посмотрела на меня снизу вверх заплаканными глазками. Я погладила ее по волосам, закусив губу, чтобы не разрыдаться.
Сезар обнял меня сзади, не решаясь посмотреть в глаза, а Сибилла застыла передо мной с виноватым видом и опущенным взглядом.
– Отец сказал, что это временно. Мы немного потерпим и сохраним величие рода Дер-Аберкон, – произнесла она тихо, не решившись на меня взглянуть. – Ты поживешь в столичном доме, а потом вернешься к нам обратно.
Я не сумела сдержать ухмылки. Хорошо же он детям мозги промыл, если они считают такой исход нашего брака нормальным. Мои чувства никого в этом доме больше не волнуют.
– Муж меня предал, Сибилла. Привел в дом беременную любовницу и хочет, чтобы я смирилась. Переждала, как собака под дверью хозяина, – дети не знают, чем я пожертвовала, чтобы стать женой Даркара, а им матерью. Проклятие действует, ведь мой магический ковен не прощает женщин, раздаривающих свою силу ненавистным драконам. Маги строги в запретах и беспощадны в проклятиях.
– Прости его, мам, ведь это во благо, правда, – впервые за десять лет она назвала меня матерью, чем совершенно обезоружила. Прилив теплых чувств к старшей дочери столкнулся с великой обидой на Даркара и меня едва не разорвало на куски от испытанных эмоций. Если мое сердце сегодня не остановится, случится чудо. Казалось, какая-то часть меня уже умерла.
– Нет во мне столько сил, милая, – обняла я Сибиллу и поцеловала в макушку. – Принцесса, ты только не грусти, – прижала к себе крепче малютку и повернулась к Сезару. – Мой мальчик, – прижались мы друг к другу лбами и на миг зажмурились – наше излюбленное прощание. – Не бросай, у тебя хорошо получается, – шепнула, намекая на его увлечение литературой. – Я буду вас любить до конца своих дней. Всегда помните об этом, – раскинула руки и обняла всех троих, задыхаясь от боли в груди. – Не ходите за мной. Я подпишу необходимые документы и уйду, – усилием неимоверной воли оторвалась от детей и мельком взглянула на золотой браслет, что остался лежать на малахитовой шкатулке, как символ того, чего я больше не хотела носить. Символ ложной любви, красоты и обмана.
Когда я взяла чемодан и вышла в коридор, то оглянулась, молча прощаясь с личными покоями. Теперь комната казалась чужой, пустой и было не жаль с ней расстаться.
Медленно ступая по каменному полу, я разглядывала картины с изображением драконов на стенах. Все их заказывала у столичного художника, щепетильно подбирая цветовую гамму под интерьер, чтобы смотрелись, как живые. Заботилась о красоте дома, ведь в нем часто проходили приемы высокопоставленных особ.
Вскоре остановилась напротив двери кабинета, увенчанной нашим свадебным портретом. На нем я была юная и наивная, по уши влюбленная девчонка. Могла ли я тогда представить, что спустя десять лет…
Не выдержала, закрыла рот рукой, чтобы не закричать от досады, когда услышала голоса за приоткрытой дверью. Толкнула ее вперед и вошла.
– Мириам! – отстранился Даркар от беременной граяны, а та ничуть не смутилась. Вальяжно расселась в кресле и надменно на меня посмотрела. Начала самодовольно поглаживать выдающийся живот и откровенно глумиться над моим горем. – Я же сказал, завтра все подпишем и экипаж отвезет тебя в родные земли, – незаметно подмигнул мне муж. Конечно, для этой вертихвостки он придумал еще одну ложь. Она ничего не знает о планах Даркара отделаться от граяны после ритуала. Вот и сидит эта Юна на моем привычном месте, уже чувствуя себя здесь хозяйкой. Очередная дура!
Я собрала последние моральные силы в кулак и пошла по красному ковру прямиком к рабочему столу. Села на гостевой стул, пододвинула чернильницу, подцепила пальцами перо и посмотрела дракону в глаза.
– Не вижу смысла тянуть время. Я сейчас все подпишу и уйду. Вещи собраны. Я готова, – на сей раз перед предателем мой голос не дрогнул, что удивило не только меня, но и самого Даркара. Его черные брови взметнулись и на лице прочиталось недоумение.
Он взглянул на старый чемодан, что одиноко стоял на пороге кабинета, не позволяя двери плотно закрыться. Из окна подул прохладный ветерок и обдал мое лицо, заставляя вдохнуть воздух полной грудью.
Вместо того, чтобы с радостью подсунуть мне соглашение о расторжении брака, Даркар зазвонил в колокольчик, вызывая дворецкого.
– Хесус, проводи Юну в ее покои, – распорядился дварг и кивнул в сторону выхода.
– Да, господин, – поманил прислужник новую леди Дер-Аберкон за собой.
Она нехотя поднялась с кресла, придерживая рукой поясницу. Видно было, что девушка находится на таком сроке, что уже сложно долго ходить.
– Признаться, – остановилась она у моего стула и коснулась пальцами резной спинки, – не ожидала от вас столь теплого приема. Похвально, – отвесила мне подобие комплимента эта шлюха, уж лучше бы в волосы вцепилась, был бы повод плюнуть в ее нахальную рожу. Дуреха не понимает, что от расправы ее спасло только брюхо! Дети для меня святое и неважно, какие гадкие у них родители!
Я физически ощутила как от злости мои глаза наливаются кровью, но внешне лишь снисходительно улыбнулась.
– Да благословит ваш союз Вседержатель, – приложила я три пальца к подбородку и взглянула в потолок. Она ведь граяна и прекрасно знает, что в наших краях это враждебный знак ненавистничества.
– Хм, – усмехнулась подлая гадюка, что заползла ко мне в дом через отхожее место. – Желаю успехов, – одарила меня тем же знаком в ответ и пошла вслед за дворецким.
Пока я продолжала держать внутренний стержень, который угрожал надломиться, перешла к делу:
– Давай соглашение, – протянула руку к бумагам на его части стола, но в ответ Даркар схватил меня за запястье и посмотрел исподлобья.
– Ты слишком спокойна, Мира, у тебя шок. Лучше вернись к себе и выспись как следует. Завтра спокойно поедешь в столицу. Дети тебя проводят. Побудут с тобой до церемонии снятия брачной вязи в храме. Я прикажу прислуге собрать сундуки с вещами и драгоценностями. Выдам тебе книжку, с которой ты сможешь ежемесячно получать в банке лемиры на содержание, – достал он из ящика стола маленькую книжку с отрывными листками.
– Шок? – меня настолько вывел из себя его ровный тон, что смех едва не задушил.
Я смеялась до колик в животе, не в силах остановиться, а Даркар терпеливо ждал, когда моя истерика закончится.
– Ты хочешь, чтобы я рыдала и билась головой о стену?! – приподнялась я со стула и вырвала руку из его захвата. – Что, по твоему, должна делать униженная женщина с разбитым сердцем, подарившая свою жизнь предателю?! – ярость скопилась в горле обжигающим комом, до тошноты желая вырваться наружу.
Он тяжело вздохнул и отвел взгляд, ничего не ответив.
– Давай сюда соглашение, Дар! – стукнула я ладонью по столу. – Я поставлю подпись и с удовольствием покину этот дом!
– И куда ты пойдешь? К Зельде плакаться?! – вспомнил он о моей подруге, с которой мы дружили долгие годы. Чистокровная дварга из древнего рода ван Беккен понимала меня, как никто другой. Но нас объединяла дружба семьями и ее муж Даркару лучший друг детства. Род Беккен никогда меня не поддержит. Они будут всецело на стороне Даркара, но мне действительно больше некуда идти этим вечером. – Никто тебя не примет даже прислугой! После подписания соглашения и снятия вязи ты станешь оклой Краон! – озвучил он мою девичью фамилию впервые за годы нашего брака. – Ковен проклял и не примет обратно! Для таких, как ты, есть путь только в дальние земли. А я предлагаю тебе покровительство! Как можно от этого отказаться?! – в голове моего супруга никак не укладывалось, что даже у бесплодной женщины без магического дара может быть гордость.
– Не твое дело! Думай о судьбе своей шлюхи! Моя тебя больше не должна волновать! – выкрикнула я так громко, что Дар резко отвернулся, будто пощечину по лицу получил.
Психанул, хлопком ладони припечатал к столу соглашение и стиснул кулаки.
Пробежавшись по тексту глазами, я окунула перо в чернильницу и поставила размашистую подпись. Муж молчал, лицо его стало каменным, а в глазах плясали противоречивые эмоции: гнев, обида, и, может быть, даже… страх? Он ожидал от меня слез и унижений, но получил лишь решительный жест, поставивший точку в нашей истории любви.
Тишину, густую и липкую, нарушало лишь потрескивание камина, он будто шепотом выгонял меня из кабинета.
В этот миг мир, который я знала, рухнул. Осталась лишь горькая свобода и неопределенное будущее.
Даркар, наконец, нарушил молчание, голос его был низким и хриплым, словно сломанный механизм:
– Ты пожалеешь об этом отказе, когда поймешь, что никому кроме меня не нужна!
Я не ответила. Что я могла сказать? Его слова были лишь отражением моей собственной боли.
Он взял соглашение, не глядя на подпись, и медленно, почти бережно, положил его в ящик стола. Жест был настолько неожиданным, что я на мгновение потерялась. В глазах дракона я увидела что-то похожее на… сожаление?
На миг показалось, что поместье пошатнулось, но это не оно, а я попыталась встать с места и едва не потеряла равновесие. Вцепилась в край дубового стола, отдышалась и двинулась к выходу.
– У тебя три дня, Мириам, подумай хорошо. Потом не приму на прежних условиях. И детей ты больше никогда не увидишь! – ранил меня вслед ядовитой стрелой прямо в спину, заставив вздрогнуть от страшной мысли о детях. Он прекрасно знал, в какую точку надо бить, чтобы причинить мне самую невыносимую боль.
Разбитая и поломанная я взяла за ручку потрепанный чемодан и вышла из кабинета, оставив позади мужчину, который разбил мое сердце, но которого я, несмотря ни на что, еще долго буду помнить.
– Десять лет, – невольно шептали полуоткрытые губы. – Как пришла с одним чемоданом, так и ухожу, – в последний раз провела рукой по мраморной стене коридора и взглянула на свадебный портрет. Мысленно попрощалась с той юной глупой девочкой, что улыбалась на красочном изображении, прошептав: – Мне тебя жаль.
Глава 4
Дождь, начавшийся до того, как я покинула стены драконьего дома, усилился, превратившись в настоящий ливень. Капли, словно стальные шарики, громко барабанили по крыше новенькой лакированной кареты, оставленной возницей у переднего крыльца – немой свидетельнице моего бегства.
«У тебя три дня, Мириам, подумай хорошо», – бесконечным, с ума сводящим калейдоскопом кружилось в мыслях. Его слова, пронзительно холодные, как ледяная вода горного ручья, звенели в ушах. Каждый удар капель по крышам эхом отдавался в моей голове, усиливая глухое, всепоглощающее отчаяние. Пять шагов не успела пройти, как промокла до нитки, но сейчас меня даже ураган не заставил бы вернуться.
Невольно обернувшись и подняв взгляд на окно второго этажа, увидела широкую фигуру мужа, наблюдающего за мной из уютных и сухих покоев. Он не пытался меня остановить, не кричал, не звал. Просто смотрел, как я утопаю в потоках дождя, уходя все дальше от его каменного, как и его сердце, дома.
– Дварга ван Дер-Аберкон, постойте! – кинулся вслед за мной возница, не побоявшись промокнуть. – Куда же вы в такую погоду? Да на ночь глядя? Совсем скоро стемнеет! – перегнал он меня и перегородил дорогу. Скинул с себя непромокаемый плащ и накинул мне на плечи, заботливо прикрыл голову капюшоном, чем растрогал почти до слез. – Я вас отвезу, куда скажете.
– Благодарю, Лютер, – прикинув что до соседнего поместья мне придется буквально плыть, рассудила, что следует в последний раз воспользоваться имуществом бывшего мужа. – Буду признательна, если довезешь меня до владений ван Беккен.
Пожилой мужчина с добродушной улыбкой кивнул и повел меня к карете.
Я куталась в плащ, пахнущий высушенной на солнце травой и конским потом, а дождь, казалось, стал немного тише, ритм сменился с бешеного стука на размеренное шуршание.
Возница служил Даркару много лет, верный и преданный слуга, но сейчас он вел себя, как мой старый друг, готовый подставить плечо в самый трудный момент. Он ничего не говорил, как и всегда, оставаясь немым свидетелем чужих трагедий. Это как раз то, что мне сейчас нужно.
Усевшись в кабину, я подложила под ноги чемодан и карета тронулась. Капли дождя стекали по стеклам, рисуя причудливые узоры. Пейзаж за окном превратился в размытую акварель серых тонов. Дорога, уходящая вдаль от ненавистного теперь поместья, казалась бесконечной, как и моя безнадежность. Сердце сжималось от боли, от осознания потери всего, что когда-то казалось нерушимым и вечным. Память прокручивала яркие моменты десятилетия: смех детей, их звонкие голоса, тихие семейные вечера в каминном зале, наполненные иллюзией тепла и уюта…
А впереди меня ждал бесконечный лабиринт неизвестности, возможно, бедность и лишения в Оклане. Мои мысли переносились в будущее, рисуя перед внутренним взором разные картины: тесную комнатушку в дешевом пансионе, изнурительную работу за гроши, постоянную борьбу за выживание. Я представляла себя уставшей, измученной, с потухшим взглядом, но, вопреки ужасающим образам, внутри все еще тлел огонек надежды на лучшее.
Внезапно карета остановилась с резким скрипом.
– Мы приехали, леди, – объявил возница и указал на возвышающее над каменным мостом богатое поместье, у ворот которого мы остановились.
