Марина Галс "Мужчина из прошлого. Познакомимся с тобой заново?"

Я невольно сжимаю кулаки, но тут же понимаю, что я бессильна, что-либо изменить. Она там – в моём доме, с моим мужем и в моей постели. А я здесь – в чужой квартире, и на чужом диване.

Между нами триста километров. Мне её не достать.

Глава 10

Сон приходит только под утро. Тревожный и неспокойный. Но и это краткое забвение длится недолго – ровно в семь часов раздаётся телефонный звонок.

Я, ещё до конца не проснувшись, хватаю трубку и слышу Наташин голос:

– Мы их поймали, Алинка! – почти захлёбываясь от волнения, говорит она. – Никуда теперь не денутся!

– Кого… их, Наташ? – не могу понять спросонья.

Мысли путаются, в голове мелькает дурацкое, паническое подозрение, что Свиридов развлекался одновременно не с одной партнёршей, а с двумя или даже… Господи, даже подумать страшно! И это мой муж?! Тот самый человек, с которым я прожила почти пять лет, ничего не зная о его порочных наклонностях?!

– Твоего Свиридова и его эту… подругу, – терпеливо объясняет Наталья.

После её слов у меня даже немного отлегает от сердца: хотя бы не групповуха! Всё гораздо банальнее, можно даже сказать, традиционнее. Всего одна любовница. Обычная история, каких тысячи.

– Да, словили прямо тёпленьких, с поличным, – продолжает она. – Утром они вдвоём вышли из подъезда, и сразу же, не глядя друг на друга, разошлись в разные стороны. Типа, они не вместе. Придурки, блин! Наивные, как школьники!

Наташа злорадно хихикает, поражаясь глупости неосмотрительных любовников, считающих, что такие дешёвые трюки могут кого-то обмануть.

– Как только они разделились, – с азартом рассказывает она дальше, – мы с Настюхой выскочили из машины и отправились следом. Я – за дамочкой лёгкого поведения. Она – за твоим муженьком. Иначе нельзя было, потому что Свиридов знает меня в лицо, а Настю – нет.

– А вам удалось что-нибудь заснять? – подрагивающим от волнения голосом спрашиваю её.

– Конечно, всё есть на видео! – восклицает она. – Причём в двух вариантах. Как сначала они расходятся, а потом, повернув с разных сторон за дом, снова сходятся. Смеются, целуются взасос прямо на улице, не стесняясь. Потом садятся в машину Свиридова, опять обнимаются и уезжают. Теперь, Алинка, козлу уже не отвертеться! Не придумать убедительные отговорки.

Слышу, как Наталья торжествует, а у меня в душе будто бы всё заледенело. Последняя крошечная, глупая надежда рухнула, погребя под собой несколько лет, как я считала, счастливого брака.

– Наташ, – обращаюсь к ней едва слышно, – а какая она, эта…

Долго думаю, и никак не могу подобрать подходящего названия для любовницы мужа. Разлучница? Шалава? Потаскуха?

– Да, ты её знаешь! – не дожидаясь, пока я соображу, заявляет Наташа. – Это Анфиса из отдела маркетинга. Помнишь, рыжая, такая… колоритная?

«Анфиса?!»

Мозг, ещё минуту назад заторможенный, лихорадочно заработал, перебирая в памяти всех сотрудниц отдела маркетинга. Но можно было этого и не делать. Потому что Анфиса там всего одна – статная, полная девушка, выше меня ростом на полголовы, всегда вызывающе ярко одетая.

– А ты ничего не путаешь? Это точно она?

– Нет, не путаю, – в её голосе ни капли сомнения. – Это она. Анфиса. Стопроцентно. Рыжая, пышная, в ярком платье в обтяжку. Мне даже пришлось капюшон на голову натянуть, чтобы она меня случайно не узнала.

Слов нет. А я ведь с этой самой Анфисой была почти в приятельских отношениях. Мы нередко болтали у кулера о том, о сём. Я, дура, рассказывала ей о муже, делилась мелкими семейными проблемами.

– И где только Свиридов снюхался с ней? – продолжает вслух рассуждать Наталья. – Вроде бы работает он далеко от нашего офиса, да и сферы их деятельности совсем разные.

– Он бывал у нас на корпоративах, – тяжело вздохнув, говорю я. – Нередко ждал меня на стоянке после работы. Иногда заходил в офис. Где-то, видимо, дорожки пересеклись.

Мои слова звучат внешне спокойно, но внутри чувствую приступ дурноты. Как представлю, что Антон развлекается с этой…

Мы ведь совсем разные с Анфисой. Неужели его тянет на полненьких женщин? И со мной он живёт только по привычке, тайно фантазируя о пышных формах? В этом случае, мои пятьдесят два килограмма точно не выдержат конкуренции с её девяноста.

– Кстати, – хочу уточнить кое-что у Натальи, – ты не в курсе, Анфиса ведь, по-моему, замужем? Или я что-то путаю?

– Ещё как замужем, – подтверждает она. – Года два назад у неё была очень пышная свадьба. Только, кого это когда останавливало, Алин? Если человек слабоват на передок, он при любом раскладе будет изменять. Просто, ради спортивного интереса.

Я, как жуткая индивидуалистка и собственница, не могу такого понять. Как можно делить с кем-то мужчину, зная, что после тебя он пойдёт целовать и обнимать другую женщину? Будет ласкать её, изображать примерного семьянина. От одной этой мысли меня передёргивает.

– Для тебя такое, возможно, и дико, – словно угадав мои мысли, говорит Наташа, – а для некоторых в порядке вещей.

– Ну, не знаю, – сомневаюсь я. – Неужели эти женщины никакого стыда перед мужем не испытывают? Вылезают из-под одного мужика и отправляются в постель к супругу? Безо всяких угрызений совести?

– Конечно! – фыркает Наталья. – Они даже не знают, что такое угрызения совести! У меня, например, есть одна знакомая. У неё муж гораздо старше, но зато занимает высокий пост. Она, разумеется, ни в чём не нуждается, живёт в шикарном доме, муж исполняет все её капризы. Но она несколько лет подряд тайно встречается с одним и тем же любовником, и не желает его от себя отпускать.

– То есть, как? – уточняю я, заинтересовавшись этим абсурдом. – Любовник хочет от неё уйти, а она его не отпускает? Чего только на свете не бывает!

– Да уж, чего только не бывает! – соглашается Наталья. – Этот мужик сначала предлагал ей выйти за него, чтобы семья была настоящая, а не встречи тайком на конспиративных квартирах. Но она не желает уходить от мужа, и любовника отпускать тоже не хочет.

– Наверное, деньги большие возле мужа держат? Не хочет менять их на рай в шалаше, пускай даже с любимым.

– В том-то и дело, что любовник этот тоже небедный человек. Правда, он не москвич, откуда-то из провинции. Но мою знакомую устраивает всё, как есть. Ничего менять не желает.

Выслушав эту поучительную историю, я напоминаю Наталье, чтобы не забыла выслать мне видеозаписи.

– Слушай, я тут подумала… – с лёгкой заминкой начинает она. – А что если выслать эти записи Анфисиному мужу? Слышала, он мужчина крутого нрава. Задаст перцу и ей, и твоему Свиридову. Надолго потом отпадёт охота бегать налево.

Звучит заманчиво: нанести удар чужими руками, а потом смотреть, как гулящая парочка будет выкручиваться. Но что-то внутри останавливает меня от принятия столь радикальных мер.

– Я должна подумать, Наташ… Всё взвесить сначала.

– Ну, хорошо, думай, – соглашается она. – Просто имей в виду, что есть и такой вариант. Высылаю тебе твои файлы. Держись, дорогая, – добавляет она, и я слышу, как в нашем чате срабатывает звуковое оповещение.

Неопровержимые свидетельства измены моего мужа уже у меня в руках.

Глава 11

Получив видеофайлы от Натальи, долго не решаюсь открыть их и посмотреть. Откинувшись на подушку, крепко сжимаю в ладонях телефон и думаю: смотреть мне этот компромат или лучше не надо?

Ведь я отдаю себе отчёт: если сейчас нажму «воспроизведение», всё может измениться. Навсегда и бесповоротно. Даже если я крепко закрою глаза, даже если попытаюсь вычеркнуть это из памяти, кадры навсегда впечатаются в сознание. И назад «плёнку» потом не открутишь. «Развидеть» измену мужа уже не получится.

И в этом душевном раздрае вдруг рождается малодушная, трусливая мысль: может, лучше не знать? Может, проще сделать вид, что ничего не произошло? Погрузиться в привычную рутину, попытаться всё объяснить, оправдать, простить…

Но едва эта мысль обретает форму, в голове раздаётся резкий, почти злой внутренний голос:

«Хватит, прятать голову в песок! Ты что, серьёзно думаешь, что если не посмотришь это видео, твоя проблема волшебным образом испарится сама собой? Исчезнет, стоит закрыть на неё глаза?»

И в самом деле, лучше горькая правда. Незнание не защитит меня, наоборот – превратит в посмешище. В слепую, доверчивую дурочку, которая верит тому, кто плюёт за её спиной.

Лучше увидеть всё своими глазами, чтобы понять, насколько это серьёзно у Антона. Чтобы перестать терзать себя догадками и получить, наконец, неоспоримые доказательства. А ещё для того, чтобы принять решение для себя: как жить со всем этим дальше.

Палец нерешительно зависает над экраном. Ещё секунда – и я нажму. Ещё мгновение, и моя жизнь расколется на «до» и «после».

Но в этот миг вдруг тихо скрипит дверь спальни, будто сама судьба решает дать мне небольшую отсрочку. Из спальни выходит Елена, потягиваясь и по-детски потирая глаза. Утренний свет ласково касается её растрёпанных волос.

– Доброе утро! – приглушённым со сна голосом произносит она. – Тебе удалось хоть немного поспать?

Я заставляю себя улыбнуться.

– Да, всё нормально, Лен, – говорю неправду, быстро пряча свой телефон под покрывало. – Я почти выспалась.

– Тогда поднимайся, – бодро объявляет она. – Завтрак через двадцать минут. Иду готовить омлет.

Придётся пока повременить с видео. Сейчас я не могу. Не хочу, чтобы Лена, с её острым взглядом и искренней заботой, увидела моё потрясение, заметила дрожь в руках. Не хочу, чтобы она начала задавать вопросы, на которые я пока не готова отвечать.

«Потом, – обещаю я себе. – Посмотрю это потом, когда останусь одна».

***

Как подобает радушному хозяину, Савелий Крупицын встречает нас прямо у ворот своего загородного дома, широко раскинув руки, будто хочет обнять весь мир.

Его личные владения занимают огромную территорию, а участок выглядит так, будто над ним поработала целая команда крутых ландшафтных дизайнеров. Аккуратно подстриженные газоны сменяются яркими цветниками, тут и там виднеются затейливые скульптуры и беседки, в тени, по крупным гладким камням стекает небольшой искусственный водопад.

– Я же говорила, что у Савелия красота! – шепчет мне на ухо Ленка, обводя глазами участок. – Наверное, единственный такой сад во всём нашем городе!

– И что, он сам всё это сделал? – с сомнением смотрю я на неё, до сих пор не веря, что позволила себя сюда затащить.

Ведь я совсем уже собралась ехать домой на ближайшей электричке, но в самый последний момент подруге удалось-таки меня уговорить: «Ты пожалеешь, если уедешь!»

– Ты что? Конечно, не сам! – она округляет глаза, словно удивляясь моей наивности. – Приглашал специалистов. Они тут всё прошлое лето трудились без отдыха. Зато результат налицо!

Подруга увлекает меня ближе к искусственному водопаду, и здесь, в тени плодовых деревьев, на меня вдруг нисходит странное успокоение. Тревоги, переживания и обиды отходят на второй план. Остаётся лишь шорох листвы, стрёкот кузнечиков и мерное журчание воды, которое можно слушать бесконечно.

Но внезапная суета возле ворот невольно вырывает меня из состояния безмятежного блаженства. Радостные крики, топот ног и взрывы хохота, доносящиеся оттуда, нарушают тихую идиллию сада.

– Кто-то пришёл! – восклицает Елена, дёргая меня за рукав. – Пойдём, посмотрим!

Я качаю головой, не в силах оторваться от этого места.

– Ты иди, – отвечаю ей. – А я ещё немного постою. Так хорошо здесь, не передать словами.

Мне не хочется никого видеть. Никого и ничего. Кроме этого водопада, кроме этих раскидистых деревьев.

Подруга, не переча, исчезает в зелени, а я стою, прикрыв глаза, и вдыхаю лёгкую прохладу, пока за плечом не раздаётся мужской голос. Низкий, приятный, до боли знакомый:

– Привет, Харитонова! От кого прячешься?

Резко поворачиваюсь и вижу прямо перед собой Шахова.

Сегодня он одет просто – в джинсы и светлую спортивную рубашку, но и этот наряд ему тоже к лицу. Даже, пожалуй, больше, чем костюм. Мощная мускулатура и широкие плечи вырисовываются гораздо лучше, чем под пиджаком.

Его взгляд, тёмный и насмешливый, скользит по мне, и я чувствую, как внутри нарастает странное волнение.

– Ни от кого я не прячусь, Евгений Владимирович, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и беззаботно.

Его губы растягиваются в ухмылке. Неужели он подумал, что я скрываюсь от него?

Быстро взяв себя в руки, решаю тоже задать ему неудобный вопрос:

– А вы здесь, какими судьбами? – спрашиваю с наигранной лёгкостью. – Кажется, вы не являетесь выпускником нашего класса? Но, вижу, регулярно посещаете наши мероприятия. У вас какой-то личный интерес?

– Угадала, Харитонова, у меня здесь личный интерес.

Он делает шаг вперёд. Потом ещё один. Я невольно отступаю, но понимаю, что дальше двигаться некуда. За спиной – только каменный бортик водопада. Не прыгать же через него, чтобы оказаться по пояс в воде!

А Шахов, тем временем, подходит почти вплотную и дышит прямо в лицо. Его дыхание горячее, прерывистое. В тёмных глазах – такая глубина, что перехватывает дух.

– Очень личный интерес, Харитонова, – повторяет он шёпотом, чётко выговаривая каждое слово.

Я поднимаю глаза и встречаю его взгляд. В нём столько невысказанного, что сердце невольно учащается.

Шахов наклоняется ещё ближе, и я зажмуриваюсь, ожидая, сама не знаю чего. Поцелуя? Прикосновения? Или чего-то большего?

– Что вы хотите, Евгений Владимирович? – сбивчиво шепчу я, удивляясь, почему до сих пор не оттолкнула от себя этого наглеца. Почему продолжаю стоять перед ним, как загипнотизированный кролик перед удавом?!

Но бывший физрук лишь слегка касается пальцем моего подбородка, заставляя снова взглянуть на него.

– А ты как думаешь, Алина? – говорит он тихо, и в его глазах вспыхивает что-то опасное и манящее одновременно.

Глава 12

Мои ладони, уже занемевшие от напряжения, цепляются за шершавый каменный бортик за спиной, но отступать больше некуда. Позади не осталось ни миллиметра спасительного пространства.

Новый порыв ветра, резкий и влажный, бросает в нас холодные брызги с водопада, и я вижу, как на рубашке Шахова расползаются влажные пятна, обрисовывая рельеф груди. Заметив мой взгляд, он прижимается так тесно, что я чувствую тепло его тела сквозь промокшую ткань.