Ольга Алексеевна Ярошинская "Ловец душ и навья невеста"

– Что еще за кодекс? – нахмурился Уго.

– Понятия не имею, – улыбнулся он еще шире.

Дверь скрипнула, открываясь, и собеседники, подобравшись, уставились на женщину. Карна надела поверх черного платья клетчатый передник, волосы убрала под платок, на ногах ее были домашние туфли на низком каблуке – образцовая хозяйка.

– Ужин готов, – сообщила она и посторонилась.

– После вас, – сказал Рихард, пропуская ее вперед.

Карна сняла платок с головы и спрятала его в карман передника. Ее волосы были стянуты в высокий узел, и над белой шеей закручивались короткие нежные завитки, от которых вдруг оказалось так тяжело оторвать взгляд.

На плите стояла кастрюля, такая снежно?белая, словно в ней еще ни разу не готовили. На столе, накрытом скатертью, лежали приборы. В желтоватом свете от абажура лампы кухня казалась теплой и уютной – раньше он этого не замечал. Карна зачерпнула рагу из блюда, положила в глубокую тарелку и поставила ее перед Рихардом. Он глянул на Уго. Тот принюхивался и выглядел озадаченным.

– Пахнет съедобно, – вынес Уго вердикт и уставился в тарелку, которая появилась перед ним. – Надеюсь, это не свинина?

– Говядина. – Карна села слева от Рихарда, положив рагу и себе. – Приятного аппетита. – Она накрыла колени накрахмаленной салфеткой, взяла вилку и подцепила кусочек тушеного мяса.

Уго уже ел, и волосатые кончики его ушей слегка подрагивали, выдавая высшую степень удовольствия. Овощи, тушенные с мясом, действительно оказались очень вкусно приготовленными: мягкие, но не разваливающиеся в бесформенную массу, специй и соли в меру, лишь оттенить вкус, мясо таяло во рту.

Рихард взял кусок хлеба из низкой плетенки, окинул быстрым взглядом кухню. Плита блестит, в вазочке посредине стола астра – красная звезда на тонкой ножке.

– Вам нравится? – спросила Карна.

Уго что?то промычал и зачерпнул добавки. С половника капнул соус, и на белой скатерти расплылась жирная клякса. Уго виновато глянул на Рихарда и переставил вазочку с астрой, закрыв пятно.

– Дайте мне список ваших покупок и трат, – попросил Рихард. – Я возмещу.

– Конечно, – кивнула она, отводя глаза. – Сколько вы планировали тратить в неделю?

– Шендеров двадцать. – Он накинул десятку. Похоже, об экономии придется забыть, но оно того стоит. Так вкусно он ел разве что в ресторане, где отмечали юбилей шефа полиции.

– Вы давно дружите? Как вы познакомились? – спросила Карна, кивнув в сторону Уго, который, кажется, собирался съесть обед вместе с тарелкой.

– Меня наняли его убить, – сказал Рихард. – Лет семь назад. Хотите вина?

– Нет, спасибо, – отказалась Карна. – И отчего вы не выполнили заказ?

– Почему я не убил Уго? – Рихард хмыкнул. – Я и сам иногда задаюсь этим вопросом.

– О боги, здесь что, желуди? – простонал тот и положил себе еще рагу. – Харди, я готов оплачивать ее жалованье из своего кармана. Половину, – исправился он.

– Нет, желудей нет, – ответила Карна со странной неуверенностью. – Так что, выходит, вы беретесь не за любое дело?

– Я убиваю только навь. А Уго, как видите, вполне себе жив, реален и иногда даже разумен.

– Я все слышу, – буркнул тот, сверкнув близко посаженными глазками. – Но вы говорите, говорите, мне больше достанется. Правда, что здесь за специи?

– Пусть это останется секретом, – уклонилась от ответа Карна. – В Рывне много оборотней?

– Хватает, – кивнул Рихард. – Все на учете. В полнолуние ночуют в участке под надзором. Есть еще, конечно, те, кто предпочел остаться в призрачном лесу, но они больше звери, чем люди.

– С научной точки зрения это не объяснить, – задумчиво сказала Карна. – Как может человек превращаться в животное?

– В нашем мире много необъяснимого, – пожал плечами Уго. Он сыто откинулся на спинку стула и благосклонно посмотрел на Карну. – Взять хотя бы то, что вы сидите сейчас на этой кухне. Расскажите же о себе. Что заставило вас искать работу? Вы разорились? Овдовели? Ищете приключений на свою маленькую…

– Уго! – перебил его Рихард.

– Что? Если она будет жить с тобой и отираться тут каждый день, то пусть привыкает, – заявил тот. – Или ты думаешь, дамочка, что мы тут будем на задних лапках перед тобой ходить?

– А вам удобнее на четвереньках? – вежливым тоном уточнила Карна, но спина ее будто окаменела. – Вы часто принимаете животный облик?

– Только в полнолуние, я не опасен. Харди за этим следит.

– Но кто?то хотел вас убить и даже нанял ловца.

– То было еще во времена, когда я был молод и горяч, – туманно ответил Уго. – Дубрава во владениях князя Аурелия, охота, собачья свора, которая не ожидала встретить не совсем кабана…

– Так почему вы не убили его? – повернулась Карна к Рихарду.

– Он не сделал ничего дурного, – ответил тот. – А за горстку желудей не приговаривают к смерти. К тому же Уго – талантливый нюхач. – В подтверждение его слов тот пошевелил мясистым носом с густо заросшими волосками ноздрями.

– Чую навь, как никто в этом городе, – похвастался Уго. – А еще Харди посмотрел мне в глаза, до самого нутра, и не нашел там тьмы. Это точно как секс. Ты, Карна, знаешь, о чем я, ведь он уже смотрел в тебя. Я потом несколько дней сам не свой ходил. Все же мы оба мужчины, и такая близость…

– Уго! – осадил его Рихард, а Карна отчаянно покраснела, хоть и умудрилась сохранить невозмутимое выражение лица.

– Что? – спросил тот. – Ты был во мне, пусть и не физически. Зато смог подтвердить, что я не совершал в своей жизни ничего дурного, если не считать мелочей вроде изрытого леса. Там были трюфели, я не смог устоять, они одурманили меня ароматом…

– Здесь, в Рывне, нравы терпимее, – заметил Рихард. – В том числе к оборотням. А вы откуда?

– Из столицы, – выдавила Карна.

– Там хватает ловцов, – сказал Рихард. – Отчего вы не пошли работать туда, если вам хотелось внести посильный вклад в нашу благородную службу?

Уго хрюкнул, едва не подавившись рагу.

– Она сама так сказала, – пояснил Рихард.

– Там ловцы не такие мужественные, – предположил Уго. – Ты ведь слышал, сейчас в гильдию берут всякий сброд. А тут перед дамой сразу два элитных, отборных ловца! – Он выпятил грудь колесом. – Карна, с кем из нас ты бы скорее… ну… скажем, пошла на свидание?

– Ни с кем! – выпалила она, а румянец на ее щеках загорелся еще ярче. Вилка выпала из ее руки и громко звякнула о тарелку. – Вы ведете себя неприлично! Но, похоже, с правилами приличия вы оба в принципе не знакомы!

За столом повисла тишина, прерываемая задумчивым чавканьем Уго, который зачерпнул рагу прямо из блюда.

– Мы такие, – прочавкал он с набитым ртом. – Режем правду?матку. Без всех этих рассусоливаний, расшаркиваний. Но я, пожалуй, пойду. Тем более рагу закончилось.

Он с шумом отодвинул стул и встал из?за стола.

– Какие планы, Харди? Нужна моя помощь?

– Есть работенка, но я справлюсь, – ответил Рихард, не отрывая взгляд от Карны, которая снова взяла и себя, и приборы в руки и аккуратно резала кусок мяса – без того крохотный. Мизинчик с розовым ноготком был слегка оттопырен в сторону. Ровно настолько, чтобы это не выглядело слишком манерно. Но рука едва заметно дрожала.

– Что ж, увидимся, – кивнул Уго, приподнял воображаемую шляпу и поклонился Карне.

– Всего светлого, – сказала она таким тоном, будто желала ему провалиться.

Уго, не чуткий к интонациям, весело подмигнул ей и ушел. Когда дверь за ним захлопнулась, Рихард нехотя произнес:

– Прошу прощения.

– За что именно? – сердито уточнила Карна.

– Вы намекаете на утренний инцидент? – понял он.

– Я бы предпочла забыть об этом навсегда.

– Зачем тогда сами напоминаете?

Сейчас она снова была другой – злой, колючей, надменной принцессой, которая снизошла до общения с бедным пастушком, не иначе.

– У вас сегодня работа? – перевела она тему.

– Да. Жрун, ничего особенного, – не стал распространяться Рихард.

– Я пойду с вами.

– Вот как? – удивился он. – Зачем?

– Затем, что мне нужно больше узнать о вашей работе, чтобы понять, какие траты можно включить в отчеты для гильдии, – напомнила она. – Я уже говорила об этом. Но, похоже, вам все нужно повторять дважды.

Он откинулся на спинку стула, пристально глядя на нее, и Карна, отложив вилку и нож почти с отвращением, тоже подняла на него взгляд.

– Вы снова об этом, – понял Рихард.

– Да, об этом, – подтвердила она, уже не такая румяная, но все еще злая. Глаза ее блестели, но оставались сухими. – Я сразу сказала – никаких поцелуев. Однако вы пришли ко мне утром и явно хотели… Нет – значит нет. Надеюсь, со второго раза до вас дойдет.

Он хмыкнул, скрестив руки на груди.

– Иногда женщина говорит «нет», а подразумевает «да», – пожал он плечами. – Посудите сами: вы явились ко мне среди ночи, сказали, что восхищаетесь ловцами, заняли мою спальню…

– Вы сами отдали ее мне!

– И все же… Я не мог не попытаться.

– Мое «нет» – это «нет», – отрезала Карна. – Потрудитесь впредь вести себя как воспитанный человек. Или у вас в роду тоже были свиньи, как и у вашего друга?

Повисла пауза, в которой звуки, доносящиеся с улицы, стали слышнее. Вот рассмеялся Уго – громко, с повизгиванием. Проехал экипаж, копыта цокали так звонко, будто лошадь только что подковали.

Рихард резко поднялся, и Карна невольно вжалась в спинку стула. Он быстро собрал посуду со стола, убрал в раковину, переставил вазу с астрой и сдернул скатерть, заляпанную соусом.

– Руки, – потребовал он, – на стол.

– Сейчас?

– У меня дело вечером. Это часть ваших обязанностей.

Когда Карна нерешительно вытянула руки, он схватил ее запястья, прижав к столу.

– Наклонитесь ближе, – сухо приказал он. – Еще.

– Мне надо вспоминать что?то хорошее? – спросила Карна. – О чем?то думать?

Кровь отхлынула от ее лица, губы дрогнули, и Рихарду на мгновение стало ее жаль. На очень короткое мгновение. Она сама его вынудила. И когда синие глаза оказались напротив, он вошел в ее воспоминания, точно зная, что хочет увидеть.

Августина почти не изменилась, разве что русые волосы еще больше посеребрила седина, а от уголков глаз расходились лучики морщин. Раньше морщинки появлялись, только когда она улыбалась. Рихард всегда удивлялся, как ей удается найти повод для улыбки даже в самые отвратные дни.

Она сидела за вишневым столом, заваленным бумагами, и смотрела на гостью с легкой тоской.

– С вами произошла большая трагедия, – произнесла она мягко, – но это не значит, что ваше место здесь.

Рихард с жадностью впитывал детали обстановки: герань на подоконнике, маленький образок с изображением святой Марлы, на обоях с цветочным рисунком следы кошачьих когтей. Комната была ему незнакома, по?видимому, у Августины новый кабинет – попросторнее, посолиднее, но все эти мелочи делали его почти родным.

– Я пожертвовала вашему монастырю весьма щедрую сумму, не так ли? – Голос Карны звучит резко, но слегка дрожит, будто она плакала. Рука в черной перчатке смахнула слезинку со щеки. – Разве вы вправе мне отказать?

– Вправе, – сказала Августина таким тоном, что сразу стало понятно: пост аббатисы ей по плечу, а Карна не на ту напала. – Я не торгую местами в монастыре. И вот основная причина моих сомнений: вы слишком… своевольны для монахини.

– Разве нам не дана свобода воли? – возразила Карна. – Разве не в этом великий дар человечеству? Мы сами вольны выбирать свою судьбу, и это мой выбор.

Аббатиса постучала кончиком карандаша по губам, рассматривая посетительницу. Пальцы Карны непроизвольно сжались сильнее на ручке сумочки, стоящей у нее на коленях. Рихард узнал серебряную защелку в виде цветка.

– Ваш выбор… Что ж, раз вы так настаиваете… Вы ведь знаете, что послушницы проводят какое?то время при монастыре, готовясь принять постриг?

– Разумеется. – Голос Карны прозвучал увереннее.

– Молятся, работают, выполняют различные поручения…

– Я готова пройти весь этот путь, – быстро подтвердила Карна.

– У меня есть одно поручение специально для вас, – сказала Августина. – Считайте его подготовкой к постригу. Проверкой силы вашего желания, уверенности в выбранном пути, смирения…

Аббатиса посмотрела на Карну с сомнением, и та поспешно кивнула:

– Я выполню все, что не нарушает законов государства и морали.

– Конечно, не нарушает! – возмущенно возразила Августина, заинтересовавшись вдруг бумагами, лежащими перед ней. – Напротив. Это самое что ни на есть богоугодное дело… Вы знаете, кто такие ловцы душ? Мужчины, отобранные и обученные специальным образом, уничтожающие тварей тьмы…

– Я знаю, кто они, – с легким недоумением ответила Карна. – Но при чем здесь…

– Один из них – мой друг. Вы отправитесь к нему и станете помощницей ловца.