Обернувшись на бегу, я увидела, что Каэлан по-прежнему стоял у алтаря, не делая ни малейшей попытки меня догнать. На его лице было выражение крайнего, почти детского недоумения. Словно он был учёным, чей лабораторный эксперимент внезапно пошёл совершенно не по плану, и он не знал, что делать дальше.
А потом он медленно поднял руку. Воздух вокруг меня мгновенно сгустился, стал вязким, как мёд. Дыхание перехватило, ноги вдруг налились свинцовой тяжестью.
Но кулон на моей шее вдруг потеплел – не обжигающе, а приятно, как нагретый на солнце камень. Давление исчезло так же внезапно, как и появилось. Я снова могла дышать и бежать. Яспер был прав – защита работала!
– Стража! – завизжала графиня где-то позади.
Через секунду я услышала за спиной тяжёлый топот сапог и лязг доспехов. Рядом со мной бесшумной рыжей тенью нёсся кот, и его золотистые глаза горели азартом охотника.
– Туда! – беззвучно указал он лапой в сторону узкой винтовой лестницы в углу зала.
Мы неслись вниз, перепрыгивая через несколько ступенек сразу. Каменные стены мелькали, в ушах свистел ветер. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, но я не сбавляла темпа. Погоня не отставала – лязг доспехов и тяжёлое дыхание стражников слышались совсем близко.
Мы вылетели на задний двор замка. Здесь пахло навозом и сеном. Яспер метнулся влево, я за ним. Мы миновали какие-то хозяйственные постройки, перемахнули через низкую ограду и рванули к спасительной тёмной стене леса, видневшейся впереди.
– Быстрее! – подбадривал кот, хотя сам едва поспевал за моими длинными шагами. – До границы леса ещё сто метров, а там другое королевство!
А за спиной все ближе раздавались новые крики и собачий лай – кто-то из умников додумался спустить псов. Мои лёгкие горели огнём, в боку резало, но я не думала об усталости. Я думала только о том, чтобы бежать. Бежать от этого проклятого замка, от лживых «родителей», от теперь уже мужа.
До кромки леса оставались считаные метры. Семьдесят. Пятьдесят. Тридцать.
– Почти добрались! – крикнул Яспер, но тут же его голос изменился: – Проклятье! Засада!
Из-за деревьев выскочили трое стражников, перекрывая нам путь к отступлению.
– Госпожа, остановитесь! – крикнул один из стражников. – Там опасно!
Я оглянулась. Граф, графиня и несколько слуг уже показались из-за угла конюшен. А позади них, неторопливо, словно прогуливаясь, шёл Каэлан. Даже на расстоянии я чувствовала исходящую от него ауру силы.
– Есть идеи? – прошипел Яспер, и в его голосе впервые прозвучала нотка отчаяния.
А идей не было. Совсем. Стражники медленно сжимали кольцо. Сзади приближался Каэлан. Я была обычной девушкой из двадцать первого века, а не героиней приключенческого романа. У меня не было ни плана, ни суперспособностей, ни внезапной гениальной догадки.
Было только одно – безрассудная решимость. Я не проведу остаток жизни, какой бы короткой она ни была, в роли жертвы.
– Бежим! – крикнула я Ясперу, сама не зная куда.
Мы рванули в единственном направлении, где кольцо окружения было чуть слабее. Стражники кинулись следом, но в тяжёлых доспехах были неповоротливы.
Только когда я оказалась на самом краю, я поняла, что это обрыв над бурным ручьём. Высота – метров пять, может, больше. Внизу пенилась вода, поблёскивали острые камни.
Останавливаться было поздно. За спиной уже слышались тяжёлые шаги.
Я закрыла глаза и шагнула в пустоту.
Падение длилось вечность и мгновение одновременно. Ледяная вода ударила, как пощёчина, выбив дух из лёгких. Течение подхватило меня и понесло, я захлёбывалась, цепляясь за скользкие камни. Где-то рядом плескался Яспер – по крайней мере, надеюсь, что это был он.
Мне удалось выбраться на берег только через несколько десятков метров вниз по течению. Я лежала на песке, кашляя водой и дрожа от холода. Рядом материализовался промокший до нитки кот.
– Блестящий план, – проворчал он, отряхиваясь. – В следующий раз предупреди, что собираешься совершить самоубийство.
Но крики погони остались далеко позади. А впереди темнел лес, обещая укрытие.
Мы были свободны. Живы. И совершенно не представляли, что делать дальше.
Глава 5
– Нам нужно укрытие, – проговорил кот, спустя несколько минут отдыха. – Скоро стемнеет. В этом лесу ночью небезопасно.
Я кивнула, хотя не представляла, где мы можем найти укрытие в этой глуши. Но Яспер, кажется, знал, что делать. Он принюхался, поводив усами, и уверено трусцой побежал в сторону, углубляясь в чащу. Собрав остатки воли в кулак, я поплелась за ним.
Мы шли около двух часов, может, больше. Лес становился всё гуще и темнее. Древние дубы и ели смыкались над головой плотным зелёным сводом, почти не пропуская света. Под ногами хлюпала болотистая почва, усеянная прелыми листьями и скользкими корнями. И когда я уже была готова снова упасть и остаться лежать здесь навсегда, деревья внезапно расступились.
Мы вышли на небольшую поляну, заросшую бурьяном и крапивой по пояс. А посреди неё, словно вросший в землю гриб, стоял дом.
Он был старым, почерневшим от времени и дождей. Покосившаяся крыша, покрытая мхом и лишайником, просела в нескольких местах. Крыльцо накренилось, а ступени изъела гниль. Окна зияли пустыми, тёмными глазницами – стёкла давно вылетели, оставив лишь кривые рамы, словно беззубые рты. Но стены из толстых брёвен всё ещё стояли крепко.
– Ну вот, – с ноткой самодовольства в голосе произнёс Яспер. – Говорил же, что найду. Старая… – он помолчал, принюхиваясь, – хм, интересный запах. Не охотничья заимка, как я думал. Тут жила ведьма.
– Ведьма? – пересохшими губами прошептала я.
– Ну да. Травы, зелья, всякая алхимическая дрянь. Запах въелся в дерево намертво. – Кот пожал лапами. – Но давно заброшена, хозяйка, судя по всему, сгинула. От дождя и хищников укроет.
Мы подошли ближе. Дверь, украшенная выцветшими защитными рунами, висела на одной петле. Я осторожно толкнула её, и она с протяжным, жалобным скрипом отворилась, впустив нас внутрь.
Яспер был прав. Это определённо был ведьмин дом. Даже в полумраке было видно, что здесь творились дела, далёкие от обычной жизни. Под потолком висели иссохшие связки трав – я различила полынь, зверобой и что-то ещё, незнакомое, с резким, почти одурманивающим запахом. На стенах проступали странные символы, нацарапанные углём или вырезанные ножом прямо в древесине – спирали, треугольники с глазами посередине, руны, значение которых ускользало от понимания.
В углу громоздилась огромная каменная печь, а рядом с ней – массивный чёрный котёл на трёх ножках, покрытый толстым слоем паутины. Вдоль стен тянулись полки, уставленные пустыми склянками самых причудливых форм – грушевидными, спиральными, с длинными тонкими горлышками. На одной из полок восседала высохшая сова, её стеклянные глаза смотрели в никуда мёртвым, немигающим взглядом.
У окна стоял грубый деревянный стол, весь изрезанный ножом и покрытый пятнами неопределённого происхождения. На нём валялись какие-то ржавые инструменты – ступки, совочки, нечто похожее на маленькие ножницы.
– Уютненько, – пробормотал Яспер, обнюхивая котёл. – Интерьер в стиле «кошмарный сон инквизитора». Надеюсь, прежняя хозяйка не оставила после себя каких-нибудь сюрпризов.
Как только я переступила порог, последние силы меня оставили. Ноги больше не держали, и я просто сползла по стене на пол, прислонившись спиной к холодным брёвнам. Всё. Мы в относительной безопасности. Хотя бы на время.
Яспер тем временем с деловитым видом обследовал наше новое жилище. Он заглянул в печь, поскрёб лапой по полу под столом, обнюхал каждый угол. На одной из полок он задержался особенно долго, что-то вынюхивая среди пустых склянок.
– Есть хорошие новости и плохие, – объявил он, вернувшись ко мне. – Хорошие – крыша над тем углом вроде цела, дверь можно подпереть скамейкой, и нас здесь так просто не достанут. Плохие – еды нет вообще. Даже мышей нет, все давно сбежали.
Я по привычке хотела было ответить, но из горла вырвался лишь сиплый хрип. Голос. Заклятие… Заклятие, кажется,, слабеет! Яспер говорил, что магия графа действует, пока я рядом с ним. А мы убежали достаточно далеко, чтобы…
Я медленно, с замиранием сердца, поднесла руку к горлу и попробовала ещё раз:
– Спасибо за оптимизм, пуш… – и осеклась. Голос! Мой голос вернулся! Чужой, скрипучий, как несмазанная дверная петля, но мой!
Я вскочила на ноги так резко, что у меня закружилась голова. Откуда взялись силы, понятия не имею, но меня как током ударило от радости. Я начала кружиться по комнате, как сумасшедшая, задевая полки и склянки.
– Я говорю! – вопила я, взмахивая руками. – Я говорю! Чёрт возьми, я снова могу говорить!
– Тише, придурошная, – зашипел Яспер, прижав уши. – Хочешь, чтобы на твой визг сбежались все хищники в округе? И вообще, что за дикие пляски? У нас тут не балаган.
– Балаган? – Я остановилась, тяжело дыша, но улыбка не сходила с лица. – Кот, да это же чудо! Я думала, что никогда больше не смогу…
– Ну смогла, и что? – фыркнул он. – Теперь сможешь в голос жаловаться на голод. Какое утешение.
Эйфория начала спадать, уступая место суровой реальности. Мой желудок болезненно сжался, напоминая о себе. Когда я ела в последний раз? Утром, перед свадьбой? А пила? Глотка воды из ручья явно не хватало.
– Ладно, – сказала я, стараясь говорить спокойно. – Давай осмотрим дом. Может, прежняя хозяйка что-то оставила.
И я принялась обыскивать избушку. Я проверила все полки, залезла в печь – там были только угольки и сажа. Заглянула под кровать в углу – обнаружила лишь клочки истлевшего тряпья и мышиный помёт. В деревянном сундуке у стены лежали какие-то обрывки пергамента с непонятными записями и сломанная деревянная ложка.
– Блестяще, – прокомментировал Яспер, наблюдая за моими потугами. – Нашла что-нибудь съедобное?
– Только если ты любишь паутину с приправой из мышиного помёта, – огрызнулась я, вытирая руки о юбку.
– М-м-м, деликатесы, – протянул кот. – А если серьёзно, нужно добраться до ручья. Без воды мы протянем максимум день-два.
Я подошла к окну и выглянула наружу. Лес погружался в сумерки. Между деревьями уже клубились серые тени, а откуда-то издалека доносился протяжный волчий вой.
– Ночью? – поёжилась я. – Ты слышал этот вой?
– Слышал. Но жажда… – невозмутимо заметил кот. – Хотя, думаю, можно подождать до утра. Если, конечно, ты не соскучилась по острым ощущениям.
– Нет уж, спасибо. Острых ощущений у меня на всю оставшуюся жизнь хватило.
– Оставшуюся жизнь, – хмыкнул Яспер. – Интересная формулировка. Учитывая, что твой муж-некромант наверняка уже организовал поиски, твоя оставшаяся жизнь может оказаться довольно короткой.
– Благодарю за поддержку, – сухо ответила я. – А теперь давай лучше обсудим, что будем делать с кулоном.
Я дотронулась до холодного камня на шее. Он тяжело лежал на груди, напоминая о цепях, которые связывали меня с Каэланом.
– Для начала спрячем его, – деловито сказал Яспер. – Я осмотрел дом. Есть тайник под теми половицами. Неглубокий, но сухой.
– Зачем прятать? – удивилась я. – Ты же говорил, он меня скрывает от Каэлана.
– Скрывает, но носить его на себе долго нельзя, – мрачно сказал кот. – Этот артефакт постепенно высасывает жизненные силы. Будешь носить – засохнешь как выжатый лимон. Но есть и хорошая новость: кулон работает и на расстоянии. Пока ты находишься рядом с ним, ты полностью невидима для Каэлана.
– Как все непросто, – задумчиво протянула, с опаской коснувшись камня.
Спустя несколько минут мы, наконец, отодрали несколько рассохшихся половиц возле печи. Под ними обнаружилось небольшое пространство, пахнущее землёй и прелостью. Я сняла с шеи тяжёлый кулон, завернула его вместе с украденными драгоценностями в кусок оторванного от подъюбника полотна и опустила в импровизированный тайник.
– Надеюсь, прежняя хозяйка не заложила сюда защитные чары, – пробормотал Яспер, наблюдая за моими действиями.
– А если заложила? – Я замерла, держа свёрток над ямкой.
– Узнаем постфактум, – философски заметил кот. – Либо всё будет хорошо, либо нас поджарит какое-нибудь защитное заклинание. Но выбора у нас нет.
Я опустила свёрток в тайник. Никаких вспышек или искр. Обошлось. Я вернула доски на место.
– Теперь ты свободна от мужниных чар, – объявил Яспер. – Поздравляю. Наслаждайся независимостью, пока можешь.
– Ты всегда такой циник?
– Я реалист, – поправил он. – Цинизм – это когда ты разочарован в людях. А я в них изначально не верил. Гораздо здоровее для нервной системы.
Мы заперлись в избушке, подперев дверь тяжёлой скамьёй. Ночь опустилась на лес быстро, почти внезапно. Тьма за выбитыми окнами сгустилась, стала живой, наполненной шорохами, скрипами и далёкими, леденящими душу звуками. Где-то вдалеке завыл волк, ему ответил другой, третий. А потом раздался звук, который заставил мои волосы встать дыбом – что-то среднее между визгом и хохотом.
– Что это было? – прошептала я.
– Лучше не знать, – буркнул Яспер. – В этих лесах водится всякая нечисть.
Мы забились в самый дальний угол комнаты, подальше от пустых окон. Я села на пол, прислонившись к стене, а Яспер свернулся со мной рядом клубком. Его тепло было единственным утешением в этом враждебном мире.
– Скажи, – тихо спросила я, поглаживая его мягкую шерсть. – А что мы будем делать завтра? И послезавтра? Мы же не сможем вечно сидеть в этой избушке.
– Выживать, – коротко ответил он. – Найдём ближайшую деревню, продадим часть драгоценностей, купим еду и одежду. Тебе нужно что-то менее заметное, чем этот ворох тряпья.
– А потом?
– Потом? – Яспер поднял голову и посмотрел на меня своими золотистыми глазами. – Потом будем импровизировать. Может, найдём способ снять с тебя брачные цепи. Может, отправимся в дальнее королевство, где о твоём муже никто не слышал. А может, он просто потеряет к тебе интерес и займётся поисками новой жертвы.
– Жертвы, – повторила я. – Вот чем я была для всех. Для графа с графиней – разменной монетой. Для Каэлана – очередной жёнушкой на одну ночь. Даже для Игоря я была, по сути, красивой куклой.
– Жалость к себе – роскошь, которую мы не можем себе позволить, – сурово сказал Яспер. – Да, с тобой обошлись как с вещью. Да, это несправедливо. Но сейчас ты здесь, живая и относительно невредимая. У тебя есть голос, руки, мозги и небольшой капитал. Используй это.
Он был прав. Как бы ни хотелось закрыться в углу и проклинать судьбу, нужно было действовать. Выживать. Бороться.
– Спасибо, – сказала я. – За то, что вытащил меня оттуда. За то, что не бросил.
– Не благодари раньше времени, – проворчал кот, устраиваясь поудобнее. – Впереди ещё куча неприятностей. И не факт, что мы их переживём.
Но несмотря на его ворчание, я слышала в его голосе что-то тёплое. Почти нежное. Этот наглый, циничный кот был единственным существом в этом мире, которое было на моей стороне.
За окнами завыл ветер, заставляя старый дом поскрипывать и постанывать. Сухие травы под потолком шелестели, словно шёпотом обсуждая нашу судьбу. А высохшая сова на полке, казалось, наблюдала за нами своими стеклянными глазами.
Я была голодна, измучена, напугана. Моё будущее было туманным и полным опасностей. Но я была жива. Я была свободна. И у меня был голос.
А ещё у меня был очень умный и циничный рыжий кот, который почему-то решил связать со мной свою судьбу.
И несмотря на весь ужас ситуации, мне казалось, что вместе мы справимся. Должны справиться.
Потому что другого выбора у нас просто не было.
